Присутствующее, но не проговариваемое
В прошлую среду была на семинаре у Даши llynden - пошла туда больше с идеей просто практики нарративной практики, а оказалось, что тема "отсутствующего, но подразумеваемого" (оно же "присутствующее, но не проговариваемое") схватит меня и окажется очень практично-важной.
Эта тема - про все те бессознательные убеждения, не произносимые вслух утверждения, которые тем не менее присутствуют - в нас самих, в общении - и которые часто как серые кардиналы заправляют происходящим. Это один из методов нарративного подхода, основанный на представлении о том, что мы способны определить для себя нечто только в сравнении с чем-то другим. И этот прием позволяет из самой болезненной, трагической истории вырулить в альтернативную, предпочитаемую. Да, может быть сейчас я в отчаянии - но это означает также то, что в моей жизни было что-то, что отчаянием не является, что я умею отличить одно от другого. Значит, в моей жизни были моменты, когда мне удалось пожить в этом не-отчаянии и я могу обратиться к этому опыту, чтобы опереться на него. И это не обязательно что-то противоположное. Мы можем предполагать, что в случае отчаяния человек потерял надежду, но может быть это не надежда, а что-то другое - силы, радость, любовь - что-то, сказанное его собственными словами, которые указывают на его личный образ желаемого будущего. Здесь важно, что это не просто рефрейминг, не просто замена минуса на плюс, это именно точка входа, и эта точка может вести в удивительные места. Для этого нам не нужно обязательно стирать негативный опыт (да и как его часто стереть-то), но можно понять когда он начался и что было до, и что давало и дает нам силы различать это "до".
В нарративном подходе есть представление о том, что ни одна проблема не захватывает жизнь человека целиком, и что проблема не в человеке - проблема в проблеме, и ее можно вынести наружу и с ней уже разбираться. И еще они верят в то, что человек никогда не является пассивным реципиентом травмы, и сам акт говорения является выступлением против проблемы, желанием изменить. Хотя иногда найти в опыте человека эти мгновения сопротивления очень непросто - но такой "археологией надежды" они и занимаются. (Про исследование влияния проблемы можно посмотреть у Юли lokkova здесь.)
И тогда выясняется, что из любого "НЕ" - не могу, не получается, невозможно, загнан в угол, тяжело, больно, нет смысла, не любят, недостоин, и прочего и прочего - можно создать много точек выхода:
"У меня ничего не получается..."
- Из чего состоит это "ничего"? Если бы оно было чемоданом, что бы там оказалось?
- В какой именно момент это "не получается" чувствуется особенно остро?
- Что перестало получаться последним? (Что дольше всего держалось?)
- Были ли ситуции, когда получалось? (Это про поиск уникальных эпизодов, та самая "археология надежды")
- Кто еще считает, что не получается? А есть ли люди, которые с этим не согласны?
- Почему важно, чтобы получалось?
- А что стало был возможным, если бы получилось? На что стала бы похожа ваша жизнь?
Есть большая переведенная статья Майкла Уайта на эту тему. Она тронула местами до слез какой-то невыразимой человечностью...
Еще я все время ловила на мысли, что все это на новом уровне, но очень знакомо. А, так это ж мета-модель! (один из базовых принципов НЛП) - догадался Ватсон - и пошел читать что есть на эту тему. На тему пересечения что-то ничего толком не нашлось, но чувство, что что-то здесь очень близкое не отпускало - и вот на списке литературы оно сошлось на Грегори Бейтсоне - основатели НЛП и Майкл Уайт читали похожие книжки. Если я осилю теперь Бейтсона (пока продвинулась несильно), это будет большая победа над силами прокрастинации.
Все никак не могла собраться дописать этот пост, и потом поняла - о, это же одна из "отсутствующих, но подразумеваемых" моих идей - что если уж писать о чем-то, так хорошо, а тема пересечения НЛП и нарративной практики слишком большая, чтобы ее сейчас откусить.
Я помню, что эффект от знакомства с мета-моделью после НЛП-практика состоял в бОльшей дисциплине речи: "меня никто не любит" - "что совсем-совсем никто?" Но это было именно знакомство, не могу сказать, что я это практиковала за пределами простого обращения внимания на чрезмерное обобщение или упущение важных деталей информации, на уровне здравого смысла. Возможно, дело в том, что в НЛП мета-модель опирается именно на лингвистические паттерны - опущение важной информации (пассивный залог - "нам сказали, что.." - "а кто именно сказал?"), номинализации, использование универсальных количественных (все, никто, никогда), использование модальных глаголов ("я должен это сделать" - "кому должен?"), и так далее - этих паттернов огромное множество, их не так просто все запомнить и применять.
