3,5 месяца жизни четырехлетнего ребенка без мамы из-за тети из опеки. г.Тюмень

[olgatorez]

22 июня 2015 года завершилось судебное слушание по делу об  иске на отмену приказа за подписью начальника отдела опеки, попечительства и охране прав детства г. Тюмени Коваль Н.М. от родителей, у которых незаконно изъяли четырехлетнего ребенка уже второй раз и фактически без причины. Суд удовлетворил иск матери и отменил приказ начальника отдела опеки об изъятии ребенка с формулировкой «ненадлежащим  образом  исполнение родительских обязанностей». Ребенок оставлен с матерью. Об этом уже сообщалось в публикации " В Тюмени малолетнюю дочь вернули маме по суду."    Теперь же считаю необходимым обратить внимание на подробности этого ювенального вмешательства в семью со стороны государственных структур.


История эта, помимо нарушений Конституции РФ и законов, отмечена еще особым цинизмом. Четырехлетнюю девочку забрали из детского садика во второй раз. В первый раз мать не оповестили об изъятии ребенка вообще, и лишь  придя вечером за ребенком в детский сад, она по факту обнаружила, что ребенка нет, а есть сухой ответ воспитателя «ребенка забрали» и закрывшаяся перед лицом матери дверь.

Во второй раз ребенка снова забрали из детсада, а мать оповестили коротким телефонным звонком от заведующей: «Ребенка изъяли». И все.

Мать кинулась обзванивать различные структуры, связанные по роду деятельности с социальной сферой, интуитивно понимая их причастность. В ПДН ответили, что ребенка увезли в центр социальной помощи «Мария». Мать бросилась в этот центр, где получила ответ заведующей центра, Шабалиной Евдокии Анатольевны, что ребенка у них нет. Мать поехала обратно в комитет по делам несовершеннолетних, там ей вновь утвердительно ответили, что ребенок в центре «Мария», она снова звонит в центр, и ей снова отвечают, что ребенка нет.  И только после того, как мать высказала намерение обратиться в полицию с заявлением о краже ребенка, заведующая смирила свой пыл и  признала, что ребенок  у них, и мать смогла  увидеть свое дитя.

Любопытно, в каких инструкциях, методичках прописано столь циничное и хамское отношение к родителям, которые попали под подозрение опеки или ПДН и которых суд еще ни признал преступниками? На каких курсах или конференциях обучают такому поведению подчиненных Департамента социального развития? И куда смотрят наши уполномоченные по правам человека?? Все дружно кинулись защищать права ребенка. При этом не только в ущерб Конституции РФ, но и в ущерб прав человека. Родитель, даже попавший под подозрение госорганов, это в первую очередь человек.

Любопытно еще и то, что госпожа Коваль Н.М. на суде заявила, что центр «Мария», в который поместили ребенка, должен был известить родителя о том, что ребенок попал к ним и, судя по лицу представителей центра, для них это оказалось новостью.

Мать, увидев свое дитя, естественным образом начала выяснять у дочери обстоятельства из-за которых ее доставили из детсада в приют:  «кто её увез? почему?»  Кроме того, её возмутило, что ребенок жевал жвачку, в то время как ей были противопоказаны жвачки вообще, на что девочка сказала: «тетя предложила жвачку, что бы я с ней ушла из садика»… Видимо,  сотрудникам центра «Мария» пришлось не по нраву материнское выяснение подробностей  фактического похищения четырехлетней девочки, и они, ссылаясь на то, что мать пришла не по расписанию (посещения), вызвали наряд полиции и женщину просто выдворили из центра социальной помощи! Кстати,  расписание посещения с 16.00, а на часах на тот момент было 15.40… удивительная точность в соблюдении регламента.

Первый вопрос: «Кто должен отвечать за причиненный морально-психологический вред матери?? И кто должен защищать права человека?? Права матери??

Кстати говоря, ребенка из детсада в центр «Мария» доставили полицейские, что подтвердила на суде госпожа Пискарева, представитель центра «Мария», т.е. заграничные «сказки» про  изъятие детей с вооруженными нарядами полиции уже стали нашей реальностью. В подтверждение этого факта, вспомним хотя бы некоторые случаи: с ныне покойной Ларисой Шадриной, у которой отобрали троих детей сотрудники ПДН и трое вооруженных полицейских. Аналогичный случай в Ноябрьске, когда у матери, при выписке из больницы, органы опеки, в присутствии трех нарядов полиции в полном обмундировании, вырвали из рук шестилетнюю дочь http://r-v-s.su/statia/noyabrskiy-sluchay-ili-delo-bylo-v-g-noyabrske

Однако вернемся к нашему случаю.

