Христиане и коммунизм. Вера без дел мертва
Публикуем вторую часть материалов с интеллектуального клуба, посвященного Хьюлетту Джонсону. Начало здесь.
Эпиграфом к книге Хьюлетта Джонсона «Христиане и коммунизм», а заодно и её кратким содержанием, можно поставить строку из Нового Завета. В Послании апостола Иакова (гл. 2, ст. 26), сказано: «Ибо, как тело без духа мёртво, так и вера без дел мертва».
Книга, отрывки из которой приведены ниже, посвящена поиску точек соприкосновения между христианством и коммунизмом, была написана по двум причинам.
Во-первых, от Джонсона на протяжении ряда лет постоянно требовали, чтобы он написал и издал ее. Ему часто бросали вызов, предлагая примирить его христианскую веру и занимаемый им пост настоятеля Кентерберийского собора с тем сочувствием, которое он проявляет к коммунистическим идеалам и к странам, ставящим перед собой коммунистические цели.
Вторая причина - более важная. Коммунистическая вера завладела миром с такой силой, как ни одно другое движение со времен появления христианства. Коммунизм выступает как соперник христианства.
Коммунистическое учение обычно подают так, будто оно противоречит идеям христианства и требует, чтобы ему было оказано сопротивление. Но при более глубоком понимании обоих вероучений, коммунизма и христианства, можно обнаружить множество точек соприкосновения между ними и этим подготовить почву для их объединения.
Книга написана с целью поставить на обсуждение весь этот вопрос об отношении христианской веры к коммунистической вере и побудить более сильные умы глубже разобраться в нем.
Христианские богословы во многих странах мира уже берутся или даже взялись прямо или косвенно за эту задачу. Профессор Джон Макмеррэй, покойный архиепископ Темпл, профессор Джозеф Нидхэм, Кеннет Ингрэм, Стенли Эванс и другие - в Англии, профессор Флетчер и другие - в США, доктор Эндикотт - в Канаде, доктор У, один из руководителей Христианской ассоциации молодых людей,- в Китае, епископ армянской церкви Нерсоян и многие другие так или иначе уже занимались тщательным рассмотрением этого вопроса.
Коммунизм бросает вызов христианам. Этот вызов необходимо принять. Джонсон был лично убеждён, что синтез этих двух антагонистических лишь по видимости, а не по существу, образов мышления и укладов жизни возможен и что в конечном итоге он принесет счастье человечеству.
Прямо с предисловия, начинается поиск пересечений между коммунизмом и христианством. Он ставит множество вопросов и отвечает на них.
Содержит ли хотя бы какой-нибудь религиозный элемент этот новый строй, созданный в Советском Союзе, который ныне вовлекает в свою орбиту половину мира?
Или же он в самой своей основе совершенно нерелигиозен?
Он приводит известные примеры жертвенного поведения коммунистов которые шли на смерть, не желая отказаться от своих убеждений, проводя параллель с ранними христианами. Такие примеры показывают, что коммунизм - это живая вера, и она типична для миллионов.
И приводит слова физика, профессора Гарвардского университета Хокинга, который задавался вопросами о том, что такое вера, и искал ответы в диалогах с коллегами и передал Джонсону свой разговор с одним психологом:
«Ведь если есть какое-то определенное направление в эволюции, почему его не может быть в истории? Если бы такая общая тенденция существовала, то мы, люди, могли бы пребывать либо в согласии, либо в противоречии с ней. Согласие с нею давало бы известное ощущение мира и покоя, разлад вызывал бы чувство неуловимой внутренней тревоги. Верить в нее - значило бы в известном смысле чувствовать себя обязанным действовать в соответствии с ней при любых обстоятельствах. Не это ли вы подразумеваете под религией?»
- Да,- ответил Джонсон.- По-моему, именно в этом суть религии. Великие религиозные деятели, по-видимому, были твердо уверены в том, что они движутся в направлении, соответствующем тенденции мирового развития.