А в нарративном подходе "отсутствующее, но подразумеваемое" - это скорее принцип, опирающийся на более высокий уровень убеждений - что проблема находится вне человека, что человек сам автор своей истории, что в жизни человека разворачивается одновременно много историй, и мы можем заново находить в них смыслы, каким-то линиям придать больше жизни, а какие-то отправить в архив, и что терапевт не является экспертом по жизни пациента, его роль - помочь человеку распознать свою предпочитаемую историю, но не указать на соответствие норме "хорошо функционирующего индивида". То есть если воспринять эти ключевые пресуппозиции (ну вот хотя бы - на какие возможности указывает эта проблема?), то можно самостоятельно построить много разных-разных вопросов и делать это очень творчески. Хотя Майкл Уайт назвал свои "карты нарративной практики" картами - и это было обобщением его многолетнего опыта терапии, но он подчеркивал важность относиться к ним именно как к картам, и в первую очередь отталкиваться от реальной "территории" живого человека и его ситуации.
Так получилось, что я параллельно слушала Бэндлера и читала новую книжку Майкла Уайта, и при всех различиях то и дело попадались параллельные истории - и Бэндлер постоянно рассказывает про пациентов, годами безуспешно проходившими психоанализ (ну или успешно для психоаналитиков, как на это посмотреть - он никогда не упускает возможности противопоставить себя сложившейся системе официальной психиатрии), и в нарративном подходе часто упоминаются случаи, когда человек приходит с прочно приклеенным к нему диагнозом - и "невротик" это еще самый мягкий, хотя и распространенный вариант. Из последнего меня тронул термин "парентифицированный ребенок" - то есть ребенок, который в детстве выполнял роль родителя. То есть, понимаете, это уже специальный термин. А ведь так про многих можно сказать, кто провел детстве с ключом на шее и считал себя этаким Дядей Федором. Возможно, небезосновательно, но вот только что значил этот опыт для конкретного человека и что из этого следует дальше? Выводов может быть очень много разных, намного больше чем простое сведение все к ярлыку, основанному на утверждении "дети должны быть детьми".
Очень возможно, что сходство связано с тем, что оба подхода явились маргинальными для классической психологии - НЛП вообще основано лингвистом и программистом и никогда не стремилось к признанию в большой науке (хотя кажется когнитивно-бихевиоральный подход очень похож по методам), а Майкл Уайт начинал как социальный работник в детской психиатрической больнице, которому запрещали практиковать, и даже убирали стулья из кабинета (и тогда он сидел и разговаривал с детьми на полу). Может быть эта маргинальность одновременно и заставляет и дает возможность не идти проторенными путями, а делать то, во что действительно веришь и что работает?
По дороге попалась статья о том, почему НЛП не является конструктивистским подходом. Это очень для больших ценителей методологии, но меня немного повеселило обвинение НЛП в методологическом промискуитете - да этот Бэндлер, да он вообще готов использовать все, что работает! - с негодованием пишет автор. Хотя я наверное соглашусь с автором статьи, что позицией НЛП можно считать прагматизм. "Just remember that feeling good is better than feeling bad", раз за разом повторяет Бэндлер - начать с хорошего состояния, из которого возможно сделать намного больше.
На самом деле, методология здесь совсем не ругательное слово, мне сейчас кажется, что ясное понимание своей позиции, в т.ч. методологической, говоря проще, понимание сути и ограничений метода, придает много ясности. А ясная этическая позиция, еще и придает много сил отстаивать то, во что веришь. И готовности браться за сложные случаи, за "неизлечимых" пациентов.
Еще по поводу различий - одно из важнейших заключается в том, что НЛП принципиально не занимается содержанием проблем клиента (вообще в первую очередь НЛП - это про моделирование - стратегий поведения, когнитивных паттернов) - в то время, как в нарративной практике содержанием занимаются очень серьезно, не стесняясь залезать в сложные этические вопросы и восставать против устоявшихся норм и дискурсов - "а кто сказал, что "все нормальные люди" должны делать Х?" "А кому выгодно, чтобы "все нормальные люди" делали Х?"
Еще в НЛП очень много построено на работе с телом, ощущениями, восприятием, и это дает возможность очень изящно и эффективно работать со многими проблемами (особенно хорошо это у них получается с фобиями). В нарративном подходе обращение к телесным метафорам тоже используется (например, когда предлагают представить какой у проблемы голос, какого она цвета) - но все-таки не является ключевым содержанием работы, для них важнее интенция, направленность - "чего хочет проблема, а чего хочешь ты сам" и куда все это ведет.
