165. Французская артиллерия Первой мировой
С детства мне и моим ровесникам прививали комплекс неполноценности относительно последних лет существования Российской империи. Что страна, мол, была слабая, отсталая, зависела от кредитов и технологий. Фактически не имела будущего. Ну, понятно, к какой мысли нас подводят. Что с такой страной можно было делать что угодно, продавать, предавать. Да и не жалко. Будущего то все равно нет.
В наивысшей степени все сказанное относится к освещению действий России в Первой мировой. В условиях монополии на информацию, советские историки совершенно не стеснялись:
Наиболее напряженно обстановка складывалась в России. Хозяйственная разруха и голод охватили всю страну. Промышленность, транспорт и сельское хозяйство пришли в упадок. (Ростунов И. И., Группа авторов, История первой мировой войны 1914-1918 гг.)
Так описывается положение России к началу кампании 1917 года. Автора вообще не смущает, что индексы промышленного производства находились в январе - феврале 1917 года на максимумах, что в 1916 году был собран неплохой урожай и что и мирное население и солдаты на фронте даже союзников России, не говоря уж о противниках, могли только мечтать о таком питании, какое могли себе позволить у нас. И это не какая то там беллетристика, это в Советском Союзе считалось серьезной, фундаментальной историей!
Основные претензии звучали при этом в адрес русской промышленности, а поскольку война была "артиллерийской", то в первую очередь в адрес русской артиллерии. В советское время дело запросто могло дойти до того, что ситуацию с вооружением русской армии могли охарактеризовать, как провальную. Разумеется тут же делая из этого космического масштаба заранее заготовленные выводы:
Было бы неверно видеть причины провала системы снабжения армии оружием и боеприпасами только в просчетах руководителей военного ведомства; корень зла лежал глубже -в социально-экономической и политической структуре России в эпоху империализма, в несоответствии ее военно-экономического потенциала предъявленным войной потребностям. (Л. Г. Бескровный, Армия и флот России в начале XX века.)
При этом для достижения максимального эффекта используются два шулерских приема. Первый из них это сравнение производства в России за 1914-17 гг, из которых 1917-й прошел в условиях искусственно созданного кризиса и, следовательно, падения производства, а в 1918-м оно практически обнулилось, с производством за 1914-18 гг у других участников конфликта. У которых оно росло практически по экспоненте. И бОльшая часть продукции была выпущена именно в 1917-18 гг. Этот прием мы сегодня затрагивать не будем, оставим на сладкое.
Второй же прием заключается в том, что реально существовавшие в России трудности преподносятся нам без контекста. Глупо спорить, Россия действительно оказалась не готовой к войне. Но Великая война была совершенно уникальным конфликтом, к которому оказалось не готово и человечество в целом. Что принципиально меняет картину. И об этом говорят гораздо меньше. Сегодняшнюю передачу мы как раз и посветим воссозданию контекста. А как там оно было у остальных? На примере Франции.
https://youtu.be/YgkNiQCFhto
Французы проигнорировали опыт Русско-Японской войны, показавший, что даже в полевом сражении могут возникнуть обстоятельства, при которых легкой, скорострельной пушечной артиллерии будет не под силу разрушить все цели на поле боя. Например укрепленные населенные пункты, окопы и другие импровизированные оборонительные сооружения. Не говоря уж о долговременных укреплениях, которые в условиях перерывов в маневренных действиях возникают очень быстро.
Военная доктрина Франции предусматривала решительные наступательные маневренные действия, нацеленные на быстрый разгром неприятеля, при решающем значении пехоты. Артиллерии не придавалось особого значения, считалось достаточным подготовить атаку пехоты, подавив открыто расположенную живую силу противника и легкую артиллерию в ближайшем тылу, коротким огневым налетом с использованием шрапнели. Для решения подобных задач имелась идеально им соответствующая 75-мм скорострельная пушка. Подготовка долговременных закрытых позиций, организация огня и тем более контрбатарейная борьба, как не носящая решительного характера не предусматривалась.
