Как нальчане забугорье покоряли
Сейчас, конечно, никого не удивишь рассказами о долгосрочных поездках за границу. Наши юноши и девушки даже учатся уже в американских и английских вузах. Россияне отдыхают на курортах от Таиланда до Канарских островов. Но было время, когда наша страна жила за железным занавесом и за рубеж ездили только дипломаты, спортсмены и артисты, если не считать турпоездок для особо отличившихся трудящихся в страны соцлагеря. Хотя и тогда Владимир Высоцкий пел: «Проникновенье наше по планете особенно заметно вдалеке, в общественном парижском туалете есть надписи на русском языке!». В начале лихих 90-х, когда только открылись границы нашего государства для свободного выезда, зарубежье манило, но скудная наличность в карманах и сгоревшие счета на сберкнижках приключенческий пыл умеряли. Но самых отчаянных ничего остановить не могло. А самые отчаянные - это кто, конечно же, нальчане! О том, как нальчане в 90-е годы вновь прорубали окно в Европу, и будет сегодня наш рассказ.
Как добраться до Шверина?
В начале бурных 90-х годов теперь уже прошлого столетия с развалом СССР граждане независимой (непонятно, правда, от кого) России стали познавать на себе все «прелести» перехода на рыночные рельсы: приватизацию, ваучеризацию, инфляцию, стагнацию нерентабельных предприятий и, как следствие - зарождающуюся безработицу. Зато появилась возможность свободно выезжать за рубеж. Не все, правда, могли насладиться этим «пряником», но четверо молодых нальчан, только что закончивших КБГУ, решили, что трудности их не страшат и в забугорье съездить надо. Тем более, что один из выпускников нашего университета успел в студенческие годы поработать в интеротряде в ГДР. Когда-то таким образом лучшим советским студентам предоставлялась честь строить светлое социалистическое будущее с такими же студентами из Венгрии, Румынии, Чехословакии, Восточной Германии. С одним восточным немцем мой знакомый выпускник КБГУ подружился, и теперь, собрав все необходимые для выезда за границу документы, он и трое его друзей получили приглашение от не забывшего студенческие годы немца в уже объединённую не без помощи Горбачёва капиталистическую Германию.
Как говорится, смелость города берёт и с минимумом конвертируемой валюты наши друзья решили взять приступом город Шверин, где проживал гостеприимный немец. А заодно мир посмотреть, себя показать и подзаработать, если получится.
Преодолев границу Германии, в первом же населённом пункте друзья стали задавать заблаговременно заученный на немецком вопрос: «Как добраться до Шверина?». Немцы их понимали, радушно улыбались, о Второй мировой и последующей холодной войне благоразумно не вспоминали, и рассказывали, где нужно сесть на поезд.
Объясняли они это на смеси немецких, английских, русских слов и международного языка жестов - это сейчас молодёжь «продвинутая» в плане знания иностранных языков, а мы больше переводами художественных и научных текстов занимались, чем живой разговорной речью. Следуя этим инструкциям, наша бравая четвёрка оказалась в поезде, напоминающем наши электрички, только с более комфортабельными вагонами. Время в дружеском общении шло незаметно, но вскоре молодые люди забеспокоились. Что-то слишком долго поезд был в пути, а по их расчётам они уже должны были быть в Шверине. Идейный вождь путешествия полез в дорожную сумку за географическим атласом. Остальные, обращаясь к пассажирам, вновь стали спрашивать о Шверине. В ответ опять радостные улыбки: «Я, я, натюрлих, русишь, Горбачёв, перестройка, Ельцин, рот фронт!». Видимо, сказывалась недавняя и неожиданная даже для самих немцев ликвидация Берлинской стены. Но тут один из наших путешественников издал изумлённый вопль, глядя в окно. Перед ними расстилалось море, которого вроде бы в окрестностях искомого города быть не должно. Атлас, наконец, нашли, но тут уже стало не до географических изысканий - поезд тихо тронулся… и пошёл по морю, аки по суху.
После кратковременной потери дара речи стали вместе с немцами искать Шверин на карте. И тут-то выяснилась причина нелепого недоразумения. Друзей подвело плохое произношение на немецком. С их акцентом слово «Шверин» немцы понимали, как «Швеция». А поезд, оказывается, въехал на рельсы специального парома и теперь плывёт в Скандинавию. То-то они удивлялись, что билеты на поезд уж слишком дорогие. Рвать стоп-кран бесполезно, прыгать в окно и возвращаться вплавь - опасно. Оставалось только ругаться на кабардинском языке, которого немцы точно не понимали.
