Первые мысли нового года
Пришло мне в голову вот какое решение утром 1 января 2019 года: в начале «правильной» экранизации книги «#Земля_Санникова» в лодке должны быть не маленький Никита с отцом, а уже взрослый Никита с каторжником Матвеем - будущим руководителем экспедиции. Это позволит примерно в такой же эстетике более выпукло ввести зрителя в курс дела. Итак.
Лодка, в которой сидят двое молодых мужчин, русский и якут, причаливает к южному берегу Большого Ляховского острова. Это Матвей Горюнов и Никита Горохов. Они швартуются, и Матвей смотрит вверх. По небу дальше на север летят косяки птиц.
Матвей: Как много-то! Не знаешь, куда они летят?
Никита: Говорят, где-то на севере есть тёплая земля. Каждую весну птицы летят туда, а осенью возвращаются с приплодом.
Матвей (задумчиво глядя на птиц): Гуси... Утки... Не может быть! Как это вообще возможно?
Никита: Ещё ни один человек не смог добраться до той земли, куда улетают эти птицы. Но в ясный день её можно увидеть с Котельного острова. Однажды, когда мы с братом были ещё мальчишками, отец брал нас туда.
Матвей и Никита, закрепив лодку, поднимаются по берегу.
Матвей: Я так понял, ты говоришь о Земле Санникова. Сто лет назад Яков Санников, исследуя эти земли, видел неизвестную землю далеко на севере с берега Котельного острова. Много людей погибло и пропало без вести, пытаясь найти её в северных морях.
Никита: Мой брат тоже пропал, отправившись на поиски этой земли с бароном Толлем.
Матвей сочувственно кивает головой. Они берут инструменты и начинают рыть яму.
Никита: И до Котельного-то острова добираться тяжело и опасно. Как ругалась мама, когда отец взял на Котельный остров детей! А идти дальше - практически верная смерть. Я не знаю, где мой брат, что с ним. Хотел бы я отправиться следом и найти его! Но... (вздох).
Матвей: Что?
Никита: Скажи мне, Матвей Иваныч, зачем ты здесь?
Матвей: Отбываю наказание за участие в студенческих протестах...
Никита: Нет, зачем ты здесь, на этом острове, со мной?
Матвей: Зарабатываю себе на жизнь. Власти не очень-то заботятся о своих сибирских узниках. Мы бы пропали здесь, если бы вы не предложили нам работу.
Никита: Так вот, эта работа кормит и нас. У барона Толля были царские деньги на его путешествия, а у нас нет. Я не могу всё бросить и пойти по следам брата. (вздох) Это лишь мечта.
Матвей: Теперь это и моя мечта, Никита. Ты протянул мне руку помощи, когда я остался в этом краю без средств к существованию. Я сделаю всё возможное для того, чтобы мы добрались до этой земли, даю тебе слово.
Звучит музыкальная тема. В качестве неё подойдёт что-нибудь из Четвёртой симфонии Сибелиуса. Камера отъезжает от героев. Видно, как они периодически находят обломки бивней и грузят их в лодку. Панорама Большого Ляховского острова с суровыми северными красотами. Потом панорама пролива, по которому плывёт лодка Никиты и Матвея, объезжая многочисленные глыбы льда. На фоне этого титры. С окончанием увертюры лодка причаливает к берегу в Казачьем, и герои высаживаются на берег.
Большая аудитория. Матвей находится среди слушателей.
Голос Колчака: Так или иначе, но барон Толль со своими ближайшими соратниками нашёл вечный покой на дне Ледовитого моря, а Земли Санникова, которую он искал так долго и тщетно, не существует.
Матвей (кричит с места): А все-таки она существует!
В зале поднимается шум. Колчак за кафедрой строгим взглядом осматривает зал. Рядом с кафедрой, среди других академиков за столом сидит Шенк. Председатель звонит в колокольчик. Шум стихает.
Шенк (вставая): Я прошу лицо, которое так уверено в существовании Земли Санникова, в перерыве поговорить со мной.
Довольное лицо Матвея.
