Габсбургские Нидерланды
"Кто бы ни руководил этой страной, он должен быть очень общительным со всеми,
чтобы завоевать благосклонность как знати, так и обычного народа, ибо эта страна не подчиняется монархии, нет олигархического порядка.
И поэтому женщина, особенно если она вдова, не может полностью распоряжаться всеми своими обязанностями».
из письма Марии Австрийской, своему брату императору Карлу V, Брюссель, 1555 год.С последним дилижансом, привезшим мне литературу из Риги, на стол легла книга, не купить которую я просто не могла. По определению. Хотя бы потому, что в заголовке большими буквами маячила фамилия Габсбургов. Ну и XVI век, конечно. - тоже. Почему Габсбурги - понятно. А вот с XVI веком это я очень удачно попала. Время перемен, время появления нового, время вырастания из коротких штанишек средневековья и время появления изящных искусств в их сегодняшнем виде. Что у нас там было в 16 веке? Шекспир с его Ромео и Джульеттой и прочими сонетами, Мишель Монтень и его Опыты, Франсуа Рабле . Кстати, все в том же 16 веке начались планомерные раскопки Помпеи на научной основе. А вот теперь, на фон всех этих книг, наложим историю. Философы Возрождения от Эразма до Монтеня преклонялись перед разумом и его творческой мощью.
Фрэнсис Вейнс (Francis Weyns) - фламандский историк, автор научно-популярных книг. Известность Вейнсу принесла работа «Мрачные годы» (De Schaduwjaren), посвященная судьбе двух дедов писателя в годы Второй мировой войны. Впоследствии Вейнс обратился к истории Нового времени: основная область его интересов - XVI-XVIII века, сложная, неоднозначная и богатая на события эпоха перемен.
«Бурный XVI век: Габсбурги, ведьмы, еретики, кровавые мятежи» . Книга известного историка Фрэнсиса Вейнса посвящена переломному периоду в европейской истории - необычайно долгому и насыщенному событиями XVI ве ку. Это важнейший рубеж, вобравший в себя черты и угасающего Средневековья с его охотой на ведьм, Реформацией, жестокими войнами, и Нового времени, эпохи перемен и научных открытий. Война следует за войной, в Европе вспыхивают восстания, ведьм сжигают на кострах. Османские войска вторгаются в Европу. Мартин Лютер пишет «95 тезисов», за что будет отлучен от церкви. Границы габсбургских владений пролегают так далеко, что затем их назовут империей, «над которой никогда не заходит солнце».
Автор разворачивает перед читателем пестрое полотно, на котором нашлось место императору Карлу V и Вильгельму Оранскому, великим художникам и суровой инквизиции. В одной завораживающей книге Вейнсу удалось запечатлеть весь XVI век, заложивший основы современного общества. От внимания историка не ускользнули ни знаменитые монархи, ни самые обычные люди.
«Этот век иногда считают переходным: историческим мостом к веку Просвещения, колыбели нашего сегодняшнего мировоззрения. Но отправная точка для общества знаний, каким мы его знаем сегодня, действительно была задана в XVI веке… Начиная с этого столетия люди решительно смотрят вперед, а не назад» (Фрэнсис Вейнс). Переводчики: Вера Антонова, Алиса Гусева
"Развлекательный научпоп в лучших западных традициях. Читается бодренько, язык простой, у автора за душой больше десяти страниц источников, так что в целом книга производит вполне достойное впечатление. Другое дело, что - коммерческое название книге слегка подгадило. Я, например, ожидала немного другого, иначе вряд ли купила бы эту книгу. А потому - предупреждения тем, кто собирается ее читать: Первое. Повествование ведется в основном о Габсбургах. На обложке они напечатаны самым мелким шрифтом, в книге же именно они занимают первое место. Второе. Автор - нидерландец, а потому его в первую очередь интересуют именно Нидерланды. Восстанию в Генте уделено на порядок больше страниц, чем войне с Османской империей. Всё, что находилось за границами империи Габсбургов, в реальности книги практически не существует.
В защиту автора стоит упомянуть, правда, что империя была весьма обширна... Но, повторюсь, название настраивает на другое. Книгу стоило назвать "Нидерланды под властью Габсбургов", дабы не внушать читателям лишних надежд. Структуру повествования можно назвать странной, поскольку - первые четыре главы автор в хронологическом порядке излагает историю наследства Марии Бургундской и утверждения власти Габсбургов в Европе, а затем неожиданно следует глава о развлечениях, кунсткамерах, слонах, похабщине и прочем эдаком, в которой автор прыгает по векам и правителям как блоха. Причем некоторые упомянутые личности больше нигде в книге не появляются.
