Бах как диверсия
Как-то мне попалось видео о том, что обычно человека в музыкальную школу приводит восхищение современной музыкой, а там его начинают учить классике, и от этого энтузиазм уходит. Причём особенно музыкальные педагоги любят проходить с ни в чём не повинными детьми музыку Баха. Ещё где-то мне попадалось утверждение, что если детям давать послушать музыку разных композиторов, то они быстро научатся их различать и попросят больше не включать музыку Баха. Впервые я услышал её в младшем школьном возрасте и прекрасно понимаю тех детей, о которых шла речь. Причём тогда мне казалось, что проблема именно в баховской полифонии, которая является его наиболее характерной стилистической чертой. Но сейчас я понимаю, что дело не совсем в этом.
Бах жил приблизительно в одно время с Телеманном, и основной популярностью пользовался именно последний. Музыку Баха недоброжелатели называли музыкой для швейных машинок. И они были правы: при всех достижениях Баха-музыкального теоретика, его музыка полноценным художественным творчеством не является. Знаменитый «Хорошо темперированный клавир» - это было произведение, в котором наглядно показывалось преимущество равномерной темперации, когда от натурального квинтового круга настройка инструментов перешла к логарифмам. Фактически, «Хорошо темперированный клавир» - это не произведение искусства, а трактат, написанный на языке музыки. Современники Баха интуитивно понимали порочность этого подхода и справедливо предпочитали более искреннее и непосредственное творчество Телеманна. Справедливости ради стоит сказать, что иногда Бах-композитор выкидывал из-за стола Баха-теоретика и вместо формальных пустышек писал настоящую музыку.
Характерной чертой музыки Баха является игнорирование психоакустических эффектов маскировки звуков, его музыка часто звучит как какая-то каша в среднечастотном диапазоне. Это отчётливо слышно и в «Бранденбургских концертах», и в «Страстях по Матфею». О чём это говорит? О том, что для Баха то, как музыка устроена, её внутренняя логика, очевидная только композитору, была важнее её звучания. И именно здесь кроется основная проблема. Фактически, Бах в своей музыке делал именно то, о чём говорил пушкинский Сальери - поверял алгеброй гармонию. В принципе, его искусственные, абстрактные построения худо-бедно работали, иначе бы «Хорошо темперированный клавир» бы не стал произведением, которое повлияло на принципы настройки музыкальных инструментов в мировом масштабе. И то, не всё так просто с этими настройками: добаховская музыка, основанная на натуральных ладах, если исполнять её на аутентично настроенных музыкальных инструментах, обладает своей прелестью, которая была утрачена в результате работы Баха. Нельзя сказать, что Бах тут в чём-то виноват, у него есть и нормальная музыка, в которой должное внимание уделяется красоте звучания, а не эти теоретические агитки. Да и в ту же эпоху Барокко была масса нормальных композиторов, а не сочиняющих теоретиков музыки, таких как Пёрселл, Шарпантье, Вивальди, Телеманн. Главная беда вовсе не в этом.
Кризис современной музыки имеет следующую форму: академическая музыка не востребована, поэтому активное распространение получает лёгкая музыка, которая имеет низкое качество, и общий уровень музыкальной культуры падает. Попробуем разобраться, как с фигурой Баха связана исходная посылка кризиса, невостребованность академической музыки. Почему она не востребована? Потому что она некрасива, все эти техники нововенской школы наподобие сериализма, сонорики и алеаторики не дают лучшего звучания, чем просто случайный набор первых попавшихся звуков. Ничего не напоминает? Переслушиваем вступление к «Страстям по Матфею» и думаем дальше. Разве не Бах был одним из первых, кто проигнорировал какие-то аспекты звучания в угоду абстрактной теории? Разве этот подход вообще не был характерен для его творчества? А теперь вспомним, что музыка Баха активно используется в процессе обучения музыке. Стоит ли спрашивать, у кого начинающие музыканты академического толка учатся формализму, за которым не стоит красота звучания? Конечно же, у Баха, которого им так тщательно навязывают. Именно музыка Баха из-за своей схематичной наглядности удобна для обучения, и именно поэтому её для этой цели очень охотно используют. Но проблема в том, что её изучение в качестве базы имеет определённые побочные эффекты. Скорее всего, любитель Баха - это ремесленник, неспособный к искреннему творчеству.