Кабинет академика Шенка. Входят Матвей и Шенк. Шенк садится за стол и жестом приглашает Матвея сесть рядом.
Шенк: Итак, молодой человек, что вы знаете о Земле Санникова?
Матвей: Я несколько лет прожил как политический ссыльный в Казачьем. Мы с другом пережили эту ссылку только благодаря местным промышленникам, которые сыскали нам работу. Некоторые из них видели Землю Санникова с Котельного острова и твёрдо убеждены в её существовании. Кроме того, я лично наблюдал перелёты птиц на север. Отсюда я делаю вывод, что на севере есть еще суша, достаточно обширная и покрытая растительностью.
Шенк: Да, эта суша - остров Беннетта. Из документа, оставленного Толлем, мы узнали, что на этом острове летуют два вида гаг, один вид куликов, снегирь, пять видов чаек.
Матвей: Ни гуси, ни утки не упомянуты! А они составляют большую часть перелетных птиц, записи Толля подтверждают это. Я внимательно слушал доклад, и документ Толля подкрепил мою уверенность в существовании Земли Санникова и именно севернее, чем предполагали.
Шенк: А вы внимательны. Но как земля, расположенная ещё севернее, может прокармливать стаи птиц?
Матвей: Я могу объяснить это лишь тем, что в силу каких-то особых условий Земля Санникова обладает более тёплым климатом, чем Новосибирские острова и остров Беннетта.
Шенк: Молодой человек, вы делаете слишком далеко идущие выводы из одного лишь пролёта птиц.
Матвей: Пока какая-нибудь экспедиция, достигнув Земли Санникова, не вернётся обратно с точными сведениями, мы не узнаем этого наверняка.
Шенк (после паузы): Ваши соображения заинтересовали меня. Готовы ли вы, если я сумею достать деньги, возглавить такую экспедицию?
Матвей: Именно это является моей целью. Брат одного из моих знакомых промышленников был правой рукой барона Толля и пропал вместе с ним. И я дал этому человеку слово, что однажды мы доберёмся до Земли Санникова.
Подсобка дома в Казачьем. Двое мужчин, молодой русский и казак средних лет, сортируют бивни мамонта на большом столе. Это Семён Ордин и Капитон Никифоров.
Капитон: Интересно, скоро ли вернётся Матвей Иваныч?
Семён: Он должен вернуться, как соберёт деньги на экспедицию. Но кто может знать, сколько ему потребуется времени?
Капитон: А у тебя когда заканчивается срок?
Семён: Через год.
Капитон: Уедешь отсюда?
Семён некоторое время думает, продолжая работать.
Семён: Мне кажется, что вернувшись домой, я буду скучать по северу. Поэтому если Матвей вернётся с деньгами, я отправлюсь с ним на Землю Санникова. Но если с ним не дай Бог что-нибудь случится, вернусь домой. Я до сих пор переписываюсь с Машей, которая осталась там, в Москве.
Капитон: Она всё ещё ждёт тебя?
Семён: Судя по последнему письму, да.
Капитон: А если Матвей Иваныч вернётся с деньгами, мы отправимся к Земле Санникова и погибнем? Как все, кто пытался делать это до нас! Ты об этом подумал? Получится, что твоя Маша зря ждала тебя целых пять лет!
Семён: Жёны декабристов поехали со своими мужьями в Сибирь...
Капитон: Думаешь, ждать тебя в Москве легче?
Семён: Не женское это дело - север. Разве я не помню, как загорелись твои глаза, когда мы впервые задумались об экспедиции на Землю Санникова? Из нас ведь только у Никиты есть реальная причина туда стремиться. Разве тебя, как и нас, не манит эта загадка? Разве ты, как я, не ждёшь Матвея? Разве не ради этой тайны он отправился искать деньги на экспедицию?
Капитон: Я казак, и открывая новые земли, я защищаю честь моих предков. А Матвей Иваныч уехал добывать деньги, чтобы сдержать слово, которое он дал Никите. Тайны и загадки интересуют только тебя, Семён Петрович.