Но в то время как движение вперед может себя проявить на учениях мирного времени, действие огня воспроизведено быть не может. Наши большие маневры, завершающие год обучения, состояли из нескольких дней походов, заканчивающихся большим военным спектаклем, где пехота в сомкнутых строях, с развевающимися знаменами и барабанным боем продвигалась вперед к атакуемой позиции с полным презрением к неприятельскому огню. При разборе подвергалось обсуждению лишь то, что можно видеть: в отношении атакующего - направление атаки, пути движения, быстрота окончательного штурма; по отношению к обороняющемуся - штыковая контратака, ее своевременность и сила. Но о пушках, пригвожденных к земле своими материальными потребностями, и о пулеметах, действующих лишь с места, почти совсем забывали, и лишь редко кто-либо упоминал о способах их применения и об их участии в окончательном успехе.(Фредерик Эрр, Артиллерия в прошлом, настоящем и будущем)
Исходя из этого полевая гаубичная артиллерия не только не поступала на вооружение но и не разрабатывалась. Единственным более или менее современным орудием этого типа, состоящим на вооружении французской армии, была 155-мм легкая гаубица системы Римальо образца 1904 года. Чтобы протолкнуть ее на вооружение, вопреки господствующей концепции, полковник Римальо пообещал военным, что обеспечит скорострельность на уровне 75-мм пушки!
В результате система хотя и могла произвести до 15 выстрелов в минуту, что безусловно является уникальным достижением для такого калибра, получилась слишком сложной при дальности стрельбы всего 6 километров! Это делало ее малопригодной для позиционной войны, и она исчезла с фронта даже раньше, чем орудия конструкции 70-х годов XIX века, обладавшие большей дальнобойностью. Но даже и таких гаубиц было всего 4 штуки на армейский корпус. Против 36 105-мм и 16 150-мм гаубиц у немцев! Естественно, французам пришлось очень туго.
В то время как Франция в 1914 г. могла мобилизовать всего лишь 308 тяжелых орудий, Германия сразу же выставила на фронт более 2 000 тяжелых орудий, приспособленных к полевой войне. Взгляды на применение этих орудий также сильно различались в обоих лагерях.
В Лотарингии, в Арденнах, в Бельгии - везде одна и та же картина: наша легкая артиллерия, неожиданно застигнутая в походных колоннах дальнобойным огнем германской тяжелой артиллерии, поспешно занимала позиции на пересеченной, закрытой и лесистой местности, где трудно было маневрировать и обеспечить связь; дальнобойность ее была недостаточна для поражения тяжелой артиллерии противника, которая, оставаясь сама недосягаемой, забрасывала ее снарядами и дезорганизовала...
Наша пехота, полная порыва и воодушевленная командным составом, проникнутым превосходным наступательными духом, бросалась в атаку, как ее обучал устав, без артиллерийской подготовки. Она наталкивалась на нетронутую неприятельскую пехоту, располагающую всеми средствами и ожидающую атаки под защитой окопов и нередко даже за проволочными заграждениями.
Огневые средства противника - ружья, пулеметы, легкие и тяжелые пушки - сохраняли, таким образом, свободу действий и все свое разрушительное могущество: они вели огонь, как на маневрах, буквально скашивая нашу несчастную пехоту, которая несла колоссальные потери, главным образом в командном составе, и в результате должна была отступать.
...
Тяжелая германская артиллерия, в частности 15-см гаубица, обнаружила исключительное могущество. Для разрушения препятствий, опорных пунктов и окопов оказалось безусловно необходимым располагать тяжелыми снарядами с большим разрывным зарядом. Моральное действие их разрывов было значительно: иногда, в особенности в начале войны, когда оно усиливалось эффектом внезапности, его одного было достаточно для того, чтобы вызвать очищение позиций еще до подхода неприятельской пехоты или же полностью прекратить движение войск.