Далее, на суде представитель опеки и заведующая центра «Мария» утверждали, что ребенка поместили в центр на реабилитацию. На уточняющие вопросы, что за реабилитация, как проходит и сколько длится по времени, какие существуют инструкции или методички, по которым проводятся  реабилитации,  кто и как оценивает её результаты, представители центра и опеки ничего внятного не ответили. Лишь сказали, что психолог дает некий информационный лист, который не предоставляется родителям, а используется во внутренних целях центра.

За что решили отобрать, точнее «изъять» (так опеке удобнее морочить голову общественности), ребенка у матери??  За физическое наказание  ребенка. Что сделал ребенок, за что его наказали? Ребенок рассказал стишок с нецензурной бранью и не признался, откуда услышал его. После наказания ребенок признался, что услышал в садике, и воспитатель подтвердила, что, действительно, мальчик, у которого в семье применяют нецензурную лексику в бытовом общении, также использует матерные слова в садике. Любопытно, с точки зрения органов опеки это должное воспитание? Профилактической меры для той семьи не нужны? Или нужно заниматься только теми семьями, кто готов сопротивляться маргинальной среде и хочет воспитывать ребенка в моральной чистоте и приучает ребенка быть честным??

У матери второй раз изымают ребенка и снова помещают в центр «Мария». «Естественно», на «реабилитацию», как говорят сотрудники самого центра, где предполагается ее прохождение.  И во второй раз, как и в первый, «реабилитация» оканчивается опасной для жизни ребенка ситуацией.

В первый раз, когда девочка находилась в центре 2,5 месяца, ей рассекли висок, да так, что пришлось везти в больницу и накладывать швы. Второй раз девочка пробыла в центре 1 месяц и оттуда её увезли на скорой помощи, а затем и госпитализировали  с подозрением на отравление  после рыбного супа, предложенного детям на обед.

Вот интересно, а подобные случаи подпадают под определение «угроза жизни и здоровью ребенка»?? Меры какие-нибудь должны приниматься или они только в отношении родителей принимаются по случаю синяков и ссадин?? Причем в подобных случаях сотрудники центра путаются в объяснениях случившегося с ребенком или демонстративно хлопают дверью перед носом матери, пытающейся выяснить, что случилось.

В подобных центрах помещаются дети из разных возрастных категорий, в том числе из действительно неблагополучных семей. Воспитателей мало, а детей много, и за всеми они не успевают усмотреть. Вот и получается, что у девочки то подозрительные синяки на шее, то царапины и шишки, то раны со швами, то отравления. И никто не торопится разбираться и искать тех, кто «своими действиями или бездействием» несет опасность для ребенка. Но зато успели, втайне от мамы, оформить на ребенка опекунство на некую госпожу Рязанову, сотрудницу опеки, от имени которой заключили договор  на содержание ребенка в приюте «Мария», также подписали от ее имени соглашение на обработку персональных данных ребенка и т.д.  Только вот ни госпожа Рязанова, ни другие сотрудники центра социальной помощи или органов опеки ложиться в больницу с ребенком после отравления в центре «Мария» не пожелал, к тому же еще и в выходные!

Так в чем состоит эта самая помощь, заявленная в уставе и названии центра социальной помощи «Мария», учредителем которой является Тюменская область в лице Департамента социальной защиты??

Зато матери удалось воссоединиться с ребенком… на больничной койке.  Что называется, «не было бы счастья, да несчастье помогло!!»

После выписки ребенка из больницы, мать с дочерью отправились домой, и надо признать, ни опека, ни центр «Мария» ей не воспрепятствовали.

Отсюда вопрос: так на каком основании ребенка изымали?? Или причина, по которой изъяли ребенка месяц назад, улетучилась вместе с детским несварением желудка??!

Впрочем, в первый раз после отобрания, ребенка также вернули матери только после того, как шрам  на лице зажил. И складывается странное ощущение, что ребенка возвращают незамедлительно после неких эксцессов, которые могут повлечь за собой серьезный скандал и подачу исков в суд и прокуратуру о халатности и о «..действиях и бездействии..». Ничего себе, «реабилитировали»!

И здесь снова вопрос.  Почему ребенка забирают из семьи из-за приверженности этой самой семьи к традиционным мерам воспитания, называя это «опасной/трудной жизненной ситуацией» или «не исполнением родительских обязанностей»? И даже осуждают родителей за побои по статье 116 УК РФ,  но почему-то после получения серьезных физических травм, не говоря уже о травмах психологических из-за отрыва ребенка от матери и от привычной домашней обстановки, центр социальной помощи «Мария» не несет никакой ответственности и никакого наказания??! Даже когда факты травм зафиксированы документально, а также зафиксированы расхождения в показаниях сотрудников: то девочка упала сама, то потом, оказывается, что ей мальчик угодил телефоном в висок, что также выглядит весьма странно.