Слышен лай собаки и шум вьюги.
Голос Никиты: Господа, смотрите, кто к нам пожаловал!
Вбегает Никита, слышен лай большого количества собак. За ним входит Матвей в заснеженной шубе.
Семён и Капитон: Ооооооооо! Матвей Иваныыыыыыч!
Бросаются обниматься с Матвеем.
Матвей (с расстановкой): Я всё добыл! В конце февраля собираемся в дорогу.
Семён: Почему именно в конце февраля?
Матвей: Нам нужно добраться до Котельного острова, когда лёд ещё не растаял, но дни уже достаточно длинные. Мы поедем на собаках по льду, а не замёрзшие участки моря преодолеем на байдарах. К лету мы должны будем добраться до Земли Санникова и прожить там год, изучая её. Следующей весной мы отправимся назад, чтобы отчитаться об экспедиции перед нашим меценатом.
Капитон: А чем мы будем питаться на Земле Санникова целый год?
Матвей: Утками и гусями, которые туда прилетают каждую весну, конечно.
Никита: А вдруг эта земля - просто наваждение? И никакой пищи там нет.
Матвей: На этот случай оставим запасы в поварне на Котельном острове и вернёмся туда. Я всё продумал.
Семён: Ну Матвей, ну молодец! С возвращением!
Никита: Пойдём.
Уходит с Матвеем. Семён и Капитон продолжают работу молча.
Крупным планом Матвей наливает в термос горячий чай.
Никита: Что это?
Матвей: Термос. Специальный сосуд, который сохраняет тепло много часов.
Никита: Здорово! У нас такого не водится. Столичная диковинка!
Матвей: И незаменимая вещь в полярной экспедиции! Пора!
Убирает термос в рюкзак. Некоторое время все четверо сидят в сенях с рюкзаками, потом резко встают и выходят.
Заснеженная равнина, освещаемая низким солнцем. Это замёрзшее море. На горизонте сияют торосы. Море пересекают несколько собачьих упряжей.
Нарты стоят, Матвей вытирает пот со лба.
Матвей: Всё, привал.
Мимо проходят два каюра с дровами.
Матвей: Это зачем?
1-й каюр: Как зачем? Развести костёр, согреть воду! Без огня вода будет холодная.
Матвей: А я могу вскипятить воду в снегу быстрее, чем вы на огне!
Достаёт из рюкзака два термоса и суёт их в снег. Никита начинает смеяться и прикрывает лицо рукой. Каюры начинают разводить костёр.
Матвей: Всё, готово. Доставайте ваши кружки.
Каюры достают кружки, Матвей наливает им чай из термоса.
1-й каюр (отхлебнув чая): Горячий! Диво-то какое!
2-й каюр: Ну ты великий колдун, барин!
Никита и Капитон смеются и отворачиваются.
Собачья упряжь подъезжает к торосу. Из ближней собачьей упряжи выходит Никита с топором и начинает рубить лёд. Собаки как по команде бросаются на снег и отдыхают. Вдали видно, что каюры в других упряжах заняты тем же самым. Затем собаки с трудом перетаскивают нарты через торос, и люди помогают им.
Собачьи упряжи забираются по южному берегу Котельного острова. Достигнув небольшой высоты, упряжи с каюрами останавливаются. Каюры достают щепотки табака и сдувают его в сторону моря, затем кланяются морю и горе.
Капитон: Ишь, сколько табаку зря истратили, суеверы!
Никита осуждающе качает головой.
Поварня на Котельном острове. У очага сидит Капитон, рядом остальные участники экспедиции и дюжина каюров.
Матвей: Мы достигли последнего рубежа обитаемой земли. Выражаю искреннюю благодарность за то, что сопровождали нас в этом пути. Желаю вам удачной охоты на Котельном острове (достаёт из рюкзака бумаги). Я прошу по возвращении в Казачье отправить эти документы в Москву академику Шенку.
Семён (доставая листок из-за пазухи): В таком случае, пусть он передаст это письмо Марии Костяковой.
Один из каюров: А куда же отправишься ты, барин?