Нечто подобное ощущению внутренней связи с общим направлением развития он наблюдал в России каждый раз, когда приезжал в эту страну.
Эти проявления наблюдались у всех национальностей Советского Союза - и в Москве, и в Узбекистане, и в Армении, и в Грузии. Ныне это же видно в Китае, среди всех классов, среди представителей всех профессий. Люди в Советском Союзе были твёрдо уверены в том, что советский коммунизм - и они вместе с ним - движется в верном направлении, соответствующем тенденции мирового развития.
Эта уверенность в сочетании со страстным стремлением к справедливой жизни, которая объясняется ими как веление вселенной, не только вдохновляет их в труде, но и дает известное ощущение внутреннего умиротворения и душевного покоя.
Таково, по крайней мере на его взгляд, главное течение жизни в социалистическо-коммунистическом мире при всем беспорядке, неурядицах и подчас весьма зловредных пережитках прошлого, которые там наблюдаются. И именно в этом видится много точек соприкосновения с духом и идеями Основателя христианства.
В своей книге Джонсон стремился подчеркивать общее, элементы утверждения, которыми только и может быть жива всякая вера, а не элементы отрицания, которые в лучшем случае могут лишь расчистить для нее почву.
Относительно веры в загробную жизнь профессор Джон Макмеррэй высказывает следующую мудрую мысль: «Нам следует помнить, что выпадение из сознания человека заботы о конечной цели существования может означать лишь то, что наше внимание сосредоточено на промежуточной стадии общего процесса».
Возможно, с христианской точки зрения создание Царства Небесного, создание братской общины, которое должно начаться здесь, на земле, может произойти лишь в будущем, мы не должны ставить какие-либо преграды осуществлению его в этой жизни.
Однако, поскольку западный мир пренебрег строительством Царства Небесного на земле, воплощение отдельных элементов этой идеи в основном взял на себя коммунистический мир Востока. В коммунистическом мире многие настолько поглощены созданием Царства Небесного на земле - а это действительно всепоглощающее занятие,- так боятся затянуть создание этого царства размышлениями о потусторонней жизни, что вовсе не задумываются о ней или даже считают себя обязанными в интересах истины отрицать реальное существование какой бы то ни было загробной жизни.
Сравнение двух учений начинает он с простого, и скажем прямо - с известного всем, хотя упрощённого до однобокости определения, перекочевавшего в «Критику Готской программы» из сочинений утопистов.
Вот эти два определения:
Сначала социализм: «От каждого - по способностям, каждому - по труду».
Затем коммунизм: «От каждого - по способностям, каждому - по потребностям»
И предлагает сопоставить формулу «каждому - по потребностям» с евангельской притчей о работниках в винограднике.
И почему же нужно воздать плохому работнику особую честь, заплатив ему не просто равную плату, но ещё первым?
Причина с точки зрения гуманности, религии, семьи была совершенно проста. Эти люди имели жен и семьи, и все заботы об удовлетворении потребностей женщин и детей в пище, одежде и жилище лежали на них.
Но почему же нужно заплатить им первыми?
«Заплати им первым. Отдай им плату за полный день. Успокой их души сразу же. Пошли их домой, пусть обрадуют свои голодные, ждущие их в тревоге семьи, которые в страхе готовятся услышать обычную скорбную фразу: «Сегодня опять не было работы».
Эта программа - глубоко христианская.
ЗНАЧИМОСТЬ МАТЕРИИ
Слово «материализм», фигурирующее в выражении «диалектический материализм», имело одно значение для Маркса, но оно имеет совершенно другое значение в нашем современном обиходном языке.
В обиходном представлении материализм означает нечто противоположное духу. Материалист в этом представлении - это человек, который сводит все происходящее, все явления к инертной материи. Для него жизнь лишена всякого духовного содержания. Жить - всего лишь значит есть и пить.
Но это вовсе не тот материализм, который лежит в основе коммунизма, и никто не понимал этого лучше самого Маркса. Материализм в истолковании его коммунистами не имеет со всем этим ничего общего.
