За оперой в Нью-Йорк. 07.02.13. День 6
День 6 - утро. Четыре резюме.
Каждый урок нашей учительницы Джессики - это спектакль одного актера, и она - звезда в этом жанре, гений импровизации. Темы предыдущих ее уроков возникали сами собой. В первый день, например, мы рассказывали о себе по короткой схеме: имя, страна, город, профессия, цель учебы в International House. На мой краткий спич о взаимодействии импортеров с российской таможней Джессика ответила двадцатиминутной лекцией о бюрократии и связанных с нею устойчивых английских словосочетаниях «red tape» и «keep in the dark».
«Red tape» - дословно «красная лента» - синоним слова «бюрократия». Разумеется, Джессика выдала американский вариант происхождения этого выражения (хотя Википедия отсылает нас в Англию 16 века). Во времена американской гражданской войны личные дела солдат хранились в свертках, перехваченных красной лентой. Чтобы спустя годы получить от государства пенсию, ветеран должен был лично явиться в военный архив города Вашингтона и добиваться, чтобы его бумаги отыскали среди гор и кип других, завязанных в «red tape». А сейчас так называют любой ненужный документооборот. Я отметила про себя, что даже в экспромт-рассказе о бюрократии Джессика употребила слова unnecessary paperwork. Когда о проблемах бюрократии говорят в России, то в первую очередь вспоминают о взятках, а необходимость произвести сотни бумажек по любому поводу уже никого не возмущает, смирились.
- Твоя работа состоит в закупке красной ленты? - пошутила Джессика.
- Нет, - ответила я, - моя работа состоит в переводе с таможенного языка на человеческий, потому что обычному человеку таможенных правил никогда не понять.
- Правительство любой страны «keeps us in the dark» - «держит нас в темноте», - парировала Джессика. - Неосведомленным народом проще управлять.
Кажется, у нас с американцами есть точки соприкосновения.
Сегодняшний моноспектакль Джессики был посвящен не отвлеченным сюжетам вроде английских словосочетаний, а собственной биографии. Тема урока - составление резюме, и Джессика представила 4 примера. Все резюме были ее собственные, но каждое составлено и даже отформатировано по-своему: учитель английского, учитель бизнес-английского, бармен и исполнительный секретарь (или, как говорят в России, помощник руководителя). Какие-то места работы и образования совпадают, а какие-то нет. Если закрыть имя, то можно подумать, что это резюме 4-х разных людей. Трое из них окончили Калифорнийский университет, а бармен вообще нигде не учился. Учителя сообщали, что были профессорами в Венгрии. Секретарь нечленораздельно переписал университеты и степени в графе «Образование», будто стараясь проскочить этот пункт побыстрее и не пугать излишней образованностью. Трое из четырех на заре карьеры поработали в Trump International Hotel: двое (учитель и администратор) на должности помощника руководителя, а еще один (бармен) - просто секретаря. Все четыре человека пересеклись в одном месте только раз - в New York Theatre workshop на должности Guest service manager. А ведь еще есть театральное резюме (актрисы и режиссера), которое Джессика не показывает.
Как все эти активности сочетались в реальной жизни? Иногда последовательно, иногда параллельно. Поработав за очень большие деньги помощником руководителя, она почувствовала, что теряет здоровье, постоянно пребывая в напряжении, как пилот самолета. После того как очередной из ее рабочих дней продлился 22 часа, Джессика уволилась и несколько месяцев не работала - восстанавливала нервную систему. Отдохнув полгода, решила не возвращаться в офис, и стала... барменом. Но как-то раз пьяный посетитель заехал ей кулаком в лицо, и она пошла преподавать английский. В России такую загогулину в карьере после полугодовой незанятости сочли бы признаком полной потери квалификации, да и сам человек, способный на такие резкие ходы, вызвал бы больше подозрения, чем уважениям. Впрочем, из резюме этого не видно - администратор всегда был администратором, а учитель - администратором, а затем учителем. Джессику спасает еще и то, что в трех резюме вообще никак не указано, с какого по какой год она работала в каждом месте. Русские работодатели такой вольности ей бы не простили. А здесь, по словам Джессики, нормально, что люди по нескольку раз в жизни круто разворачивают свою карьеру, особенно по семейным обстоятельствам. Влюбленности, свадьбы, переезды, разводы - все это поводы искать утешения в новой отрасли.
