Венгрия в картинках 7
УТРО В МУЗЕЕ
Не интересно. Это я не про музей, а про экскурсии. Пытался пристроиться рядом с русской группой, но очень быстро понял, что так я не хочу смотреть картины. Долгие остановки у какой-нибудь не стоящей того, на мой личный вкус, исторической сценки. Рассказ (явно сдернутый из Интернета) о неизвестных никому князьях и атаманах запомнить все равно не возможно. Конечно, если бы я пришел слушать истории, то мне, пожалуй, было бы интересно, но такой интенсивный шквал лишней информации явно не улучшает расположение духа пришедшему смотреть. А там, где хотелось бы наоборот постоять, полюбоваться, не оказывалось ничего информативного, и группа русиш туристов проносилась в темпе конницы Буденного. Да и фотографировать в составе организованных приезжих весьма затруднительно: дети пытаются ткнуть пальцем в картину, служители оттаскивают их за волосы, красотки делают высокохудожественные позы на фоне картин, несостоявшиеся молодые ученые пытаются «поставить себе на ладонь» какую-нибудь скульптуру, тетки, оставившие в автобусе свои кошелки, просто бессмысленно снуют перед картинами, прикидывая, что надо закупить, когда из этой скукотищи их наконец-то повезут на шопинг. Увольте, не надо мне таких экскурсий на родном языке. Я как-нибудь сам.
Если вам по какой-то причине не хочется смотреть на картины и скульптуры, то эту часть можно смело пропускать: здесь будут только экспонаты. А остальные - милости прошу в зал с алтарями и прочими церковными артефактами.
Надо сказать, что изображения святых и не очень персонажей у католиков лишены отверженности и трагизма. Какие-то все круглые, жизнерадостные, оптимистичные. Вот, например, дева Мария со своим неразумным сынишкой (с мальчиком рожденным на руках, па-пам). И что это за яблочко такое подозрительное в руках у младенца?
Благовещенский алтарь (1510-1520) из небольшого словацкого городка Сабинов. Алтарей в зале много и все они выполнены примерно в одном стиле. Забавно они смотрятся в отрыве от положенного им места.
Шикарная троица. С одной стороны темка жуткая, но исполнено с лёгким юморком и совсем не напрягает.
А эти три достойных и столь разных представителя человечества, как вы догадались, находятся на самой верхушке одного из алтарей.
Но чемпионом зала оказался (не удивлен) наш родной гражданин Христос. Невольно вспомнился чуждый нашей посконной культуре идеологически враждебный кинофильм «Догма» (люблю эту комедию, грешен, прости меня, господи). Хэлло!
Переходим к картинам. «Пыльная дорога», Михай Мункачи (1884). Мункачи более известен, как автор портретов и исторических полотен. Однако мне больше всего понравился у него именно пейзаж. В нем есть все, что нужно, а в первую очередь - настроение.
Это бурлаки на Дунае. И количественно, и качественно русским бурлакам проигрывают вчистую. Русские бурлаки - самые бурлацкие бурлаки в мире!
Еще одна дорога. Бесподобная, вылитая медом в дегте, вязкая и гибельная. «Слякотная дорога. Осеннее поле и туман», Ласло Меднянский (1890-е). Меднянский мне встретился одним из самых первых в галерее импрессионизма. Там выставлена большая часть его работ. И надо сказать, что на фоне гогенов и ренуаров он вовсе не затерялся. Я его там заприметил и взял на память, поэтому был рад встретить еще и в общей экспозиции. Понимал чувак толк в живописи.
Общий вид холла. Прямо под куполом дворца. Просторненько.
Сами понимаете, пройти мимо столь грациозной дамы я не имел никакого права. Попробуйте угадать имя этой очаровательной девушки. Бинго! Вы все попали в яблочко: это Атланта! Влюблен с первого взгляда.
Пастель подразумевает, что будет нежно, ранимо и тонко. Так оно и получается. «Эхо», Йозеф Эгр (1936). Закончил Йозеф тем, что все последние годы своей жизни рисовал Балатон. Какая потеря, какая потеря…
Колоннада Национальной галереи. Да-да, иногда можно и просто в окошко посмотреть, не все же на картины любоваться. За окном тоже интересно (экскурсовод меня бы не понял).
Глубоко трагичная дева. «Печаль», Йозеф Дамко (примерно 1906).