К преимуществу более крупного калибра присоединяется еще выгода большей дальнобойности: тяжелая артиллерия обладает большей дальнобойностью, чем легкая. Неоднократно германцы имели возможность атаковать, потеснить и даже дезорганизовать наши колонны огнем тяжелых гаубиц прежде, чем наша артиллерия могла начать действовать.(Фредерик Эрр, Артиллерия в прошлом, настоящем и будущем)
Решить такую серьезную проблему быстро было невозможно. Поэтому французы прибегли к импровизации. Массового поступления в войска гаубиц в ближайшее время не ожидалось, поэтому воевать надо было в любом случае тем, что есть. То есть 75-мм пушкой.
Еще до войны капитан Маландрен предложил надевать на головную часть снаряда диск, соответствующий калибру орудия. Такой диск резко портил аэродинамику, скорость полета быстро падала и пушечный снаряд на конечной части траектории приобретал свойства гаубичного.
В России до войны так же производились подобные эксперименты, но ввиду того, что ухудшившаяся аэродинамика снаряда, наряду со снижением баллистических свойств и дальности стрельбы, вызвала повышение рассеивание, что при и так небольшой мощности боеприпаса, которая могла быть компенсирована только точностью стрельбы, лишало идею смысла. Собственно французы пришли к тем же выводам.
Весной 1913 г. комиссия произвела заключительное испытание дисков Маландрена в Мейлли. Способ применения дисков был принят, и тем более охотно, что был связан с весьма небольшими расходами по сравнению с теми расходами, какие потребовались бы в случае принятия на вооружение полевой артиллерии гаубиц. Напрасно председатель и несколько членов комиссии, в том числе сам капитан Маландрен, доказывали, что применение дисков, как средство в отношении баллистики неудовлетворительное, является паллиативом, не разрешающим вопроса о необходимости орудий с крутой траекторией. (Барсуков Е.З., Артиллерия русской армии.)
Как видим, мягко говоря недальновидные решения принимались не только в России ;). В итоге, когда разразилась война, французам выбирать уже не приходилось. Гаубиц в войсках не было и диски Маландрена пошли в дело.
Естественно такое решение обладало крайне сомнительной эффективностью и часто вело лишь к бессмысленной трате снарядов, которых и так не хватало. Требовалось найти другой выход. Как и у большинства других участников наиболее простым решением кризиса оказалось применение устаревших, снятых с вооружения орудий, хранящихся в арсеналах. Но поскольку Франция, в виду ошибочности своей доктрины оказалась в наиболее проигрышном положении, то и масштаб этого явления получился беспрецедентным.
На счастье французов болезненный проигрыш в Франко-прусской войне 1870-71 годов породил временную активизацию военного строительства. В арсеналах и крепостях хранилось большое число пушек, разработки второй половины 70-х годов XIX века.
Две из них и составили становой хребет французской тяжелой артиллерии первых лет Великой войны. Это 120-мм пушка модели 1878 года, которых в 1914-м году имелось 2,417 шутк. И 155-мм "длинная" пушка модели 1877 года, в количестве 1,392 орудий. Таким образом в распоряжении французов оказалось почти 4 тысячи тяжелых орудий времен последней Русско-турецкой войны.
155-мм пушка образца 1877 года, весна 1915 года.
У нас часто любят сравнивать тяжелую артиллерию России и Франции чисто количественно, при этом не уточняя, что это были за пушки. В России, конечно, аналогичные орудия так же применялись. Это были, например, 6" (152-мм) пушки весом 120 и 190 пудов образца 1877 года. Но при этом лишь небольшая часть этих орудий попала на фронт (496 из 1,370).
У французов же использование этих орудий носило систематический, широкомасштабный характер. В 1916 году они возобновили производство стволов упрощенной конструкции для 155-мм пушек, а 120-мм и вовсе повторно запустили в производство целиком в том же году под индексом "модель 1878/16 года"! Так же упростив ее конструкцию. Можете себе такое представить?
155-мм пушку так же ставили на лафет русской 152-мм гаубицы образца 1910 года. Этот вариант получил обозначение "155-мм длинная пушка образца 1877/14 года системы Шнейдер". Французы любили длинные названия. Как и длинные стволы. К концу войны 155-мм пушка образца 1877 года все еще состояла на вооружении одного артиллерийского батальона в каждом армейском корпусе.