Но даже беседу на такую личную тему, как собственная карьера, Джессика завершила традиционным вопросом: «Где вы сегодня обедаете, мои дорогие друзья?» Да, именно так она к нам и обращается: «my dearest friends». После десятиминутных дебатов, в которых участвовали все, кроме меня, так как мне нечего сказать по этому вопросу, народ с подачи Джессики решил отправиться в китайский ресторан - пробовать некое фантастическое блюдо под названием «dumplings». Разумеется, Фернанда уже там была - судя по всему, за 2 месяца учебы она не обедала дома ни разу. Я напомнила себе, что приехала в Нью-Йорк повышать коммуникационные способности - по крайней мере, так написано в моем заявлении о приеме в школу. А вместо этого убегаю после уроков, и во второй половине дня только мой замечательный новый фотоаппарат составляет мне компанию. Надо попробовать пообщаться с живыми людьми в порядке самовоспитания, сказала я себе, и отправилась обедать с одноклассниками.
Такой потертый и побитый жизнью интерьер, каким нас встретило заведение под гордым названием «китайский ресторан», в Москве можно увидеть только в какой-нибудь чебуречной на Щелковском автовокзале. Культовая китайская еда «dumplings» на поверку оказалась приготовленными на пару хинкали. Но мои бразильско-испанские одноклассники, оказывается, никогда не сталкивались с пельменями и их производными, даже равиоли. Пришлось дать мастер-класс по правильному обращению с хинкали - не протыкать вилкой, а взять пельмень ложкой, аккуратно надкусить, и выпить сок - самое вкусное. А потом уже закусывать оставшимся мясом в тесте. Так странно и смешно - я, абсолютно ничего не понимающая в еде и совершенно к ней равнодушная, учу кого-то есть! Впрочем, и для меня в китайском ресторане нашлось открытие - яичный суп. Мне принесли тарелку, в которую было разбито штук пять подогретых сырых яиц, и на отдельной тарелочке жареный пирожок с капустой. Сырые яйца в таком сомнительном месте - стоит ли рисковать? Ладно, зря что ли в последний день перед отлетом в Нью-Йорк купила медицинскую страховку, успокоила я себя, и решительно съела ложкой теплые сырые яйца. По крайней мере, у моего яичного супа было одно неоспоримое преимущество перед блюдами одноклассников - отсутствие перца. Бразилец Вини проглотил свой кусочек мяса по китайскому рецепту, изменился в лице, залпом выпил полстакана воды и сказал, что чувствует себя китайским драконом. Остаток обеда он доедал из тарелки Фернанды, большой специалистки в меню всех окрестных заведений, даже на китайском. Благо тарелка имела размер подноса для небольшой пиццы, мне бы хватило на 4 обеда, а Фернанде и Вини - как раз на двоих. О чем мы говорили во время еды? О еде.
День 6 - день. Туфли для танго.
Пока вся наша танго-школа в Москве брала уроки у аргентинского танго-гуру, я каждый день давала себе обещание добраться до магазина с танго-туфлями. И сегодня, наконец, отправилась в Worldtone Dance - магазин профессиональной обуви для танцоров на 8 авеню. Шла по четной стороне и высматривала вывеску с нужными словами - ничего. Но, судя по номерам домов, дом 580 я уже проскочила. Развернулась обратно, стала смотреть на таблички не с названиями, а с цифрами. 580-й. Единственный вход без опознавательных знаков. Поднимаюсь на второй этаж и только тут обнаруживаю ожидаемую вывеску магазина. Идти по улице и заскочить в него случайно совершенно невозможно. Следовательно, все покупатели находят Worldtone Dance так же, как и я - через интернет. Это не место для случайного шопинга, сюда приходят люди, которые точно знают, чего они хотят.
Поняла, что в американских обувных магазинах потестировать обувь в торговом зале - это норма. В кроссовочном магазине покупатели бегают по беговой дорожке или просто между вешалками, а в магазине танго-туфель перед зеркалом установлен кусочек танцевального паркета. Он всего 1,5 на 2 метра, но этого достаточно, чтобы сделать пару танцевальных шагов и почувствовать, насколько уверенно ты стоишь в новых туфлях. Аргентинских в продаже не было, только уругвайские, с родины Эрвина Шротта - не зря же он поет Rojotango. Но продавец, а также три нью-йоркские танцовщицы, которые целый час примеряли одинаковые туфли (из чего я сделала вывод, что они готовятся к публичному выступлению и будут танцевать все одновременно) посоветовали мне вариант для начинающих - английские DANSport, с закрытым носом и на низком двухдюймовом каблуке. Вторую пару - KelaCi - взяла за красоту, а также за душевный сервис афроамериканского мальчика-продавца, полчаса перерывавшего склад, чтобы найти мой размер.
День 6 - вечер.TheView.