А следующая картина… В общем, согласитесь, что сюжетец очень даже яркий при всей сглаженности красок. «Борьба мальчиков» (не чукотских!), Оскар Глатц, (1900).
Еще одна голова. Шандор Петёфи оказался вполне романтическим малым (в противовес Листу), как и положено поэту, пусть даже высечен из камня какого-то болотистого оттенка. «Петёфи», О. Фулоп Бек (1900). А я и не знал, что Петёфи при рождении звался Александр Петрович, хе-хе.
Хотелось написать «сквозь века», но это лажа. Сквозь обычное стекло смотрим из Национальной галереи на Цепной мост.
Гарна дивчина! Очень экспрессивно. «Женщина, играющая на виолончели» (или попросту «Виолончелистка»), Роберт Берени (1928). Модель, живи она чуть позже, запросто могла бы претендовать на роль в «Иствикских ведьмах». Короче говоря, автору от меня уважение и прочие комплименты. Роберт кроме живописи имел еще одну страсть: музыка. Постоянно пропадал на музыкальных тусовках. И это заметно. Кстати, одним из его лучших друзей был Бела Барток.
А это… Это никакая не инсталляция. Всего лишь потолок. Обычный потолок, да.
Смотреть тяжело, не смотреть еще труднее. Тут я завис. «Двойное тело» Золтан Эрмезеи, 1990).
Еще один всего лишь потолок. Воздушно.
Вот такие фигуры парят под куполом Национальной галереи.
Товарищ Царь. Приятно познакомиться. Милый человечище.
Царская длань. Припасть всем, смерды!
А теперь конкурс. Постарайтесь вглядеться в это знакомое до боли, очаровательное до зубовного скрежета личико. Не перелистывая на следующую фотографию, скажите, как ее зовут? (подсказка: это не Буратино)
Теперь-то уже все поняли, разумеется.
Конечно же, это она, наша родная Ойропа. «Похищение Европы», Йенё Кереньи, (1974). Думаете, у Йенё жизнь не задалась? Ошибаетесь, это классик социалистической венгерской школы искусства, заслуженный художник ВНР. Жаль, его Хрущев не видел…
Далее - прекрасно, хоть и немного пасторально. «Жаворонок», Пал Синьеи-Мерше (1882). Удостоился попадания в БЭС (Большой Энциклопедический Словарь). Думаю, что его надо проходить в школе на уроках орнитологии.
Это яблочко вы признали сразу, разумеется. А я вот что вам скажу, мои дорогие: шрамы, как выясняется, украшают не только мужчин (пусть и не на лице).
Озорная картинка только для взрослых. Какие характеры, какая правда жизни, какая удаль! «Ревность», Тихамер Маргитай (1892).
Симпатично. «Купающаяся женщина», Карой Лотц (1901). Эту картину Карой нарисовал, когда ему было 68 лет. Разве имеет значение физический возраст? Важно, каков человек в душе. Женился он только в 58 лет на вдове своего брата. Но что мы все о личном? Работы Кароя украшают почти все главные здания Будапешта: здание Парламента, Базилику святого Иштвана, Венгерский оперный театр (или просто - Оперу), дворец Шандора, Музей прикладного искусства и много-много всяких других. Талантливый и достойный мужичок.
Называется картина «Спасение», а я почему-то думал, что картину стоило назвать «Девятый вал» (эдакий привет Феодосии от Будапешта).
Ну и под занавес самое сладкое: две картины, которые я сразу занес в свой личный раздел «Избранное». Первая - это «Ночное настроение», Карой старший Марко (1840). Даже ничего говорить не буду, а молча полюбуюсь еще раз.
И совсем серое. Такое, во что надо вглядываться пристально, проникая внутрь картины, чувствуя напряженную тишину, пытаясь угадать развязку. «Плач Оссиана», Карой Кишфалуди (после 1822). О чем плачет легендарный кельтский бард? О том, что время титанов прошло? Или о том, что боги забыли про людей? Или о тривиальных несбывшихся мечтах (в детстве родители так и не купили железную дорогу, жене стиралку на Новый год не подарил, хотя обещал, на живых «битлов» посмотреть не получилось…)? Не знаю, гадайте сами. А я вас оставлю на этих размышлениях. Пора уже выйти на свет дневной, но это будет в следующей части. Чао.