А дальше в игру вступает психология. Вот получает человек классическое музыкальное образование, досконально изучив творчество Баха. И обнаруживает, что то, к чему его приучили, никому не нужно. Дальше у него два выхода: либо он признаёт, что много лет занимался чем-то не тем, либо не признаёт. В первом случае он продолжает учиться, но уже тому, что действительно важно в музыке, и становится нормальным музыкантом. Например, так было с замечательным голливудским композитором Джеймсом Хорнером, который начинал как авангардист, но, осознав, что это никому не нужно, переквалифицировался в кинокомпозитора и стал одним из крупнейших представителей этого направления. Во втором случае у человека не хватает силы духа признать, что система, вырастившая его, неэффективна, что она бесконечно отыгрывает устаревший, проигрышный сценарий. Скорее, с реальным миром что-то не так. И он наглухо окукливается в этой системе, становясь преподавателем музыки, который заставляет детей изучать музыку Баха, потому что так надо. Круг замкнулся.
Стоит ли удивляться, что после этого высшая музыкальная школа так отравлена авангардом? Ведь этих людей с детства воспитывали на музыке, духом которой был абстрактный формализм. Их учили, что правильно устроенная музыка - это хорошо, неважно, как она звучит и что она выражает. Только если для Баха это «правильно устроено» состояло в равномерной темперации и равноправной полифонии, то для современной музыки это всевозможные атональные техники. Перефразируя советскую поговорку, можно сказать, что сегодня он играет Баха, а завтра начнёт с умным видом гнать какофонию, безупречная внутренняя логика которой очевидна лишь самому автору. Конечно, сами академические композиторы объясняют сложившуюся ситуацию по-другому: мол, сейчас написать оригинальную мелодию нереально, как напишешь что-то благозвучное, обязательно на кого-нибудь окажешься похожим и попадёшь под суд за плагиат. Но почему-то новые эстрадные песни и саундтреки с нормальными мелодиями до сих пор пишутся, и особой популярностью, помноженной на время рецепции, пользуются именно яркие и самобытные мелодии, так что все эти разговоры про суды, скорее всего, гнилая отмазка воспитанных на Бахе. Можно даже предположить, что они специально создали эту систему с плагиатами и судами, чтобы в рамках современной академической музыки заниматься чем-то нормальным было невозможно: рядом с хорошим мелодистом высоколобые авангардисты тут же станут неконкурентоспособными, и его нужно либо выкинуть их системы, либо загнобить.
Впрочем, никогда в истории не было так, чтобы искусство развивалось гармонично, состояние кризиса для него - это норма. Сейчас кризис имеет такую форму, вчера имел другую, и всегда находятся люди, способные вырваться из его порочного круга. Запрещать Баха, конечно же, глупо. Но защитить подрастающее поколение от разрушительного действия его формализма было бы очень продуктивно. По-хорошему, его музыка заслуживает пометки 18+.
Бах жил приблизительно в одно время с Телеманном, и основной популярностью пользовался именно последний. Музыку Баха недоброжелатели называли музыкой для швейных машинок. И они были правы: при всех достижениях Баха-музыкального теоретика, его музыка полноценным художественным творчеством не является. Знаменитый «Хорошо темперированный клавир» - это было произведение, в котором наглядно показывалось преимущество равномерной темперации, когда от натурального квинтового круга настройка инструментов перешла к логарифмам. Фактически, «Хорошо темперированный клавир» - это не произведение искусства, а трактат, написанный на языке музыки. Современники Баха интуитивно понимали порочность этого подхода и справедливо предпочитали более искреннее и непосредственное творчество Телеманна. Справедливости ради стоит сказать, что иногда Бах-композитор выкидывал из-за стола Баха-теоретика и вместо формальных пустышек писал настоящую музыку.
Характерной чертой музыки Баха является игнорирование психоакустических эффектов маскировки звуков, его музыка часто звучит как какая-то каша в среднечастотном диапазоне. Это отчётливо слышно и в «Бранденбургских концертах», и в «Страстях по Матфею». О чём это говорит? О том, что для Баха то, как музыка устроена, её внутренняя логика, очевидная только композитору, была важнее её звучания. И именно здесь кроется основная проблема. Фактически, Бах в своей музыке делал именно то, о чём говорил пушкинский Сальери - поверял алгеброй гармонию. В принципе, его искусственные, абстрактные построения худо-бедно работали, иначе бы «Хорошо темперированный клавир» бы не стал произведением, которое повлияло на принципы настройки музыкальных инструментов в мировом масштабе. И то, не всё так просто с этими настройками: добаховская музыка, основанная на натуральных ладах, если исполнять её на аутентично настроенных музыкальных инструментах, обладает своей прелестью, которая была утрачена в результате работы Баха. Нельзя сказать, что Бах тут в чём-то виноват, у него есть и нормальная музыка, в которой должное внимание уделяется красоте звучания, а не эти теоретические агитки. Да и в ту же эпоху Барокко была масса нормальных композиторов, а не сочиняющих теоретиков музыки, таких как Пёрселл, Шарпантье, Вивальди, Телеманн. Главная беда вовсе не в этом.