Затем автор возвращается к рассказу о детстве Карла V и продолжает хронологию, чтобы через четыре-пять глав снова уйти в свободный полет в рассказе о шутах, ведьмах, дипломатах etc., а после снова вернуться в русло хронологически последовательного рассказа. Зачем это было сделано, честно, не поняла, может, ради того, чтобы читатели не заскучали. При этом специфика темы позволяет автору рассказывать о личностях, которым в других "обзорных" историях время уделяется редко, как то Хуана Безумная или Маргарита Австрийская. Кроме внушительного списка источников, о которых я уже упомянула, в книге имеется цветная вставка с портретами "действующих лиц". Книга предназначена для широкого круга читателей и будет интересна всем, кто интересуется историей, за исключением, разве что, специалистов в теме." <.....................>
Династия Габсбургов прославилась не только любовью к бракам с не слишком дальними родственниками и выступающими подбородками, но и тем, что при помощи ряда династических браков фактически заняла добрую половину королевских престолов Европы. Вот и первый немецкий по крови король Испании тоже не завоёвывал страну огнём и мечом, а удачно женился. Избранницей Филиппа, известного под прозвищем Красивый, была дочь той самой Изабеллы Кастильской, которая снарядила в своё время экспедицию Колумба, чтобы тот нашёл дорогу в Азию через Атлантический океан. Звали девушку Иоанной (по испански - Хуаной). Вообще изначально наследницей испанской короны она не была: престол ожидал её брата, также Хуана. Но юноша не дожил до двадцати лет, подхватив какую-то болезнь. Так что, согласно завещанию Изабеллы, престол отошёл жене Филиппа. К тому времени Хуана уже начала демонстрировать признаки психического расстройства. Править сама она была явно неспособна. Вопрос стоял в том, кто будет её регентом: отец, король Арагонский, или муж? Кортесы Испании выбрали мужа. Но в любом случае Хуане наследовали бы её дети, представители Габсбургов. <.................>
Книга действительно - о бургундских владениях Габсбургов. Вернее - просто о бургундских владениях. Которые с таким усердием собирал Карл Смелый. которые пестовала и охраняла его дочь. Мария с помощью мужа Максимилиана Габсбурга. Развитие Семьи идет в книге параллельно истории Европы и истории Бургундских земель. Да, если быть честными, история семьи Габсбургов и была историей Европы.
Здесь очень ярко вспомнилась книга о Карле V, которую я дочитала совсем недавно. Здесь подробностей происходившего до его рождения и после его смерти несколько больше, а подробностей его жизни - меньше. Зато есть любопытные описания свидетельств эпохи. Итак Габсбурги как таковые появились на бургундщине. Максимилиан I родил Филиппа Красивого, который в свою очередь родил Карла V и Фердинанда I. И вот тут в истории впервые появляется тесная связь между бургундским наследством и Испанскии землями потому, как Максимилиан всея римской империи придумал хитрый план жизнеустройства своих детей, женив сына Филиппа на Хуане а дочь Маргариту выдав замуж за наследника объединенной испанской короны Хуана. С юной невестой во Фландрии появились и представители Испанского двора.
Испанцы бы и знать не знали о существовании бургундских земель, если бы не Габсбург Максимилиан I.
"Испания стала великой державой, и это должны были увидеть все. Данный поход обошелся испанской короне в целое состояние. Изабелла отправила с дочерью 22 военных корабля и многочисленную торговую флотилию, в трюмах которой находились железо и шерсть, оливковое масло, 20000 литров вина, 300 тонн воды, 200 овец, 20 коров, 1000 кур, 10000 яиц, 200 килограммов сливочного масла и 100 000 штук соленой сельди. Эти огромные запасы провианта предназначались для содержания многочисленных испанских солдат, сопровождавших принцессу. Испанцы также хотели продемонстрировать, что испанская кухня по богатству не уступает бургундской. Королевская семья также приказала отправить на двух торговых судах около 2000 земледельцев, чтобы увеличить численность эскорта принцессы. Точное число кораблей и численность их экипажей до сих пор неиз-вестны, но историки сходятся на том, что принцессу сопровожало более 180 кораблей и от 15 до 24 тысяч человек."