Не интересно. Это я не про музей, а про экскурсии. Пытался пристроиться рядом с русской группой, но очень быстро понял, что так я не хочу смотреть картины. Долгие остановки у какой-нибудь не стоящей того, на мой личный вкус, исторической сценки. Рассказ (явно сдернутый из Интернета) о неизвестных никому князьях и атаманах запомнить все равно не возможно. Конечно, если бы я пришел слушать истории, то мне, пожалуй, было бы интересно, но такой интенсивный шквал лишней информации явно не улучшает расположение духа пришедшему смотреть. А там, где хотелось бы наоборот постоять, полюбоваться, не оказывалось ничего информативного, и группа русиш туристов проносилась в темпе конницы Буденного. Да и фотографировать в составе организованных приезжих весьма затруднительно: дети пытаются ткнуть пальцем в картину, служители оттаскивают их за волосы, красотки делают высокохудожественные позы на фоне картин, несостоявшиеся молодые ученые пытаются «поставить себе на ладонь» какую-нибудь скульптуру, тетки, оставившие в автобусе свои кошелки, просто бессмысленно снуют перед картинами, прикидывая, что надо закупить, когда из этой скукотищи их наконец-то повезут на шопинг. Увольте, не надо мне таких экскурсий на родном языке. Я как-нибудь сам.
Если вам по какой-то причине не хочется смотреть на картины и скульптуры, то эту часть можно смело пропускать: здесь будут только экспонаты. А остальные - милости прошу в зал с алтарями и прочими церковными артефактами.
Надо сказать, что изображения святых и не очень персонажей у католиков лишены отверженности и трагизма. Какие-то все круглые, жизнерадостные, оптимистичные. Вот, например, дева Мария со своим неразумным сынишкой (с мальчиком рожденным на руках, па-пам). И что это за яблочко такое подозрительное в руках у младенца?
Благовещенский алтарь (1510-1520) из небольшого словацкого городка Сабинов. Алтарей в зале много и все они выполнены примерно в одном стиле. Забавно они смотрятся в отрыве от положенного им места.
Шикарная троица. С одной стороны темка жуткая, но исполнено с лёгким юморком и совсем не напрягает.
А эти три достойных и столь разных представителя человечества, как вы догадались, находятся на самой верхушке одного из алтарей.
Но чемпионом зала оказался (не удивлен) наш родной гражданин Христос. Невольно вспомнился чуждый нашей посконной культуре идеологически враждебный кинофильм «Догма» (люблю эту комедию, грешен, прости меня, господи). Хэлло!
Переходим к картинам. «Пыльная дорога», Михай Мункачи (1884). Мункачи более известен, как автор портретов и исторических полотен. Однако мне больше всего понравился у него именно пейзаж. В нем есть все, что нужно, а в первую очередь - настроение.
Это бурлаки на Дунае. И количественно, и качественно русским бурлакам проигрывают вчистую. Русские бурлаки - самые бурлацкие бурлаки в мире!
Еще одна дорога. Бесподобная, вылитая медом в дегте, вязкая и гибельная. «Слякотная дорога. Осеннее поле и туман», Ласло Меднянский (1890-е). Меднянский мне встретился одним из самых первых в галерее импрессионизма. Там выставлена большая часть его работ. И надо сказать, что на фоне гогенов и ренуаров он вовсе не затерялся. Я его там заприметил и взял на память, поэтому был рад встретить еще и в общей экспозиции. Понимал чувак толк в живописи.
Общий вид холла. Прямо под куполом дворца. Просторненько.
Сами понимаете, пройти мимо столь грациозной дамы я не имел никакого права. Попробуйте угадать имя этой очаровательной девушки. Бинго! Вы все попали в яблочко: это Атланта! Влюблен с первого взгляда.
Пастель подразумевает, что будет нежно, ранимо и тонко. Так оно и получается. «Эхо», Йозеф Эгр (1936). Закончил Йозеф тем, что все последние годы своей жизни рисовал Балатон. Какая потеря, какая потеря…
Колоннада Национальной галереи. Да-да, иногда можно и просто в окошко посмотреть, не все же на картины любоваться. За окном тоже интересно (экскурсовод меня бы не понял).
Глубоко трагичная дева. «Печаль», Йозеф Дамко (примерно 1906).
