Первый раз в первый класс.
Первый день осени 1991 года был прохладным. Было пасмурно, накрапывал дождь. В такую погоду спать охота. Но до сна ли было! Тёмно-синий костюм был наглажен ещё со вчерашнего вечера. С шевроном на плече в виде раскрытой книги, с алюминиевыми пуговицами - мечта! Пуговицы потом пригодились, ими натирались побеленные части тела, чтоб был эффект синяка. Очень натурально получалось.
Разбудили рано. Последние приготовления, цветы. Перед школой уже толпился народ. Большинство знакомых, ещё с садика. С кем-то разговорился, кто-то подключился потом. Девочки с бантами больше их головы, мальчики с портфелями шире себя раза в два. Потом меня какой-то дядя отвёл в сторону, сфотографировал. Появились таблички с цифрами и буквами, народ начал рассортировываться. Меня определили в колонну, началом которой была женщина с табличкой "1А". Впереди, на крыльце кто-то что-то говорил, поздравлял. Всё это было не очень долго. Затем нашу колонну "1А" завели в школу на второй этаж. Усадили за парты. Парты были не сдвоенные, а индивидуальные, с углублением для ручки и рычажком, чтоб парта была под наклоном и местом под портфель. В первую очередь все завалили цветами стол учительницы. Затем мы просто познакомились с учительницей, женщиной около 50-ти, крашенной блондинкой в ярко-красных глянцевых штанах. Родителя, мягко говоря, были немного шокированы таким видом. Зато Первую учительницу запомнили все, не только мы-первоклашки, но и наши родители.
А вообще, первое сентября был скучен. Нам объяснили как обращаться к учительнице, как здороваться, как сидеть сложив руки, как отвечать, как поднимать руку. Ничего нового. Я это уже знал. На всё про всё ушло около двух часов, после чего нас отпустили. Даже домашнее задание не задали, сокрушался я тогда.
Через некоторое время отменили форму. Наша первая учительница нас до конца первого класса не доучила, поскольку имела экстравагантный не только внешний вид, но и манеру обучения, о чём стало известно не сразу. Так вот и запомнился первый класс красными лакированными кожаными штанами немолодой учительницы с такой же яркой помадой, прописями с моими кривыми загогулинами и мамиными нервами от того, что ничего у меня не получается, гуманитарной помощью в виде ветчины в замысловатых банках со специальным ключиком для вскрытия, какой-то паникой в связи с каким-то радиоактивным облаком, которое, якобы, накрыло Москву. Вот такой сумбурный был первый класс.
Разбудили рано. Последние приготовления, цветы. Перед школой уже толпился народ. Большинство знакомых, ещё с садика. С кем-то разговорился, кто-то подключился потом. Девочки с бантами больше их головы, мальчики с портфелями шире себя раза в два. Потом меня какой-то дядя отвёл в сторону, сфотографировал. Появились таблички с цифрами и буквами, народ начал рассортировываться. Меня определили в колонну, началом которой была женщина с табличкой "1А". Впереди, на крыльце кто-то что-то говорил, поздравлял. Всё это было не очень долго. Затем нашу колонну "1А" завели в школу на второй этаж. Усадили за парты. Парты были не сдвоенные, а индивидуальные, с углублением для ручки и рычажком, чтоб парта была под наклоном и местом под портфель. В первую очередь все завалили цветами стол учительницы. Затем мы просто познакомились с учительницей, женщиной около 50-ти, крашенной блондинкой в ярко-красных глянцевых штанах. Родителя, мягко говоря, были немного шокированы таким видом. Зато Первую учительницу запомнили все, не только мы-первоклашки, но и наши родители.
А вообще, первое сентября был скучен. Нам объяснили как обращаться к учительнице, как здороваться, как сидеть сложив руки, как отвечать, как поднимать руку. Ничего нового. Я это уже знал. На всё про всё ушло около двух часов, после чего нас отпустили. Даже домашнее задание не задали, сокрушался я тогда.
Через некоторое время отменили форму. Наша первая учительница нас до конца первого класса не доучила, поскольку имела экстравагантный не только внешний вид, но и манеру обучения, о чём стало известно не сразу. Так вот и запомнился первый класс красными лакированными кожаными штанами немолодой учительницы с такой же яркой помадой, прописями с моими кривыми загогулинами и мамиными нервами от того, что ничего у меня не получается, гуманитарной помощью в виде ветчины в замысловатых банках со специальным ключиком для вскрытия, какой-то паникой в связи с каким-то радиоактивным облаком, которое, якобы, накрыло Москву. Вот такой сумбурный был первый класс.