В качестве дисклеймера - все вышеизложенное не претендует на что-то (да ни на что, честно говоря, не претендует) и написано из желания систематизировать собственные мысли и что-то понять на пересечении знакомых тем.
Эта тема - про все те бессознательные убеждения, не произносимые вслух утверждения, которые тем не менее присутствуют - в нас самих, в общении - и которые часто как серые кардиналы заправляют происходящим. Это один из методов нарративного подхода, основанный на представлении о том, что мы способны определить для себя нечто только в сравнении с чем-то другим. И этот прием позволяет из самой болезненной, трагической истории вырулить в альтернативную, предпочитаемую. Да, может быть сейчас я в отчаянии - но это означает также то, что в моей жизни было что-то, что отчаянием не является, что я умею отличить одно от другого. Значит, в моей жизни были моменты, когда мне удалось пожить в этом не-отчаянии и я могу обратиться к этому опыту, чтобы опереться на него. И это не обязательно что-то противоположное. Мы можем предполагать, что в случае отчаяния человек потерял надежду, но может быть это не надежда, а что-то другое - силы, радость, любовь - что-то, сказанное его собственными словами, которые указывают на его личный образ желаемого будущего. Здесь важно, что это не просто рефрейминг, не просто замена минуса на плюс, это именно точка входа, и эта точка может вести в удивительные места. Для этого нам не нужно обязательно стирать негативный опыт (да и как его часто стереть-то), но можно понять когда он начался и что было до, и что давало и дает нам силы различать это "до".
В нарративном подходе есть представление о том, что ни одна проблема не захватывает жизнь человека целиком, и что проблема не в человеке - проблема в проблеме, и ее можно вынести наружу и с ней уже разбираться. И еще они верят в то, что человек никогда не является пассивным реципиентом травмы, и сам акт говорения является выступлением против проблемы, желанием изменить. Хотя иногда найти в опыте человека эти мгновения сопротивления очень непросто - но такой "археологией надежды" они и занимаются. (Про исследование влияния проблемы можно посмотреть у Юли lokkova здесь.)
И тогда выясняется, что из любого "НЕ" - не могу, не получается, невозможно, загнан в угол, тяжело, больно, нет смысла, не любят, недостоин, и прочего и прочего - можно создать много точек выхода:
"У меня ничего не получается..."
- Из чего состоит это "ничего"? Если бы оно было чемоданом, что бы там оказалось?
- В какой именно момент это "не получается" чувствуется особенно остро?
- Что перестало получаться последним? (Что дольше всего держалось?)
- Были ли ситуции, когда получалось? (Это про поиск уникальных эпизодов, та самая "археология надежды")
- Кто еще считает, что не получается? А есть ли люди, которые с этим не согласны?
- Почему важно, чтобы получалось?
- А что стало был возможным, если бы получилось? На что стала бы похожа ваша жизнь?
Есть большая переведенная статья Майкла Уайта на эту тему. Она тронула местами до слез какой-то невыразимой человечностью...
Еще я все время ловила на мысли, что все это на новом уровне, но очень знакомо. А, так это ж мета-модель! (один из базовых принципов НЛП) - догадался Ватсон - и пошел читать что есть на эту тему. На тему пересечения что-то ничего толком не нашлось, но чувство, что что-то здесь очень близкое не отпускало - и вот на списке литературы оно сошлось на Грегори Бейтсоне - основатели НЛП и Майкл Уайт читали похожие книжки. Если я осилю теперь Бейтсона (пока продвинулась несильно), это будет большая победа над силами прокрастинации.
Все никак не могла собраться дописать этот пост, и потом поняла - о, это же одна из "отсутствующих, но подразумеваемых" моих идей - что если уж писать о чем-то, так хорошо, а тема пересечения НЛП и нарративной практики слишком большая, чтобы ее сейчас откусить.
Я помню, что эффект от знакомства с мета-моделью после НЛП-практика состоял в бОльшей дисциплине речи: "меня никто не любит" - "что совсем-совсем никто?" Но это было именно знакомство, не могу сказать, что я это практиковала за пределами простого обращения внимания на чрезмерное обобщение или упущение важных деталей информации, на уровне здравого смысла. Возможно, дело в том, что в НЛП мета-модель опирается именно на лингвистические паттерны - опущение важной информации (пассивный залог - "нам сказали, что.." - "а кто именно сказал?"), номинализации, использование универсальных количественных (все, никто, никогда), использование модальных глаголов ("я должен это сделать" - "кому должен?"), и так далее - этих паттернов огромное множество, их не так просто все запомнить и применять.