Д-р Уильям Темпл, впоследствии архиепископ Кентерберийский, пишет в своей книге «Бог, Человек и Природа»:
«Диалектический материализм утверждает первичность материи, что и мы вынуждены делать; дух, проявляющийся в материи, он рассматривает так же, как и мы: хотя с его точки зрения дух появляется в материи и из материи, однако он не тождествен материи. Из этой теории вытекает не тождество духа и материи, а единство духа и материи. Отождествление духа и материи осуждается как механистический материализм».
Воистину никто не осуждал механистический материализм с такой резкостью, как Ленин.
Идеализм заблуждается, когда он выражает сомнение в существовании реального мира; он заблуждается, считая сознание и дух независимыми от материи; он роковым образом заблуждается и становится в высшей степени опасным, когда, отчаявшись в этом мире, он призывает нас обратить наши взоры к иному миру, духовному, воображаемому - отличному от физического мира, в котором мы живем. Этот духовный мир - в котором мы не можем действовать, а можем только предаваться возвышенным мечтам. Это мир, отличный от здешнего мира, где мы можем действовать и где мы можем осуществить наши идеалы.
Идеализм лишает здешний мир тех самых идей, в которых мы так сильно нуждаемся, именно потому, что он переносит эти идеи в небесные сферы, где мы можем тешиться ими мысленно, в нашем воображении, но где мы ничего не можем сделать, чтобы осуществить их.
Крайние формы идеализма окончательно ставит крест на этом мире и, воспарив над ним, оставляет здешний мир на милость не знающего жалости эксплуататора, стяжателя, распутника.
Наконец, обратимся теперь к религии самого Иисуса и посмотрим, что он говорит о материализме. Основатель нашего вероучения, без сомнения, верил, как верит и коммунистический материалист-диалектик, в реальность мира. Он, без сомнения, верил, как верит в это и коммунист, что всемирное братство может быть создано. Он никогда не презирал этот мир за его материальность. Он никогда не призывал нас бежать от него, как это делает буддизм. Очень правильно было замечено, что христианство - самая материалистическая из всех великих религий.
Христианство верит в свою способность управлять материей именно потому, что оно не отрицает существования материи и не игнорирует ее.
Иисус был материалистичен в своем отношении к миру. Иисус был материалистичен в своем высочайшем уважении к материальному миру. Для него ничто не было грубым или нечистым. Иисус был чуток к чужой нужде. Он никогда не относился с презрением к телу и его материальным нуждам.
ОТ КОНФЛИКТА - К ТЕСНОМУ ЕДИНСТВУ
Материализм справедливо утверждает, что существует реальный мир, объективный мир, мир, который ученые могут изучать, мир, в котором мы можем трудиться и действовать, мир, в котором мы можем и должны создать Царство Божие.
Он противостоит фантастическому миру идеалистической философии, которая обращает наше сознание к воображаемому миру, где мы можем предаваться возвышенным мечтам, но действовать не можем .
В этом мире воображения мы можем укрыться от здешнего мира, отняв у него идеи и идеалы, в которых он так отчаянно нуждается, и оставив его целиком во власти таких формул, как: «дело есть дело», «всяк за себя, и горе неудачникам» или «религия не имеет права вмешиваться в политику».
Теперь нам легче понять, что подразумевается под диалектическим материализмом, как Маркс не слишком удачно назвал свою философию. Этот составной термин говорит нам о том, что наш мир - это реальный мир. Он говорит нам также, что это - мир постоянного движения. Мир, который развивающийся с помощью спора, конфликтов, толчков, ломающих старые формы, мир прогресса, мир, движущийся вперед по восходящей линии и прошедший от далекого прошлого до наших дней через бесчисленный ряд различных ступеней организации.
От первичной материальной частицы к атому, от атома к молекуле,
от скопления молекул к живой клетке,
от органа к организму, от животного организма к объединению организмов, затем к объединению душ и жизней и образованию таким путем общества - такова история рождения нашего мира.