Причем я описал здесь судьбу лишь двух наиболее массовых орудий. Можете быть уверены, подметалось подчистую все, что могло стрелять. Из арсеналов и крепостей, береговой обороны и снятые с кораблей, на колесных лафетах, железнодорожные и стационарные, вплоть до музейных образцов. Полное перечисление всего этого зоопарка было бы слишком скучным и заняло бы слишком много времени. Ясно одно. Далеко не всегда следует делать выводы о французской тяжелой артиллерии, особенно первых лет войны, исходя только из ее численности, чем очень любят заниматься у нас некоторые особо рьяные критики Российской империи. Сравнивая эту численность с количеством тяжелых орудий у нас. Потому, что возможности французской тяжелой артиллерии далеко не всегда соответствовали ее численности. Вот что по этому поводу пишет Барсуков:
Во Франции на вооружение тяжелой артиллерии было взято много орудий морской артиллерии, в частности, почти вся тяжелая артиллерия большой мощности была вооружена морскими орудиями, приспособленными для действия на суше.
...
При использовании на суше орудий морской артиллерии встретилось много затруднений:
1. Пушки корабельной артиллерии, обладающие большой начальной скоростью при повышенной скорострельности, быстро изнашиваются. Это обстоятельство не имеет большого значения для морского сражения ввиду его скоротечности, но в полевой войне представляет большое неудобство.
2. Введение на вооружение сухопутной армии морских орудий усложняет питание боеприпасами, так как образцов этих орудий множество.
3. Снаряды морской артиллерии, предназначенные для пробивания брони судов и потому имеющие толстые стенки и небольшой разрывной заряд, мало пригодны для наземных целей.
4. Установки морских орудий неподвижны; поэтому лафеты имеют особые конструкции с очень небольшими откатами - 30 см для средних и 60 см для крупных калибров - и с весьма ограниченным вертикальным обстрелом. На суше такие откаты нарушили бы устойчивость орудия, так как лафеты нельзя закрепить прочно болтами, как это делается на судовых и береговых установках; на суше желательны углы возвышения в 40-55° для стрельбы на большие дальности.
5. Морские орудия даже не очень крупного калибра, средней дальнобойности, настолько тяжелы, что их приходится перевозить исключительно по железным дорогам до самого места установки на позиции или применять на железнодорожных установках, тогда как для орудий одинаковой с ними мощности, но сконструированных специально для использования на суше, достаточно автомобильной тяги.
Ситуация для французов осложнялась тем, что просчет во взглядах на роль артиллерии в будущей войне привел к тому, что у них не было даже готовых образцов, которые можно было бы немедленно запустить в производство. И здесь большую роль сыграло военное сотрудничество с Россией.
Французы широчайшим образом использовали образцы, сконструированные их фирмами для России, приспособив под свои боеприпасы. Справедливости ради не только русские образцы. Например, сконструированную для Мексики 155-мм гаубицу системы Сен-Шамон запустили под индексом "155-мм короткая пушка обр. 1915". Но в основном, конечно, русские.
Классическим примером была отличная русская 107-мм тяжелая пушка образца 1910 года. Обладавшая высокой точностью и дальностью стрельбы, при умеренной массе. Французы до войны о наличии такого орудия вообще не задумывались. Тогда как немцы аналогичную артсистему применяли с высокой эффективностью. Естественно в такой ситуации русская пушка, перестволенная на метрический 105-мм калибр, пошла в серию практически без изменений, под обозначением "105-мм пушка модели 1913 года Шнейдера".
Естественно, увеличение тяжелой артиллерии за счет устаревших, морских и береговых, в основном так же в свою очередь устаревших и не вполне, как мы видели, подходящих для сухопутной войны, не снимало проблемы боеприпасов. Здесь тоже имели место импровизации, негативно влияющие на боеспособность артиллерии. Например где это только возможно, бездымный порох был заменен черным, дымным порохом из имеющихся запасов.
Еще более экстравагантным решением проблемы катастрофической нехватки взрывчатых веществ, стало широкое применение французами пневматической артиллерии. В достойных упоминания количествах применявшейся так же только Австро-Венгрией.
