(no subject)
У Хлебникова встретилось "Эх, не жизнь, а жестянка!"
Ср. с известной песенкой Энтина: "Эх, жизнь моя - жестянка… Да ну ее в болото!"
Жестянка -пустая жестяная банка. Жизнь - пустая, никчемная вещь.
"― Не жизнь, ― подхватила она с сердцем ― а жестянка из-под разбитого экипажа". (А.М. Ремизов "Взвихренная Русь" (1917-1924)
Ср. с цыганской пословицей: "Кому жизнь жестянка, а кому гитара".
Ср. также у Зощенко: "Да что ж это, говорю, граждане, народные судьи! Хозяйке-то, говорю, кто платить будет? Андрей-то, говорю, Иваныч обождет. А хозяйка-то, говорю, повесится. Войдите, говорю, в положение. Эх, говорю, жизнь-жестянка!" (рассказ "Доходная статья" из сб. "Нервные люди" 1925-1930)
Сравнение стало весьма популярным в 20-е годы, что отчасти может быть объяснено еще и тем, что во время Первой мировой войны начали изготавливать первые бомбы, в том числе ручные, которые представляли собой жестянки, начиненные динамитом. В фельетоне В. Катаева "Не жизнь, а жестянка" (1925) террорист пан Шпиковский именно в таких жестянках хранит свои динамиты.
Жестянка - производное от "жесть". С одной стороны, жесть ― металл жесткий, с другой - ломкий, а потому жизнь-жестянка ― жестокая и непрочная. Этому способствует также и то, что часто "жесть" вместе с эпитетом "жестокий" образуют паронимическую пару, как в примере "жестокая жесть университетского быта" у А. Белого.
Одно из первых использований сравнения в этом значении слова "жестянка" встречается у Есенина в повести "Яр" (1915): "Ведь могила-то когда хошь приют даст, жить бы надо, да что-то как жестянка ломается жизнь моя, и не моя одна". Ср. также у Саши Черного в "Грешных стихах" (1928): "Я, ей-ей, не алкоголик, / Но ведь жизнь суха, как жесть".
Благодаря омофонии жестянка/жистянка (от "жисть") оказались возможными и такие сочетания, как "жизнь-жистянка", а также "жисть-жестянка", в которых омофоны жестянка/жистянка становятся окказионально синонимичными.
Ср. у Г. Белых, А. И. Пантелеева в "Республике ШКИД"(1926): "Эх, жисть-жестянка!"
Ср. с известной песенкой Энтина: "Эх, жизнь моя - жестянка… Да ну ее в болото!"
Жестянка -пустая жестяная банка. Жизнь - пустая, никчемная вещь.
"― Не жизнь, ― подхватила она с сердцем ― а жестянка из-под разбитого экипажа". (А.М. Ремизов "Взвихренная Русь" (1917-1924)
Ср. с цыганской пословицей: "Кому жизнь жестянка, а кому гитара".
Ср. также у Зощенко: "Да что ж это, говорю, граждане, народные судьи! Хозяйке-то, говорю, кто платить будет? Андрей-то, говорю, Иваныч обождет. А хозяйка-то, говорю, повесится. Войдите, говорю, в положение. Эх, говорю, жизнь-жестянка!" (рассказ "Доходная статья" из сб. "Нервные люди" 1925-1930)
Сравнение стало весьма популярным в 20-е годы, что отчасти может быть объяснено еще и тем, что во время Первой мировой войны начали изготавливать первые бомбы, в том числе ручные, которые представляли собой жестянки, начиненные динамитом. В фельетоне В. Катаева "Не жизнь, а жестянка" (1925) террорист пан Шпиковский именно в таких жестянках хранит свои динамиты.
Жестянка - производное от "жесть". С одной стороны, жесть ― металл жесткий, с другой - ломкий, а потому жизнь-жестянка ― жестокая и непрочная. Этому способствует также и то, что часто "жесть" вместе с эпитетом "жестокий" образуют паронимическую пару, как в примере "жестокая жесть университетского быта" у А. Белого.
Одно из первых использований сравнения в этом значении слова "жестянка" встречается у Есенина в повести "Яр" (1915): "Ведь могила-то когда хошь приют даст, жить бы надо, да что-то как жестянка ломается жизнь моя, и не моя одна". Ср. также у Саши Черного в "Грешных стихах" (1928): "Я, ей-ей, не алкоголик, / Но ведь жизнь суха, как жесть".
Благодаря омофонии жестянка/жистянка (от "жисть") оказались возможными и такие сочетания, как "жизнь-жистянка", а также "жисть-жестянка", в которых омофоны жестянка/жистянка становятся окказионально синонимичными.
Ср. у Г. Белых, А. И. Пантелеева в "Республике ШКИД"(1926): "Эх, жисть-жестянка!"