Развитие общества продолжается непрерывно наряду с развитием людей - мужчин и женщин, из которых оно состоит. Впереди вырисовываются более высокие ступени организации общества. С высоты этих ступеней организации наше время будет казаться людям будущего хаотичным или даже варварским.
Именно признание общности людей заставляет нас видеть в человеке своего ближнего.
Как это выразил Роберт Бернс: «Человек есть человек, при всем при том, при всем при том».
Диалектический метод Христа, бросающий вызов установившимся представлениям, со всей ясностью проявился также в выборе им своих товарищей, соратников и учеников для достижения поставленной им цели.
Он, несомненно, мог бы использовать для осуществления своей всеобъемлющей идеи Рим с его всеобъемлющей организацией. Но нет, он отверг Рим: Римская империя не была и не могла быть основана на братстве.
Царство Божие напоминает зерно, растущее медленно, потихоньку. И в то же время Царство Божие приходит, яко тать в нощи - внезапно, опрокидывая весь существующий порядок. Зерно - это идея, зароненная в общество. Она растет, ширится, обретает силу и внезапно овладевает всем обществом. Так рождается новый строй. А с рождением нового строя все оценочные критерии меняются. Богач оказывается в аду, а Лазарь - на лоне Авраамовом. Первые становятся последними и последние - первыми. Большими должно почитать тех, кто больше служит другим, меньшими - тех, кто меньше служит.
Здесь христианство и коммунизм вступают в удивительно тесное соприкосновение.
1. Иисус призывал к всеобщему братству и действительно стремился к нему.
Коммунизм призывает к всемирному братству и действительно стремится к нему.
2. Иисус возлагал все свои надежды на простой народ и был отвергнут богачами и высшими классами. Ленин возлагал все свои надежды на простой народ, и на него напали армии девяти держав.
3. Иисус говорил, что Царство Божие подобно зерну: рост его совершается медленно, постепенно, но в надлежащее время наступает насильственный переворот. Коммунизм постепенно созревал среди трудящихся масс России и пришел к власти в результате насильственного переворота.
Здесь я хотел бы заметить, что переворот вовсе не обязательно означает кровопролитие.
4. Иисус полностью отвергал всякие расовые барьеры. Сталин был современным пророком, давшим равноправие в экономической и социальной областях, а также в области просвещения всем национальностям в СССР, будь то эскимосы на крайнем Севере или узбеки на крайнем Юге.
5. Иисус бросил вызов классу как таковому. Коммунизм строит бесклассовое общество.
6. Для Иисуса характерно то, что он сочетал веру с действием. Для коммунизма характерно то, что он немедленно начал с забот о просвещении, здравоохранении, обеспечении работой и развитии культуры, немедленно начал претворять в жизнь свой социальный догмат веры: «каждому - по потребностям».
7. Между христианством и коммунизмом имеется множество точек соприкосновения на почве их деятельной и решительной диалектики.
Нужно отметить также еще одну сближающую черту. Иисус знал, какая опасность грозит ему как низвергателю устоев. Он понимал, что означает для него последний брошенный им вызов, когда во главе торжествующей процессии он въехал в Иерусалим, вошел в Храм Божий, выгнал оттуда всех меновщиков и в течение трех дней властвовал с помощью простого народа, что позволило ему произнести свои последние наставления и подготовить своих учеников к продолжению его дела. Он знал, что это будет стоить ему жизни. Но он знал также, что зароненное таким образом зерно вырастет и превратится в большое дерево, в ветвях которого смогут укрываться все птицы небесные.
Коммунисты и все сокрушители устоев также понимали это. Им тоже угрожали. Они тоже страдали, и некоторые из них лишились жизни, а некоторые - свободы.
Теперь представления о ценностях полностью изменились. Иисус распятый стал Христом торжествующим, любимым во всем мире на протяжении веков. То же самое происходит со всеми теми, кто страдал и завоевал любовь и уважение.