Испанское посольство с трудом выносило климат и нравы фламандцев. "В своем романе «Злосчастный путешественник», опубликованном в конце XVI века, английский писатель Томас Нэш заставил главного героя задаться вопросом, что может узнать о бургундской культуре, помимо «пьянства вдрызг и хрюканья во время трапезы», иностранный путешественник, проезжающий через Нидерланды. Преподававший в Лейденском университете французский профессор Жозеф Скалигер, в свою очередь, описывал своих соотечественников следующим образом: «Высокие и медлительные. Моют улицы, но совершенно не умеют вести себя за столом, когда дело касается еды и питья»."
Филипп был амбициозен и не оставлял попыток прибрать к рукам управление Испанией в обход жены, являвшейся единственно легитимной наследницей. Но короны так и не дождался.
"На следующее утро после смерти Филиппа два хирурга произвели вскрытие покойного короля, чтобы извлечь кишечник. Затем они сделали надрезы на его ногах и теле, чтобы из него вытекла вся кровь, тем самым замедлив процесс разложения. После смерти английского короля Вильгельма Завоевателя в 1089 году люди усвоили урок, что королевские трупы следует разделывать как можно быстрее. В случае с Вильгельмом хирурги упустили это из виду, в результате чего тело короля так сильно раздулось от гниения и жары, что буквально лопнуло, когда его укладывали в тесный гроб. Тело Филиппа забальзамировали, завернули в парчовую королевскую мантию, отороченную горностаем, и, с распятием на груди, поместили в гроб. Сердце его отправили в Брюссель в свинцовом ларце, чтобы захоронить рядом с его матерью Марией Бургундской в церкви Богоматери в Брюгге. На крышке ларца была надпись на латыни: «Сердце величайшего храброго и непобедимого принца Филиппа, короля Кастилии, Леона и Гранады, принца Арагона, двух Сицилий и Иерусалима, эрцгерцога Австрии, герцога Бургундии и Брабанта, графа Фландрии и так далее, который скончался в Бургосе в Испании в двадцать пятый день сентября 1506 года от Рождества Хри-стова. Молитесь за него». Год спустя, 31 июля 1507 года, его сестра Маргарита захоронит ларец в могиле их матери. Бальзамирование тела Филиппа Красивого не было чем-то исключительным. В 600 году до н.э. египтяне уже устраивали специальные залы для бальзамирования глубоко под землей в своих некрополях, например в Сак-каре под Каиром, залы, которые использовались в течение 2500 тысяч лет. В этих залах ритуальные работники по заказу бальзамировали трупы и помещали внутренние органы в могильные урны. Позже бальзамирование стало традицией королевской династии Меровингов в раннем Средневековье. Королевское погребение играло чрезвычайно важную роль. Траурная церемония подчеркивала социальный статус монарха, а его погребение демонстрировало политический авторитет династии. "
"В 1299 году папа Бонифаций VII издал буллу, запрещающую хоронить умершего человека in partibus, то есть «частями», но для королей, дворян и высшего духовенства было сделано исключение. Папская диспенсация разрешала захоранивать их сердца или другие органы отдельно. Сердце и кишечник считались сакральными органами. Их почитали как отдельную от тела священную реликвию, возвышающую статус умершего монарха. Сердце, которое символизировало жизнь и смерть, укладывали в небольшие реликварии, которые также называют кардиотафами. Захоронения таких реликвариев превратились в настоящие места паломничества. А удаление органов стало привычным делом для врачей при бальзамировании монархов и дворян. Врач разрезал брюшную полость вдоль и поперек, чтобы можно было легко удалить из тела кишечник, желудок, почки и легкие. Затем он вскрывал грудную клетку и вырезал membra spiritualia, как называли сердце, а также легкие и пищевод до корня языка. Останки промывали холодной водой, раствором уксуса и чистым спир-том, а затем посыпали консервантом, «как свинину при засолке», для того чтобы замедлить процесс разложения. Образовавшиеся полости заполняли смоченными спиртом тампонами. Затем тело зашивали, заворачивали в холст и льняную ткань и укладывали в гроб. В Х веке французские Капетинги переняли погребение королевских внутренних органов с целью почитания. Король Людовик VII, умерший в 1226 году от дизентерии после Крестового похода, был похоронен в соборе Сен-Дени под Парижем. Его сердце и кишечник были погребены в аббатстве Клермон в соответствии с его завещанием. У сменившей Капетингов династии Валуа сердца и внутренности также было принято захоранивать отдельно."