Кажется, сегодня вечером я съела самую дорогую еду в своей жизни. Ресторанный счет на двоих составил 269 долларов, с чаевыми 300.. Еще ни разу мне не доводилось поужинать на 4500 рублей, я даже не знаю мест в Москве, где можно было бы это сделать. Единственное времяпрепровождение, за которое я готова отдать такие деньги - это опера. Нетребко стоила 200 баксов, и я не жалею ни об одном центе. При этом, если в течение дня можно обойтись без похода даже в минимальную 10-долларовую столовую (типа китайского ресторана, где мы обедали сегодня), я доживаю до вечера на батончике-мюсли и кружке кофе за доллар. Еда не имеет для меня значения, в кафе интересно идти только ради компании, а не чтобы насладиться омаром. Если же есть компания, то практически все равно куда идти - в Макдональдсе будет так же весело, как в пафосном ресторане. Я имела наглость изложить эту теорию своей американской подруге сразу после того как она оплатила трехсотдолларовый ужин, категорически отказавшись взять мою половину.
Место, где мы были, называется "The View" (theviewnyc.com). Крутящийся ресторан на крыше небоскреба, а сам небоскреб - на Бродвее, рядом с Times Square. Географическая широта и долгота этого места составляют, по моим прикидкам, четверть стоимости блюда, высота над уровнем моря в комплекте с панорамными окнами и системой непрерывного вращения вокруг оси здания - еще половину, и четверть остается на собственно еду.
Уже потом прочитала в путевдителе «Афиши», что "The View" находится на 47-48 этажах отеля Marriott Marquis по адресу Broadway 1535. «Афиша» сообщает: «Все блюда приготовлены из продуктов, произведенных в штате Нью-Йорк, - за исключением омаров и Мэна и беркширской свинины. Пока вы едите, мимо проплывают небоскребы Мидтауна - их называния указаны на салфетках».
Ах, почему я не знала про омаров и салфетки, когда нас усадили за столик у панорамного окна! В который раз убеждаюсь, что место приобретает действительную значимость только после того, как прочитаешь о нем в книге. Кстати, второе упоминание о "The View" я встретила в женском романе «I heart New York»(«Влюблена в Нью-Йорк») писательницы Lindsey Kelk. Наверное, это действительно знаменитое среди ценителей место. Но поскольку я во всех путеводителях пролистываю страницы про рестораны и перехожу сразу к магазинам, то ни салфеток с названиями небоскребов, ни омаров не заказала.
Что мы ели? Подруга - лобстера, а я - стейк: медальон из говядины, какой-то очень знаменитый, по словам подруги. Filet minion medium done - то есть филе миньон, приготовленный наполовину. К сожалению, провинциальное воспитание и плебейский вкус не позволили мне испытать душевный подъем по поводу ощутимо сырого на вкус мяса. В лучшем случае благодарность за то, что из моего стейка уже не течет кровь. На закуску принесли двух гигантских креветок, а на запивку - безалкогольный Pina Colada.
Но, как я уже сказала, самым дорогим компонентом в этом аттракционе была не еда, а the View, то есть Вид. Устроен он так: в разрезе ресторан представляет собой две концентрические окружности, внутренняя неподвижна, а наружная поворачивается вокруг внутренней, проходя за час полный круг. Внутри - кухня, снаружи, вплотную к витринным стеклам, столики. Смотрела на панораму, проплывающую за окном, и думала, что на месте рестораторов я бы выдавала посетителям в качестве основного блюда карту небоскребов, на которые открывается вид - как выдают на колесе обозрения London eye. Или панорамное фото с отметками, какое из зданий как называется. А то глядишь в упор на какой-нибудь Empire State Building и даже не догадываешься, что это он самый и есть. Может быть, такая карта и была напечатана на салфетках, которые мне не достались?
Пару слов о человеке, который может себе позволить ужин на двоих в TheView. Девушка 28 лет, модельной внешности, выглядит на миллион долларов, если не выспалась и не причесалась, и на пять - если приложила минимальные усилия к улучшению того, что и так ничем не испортить. Живое воплощение американской мечты. Человек приехал в Америку 6 лет назад, выиграв Грин-кард. From the middle of nowhere - из маленького украинского городка, названия которого я никогда не слышала. Без языка, без родственников, без денег и без связей. Из реальных активов за плечами только профессия - конструктор одежды. Сейчас она - начальник конструкторов в дорогой марке Rachel Zoe. Как ей это удалось, я не знаю. По-моему, она сама не понимает, насколько невозможно то, что она сделала. Когда я спрашивала у нее - КАК? - она отвечала "У меня не было другого выбора". Ира, снимаю шляпу.
Но, честное слово, если бы мы вместо стейка ели гамбургер, а вместо ПинаКолады - молочный коктейль, я получила бы от нашего общения ровно столько же удовольствия.
Ольга Кленовская : За оперой в Нью-Йорк. 07.02.13. День 6
Каждый урок нашей учительницы Джессики - это спектакль одного актера, и она - звезда в этом жанре, гений импровизации...