Рассказывают волнующую повесть о подвиге, совершенном одним швейцарским патриотом, когда его маленькая страна подверглась нападению сильного врага. Швейцарская армия оказалась перед сплошной стеной копий, прорваться через которую было почти невозможно. Тогда один героический командир бросился к этой стальной стене, крикнув своим товарищам, чтобы они следовали за ним.
Широко раскинув руки, он принял на себя столько копий, сколько могло уместиться на его теле. Он упал. Но брешь была образована, и по его мертвому телу товарищи его прошли вперед, к победе.
Именно так поступил и Иисус Христос. И многие коммунистические герои по-своему сделали то же самое.
ОБЩИЙ ТАНЕЦ
Господин сказал рабу: пойди по дорогам и изгородям и убеди прийти, чтобы наполнился дом мой.
Евангелие от Луки, гл. 14, стих 23
Идея Царства Божьего, которое покончит с войной, была положена в основу Организации Объединенных Наций и ее Устава. Эта организация до известной степени отвечает христовой идее небесного пиршества. Англия при всех ее многочисленных ошибках внесла немалый вклад в осуществление этой идеи, объединенив различные народы мира. США при президенте Вильсоне выдвинули идею всемирной организации народов и облекли ее в слова: Лига Наций.
Советский Союз также, несмотря на свои многочисленные ошибки, воплотил эту же идею в конкретную форму - Союза множества народов различного цвета кожи и говорящих на различных языках. Достижения этого Союза дают представление о тех богатых возможностях, которые заложены в сотрудничестве наций.
Каким образом можем мы вовлечь людей или народы в Царство Божие на земле?
Как же создавать такой союз? - остановимся на словах Евангелия: «Убеди их прийти».
Каким образом мы должны убедить их? Силой? Это невозможно.
Один король, живший в давние времена, желая насадить христианство в языческом мире Северной Европы, отдал приказ о насильственном крещении населения. Совершенно ясно, что это кончилось полнейшей неудачей.
С помощью войны нельзя создать Царство Божие на земле. Переговоры с их взаимными уступками, торговый и культурный обмен - единственный путь к богатствам этого Царства. И именно в этом ценность идеи Объединенных Наций.
Коммунизм, желает и достигает обогащения своего Царства, выходящего за границы личности, за национальные, расовые и языковые границы. Он стремится к созданию Царства, которое станет всемирным.
Добивается ли он этого с помощью силы? Или же путем переговоров и торгового и культурного обмена, то есть христианским путем?
Коммунисты все в один голос заявляют, что они хотят добиться своей цели мирным путем.
Они заявляли это с самого начала. 1924 году, когда Советская Россия представила миру свой план разоружения, изъявив со своей стороны готовность полностью разоружиться.
Почву для этого подготовил Ленин, заявивший в 1915 году: «Прекращение войны, мир между народами - таков наш идеал».
Далее Хьюлетт Джонсон напоминает нам об областях, где современная церковь сдала свои позиции, и эстафету подхватили коммунисты.
ГОРЕ ВАМ, БОГАТЫЕ
Легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, нежели богатому войти в Царство Божие.
Евангелие от Матфея, гл. 19, стих 24
Корень всех зол есть сребролюбие.
Первое послание к Тимофею, гл. 6, стих 10
Честный исследователь обнаружит множество поразительных расхождений между евангельским христианством и христианством в том его виде, как оно проповедуется и осуществляется на практике сегодняшней Церковью. Так, например, в Евангелии мы находим твердую веру в человеческую природу и оптимистический взгляд на возможности, которыми располагает человек здесь, на земле. Для церкви же характерны сегодня настроения разочарования, нарастающего упадка веры в человеческую натуру, отчаяния в возможности каких-либо плодотворных результатов наших усилий по созданию Божьего Царства на земле.
Но самым поразительным различием, не лишенным, разумеется, связи с теми расхождениями, о которых шла речь, является различное отношение к деньгам - к способам их приобретения и употребления, к связанным с ними соблазнам и к заключенным в них опасностям.