По поводу смерти Филиппа испанский и бургундский дворы оделись в черное. Кстати - о цвете.
"На протяжении всей истории цвет одежды имел символическое значение. Например, зеленый цвет символизировал как возрождение и энергию, так быстро течность жизни или капризную или эгоистичную человеческую натуру: человек мог «позеленеть от ревности». Желтый цвет в Средневековье обозначал не только радость, но и все, что было «вне христианского порядка». К этой категории относили евреев и мусульман, а также безумцев, блудниц, ростовщиков, еретиков, ведьм и колдунов. Поэтому неудивительно, что в Средневековье было не принято наряжаться в желтое, за исключением шутов, которые носили костюмы желтого и зеленого цвета. Белый же цвет символизировал чистоту и невинность, а также чистоту и гигиену. Не случайно ванные комнаты и кухни отделывают белым кафелем, а врачи носят белые халаты. Красный или карминовый цвет символизировал мужественность, которую можно было проявить на войне, рыцарском турнире или охоте. Красный цвет также олицетворял власть и богатство знати и кардиналов. Кармин был одним из самых дорогих красителей и стоил в три раза дороже синего. Его добывали из мексиканской кошенили, и для окраски его можно было использовать только после сложной и длительной обработки. Во времена позднего Средневековья красный цвет приобрел негативный оттенок и стал ассоциироваться с тщеславием, грехом и показной роскошью. Черный цвет сделался цветом власти и подчеркивал возвышенный моральный дух!."
"Стремление к абсолютному контролю распространилось и на уровень населения. Например, внешний вид регламентировался сложными законами о социальных сословиях. Эти законы устанавливали определенные границы для социальных сословий и запрещали представителям низших классов использовать символы статуса высших классов. В частности, носить одежду из золотых и серебряных тканей имел право только Карл. Атлас или бархат карми-новых оттенков разрешалось носить лишь членам ордена Золотого руна и высокопоставленным придворным (при условии, что у них были собственные лошади). Более низким по рангу и имеющим хотя бы одного ездового коня или лошадь разрешалось носить одежду из ткани с добавлением шелка, но ни в коем случае не карминовых оттенков. У нарушителей в наказание отбирали «неподобающую» одежду, а церковь благосклонно относилась к доносам на соседей и знакомых. Этот указ также позволял властям следить за численностью лошадей для военных кампаний. Тем не менее указ о роскоши почти не соблюдался и лишь разжигал стремление к статусу и роскоши."
.
Маргарита, сестра Филиппа, стала регентшей при малолетнем Карле. И началась достаточно странная эпоха правления женщин. Хотя женщины, даже наследницы престолов и императрицы считались практически никем. Политику Европы определяли несколько женщин. Соперничали они друг с другом порой не на жизнь, а на смерть. Стечение обстоятельств привело к тому, что шестнадцатый век можно смело называть «эпохой королев». Пять из этих королев участвовали в борьбе вокруг английского трона. Мария Тюдор, Елизавета Тюдор, Мария де Гиз, жена шотландского короля и их дочь Мария Стюарт, Екатерина Медичи - черная королева и мать трех французских королей, активно участвовавшая в борьбе католиков против всех остальных еретиков, Мария Венгерская (Мария Австрийская 18 сентября 1505, Брюссель - 18 октября 1558, Кастилия) - дочь королевы Кастилии и Арагона Хуаны I Безумной и её супруга Филиппа Австрийского. Жена короля Людовика II Ягеллонского, королева Венгрии и Чехии. После смерти своего мужа, по настоянию брата , Карла 5, являлась штатгальтером Нидерландов.
.