Несмотря на очевидные недостатки - незначительную дальность стрельбы, плохую, вследствие затруднительности точной регулировки давления, точность, необходимость наличия запасов сжатого воздуха или низкая скорострельность при использовании ручных насосов и так далее, пневматические орудия нескольких образцов довольно активно применялись французами в первые годы войны.
Причем если вы думаете, что пневматические артсистемы стали самым экзотическим вооружением французской артиллерии, как бы не так! В марте 1915 года профессор Брока запатентовал устройство, называемое, пардон за мой французский, L’Arbalete la Sauterelle Type A D’Imphy. Существенно здесь понятное без перевода слово "арбалет". Это было в буквальном смысле метательное оружие, использующее для выстрела энергию, накопленную за счет упругости двух стальных стержней, взводимых с помощью ворота. Как тебе такое, Илон Маск?
Этот арбалет мог забрасывать сферическую гранату массой около килограмма на дальность до 125 метров. Историки античности крайне скептически относятся к получившему прописку в кинематографе и компьютерных играх широкому использованию армиями древнего Рима метательного оружия, такого как катапульты и баллисты, в полевой войне. Считая, что они применялись лишь при осаде крепостей. А я вот теперь уж и не уверен :).
Впрочем если вы считаете, что хотя бы уж с полевыми то легкими пушками, бывшими почти безальтернативным оружием французской полевой артиллерии согласно довоенным планам, у французов все было хорошо, то сильно заблуждаетесь.
Пушки без боеприпасов не воюют. А в этом плане французы оказались не готовы к войне точно так же, как и все остальные. Всего за один единственный первый месяц боев армия израсходовала ПОЛОВИНУ довоенного запаса 75-мм снарядов. И почти весь запас к октябрю 1914-го! В последних решающих боях кампании 1914 года на западе у Изера и на Ипре французские скорострельные пушки могли стрелять только за счет снарядов, изымаемых с более спокойных участков фронта. Поправьте меня, но в России до перебросок снарядов с фронта на фронт все же не доходило. Не перенаправления снарядов, предназначенных одному фронту на другой, а именно изъятия из действующих частей! А у французов в конце 1914 года такой источник снабжения боеприпасами был БЕЗАЛЬТЕРНАТИВНЫМ!
Ситуация была близка к катастрофической и породила чрезвычайную программу производства патронов для 75-мм пушки образца 1897 года. В результате уже к июню 1915 года французам удалось поднять уровень производства 75-мм снарядов до 70 тысяч в день! Казалось бы это выдающийся показатель. Россия все еще топталась в это время на отметке 22,773 снаряда в день.
Но какой ценой это было достигнуто!? Спешка, отступление от технологии производства, использование некачественных материалов привели к тому, что снаряды начали разрываться в стволах своих собственных орудий. Причем это явление приобрело массовый, угрожающий характер. Получив название "кризис 75-х".
В мирное время нормой считался один преждевременный разрыв на 500 тысяч выстрелов. К марту 1915-го этот показатель увеличился в СТО раз и составил один на 5,000 выстрелов. 75-мм пушка, оставаясь основной рабочей лошадкой французской артиллерии, катастрофически теряла доверие войск. А чем тогда воевать??
Расследование долго не могло установить причину такой ситуации. И соответственно ее невозможно было устранить. Наконец удалось выяснить, что заготовки снарядов, импортируемые из США, состоят из стали, структурированной продольно, и имеют микротрещины. Финальная обработка на токарном станке не могла устранить этот дефект и пороховые газы при выстреле под высоким давлением через эти трещины проникали в снаряд, воспламеняя его содержимое.
Решением проблемы стало прикрепление к донцу снаряда оловянной шайбы, которая надежно препятствовала прорыву пороховых газов. В довершение всех проблем французам пришлось отозвать и модифицировать таким образом более полутора миллионов снарядов, когда каждый из них был на фронте на вес золота.