Весь Новый Завет, и в особенности Евангелия, полны предостережений относительно денег.
Между 1500 и 1700 годами произошли большие перемены. Торговля и промышленность выросли. Был открыт Новый Свет. Совершались великие открытия и великие изобретения.
Людей манил блеск богатства. Власть Церкви ослабла. Она отреклась от своего долга.
Необходимы были перемены - устранение сковывающих ограничений феодального периода, и эти ограничения были сметены. Но с устранением необходимых ограничений настойчиво стали раздаваться голоса торговцев: «Не дело простых церковнослужителей решать, что законно, а что нет».
Торговцы добились свободы рук с помощью гражданской войны. Торговцы были на стороне Кромвеля, и они победили.
Церковь отреклась от своего долга. Она перестала выдвигать новые идеи, отвечающие новым условиям, и оказалась отброшенной в сторону.
К 1700 году вся обстановка в моральном отношении изменилась к худшему. Моральный закон более не управлял миром. Место его заняли соображения полезности и целесообразности. Сам характер собственности изменился. В Средние века собственность не давала никаких абсолютных прав. Человек относился к своему имению как к предмету попечения, владение коим налагало определенные обязанности.
В 17 веке встала проблема обращения рабов в христианство. Миссионеры на острове Барбадос столкнулись с коллизией. По английским законам, христианин не мог быть рабом, поэтому плантаторы-рабовладельцы не соглашались на обращение рабов в христианство. Церковь не осмелилась выступить с критикой такой системы, а через 50 лет епископ Лондонский в письме к хозяевам плантаций предложил остроумный способ примирения церкви с работорговлей.
Христос, заявил он, пришел, чтобы дать людям свободу от греха и от Сатаны, от похоти и неумеренных желаний, а не от порабощения человека человеком. Люди остались и после крещения рабами, какими были прежде.
Церковь морально отреклась от своего долга. Но никогда не было недостатка в христианах, которые отказывались отречься. Как и во времена пророка и апостолов, всегда находились люди, отказывавшиеся отречься. Это был «остаток», о котором говорят пророки. Они продолжали борьбу против превосходящих сил и одержали немало замечательных побед. Они продолжали борьбу, несмотря на то, что отрекшаяся от своего долга церковь как организованное целое сторонилась их. Взращённые христианской церковью, они продолжали проповедовать дух евангельского учения Христа.
Например, в 19 веке лорд Шефтсбери 14 лет добивался введения в Англии закона о 10-часовом рабочем дне.
Он писал: «...Вчера вечером удалось протолкнуть законопроект. Оппозиция была позорной: грешники были со мной, святые - против меня. Духовенство здесь, в Манчестере, как всегда, в страхе повинуется капиталу и властям».
СЛУГИ БЕЗ ГОСПОД
Сын человеческий не для того пришел, чтобы ему служили, но чтобы послужить.
Евангелие от Марка, гл. 10, стих 45
Джонсон пишет: «Я никогда не смотрю на деньги, мною заработанные, как на свою собственность. Это общественные деньги. Я все время стараюсь умерить свои нужды.»
Наша молодежь в начале своего пути проникнута благородными инстинктами, воспитанными семьей и школой. Однако в дальнейшем жизнь притупляет эти более возвышенные инстинкты. Сколько людей, движимых в молодости сильными и благородными побуждениями, забывает их в зрелые годы и совершенно утрачивает в старости. Ими овладевает дух стяжательства.
СВЯТОСТЬ ЦЕЛОГО
Не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, которого не видит?
Первое послание Иоанна, гл. 4, стих 20
Вера или слова о ней?
Толстой спросил однажды Горького: «Верите ли Вы в Бога?» Горький ответил: «Нет». «Вы говорите «нет», - сказал Толстой, - и Вам действительно кажется, что нет, а на самом деле Вы верите. Об этом говорит каждое слово, написанное Вами. Правда не в том, что человек говорит или воображает о себе, а в том, что он собой представляет. Все Ваше существо говорит мне о том, что Вы верите в Бога».