Одна из самых влиятельных фигур в Европе XVI-го века), сменила на посту штаттхалтера Нидерландов свою тетку Маргариту и держала оборону в самые тяжелые годы голландских волнений и восстаний. Результаты правления Марии наверняка были неожиданностью для её брата. Она не только серьёзно улучшила финансовое положение страны, но и сделала Нидерланды независимыми от Франции и… от империи самого Карла V. Католики Европы постоянно обвиняли Марию в защите протестантов, политические недруги - в неженской саркастической манере вести разговор. Хотя Мария очень любила брата, но интересы вверенной ей страны она отстаивала так твёрдо, что доходило до ссор с Карлом. Зато народ Марию обожал. Благодаря её поддержке, охотно скупавшей живописные полотна, голландские художники процветали. Она также стала меценаткой для музыкантов и Венгрии, и Нидерландов. Выйдя в отставку, вдовствующая королева уехала на родину матери, в Кастилию. И брат, и потом его сын Филипп ещё несколько раз уговаривали Марию снова взять в управление Нидерланды, но Мария отвечала отказом. Когда же она, наконец, решилась вернуться в Голландию, её брат Карл умер. От переживаний Мария перенесла два сердечных приступа подряд и умерла. <.....................>
.
Штаттхальтер, то есть управитель земель, - это не король и не королева, но двор должен соответствовать уровню владельцев этого безобразия.
"Мясо составляло основную часть рациона богатых сослоний. Несмотря на призывы духовенстиа к умерен-ности и воздержанию, непрекращающиеся публичные трапезы делались все изысканнее и пышнее. Роскошные пиры при бургундском и габсбургском дворах превратились в политические мероприятия, главной целью которых было поразить гостей. Например, на трапезу, устроенную Марией Венгер-ской, племянницей и преемницей Маргариты Австрийской, 3 января 1546 года для 50 гостей, ушло: около восьми килограммов мякоти говядины, половина барана, четверть ягненка, поросенок, индейка, два каплуна, цапля, фазан, куропатки, кролики, зайцы, цыплята, куры, голуби, рубец, колбаса, телятина, свинина, бычьи и бараньи ноги, свиные уши, пироги, хлеб, рис и овощи. Но пир, устроенный Вильгельмом Оранским в своем дворце в Бреде по случаю крещения дочери Марии в 1553 году, был еще роскошнее, и на него ушло: 30 бараньих ног, 18 ног для пирогов, 26 выпей, 101 дрофа, три цапли, 15 лебедей, 18 павлинов, целый олень, 51 вальдшнеп, 163 куропатки, 6 зайцев, 60 кроликов, 362 ржанки, 198 чирков, 26 индеек, 35 фазанов, шесть тетеревов, 200 кур, 92 каплуна, 74 утки, четыре теленка, 1100 раков, 33 форели, 50 пирогов с форелью, 8 форелей в сливочном соусе, 89 копченых языков и 44 окорока. Все туши подавались к столу целыми, где их уже нарезали для подачи или снимали с них филе. Гостям также подавали сдобренную всевозможными специями смесь из рубленого винограда, крови и легких водоплавающей птицы, а также жареные семенники и глаза животных, считавшиеся деликатесом. Меню не-редко включало орлов, павлинов, лебедей и цапель. Приготовление и подача королевского орла были частью основного блюда от шеф- повара. "
Управление такой махиной, какой стали земли Габсбургов после избрание Карла 5 императором, стало делом вообще почти невозможным - мятежи, борьба за наследство, Лютер со своими тезисами, войны мелкие и крупные... Один Гент сколько раз противился власти и императору приходилось не единожды расправляться с мятежниками. Посему автор очень логично рассказывает о том, какими методами учили покорности.