Статистика инцидентов с преждевременным разрывом снарядов представлена в этой диаграмме. Как мы видим своего пика кризис достиг в сентябре 1915-го, когда из за разрыва ствола было потеряно 279 орудий. А всего, до декабря французы по этой причине лишились 1,055 орудий.
Наряду с боевыми потерями это привело к тому, что уже к концу 1915 года выбыло из строя 2,750 75-мм пушек из имевшихся к началу войны 4,800! А ведь при этом еще и численность армии постоянно росла. Катастрофическая нехватка легких пушек вынудила французов использовать буквально все доступные артсистемы, в том числе взятые из музеев.
Самыми массовыми из них стали 95-мм пушка системы Латьоля образца 1875 года и 90-мм системы Банжа образца 1877 года. Они, естественно, не имели никаких противооткатных устройств, в результате чего после каждого выстрела их приходилось вручную накатывать обратно на позицию для стрельбы и заново производить прицеливание. Пушка Банжа вследствие этого имела скорострельность 2 выстрела в минуту, а пушка Латьоля 1 выстрел в минуту! В 15 раз меньше, чем у 75-мм скорострелки 1897 года!
95-мм пушка системы Латьоля образца 1875 года.
И если с тяжелой артиллерией такая или подобная картина была в большей или меньшей степени характерна для всех воюющих сторон, то для дивизионной пушечной артиллерии нет. Например в Русской армии орудие предыдущего поколения - 87-мм легкая полевая пушка образца 1877 года, несмотря на то, что она была в 1895 году существенно модернизирована, получив новый затвор и новый лафет, уменьшивший длину отката, что позволило повысить скорострельность до 7-8 выстрелов в минуту, имела во время Первой мировой войны лишь ограниченное применение, в основном на Кавказском фронте. Французы же были вынуждены задействовать весь свой паноптикум весьма активно. Представьте себе так же трудности со снабжением боеприпасами, когда только легкие пушки имели три разных калибра!
Чтобы два раза не вставать, уместно будет заметить, что пушки системы Банжа поступали на вооружение так же и английской артиллерии. Правда в боевых действиях они англичанами все же не использовались, а лишь для обучения и тренировки.
В свете всего вышесказанного я даже и не знаю, как бы французы пережили 1915-й год, если бы фокус усилий немцев продолжил быть сосредоточенным на западе. И лишь в конце войны Франция в целом смогла, наконец, преодолеть все трудности и ее артиллерия стала надолго образцом совершенства и мощи. Приобрела тот неоспоримый авторитет, который часто ошибочно распространяется на первую половину войны.
В 1917-м начала применяться 155-мм гаубица Шнейдера, размноженная более, чем в 3,000 экземплярах, в прямом и переносном смысле завоевавшая мир, ставшая в межвоенный период эталоном гаубицы 6" калибра, выпускавшаяся по лицензии в США и так далее. Кстати, как и множество других французских орудий, она была сконструирована по подобию русской 152-мм гаубицы образца 1910 года.
В 1917-м же поступила на вооружение 155-мм дальнобойная пушка GPF, бывшая шедевром инженерной мысли и ставшая предметом для подражания на долгие годы вперед. Она имела раздвижные станины, обеспечивавшие 60-градусный угол горизонтального обстрела и посылала 43-кг снаряд на 19,5 километров. Так же выпускалась по лицензии в США и активно применялась американцами в начале Второй мировой.
Вообще, авторитет французской артиллерии был настолько высок в эти годы, что новый мировой лидер - США практически полностью заимствовал систему вооружения французской артиллерии, включая 75-мм скорострелку.
Как и вся французская артиллерия в целом, это орудие оставило в мировой истории огромный след. Чтобы проиллюстрировать насколько огромный, можно упомянуть такой любопытный факт, что оно активно использовалось на советско-германском фронте Второй мировой. Причем обеими сторонами. Удивлены? Есть чему.
Ну с немцами довольно просто, испытывая дефицит противотанковых орудий, способных бороться с тяжело бронированными танками "Матильда", Т-34 и КВ и имея при этом большое количество трофейных французских скорострелок с достаточно неплохими баллистическими качествами, они создали гибрид из французского ствола и лафета 50-мм PAK 38, получивший обозначение PAK 97/38. Таких пушек сделали более 3,700.
