ПЕРЕД ЗАКАТОМ
В весеннем кафе трое молодых людей поразительной симпатичности доказывали двум нереально прекрасным девушкам примат фармакологии над психотерапией в лечении депрессии. Девушки были студентами-психологами, мальчики - философами, что они сами постоянно обыгрывали - я, мол, всего лишь философ, конечно, но нельзя же питаться одним Лабрюйером, это даже философу ясно.
Экспрессия рук, вневременная мимика горячего спора о главном, облачко флирта, порхающего над всей компанией (что они сами, конечно же, с гневом бы отвергли) и в центре всего - совершенной красоты китаянка, ни звука, ни жеста, ни тени эмоций на идеальном личике.
Если бы я была живописцем! Например, Караваджо. Да, была бы я Караваджо! Уже сейчас делала бы эскизики, продумывала композицию, выбирала бы ракурс - чтобы видны были и светлые волосы одной из девочек, которые она все отбрасывала с лица древним жестом красавиц, и руки юного философа, пылко рисующего в воздухе основные ошибки Юнга. И луч солнца, пробившийся в подвальное окошко. И их мороженое, и их смех. И неподвижная тонкая китаянка, вокруг которой кипит вся эта очаровательная баталия.
А где-то в темном углу написала бы еле различимую себя с горьковатой улыбкой на губах. Наверное, из-за кофе.