Друзья, ещё не знакомые в то время с вольностями Евросоюза, мрачно обсуждали, что им будет за незаконное пересечение границы. Воображение уже рисовало арест, наручники, фотографии анфас и в профиль в шведском участке полиции. Но в порту потомки викингов не стали проявлять жестокость, присущую когда-то их предкам, и отправили наших искателей приключений обратно в Германию. Денег на обратную дорогу едва хватило. Но до Шверина парни всё же добрались. Нашли дружественного немца, поездили по Германии, познакомились с достопримечательностями и даже денег заработали. Домой вернулись в полном порядке и ещё долго вспоминали свою нелегальную поездку в Швецию.
«Я уеду жить в Лондон…»
Всем нам хорошо известно, что в Лондоне сейчас проживают десятки тысяч русских эмигрантов. Дошло до того, что уже во время Масленицы в Лондоне «Русская неделя» объявляется с гуляниями и поеданием блинов на берегу Темзы. Но 20 лет назад такая картина показалась бы просто фантастической. Англия тогда для русских была загадочной страной, чуть ли не враждебной, нашим вечным геополитическим антагонистом. Хотя королева Елизавета II наш фильм о Шерлоке Холмсе назвала лучшим фильмом в мире об этом сыщике, а Василия Ливанова орденом Британской империи наградила.
В начале 90-х после окончания КБГУ один выпускник физмата осетин Олег задался целью побывать в Англии. Уж не знаю, почему именно в Англии. Может, потому что хорошо знал английский язык, как ему казалось. А может потому, что осетины утверждают, что Лондон - осетинское название, данное городу в честь аланских легионеров, воевавших в римском войске, покорявшем Туманный Альбион. Один мой друг осетин так убедительно об этом рассказывал, что я уже фактически поверил. До тех пор пока не узнал, что во времена Римской империи это поселение называлось Лондиниумом. Но как бы там ни было, если героя булгаковского «Бега» генерала Чарноту в «Мадрид кидало», то моего тёзку Олега - в Лондон. Первым делом он добрался до Германии, уже по проторённому другими выпускниками КБГУ пути (см. выше). А там он по дружеским каналам оформил себе приглашение в Великобританию, где действуют более суровые миграционные законы. Но кто как ни россияне знают, что любой закон при большом желании можно и обойти. Не знаю, как сейчас, но по рассказам Олега, в начале 90-х на окраине Лондона было немало брошенных ветхих домов, с отключенной электроэнергией и водоснабжением. Владельцам этих помещений легче было держать их в таком состоянии и дожидаться выгодного предложения о сносе дома, чем заниматься ремонтом и платить за коммунальные услуги, тарифы на которые в Англии весьма высоки. Вот в таких домах и селились нелегальные мигранты, платили небольшую плату владельцам при условии, что полиция их здесь застать не должна. Но в этих общинах о визитах английских полисменов каким-то образом узнавали заранее. В таком доме и поселился на время пребывания в Лондоне наш выпускник физмата. Соседями у него были поляки, румыны, албанцы, пакистанцы, арабы.
Кто-то, возможно, иронически усмехнётся - стоило ли физмат заканчивать? Не спешите осуждать парней моего поколения. Во время чубайсовской приватизации, как-то так получилось, что нефтяные месторождения, золотые прииски, алмазные копи и металлургические заводы ушли в чьи-то руки мимо нас. А потому зарабатывать на жизнь как-то надо было самим, а заодно хотелось и мир посмотреть. И такие полулегальные поездки за рубеж с устройством на работу были единственной возможностью совместить приятное с полезным. А оставаться на постоянное место жительство в забугорье, кто-кто, а нальчане, например, вовсе и не собирались, считая, что у нас лучше.
Это ещё что - вот один мой сокурсник по филфаку КБГУ поехал на сезонные работы по сбору цитрусовых в Грецию. А там его обворовали вчистую. Так что он не мог даже небольшую плату за проживание внести на первых порах. Выручили его, уж простите за подробность, российские проститутки, которые сообща снимали жильё и поселили его как земляка в своей «общаге». Не подумайте чего плохого, отношения у моего однокурсника с ними были чисто платоническими. По утрам он спрашивал у жриц любви, как прошла трудовая ночь, они ему жаловались на то, с какими «козлами» дело иметь приходится, завтраками его кормили. А он даже пару раз в духе фильма «Брат-2» вмешался в конфликтные ситуации, защищая девушек. Кабардинец Альберт был парнем здоровым, под два метра роста, за нальчикский «Университет» в регби играл - с таким не каждый рискнёт связываться.