Ну а что с советской стороной? Даже знатоки не сразу сообразят. Вроде не было у нас ничего подобного. Было! Около тысячи американских танков М3 средний, поступивших нам по Ленд-Лизу, были вооружены чем? 75-мм танковой пушкой M2 или M3. Артиллерийскую часть которой составляла, да, да, старая добрая французская скорострелка образца 1897 года! Это же относится и к первым модификациям танка M4 "Шерман". Кстати, пушка была неплохая примерно соответствуя по своим характеристикам нашей Ф-34, составлявшей вооружение "тридцатьчетверки". В свою очередь являвшейся потомком русского аналога "модели 1897 года" - трехдюймовки образца 1902 года! Вот такие извивы истории.
Я привел этот пример, чтобы лишний раз проиллюстрировать насколько всеобъемлющим был авторитет французской артиллерии. От нее никуда не деться, какой конфликт межвоенного периода не возьми.
Не могу отказать себе в удовольствии и не упомянуть еще одно орудие, созданное в эти годы. Правда оно пошло в производство лишь в апреле 1918 а испытания его начались за несколько дней до перемирия, поэтому оно не успело принять участие в войне, а выпуск его вследствие этого ограничился лишь 50 экземплярами.
Речь идет о 194-мм самоходном орудии. Применительно к Первой мировой и его концепция, и исполнение выглядят футуристично, на несколько десятилетий опередив свое время. Главной проблемой тяжелой артиллерии была трудность смены позиции и большое время развертывания. Французы решили эту проблему кардинально. Самоходное шасси имело двигатель в 120 л.с., что позволяло развивать скорость до 10 км/ч. Пушка посылала 80-кг снаряд на дальность более 18 км. Решена была и проблема подвоза боеприпасов. На том же шасси была создана транспортно-заряжающая машина, перевозившая 60 снарядов и зарядов.
В общем, французская артиллерия стала для всего мира примером для подражания. Возможно в этом с ней и могла бы поспорить Германия, но она проиграла. Ореол победителя поставил французскую армию вообще и артиллерию в частности на недосягаемую высоту.
Но все это случилось лишь в самом конце войны. В основном в 1917-18 гг. Самые тяжелые и решающие первые годы картина, как мы видели, была кардинально иной. Французам было очень тяжело, их артиллерия в результате допущенных в предвоенные годы ошибок, сильно отставала от противника. Им пришлось предпринимать отчаянные меры, вводить в строй устаревшие системы, идти на импровизации и так далее, чтобы бы обеспечить пехоте хотя бы минимальный уровень огневой поддержки. Катастрофические просчеты, куда более серьезные, чем у России, полная невозможность промышленности на первых порах не то, что нарастить численность артиллерии, но даже и восполнить потери - все это налицо.
Русская артиллерия в 1918 году, сохранись Российская Империя тоже сильно отличалась бы от того, какой она была в конце 1916-го. А сравнивать русскую артиллерию 1914-16 гг правомерно с французской именно этого же периода. И тогда все будет "далеко не столь однозначно". Даже несмотря на впечатляющий численный состав последней.
Как видите про французскую артиллерию тоже можно было бы сочинить немало пасквилей. А потом перевести стрелки на руководство страны. Вопрос кому и зачем это делать? И так ясно что трудности невиданная по масштабам война выдвинула КОЛОССАЛЬНЫЕ. Перед всеми участниками. Единственное исключение, понятно, Россия. Там причиной всех трудностей стали, понятно, некомпетентные действия руководства страны. Да что там греха таить и лично товарища императора Николая.
Ну что же, дорогой зритель, сегодня мы с тобой окунулись в волшебный, чарующий мир французской артиллерии Первой мировой войны. Познакомились с ее проблемами, а не только достижениями, как это обычно бывает. Что позволит более рельефно представлять себе тот контекст, в котором действовали все без исключения участники конфликта. Заплачки советских пропагандистов надо воспринимать именно в этом контексте