А следующая картина… В общем, согласитесь, что сюжетец очень даже яркий при всей сглаженности красок. «Борьба мальчиков» (не чукотских!), Оскар Глатц, (1900).
Еще одна голова. Шандор Петёфи оказался вполне романтическим малым (в противовес Листу), как и положено поэту, пусть даже высечен из камня какого-то болотистого оттенка. «Петёфи», О. Фулоп Бек (1900). А я и не знал, что Петёфи при рождении звался Александр Петрович, хе-хе.
Хотелось написать «сквозь века», но это лажа. Сквозь обычное стекло смотрим из Национальной галереи на Цепной мост.
Гарна дивчина! Очень экспрессивно. «Женщина, играющая на виолончели» (или попросту «Виолончелистка»), Роберт Берени (1928). Модель, живи она чуть позже, запросто могла бы претендовать на роль в «Иствикских ведьмах». Короче говоря, автору от меня уважение и прочие комплименты. Роберт кроме живописи имел еще одну страсть: музыка. Постоянно пропадал на музыкальных тусовках. И это заметно. Кстати, одним из его лучших друзей был Бела Барток.
А это… Это никакая не инсталляция. Всего лишь потолок. Обычный потолок, да.
Смотреть тяжело, не смотреть еще труднее. Тут я завис. «Двойное тело» Золтан Эрмезеи, 1990).
Еще один всего лишь потолок. Воздушно.
Вот такие фигуры парят под куполом Национальной галереи.
Товарищ Царь. Приятно познакомиться. Милый человечище.
Царская длань. Припасть всем, смерды!
А теперь конкурс. Постарайтесь вглядеться в это знакомое до боли, очаровательное до зубовного скрежета личико. Не перелистывая на следующую фотографию, скажите, как ее зовут? (подсказка: это не Буратино)
Теперь-то уже все поняли, разумеется.
Конечно же, это она, наша родная Ойропа. «Похищение Европы», Йенё Кереньи, (1974). Думаете, у Йенё жизнь не задалась? Ошибаетесь, это классик социалистической венгерской школы искусства, заслуженный художник ВНР. Жаль, его Хрущев не видел…
Далее - прекрасно, хоть и немного пасторально. «Жаворонок», Пал Синьеи-Мерше (1882). Удостоился попадания в БЭС (Большой Энциклопедический Словарь). Думаю, что его надо проходить в школе на уроках орнитологии.
Это яблочко вы признали сразу, разумеется. А я вот что вам скажу, мои дорогие: шрамы, как выясняется, украшают не только мужчин (пусть и не на лице).
Озорная картинка только для взрослых. Какие характеры, какая правда жизни, какая удаль! «Ревность», Тихамер Маргитай (1892).
Симпатично. «Купающаяся женщина», Карой Лотц (1901). Эту картину Карой нарисовал, когда ему было 68 лет. Разве имеет значение физический возраст? Важно, каков человек в душе. Женился он только в 58 лет на вдове своего брата. Но что мы все о личном? Работы Кароя украшают почти все главные здания Будапешта: здание Парламента, Базилику святого Иштвана, Венгерский оперный театр (или просто - Оперу), дворец Шандора, Музей прикладного искусства и много-много всяких других. Талантливый и достойный мужичок.
Называется картина «Спасение», а я почему-то думал, что картину стоило назвать «Девятый вал» (эдакий привет Феодосии от Будапешта).
Ну и под занавес самое сладкое: две картины, которые я сразу занес в свой личный раздел «Избранное». Первая - это «Ночное настроение», Карой старший Марко (1840). Даже ничего говорить не буду, а молча полюбуюсь еще раз.
И совсем серое. Такое, во что надо вглядываться пристально, проникая внутрь картины, чувствуя напряженную тишину, пытаясь угадать развязку. «Плач Оссиана», Карой Кишфалуди (после 1822). О чем плачет легендарный кельтский бард? О том, что время титанов прошло? Или о том, что боги забыли про людей? Или о тривиальных несбывшихся мечтах (в детстве родители так и не купили железную дорогу, жене стиралку на Новый год не подарил, хотя обещал, на живых «битлов» посмотреть не получилось…)? Не знаю, гадайте сами. А я вас оставлю на этих размышлениях. Пора уже выйти на свет дневной, но это будет в следующей части. Чао.