Матвей: Мы с товарищами отправимся дальше на север, туда, куда улетают гуси и утки.
Удивлённый говор каюров.
Север Котельного острова возле поварни. Тихая ясная погода. Видно, как каюры отправляются вглубь острова. Участники экспедиции строят на берегу и смотрят на север. На горизонте слегка темнеют очертания далёких гор.
Матвей: Если это не мираж, то мы видим Землю Санникова. По Толлю, она должна быть в этой стороне.
Некоторое время в кадре висит трудно различимая на горизонте панорама Земли Санникова. Затем камера спускается вниз, и видно, что собачья упряжь с четырьмя путешественниками уже движется по льду по направлению к ней. Звучит песня "Белое безмолвие". Во время этой песни проходят эпизоды с тяготами пути сквозь снега: преодоление торосов, пурга, засыпавшая палатки, путешественников, разгребающих снег, чтобы откопать собак, белых медведей, которых успели вовремя заметить, и один из них из хищника стал добычей, льдину, которую оторвало вместе с палатками, бурю, которая качает эту льдину, как утлую лодочку. В конце песни льдина с путешественниками приближается к замёрзшему участку моря. Как только льдина пристаёт, путники переходят на неподвижный лёд.
Капитон (гротескно кланяясь льдине): Спасибо, парень, за перевоз.
Никита осуждающе качает головой.
Путешественники карабкаются на торос, затем стоят на его вершине и осматриваются. Над горизонтом виднеются горы Земли Санникова.
Никита: Третий день едем, а будто нисколько не виднее стала она!
Матвей: Ты что-то нехорошее надумал, Никита.
Никита: Не к добру нас льдина так чудно через море перевезла, Матвей Иваныч. И подумалось мне, что это не земля, а марево. Завлечет нас, все будет маячить вдали и манить. Заедем так далеко, что и вернуться нельзя будет
Матвей (смеётся): Ну, пустяки ты надумал! Вот увидишь, еще день-другой - и рукой подать будет до этой земли.
Никита: А я полагаю, что если завтра ее не будет видно, так, чтобы не было сомнений, нам лучше повернуть назад, пока не поздно.
Снова панорама ледяной пустыни, по которой движется собачья упряжь в сторону Земли Санникова, которая становится всё более различимой. У подножия гор, окружающих Землю Санникова, клубится туман.
Герои идут сквозь густой туман.
Семён: Уж не земля ли под нами?
Капитон: Подлинно земля! В гору поехали, собачки ясно показали.
Никита: Как хотите, а нужно повернуть обратно. Вспомните гору Кигилях, которая пускает туман, чтобы люди не могли влезть на нее.
Капитон: Я вижу, ты от каюров суеверия набрался. Туман на высокой горе - самая обыкновенная вещь.
Никита: Ваша воля, делайте как знаете, а я вас предостерег. Потом не говорите, что Горохов вас в беду завел.
Матвей: Похоже, что именно из-за этого тумана никто не мог найти эту землю так долго.
Видно, как снег под ногами путешественников становится всё более мокрым и вязким, налипая на полозья нарт. Везти их собакам становится всё труднее. Наконец, они взбираются по каменной скале и выглядывают из-а неё.
Капитон: Вот это чудеса!
Звучит лирическая музыка (например, начало скрипичного концерта Сибелиуса), и под неё показывается панорама лесов и озёр. Растительность выглядит странно, например, с древовидными плаунами. Солнце висит низко и заставляет туман у горизонта светиться яркой полосой.
Семён: Совершенно непостижима эта зелень, эта растительность под такой широтой! Долина открыта на север, в сторону полюса, словно оттуда идет к ней тепло.
Долину начинает застилать туман. Очень быстро он подбирается к путешественникам.
Никита: Уйдем от греха в палатку! И как вы себе хотите, а все это - одно наваждение, марево, и земля эта, и леса, и луга. Вот увидите, завтра проснемся, ничего, кроме снега, не будет, и нам придется ворочаться поскорее.
Матвей: Ну ладно, прорицатель, завтра увидим.