"Согласно указу Карла, отрубив голову осужденному, палач должен был подойти с окровавленным мечом к присутствующим судьям и спросить их, правильно ли он исполнил казнь. Если судьи одобряли казнь, палач отвечал: «За это я благодарю Бога и учителя, который научил меня этому искусству». В ответ зрители аплодировали ему. Но если что-то шло не так, зрители нещадно освистывали палача. Фактически, если меч палача ломался или он промахивался, осужденный избегал наказания. Нередко палач, волнуясь, выпивал для храбрости перед выходом на эшафот. Разумеется, это не всегда гарантировало точ-ность работы и безупречное исполнение. Когда казнь оказывалась под угрозой, палачу нельзя было медлить. Люк на эшафоте виселицы для того, чтобы быстро ломать казненному шею собственным весом, был придуман лишь в XVIII веке. А в XVI веке повешен-ный умирал от удушья, и агония могла длиться несколько минут. Иногда палач, чтобы ускорить смерть повешен-ного, садился ему на плечи или дергал его за ноги. После того как в 1505 году в Мехелене веревка виселицы лопнула и казненный рухнул на землю, толпа взбунтовалась. В итоге над паласом чуть не устроили самосуд. Император Максимилиан в 1513 году издал указ об особой императорской защите палачей. Но даже этот указ не обеспечивал безопасность палача во время казни. В 1521 году из-за плохо проведенной казни гарлемский палач был убит у себя в доме одним из недовольных зри-телей. Следующий гарлемский палач также поплатился жизнью за неуклюжесть. В 1523 году неумелого брюссельского паласа зрители забросали камнями, а мехеленского палача разъяренная толпа забили камнями и палками из-за того, что тот не смог с одного удара обезглавить жертву. "
"В 1530 году Эразм Роттердамский опубликовая книгу «De civilitate morumpuerilium» («О хороших манерах у детей») - руководство по воспитанию детей для богатых горожан и дво-рян, которых он хотел научить «хорошим манерам», давая такие советы: «Неприлично здороваться с человеком, который умывается или облегчается, мойте руки, прежде чем сесть за стол, не стоит покрывать рубашку каплями мочи и соплей, как делают некоторые люди, не бросайте кости и объедки на пол, а кладите их на край тарелки, не чистите зубы кончиком ножа, не лезьте руками в кастрюли, не передавайте пищу, которую уже брали в рот, не плюйте на пол во время еды, кладите нож с правой стороны тарелки, не начинайте трапезу с поднятия чаши, это удел пьяниц, и не покачивайтесь за столом с одной ягодицы на другую, иначе создастся впечатление, что вы постоянно пукаете». Тем, кто все же сталкивался с метеоризмом во время еды, советовали: «Если у вас есть возможность удалиться, сделайте это, в противном случае маскируйте звук кашлем».
Основной занозой при правлении Карла V стал Мартин Лютер. Лютер был рукоположён в католические священники в 1507 году. Со временем он пересмотрел свои взгляды и отверг некоторые важные элементы католического учения, в частности, учение об индульгенциях и учение о высочайшем религиозном авторитете папы Римского. В 1517 году Лютер публично обнародовал свои 95 тезисов, что привело к религиозному брожению сначала в Германии, а затем и по всей Европе, и фактически стало отправной точкой Реформации. Папа Римский Лев X (в 1520 году) и император Священной Римской империи Карл V (на Вормсском рейхстаге в 1521 году) потребовали от Лютера публично отречься от своего учения, но он отказался, после чего папа Римский отлучил его от церкви, а император объявил вне закона. Кстати у этого автора я впервые прочитала мысль о том, что тезисы к вратам цареграда Лютер не прибивал, а мирно разослал копии нескольким своим друзьям, спрашивая их мнения, а уж те друзья распространили эту ересь дальше. Очень кстати подвернулось и изобретение книгопечатания - в одном только Антверпене издательских домов было как собак нерезаных. "Критика коррупции и мошенничества среди духо-венства началась задолго до этого. Еще в XII веке французский аббат Бернар Клервоский, основатель цистерцианского монастыря, недвусмысленно высказался о злоупотреблениях в церкви: «Церковь сияет убранством стен и мирится с нуждой в своих объятьях. Она покрывает собственные камни позолотой, но бросает своих нагих сыновей на произвол судьбы». "Коррупция не обошла стороной и Рим. Иоганн Буркард, который в начале XVI века служил церемониймейстером, в частности, у папы Александра V1, прежде известного как Родриго Борджиа, записал в своем дневнике, что кардинал Чезаре Борджиа, сын папы Александра vi, в 1501 году организовал в Риме разнузданную вечеринку для своей семьи: «Вечером в конце октября 1501 года Чезаре Борджиа организовал в своих покоях в Ватикане оргию с полусотней "почтенных дам", или куртизанок, которые после ужина плясали со слугами и иными присутствующими, сначала в одежде, а затем обнаженными. На полу были расставлены подсвечники с горящими свечами, вокруг них были разбросаны каштаны, которые обнаженные девицы, ползая на четвереньках между подсвечниками, собирали, а папа, Чезаре Борджиа и его сестра Лукреция наблюдали за этим. Наконец, тем, кому удавалось совершить наибольшее число актов с девицами, чем остальным, предлагались призы: шелковые плащи, туфли, береты и так далее»."