А вот и другой вопрос. После подобных «реабилитаций», кто и как должен восстанавливать ребенка и физически и психологически и за чей счет??

Кстати, на прямой вопрос, кто определяет необходимость этой самой реабилитации ребенка, начальник отдела опеки Коваль Н.М. так и не ответила. Подчеркнем, что сотрудники органов опеки и попечительства не эксперты, не психологи и даже не педагоги, а всего лишь чиновники. Т.е. чиновник решает судьбу ребенка?? Или все же суд должен определять, была ли совершена жестокость в отношении ребенка или нет??

Но в суд опека не торопится. Зачем бежать туда в течении семи дней после отобрания, зачем уведомлять прокурора, как предусматривает статья 77 СК РФ, а кого тогда будут содержать в центре «Мария» с ничем не ограниченным сроком пребывания, порой по несколько месяцев? Ведь туда детей помещают временно - с момента отобрания и до решения о дальнейшей судьбе ребенка. Главное заключается в том, что если отбирать, согласно статье 77 СК РФ, то это возможно сделать только с санкции прокурора,  либо постановления Администрации города. А эту санкцию могут дать вышеуказанные представители органов власти только в том случае, если действительно сложилась в семье губительная обстановка для ребенка,  угрожающая его физическому и психологическому здоровью, или когда никакие другие меры не улучшили положения ребенка в семье и есть необходимость отобрать. Ведь просто так мэрия подставляться вряд ли захочет.

И тогда  «гениальная схема» по освоению бюджета, выделенного на социальную сферу, применима для случая как бы «временного изъятия» с формулировкой «мы за биологическую семью! Отбирать не хотим», а только «заставляем родителей испугаться и исправиться».

Не отбираем, а изымаем - формулировка другая, мера ответственности иная, а суть-то одна, ребенка оторвали от родителей! Красиво, правда?! И лукаво.., и в нарушение российского законодательства.

Для помещения ребенка в подобные учреждения необходимо заключить с ними от имени родителя или опекуна договор на оказание услуг на сумму 0 рублей. Понятно, что договор необходим для отчетности о деятельности центра, и если центр находится под управлением Департамента социального развития, то финансирование идет из государственного бюджета и, видимо, финансирование выделяется на каждого вновь поступившего ребенка.

В связи с этим напрашивается один простой вопрос: «Так может вся эта возня с необходимостью «реабилитации»,  у которой нет ни четких инструкций, ни четких целей, ни четких границ и сроков, ни конкретных открытых документов по результату прохождения реабилитации ребенка,  существует для того, чтобы подобные центры не пустовали?? Чтобы в них постоянно шел кругооборот деток,  попавших в неподдающиеся четкой юрисдикции «трудные жизненные ситуации»?  Чтобы у психологов была занятость, ведь подобные центры могут лишь рекомендовать родителям посещать их психологов, и многие родители игнорируют эти рекомендации, а когда их дети становятся фактически заложниками этих заведений, естественно,  родители становятся более покладистыми.

Странно еще и то, что, тем не менее, может подтверждать выше приведенный тезис о «круговороте детей», это вот такой факт: после того, как была проведена экспертиза на предмет обнаруженных синяков на теле девочки, изъятой опекой у матери, последней не было предъявлено никаких обвинений. Хотя угрозы от начальника отдела опеки о лишении ее родительских прав все же поступали.

А ребенок тем временем продолжал находиться в приюте, мать продолжала бегать в приют к дочери по расписанию, психолог продолжал проводить повторяющиеся из раза в раз идентичные процедуры. И замкнутый круг получил возможность разомкнуться лишь после того, как  родители, обратившись к общественникам и к адвокатам,  подали на  органы опеки иск в суд. И только в суде г. Коваль предоставила некий приказ, согласно которому произошло изъятие с формулировкой «ненадлежащим  образом  исполнение родительских обязанностей», хотя по закону она должна была предоставить родителям эти документы об отобрании с самого начала, а не в зале суда, т.е. вынужденно.

И вот теперь, когда суд встал на сторону семьи, может быть представители опеки и приютов пересмотрят принципы своей деятельности??

P.S. Еще хочется обратить внимание родительской общественности на новшества, которые вошли в нашу жизнь. Теперь за физические наказания, т.е. за шлепки и подзатыльники, любого родителя могут осудить по ст.116 УК РФ. За применение насилия без последствий для здоровья. А после этого на родителя, к примеру,  наедут во второй раз и будут апеллировать к его судимости и качать права, что и происходит практически повсеместно уже у нас в Тюменской области.

Родители, будьте бдительны и изучайте законодательство Российской Федерации. Не боритесь самостоятельно со своей бедой, а обращайтесь за помощью к общественности.