Кризис современной музыки имеет следующую форму: академическая музыка не востребована, поэтому активное распространение получает лёгкая музыка, которая имеет низкое качество, и общий уровень музыкальной культуры падает. Попробуем разобраться, как с фигурой Баха связана исходная посылка кризиса, невостребованность академической музыки. Почему она не востребована? Потому что она некрасива, все эти техники нововенской школы наподобие сериализма, сонорики и алеаторики не дают лучшего звучания, чем просто случайный набор первых попавшихся звуков. Ничего не напоминает? Переслушиваем вступление к «Страстям по Матфею» и думаем дальше. Разве не Бах был одним из первых, кто проигнорировал какие-то аспекты звучания в угоду абстрактной теории? Разве этот подход вообще не был характерен для его творчества? А теперь вспомним, что музыка Баха активно используется в процессе обучения музыке. Стоит ли спрашивать, у кого начинающие музыканты академического толка учатся формализму, за которым не стоит красота звучания? Конечно же, у Баха, которого им так тщательно навязывают. Именно музыка Баха из-за своей схематичной наглядности удобна для обучения, и именно поэтому её для этой цели очень охотно используют. Но проблема в том, что её изучение в качестве базы имеет определённые побочные эффекты. Скорее всего, любитель Баха - это ремесленник, неспособный к искреннему творчеству.
А дальше в игру вступает психология. Вот получает человек классическое музыкальное образование, досконально изучив творчество Баха. И обнаруживает, что то, к чему его приучили, никому не нужно. Дальше у него два выхода: либо он признаёт, что много лет занимался чем-то не тем, либо не признаёт. В первом случае он продолжает учиться, но уже тому, что действительно важно в музыке, и становится нормальным музыкантом. Например, так было с замечательным голливудским композитором Джеймсом Хорнером, который начинал как авангардист, но, осознав, что это никому не нужно, переквалифицировался в кинокомпозитора и стал одним из крупнейших представителей этого направления. Во втором случае у человека не хватает силы духа признать, что система, вырастившая его, неэффективна, что она бесконечно отыгрывает устаревший, проигрышный сценарий. Скорее, с реальным миром что-то не так. И он наглухо окукливается в этой системе, становясь преподавателем музыки, который заставляет детей изучать музыку Баха, потому что так надо. Круг замкнулся.
Стоит ли удивляться, что после этого высшая музыкальная школа так отравлена авангардом? Ведь этих людей с детства воспитывали на музыке, духом которой был абстрактный формализм. Их учили, что правильно устроенная музыка - это хорошо, неважно, как она звучит и что она выражает. Только если для Баха это «правильно устроено» состояло в равномерной темперации и равноправной полифонии, то для современной музыки это всевозможные атональные техники. Перефразируя советскую поговорку, можно сказать, что сегодня он играет Баха, а завтра начнёт с умным видом гнать какофонию, безупречная внутренняя логика которой очевидна лишь самому автору. Конечно, сами академические композиторы объясняют сложившуюся ситуацию по-другому: мол, сейчас написать оригинальную мелодию нереально, как напишешь что-то благозвучное, обязательно на кого-нибудь окажешься похожим и попадёшь под суд за плагиат. Но почему-то новые эстрадные песни и саундтреки с нормальными мелодиями до сих пор пишутся, и особой популярностью, помноженной на время рецепции, пользуются именно яркие и самобытные мелодии, так что все эти разговоры про суды, скорее всего, гнилая отмазка воспитанных на Бахе. Можно даже предположить, что они специально создали эту систему с плагиатами и судами, чтобы в рамках современной академической музыки заниматься чем-то нормальным было невозможно: рядом с хорошим мелодистом высоколобые авангардисты тут же станут неконкурентоспособными, и его нужно либо выкинуть их системы, либо загнобить.
Впрочем, никогда в истории не было так, чтобы искусство развивалось гармонично, состояние кризиса для него - это норма. Сейчас кризис имеет такую форму, вчера имел другую, и всегда находятся люди, способные вырваться из его порочного круга. Запрещать Баха, конечно же, глупо. Но защитить подрастающее поколение от разрушительного действия его формализма было бы очень продуктивно. По-хорошему, его музыка заслуживает пометки 18+.