Вспомним также классическое изречение самого Христа: «Не всякий, говорящий мне: Господи! Господи! - войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца моего небесного». О нашей истинной вере нельзя судить по тому, что мы говорим о ней, и даже по тому, какою мы сами ее себе представляем. Лишь вся наша жизнь может сказать о нашей вере правду, всю правду и ничего, кроме правды. Жизнью своей мы творим более искреннюю молитву, нежели устами.
Маркс понял это еще сто лет назад. Вот почему он сказал: «Вернемся от идей к действительности. Сосредоточим свое внимание не на теориях людей, а на их действиях». И когда он убедился, что современные ему церкви стремятся не к созданию всемирного свободного равноправного братства, а объединяются для поддержки существующего жестокого экономического строя, он отрекся от религии.
В каком состоянии была религия в России в конце 19 - начале 20 веков?
Царил шаблонный подход. Поэтому не было никакой необходимости учиться, и духовенство в массе своей было неграмотным.
То, что молебствия служились безграмотно и носили полуязыческий характер, не отрицал и оберпрокурор Священного Синода Победоносцев, фактически управлявший церковью и государством на протяжении жизни двух поколений до самой своей смерти (1907 год).
Он говорил: «Наше духовенство поучает мало и редко. Для неграмотного народа Библии не существует. В отдаленных районах страны народ не понимает буквально ни слова из того, что говорится во время молебствия, не понимает даже смысла «Отче наш». Эта молитва часто произносится с искажениями, совершенно изменяющими ее смысл».
Другой характерной особенностью русской православной церкви с первых дней существования и на протяжении всей дальнейшей ее истории была ее тесная органическая связь с Государством и Престолом.
Совершенно недостойные личности назначались епископами и даже возводились в сан митрополита. Диктатура Распутина окончательно подорвала позиции Церкви, и без того ослабленные ее покорностью государству и невежеством священников.
Ленин и Сталин стали врагами религии именно потому, что они видели, что религия неизменно выступала на стороне организованной несправедливости.
ЕДИНСТВО В СУЩНОСТИ
Единосущный Отцу.
Никейский символ веры
Член знаменитой Оксфордской команды гребцов как-то раз сказал, что его любимой иллюстрацией Царства Небесного на земле является тот момент в ходе восьмых гребных гонок, когда каждый греб «изо всех сил» и лодка двигалась удивительно ритмично и согласованно. Он добавил, что для достижения этого чрезвычайно важное значение имела дружба гребцов.
Идеалисты создавали свое Царство Божие в небесах и, отчаявшись в здешнем мире, предали его во власть аморальных сил. Такая последовательность неверна: телега ставится впереди лошади. Свобода жить должна стоять на первом месте по сравнению со свободой слова.
Вот почему профессор Джон Макмеррэй говорит, что первейшая задача, стоящая сегодня перед Церковью - избавиться от идеализма. Идеализм наносит ущерб Церкви. Он побуждает людей размышлять об ином мире, вместо того чтобы заботиться о здешнем мире.
Главное обвинение, предъявляемое коммунистическим миром религии, сводится к тому, что она идеалистична. Но истинная христианская религия не является идеалистической, идеалистично упадочное христианство, отчаявшееся в этом материальном мире и пытающееся в мыслях найти спасение в ином мире.
Этой ложной философии идеализма противостоит философия иного типа, которую отстаивает Темпл, философия, не сомневающаяся в существовании материи, признающая внешний мир и дающая полный простор развитию науки.
Этой книгой, вышедшей в 1956 году и переведённой на множество языков (включая русский), «красный настоятель» (Red Dean) Кентерберийского собора Хьюлет Джонсон показал, каким он видит правильный ответ христиан на вызов коммунизма. Он был прежде всего проповедником, но были и теоретики синтеза коммунизма и христианства. О них и их работах мы продолжим разговор на следующих встречах нашего клуба.
Источник