Либеральный истеблишмент США: возврат к Модерну сейчас опасней идеологического противостояния
Предыдущий, 2016 год ознаменовался несколькими крупными политическими событиями, которые заставили западный мир говорить о том, что жизнеспособность либерального глобализма поставлена под сомнение.
Наиболее знаковыми событиями являются, во-первых, растущая дезинтеграция Евросоюза, где рост националистических движений подогревается миграционным кризисом, тоже в значительной мере рукотворным. Первый мощный пик - это Brexit, в результате которого от ЕС откололась Великобритания. О желании провести аналогичные референдумы заявили лидеры правых партий ряда стран - Марин Ле Пен во Франции, Фраука Петри в Германии (движение «Альтернатива для Германии»), лидер Партии свободы Нидерландов Герт Вилдерс. Найджел Фарадж, руководивший кампанией за выход Великобритании из ЕС, сказал, что в Нидерландах уже зреет свой Nexit.
Во-вторых, это президентские выборы в США, на которых победил Дональд Трамп, которого ведущие аналитические центры мира, включая британский Чэтэм-Хаус и американский Совет по международным отношениям, назвали несистемным кандидатом. Несистемным - значит находящимся вне либерально-консервативного консенсуса. По либерально-консервативным консенсусом понимается договоренность элит двух ведущих политических партий США - Республиканской и Демократической.
Либеральный истеблишмент думает, что с этим всем делать, и насколько произошедшее серьезно. Действительно ли имеет место народное движение, протестующее против хаоса и уничтожения человека, и тогда можно говорить о «втором пришествие популизма» (в этом случае под популизмом имеется в виду левое движение), или это просто элитная драка, в которой одна сторона очень грамотно воспользовалась нарастающим народным недовольством, вызванным упадком в экономике (элиты предали, сделав ставку на дешевую иностранную рабочую силу в ущерб своей), подкрепив его указанием на внешние угрозы (иммиграция) - собственно популизм, менее опасный.
В связи с этим интересна позиция Тома Палмера, старшего научного сотрудника Института Катона, защитника либертарианства и свободного рынка. В декабре 2016 года Институт Катона выпустил отчет Палмера под названием «Старый новый вызов: глобальный анти-либертарианизм».
Постановка вопроса такова: глобальному либерализму, который опирается на
- индивидуализм и примат прав индивида,
- силу закона,
- ограничение влияния правительства,
- свободный рынок
противостоит «спектр радикальных антилибертарианских движений». Опасность заключается в том, что под угрозу ставится «процветание и покой» сторонников либерализма.
Институт Катона видит в трех типах движений:
1. Идеологические движения, которые именуются идентификационными.
К ним относятся, прежде всего, левые, и затем правые движения. При этом Палмер подчеркивает, что внутри этой категории правые движения 1) наследуют фашистским доктринам 1930-х годов, 2) активизируются в ответ на рост левых.
Отношение к идее либерализма и толерантности эта группа, по мнению Палмера, берет у Герберта Маркузе («Репрессивная толерантность», 1965 год).
2. Популистский авторитаризм.
Это течение в часто мимикрирует под идентификационные движения или имеет какую-то форму идентичности, но на самом деле является лишь инструментом получения власти на волне конфликта элиты-народ. К этой категории Палмер отнес В. Путина и Д. Трампа и умеренно правых, например, Виктора Орбана (партия Фидес, Венгрия).
Главным отличием этой группы Палмер назвал ставку на коллективизм и авторитарное управление и отрицание индивидуализма и закона как регулятора общества. Авторитарные режимы возникают как защитная реакция на угрозу «физической безопасности, групповой идентичности и социальному статусу».
На практике речь идет о группе стран, не представляющих серьезной опасности с идеологической точки зрения, поскольку не предлагают своих альтернативных проектов мироустройства. Они опасны с политической точки зрения, поскольку выступают за сохранение текущего глобального порядка, то есть Вестфальской системы, которую пытается демонтировать либеральный глобализм со своим «управляемым хаосом». Если перевести этот конфликт на проектный язык, к категории «популистского авторитаризма» относятся те страны, которые защищают проект Модерн против наступления Постмодерна вкупе с Контрмодерном.
3. Радикальный исламизм.
Главным оплотом радикального исламизма Палмер называет Иран, который соединяет в себе первую и вторую категории. Тому, что весь мир понимает под радикальным исламизмом, нашедшем выражение в ИГИЛ, Джебхат-ан-Нусре, Боко Харам и др., вокруг которых вертится весь конфликт на Ближнем Востоке, в этой категории места не нашлось. То есть, террористические группировки не представляют угрозы для либерального глобализма.
Между тремя упомянутыми категориями могут быть пересечения и взаимопроникновения. Так, например, Палмер утверждает, что в США имело место явление «альтернативных правых», соединившее в себе первую и вторую категории: неонацистский «белый национализм» (white supremacists) и «популизм».
Поскольку эти три категории представляют угрозу «процветанию и покою» либерализма, Институт Катона призывает к новому пробуждению сил либерализма, которые должны защититься, чтобы выжить. Поскольку такое поведение нарушает принцип «живи и дай жить другим»
На что стоит обратить внимание
Первое. Общая черта у всех трех вышеописанных категорий одна - это не выступление против либерализма как такового (т.е., протест ради протеста), а наличие своих наборов ценностей, которые для них являются сакральными и которые они защищают от нападок извне.
Второе. Ни в одну из категорий не попал Китай, заявивший о том, что он будет реализовывать свой вариант либеральной глобальной гегемонии. То есть основной геополитический соперник США, так же, как и международный терроризм, не является угрозой для глобального либерализма, поскольку встраивается в него. При этом, министр иностранных дел КНР Ван И в декабре признал, что «хаос будет нарастать», но заверил, что «Китай сумеет сохранить спокойствие и воспользоваться преимуществами турбулентности».
Исходя из этого, в настоящий момент либеральный истеблишмент не рассматривает угрозу идеологического противостояния как серьезную, но не главную.
Политика Дональда Трампа, объявившего крестовый поход на ИГИЛ, не отвечает интересам либерализма, и значит, проекта «конца истории». Но Трамп не предложил новой идеологии и нового исторического проекта, и он опасен для либерального истеблишмента ровно в той степени, в которой намеревается вернуться к проекту Модерн и классическому капитализму (Такая же ситуация с Россией и Ираном, которые заявили об отстаивании национального государства и сопротивлении глобальному хаосу).
Выдержат ли США конкуренцию с Китаем, играя по правилам классического капитализма, - это большой вопрос.