Но вернёмся в Туманный Альбион. За время своего неофициального визита в Лондон Олег поработал на различных должностях, не требующих особой квалификации: дворником, грузчиком в магазине и даже мойщиком посуды в одном небольшом ресторане. В этом ресторане он познакомился с официанткой, украинкой Галей. Всё-таки великий и могучий русский язык всех сближает на чужбине. В чём Олег и Галя вскоре лишний раз убедились. Галя жаловалась Олегу на плохое отношение владельца ресторана к выходцам из Восточной Европы, им и платили соответственно меньше. Ей едва-едва хватало залатать свои финансовые прорехи. Но однажды в ресторане появилась шумная компания людей среднего возраста. У некоторых могучие шеи украшали золотые цепи. Первым делом они, не обращая внимания на чинно ужинающих англичан, сразу сдвинули два столика, чтобы вся компания уместилась. Английская официантка, с опаской подошедшая к ним, вскоре вернулась в растерянности и сказала, что она ничего не может понять - новые посетители разговаривают на совершенно непонятном для неё языке. Тогда Галя сказала жадному ресторатору, что она может обслужить сдвоенный столик, потому что ей этот язык знаком - это русские пришли. Услышав родную речь от официантки, «новые русские» пришли в восторг от того, что не придётся английские слова вспоминать, много заказывали музыку, неоднократно поднимали тосты за её здоровье, за Россию и канувший в Лету Советский Союз. В общем, за этот вечер они сделали ресторану недельную выручку. Кто были эти посетители - начинающие олигархи или просто бандиты - история умалчивает. Но хозяин ресторана на следующий же день повысил жалованье Галине, справедливо рассудив, что если русские уже появились и в его ресторане, значит это только начало экспансии с Востока и нужно быть к ней готовым. Но, думается, что даже ему в голову не могло прийти, что в не очень далёком будущем российские олигархи будут скупать английские клубы, и даже свои личные взаимные претензии будут рассматривать в суде города Лондона.
А осетин Олег, попутешествовав вволю по Великобритании, заработав неплохую по нашим меркам сумму денег, вернулся в Нальчик. У него уже к тому времени появилась новая цель - Канада.
«Жил-был художник один…»
Мастерскую имел и холсты. А натура у него была широкая, и жизнь он очень любил. В его мастерской в Нальчике часто собиралась богемная и околобогемная публика. После продажи очередной картины (а художник он действительно хороший) имел привычку щедро накрывать на стол, и интеллектуальные беседы о высоком и вечном заканчивались далеко за полночь. Но наступали и тяжёлые времена, когда приходилось пить чай с сухариками. Вот тогда-то художник, в основном, и творил.
Как-то в минуту озарения он решил круто изменить свою жизнь, тем более, что человеком был ещё далеко не пожилым. И стал собирать вещи для переезда в Турцию, куда его давно приглашали тамошние ценители живописи. По его мнению, вживание в новую среду, для него, балкарца по национальности, не должно было составить проблем, по крайней мере, лингвистических.
Но первое время в Турции ему долго не удавалось приступить непосредственно к работе: его знакомили с местными художниками, владельцами галерей, меценатами. Стараясь угостить, к столу подавали водку - художник-то приехал из России. И с восхищением аплодировали и цокали языками, глядя на то, как художник одним залпом может опорожнить целый фужер этого напитка, просили повторить на «бис». Он не отказывался, поскольку эти светские рауты его утомляли и он сознательно шёл на такой эпатаж, к тому же тоска по родине сказывалась… Но в какой-то момент художник осознал, что это уже напоминает знаменитую, но незнакомую туркам сцену из фильма «Судьба человека» с Сергеем Бондарчуком в главной роли, но в несколько иной ситуации. И решил резко сократить число вынужденных визитов и приёмов. Действительно, стоило ли ради этого в Турцию приезжать?
Художник засел за работу, а в приступе ностальгии написал проникновенное письмо друзьям в Нальчик. Читали его сообща и пересказывали знакомым. Поскольку автор этих строк видел письмо собственными глазами, слов из песни, то есть из письма, выкидывать и редактировать не стану. А писал виртуоз кисти о том, что настоящих друзей у него на чужбине нет, а всё больше деловые партнёры, с которыми по душам не пообщаешься. Тамошние женщины, по его мнению, напоминают смесь огородного пугала с тапиром. Поэтому ценитель прекрасного не стал особенно усердствовать в их покорении. И строго наказывал мастер своим друзьям в Нальчике, чтобы ценили красоту наших девушек. А в конце своего послания художник подвёл итог: ему ничего не остаётся здесь делать, как только много и упорно работать. Через пару лет художник, картины которого хорошо и дорого продавались, получил известность в среде коллег, меценатов и просто любителей живописи, обзавёлся собственной галереей, и стал респектабельным гражданином Турции. Но никогда не забывает он и о родной Кабардино-Балкарии, время от времени навещая славный город Нальчик.