Рука Карла V колоть устала и бургундские земли были переданы сыну и наследнику Филиппу II, который наследовал вообще всё. Наследственные габсбургские земли, которые тятенька заботливо вывел из под юрисдикции священной римской империи, и бургундское наследство, и Арагон с Кастиллией, которые только при нем стали менее или более единой Испанией, а вместе с этим и мечту искоренить нехристей, защитить святую церковь католическую и преумножить власть. Фили́пп II ( 21 мая 1527 - 13 сентября 1598) - король Испании из династии Габсбургов. Сын и наследник императора Священной Римской империи Карла V (он же король Кастилии и Арагона Карл (Карлос) I), Филипп с 1554 года был королём Неаполя и Сицилии, а с 1556 года, после отречения своего отца от престола, стал королём Испании, герцогом Нидерландов и обладателем всех заморских владений Испании. В 1580 году присоединил также Португалию и стал её королём (как Филипп I, порт. Filipe I). Самый могущественный европейский монарх своего времени Именно Филипп вывел на сцену бастарда дона Хуана Австрийского, победителя при Лепанто.
"Филипп II твердо верил в магическую и целительную силу своих реликвий и регулярно уединялся в кунстка-мере, чтобы поцеловать каждую из них одну за другой. Помимо 12 полных скелетов, 144 черепов и 306 конечностей святых, коллекция в Эскориале также включала фрагмент креста, на котором был распят Иисус Христос, и гвоздь от него, платок, которым Дева Мария, согласно легенде, утирала свои слезы у подножия того же креста, а также волосы из бороды Иисуса. Голландский реформатор Анастасий Велуанус писал: «...если сложить все конечности, почитаемые под именем святого в разных местах, то окажется, что у этих святых по пять ног, семь рук, две или три головы [и] 20 или 30 ребер»."
Образ Филиппа II встречается в искусстве на каждом шагу. Тиль Уленшпигель Шарля де Костера, Дон Карлос Шиллера, «Молодые годы короля Генриха IV» Генриха Манна, «Зрелые годы короля Генриха IV» Генриха Манна, «Псы господни» В. С. Пикуля, «Псы Господни» Рафаэля Сабатини, опера Верди Дон Карлос...
Король Филипп II правил в критический поворотный момент европейской истории к современности, в то время как его отец Карл V был вынужден странствовать по своим владениям как средневековый король. Он в основном руководил государственными делами, даже когда не при дворе; когда его здоровье начало ухудшаться, он работал в своих покоях во дворце-монастыре-пантеоне Эль-Эскориал, который он построил в 1584 году, дворце, построенном как памятник роли Испании как центра христианского мира. Но Филипп не пользовался верховенством, которое король Франции Людовик XIV будет иметь в следующем столетии, и такое правление не обязательно было возможно в его время. Неэффективность испанского государства и ограничительно регулируемая промышленность при его правлении были характерны для многих современных стран. Кроме того, выселение морисков из Гранады под предлогом их возможной поддержки мусульманского вторжения, имело серьёзные негативные последствия для экономики, особенно в этом регионе. Испанские Нидерланды на нем, в общем-то , и закончились, так уж получилось. Да и не только Нидерланды.
Многолетние войны со старым врагом Францией завершились окончательными победами в Италии и в 1559 году подписанием мирного договора в Като-Камбрези, по которому Испания сохраняла свои итальянские завоевания (и тогда дочь французского короля Елизавета, по-испански Исабель, стала третьей женой вдовца Филиппа II). Отношения с Францией, мечтавшей о реванше за поражение и угрожавшей испанским Нидерландам с юга, оставались более чем натянутыми. После начала мятежа в Нидерландах французский король Карл IX строил планы масштабной помощи восставшим протестантам, пока Варфоломеевская ночь и новый виток религиозной войны не нейтрализовали Францию.
Неудачная война Испании с Англией развязала руки как восставшим Нидерландам, так и Генриху III Валуа (а потом Генриху IV Бурбону) от дипломатических происков со стороны Филиппа, издавна бывшего в дружеских сношениях с радикально католической партией Гизов. Во время борьбы Лиги с Генрихом Бурбоном он оказывал финансовую поддержку Католической Лиге. Все планы его поживиться при помощи французской католической партии за счёт Франции и даже посадить после смерти бездетного Генриха III свою дочь Исабель, его племянницу, на французский престол окончились полной неудачей. Новый мир с Францией он заключил лишь в 1598 году, за несколько месяцев до смерти, вынужденно признав Генриха IV королём Франции.Именно Бурбоны унаследовали через ту самую Исабель королевство Неаполь.