А в нарративном подходе "отсутствующее, но подразумеваемое" - это скорее принцип, опирающийся на более высокий уровень убеждений - что проблема находится вне человека, что человек сам автор своей истории, что в жизни человека разворачивается одновременно много историй, и мы можем заново находить в них смыслы, каким-то линиям придать больше жизни, а какие-то отправить в архив, и что терапевт не является экспертом по жизни пациента, его роль - помочь человеку распознать свою предпочитаемую историю, но не указать на соответствие норме "хорошо функционирующего индивида". То есть если воспринять эти ключевые пресуппозиции (ну вот хотя бы - на какие возможности указывает эта проблема?), то можно самостоятельно построить много разных-разных вопросов и делать это очень творчески. Хотя Майкл Уайт назвал свои "карты нарративной практики" картами - и это было обобщением его многолетнего опыта терапии, но он подчеркивал важность относиться к ним именно как к картам, и в первую очередь отталкиваться от реальной "территории" живого человека и его ситуации.
Так получилось, что я параллельно слушала Бэндлера и читала новую книжку Майкла Уайта, и при всех различиях то и дело попадались параллельные истории - и Бэндлер постоянно рассказывает про пациентов, годами безуспешно проходившими психоанализ (ну или успешно для психоаналитиков, как на это посмотреть - он никогда не упускает возможности противопоставить себя сложившейся системе официальной психиатрии), и в нарративном подходе часто упоминаются случаи, когда человек приходит с прочно приклеенным к нему диагнозом - и "невротик" это еще самый мягкий, хотя и распространенный вариант. Из последнего меня тронул термин "парентифицированный ребенок" - то есть ребенок, который в детстве выполнял роль родителя. То есть, понимаете, это уже специальный термин. А ведь так про многих можно сказать, кто провел детстве с ключом на шее и считал себя этаким Дядей Федором. Возможно, небезосновательно, но вот только что значил этот опыт для конкретного человека и что из этого следует дальше? Выводов может быть очень много разных, намного больше чем простое сведение все к ярлыку, основанному на утверждении "дети должны быть детьми".
Очень возможно, что сходство связано с тем, что оба подхода явились маргинальными для классической психологии - НЛП вообще основано лингвистом и программистом и никогда не стремилось к признанию в большой науке (хотя кажется когнитивно-бихевиоральный подход очень похож по методам), а Майкл Уайт начинал как социальный работник в детской психиатрической больнице, которому запрещали практиковать, и даже убирали стулья из кабинета (и тогда он сидел и разговаривал с детьми на полу). Может быть эта маргинальность одновременно и заставляет и дает возможность не идти проторенными путями, а делать то, во что действительно веришь и что работает?
По дороге попалась статья о том, почему НЛП не является конструктивистским подходом. Это очень для больших ценителей методологии, но меня немного повеселило обвинение НЛП в методологическом промискуитете - да этот Бэндлер, да он вообще готов использовать все, что работает! - с негодованием пишет автор. Хотя я наверное соглашусь с автором статьи, что позицией НЛП можно считать прагматизм. "Just remember that feeling good is better than feeling bad", раз за разом повторяет Бэндлер - начать с хорошего состояния, из которого возможно сделать намного больше.
На самом деле, методология здесь совсем не ругательное слово, мне сейчас кажется, что ясное понимание своей позиции, в т.ч. методологической, говоря проще, понимание сути и ограничений метода, придает много ясности. А ясная этическая позиция, еще и придает много сил отстаивать то, во что веришь. И готовности браться за сложные случаи, за "неизлечимых" пациентов.
Еще по поводу различий - одно из важнейших заключается в том, что НЛП принципиально не занимается содержанием проблем клиента (вообще в первую очередь НЛП - это про моделирование - стратегий поведения, когнитивных паттернов) - в то время, как в нарративной практике содержанием занимаются очень серьезно, не стесняясь залезать в сложные этические вопросы и восставать против устоявшихся норм и дискурсов - "а кто сказал, что "все нормальные люди" должны делать Х?" "А кому выгодно, чтобы "все нормальные люди" делали Х?"
Еще в НЛП очень много построено на работе с телом, ощущениями, восприятием, и это дает возможность очень изящно и эффективно работать со многими проблемами (особенно хорошо это у них получается с фобиями). В нарративном подходе обращение к телесным метафорам тоже используется (например, когда предлагают представить какой у проблемы голос, какого она цвета) - но все-таки не является ключевым содержанием работы, для них важнее интенция, направленность - "чего хочет проблема, а чего хочешь ты сам" и куда все это ведет.
В качестве дисклеймера - все вышеизложенное не претендует на что-то (да ни на что, честно говоря, не претендует) и написано из желания систематизировать собственные мысли и что-то понять на пересечении знакомых тем.