еще про язык
я прочитала книгу "критика и клиника" французского писателя/философа Жиля Делеза. не добровольно, по программе. ну что... никогда раньше процесс чтения не вызывал у меня ненависти.
не сама книга, а тот факт, что мне нужно ее прочитать. потому что это - сборник эссе, посвященных разным произведениям, ни одно из которых я не читала. почти ни об одном не слышала. и, разумеется, после прочтения этих самых эссе я не поняла ни сами эссе, ни первоисточники.
ну в самом деле, какой толк читать затейливые словесные ухищрения автора по поводу, скажем, какой-то одной очень неширокой темы одного из произведений Ницше, когда ВСЕ мои знания о Ницше в принципе ограничиваются тем, что я что-то слышала о сверхчеловеке, дружбе Ницше с Вагнером и уважении к нему со стороны нацистов.
чтение шло мучительно, перемежаемое возгласами "да какого ж черта-то!" и сдобренное уверенностью, что все это совершенно бесполезно.
и да, ни одна книга до этого не демонстрировала мне с такой силой моей необразованности. боже мой, да я даже, читая про теорию суперсимметрии по-английски, кажется, понимала больше!
но среди всего этого мракобесия было кое-что интересное.
было там эссе про язык и языки. про то, как люди пишут. и была там мысль, что по-настоящему великие писатели каждый раз изобретают новый язык. даже не так - они из родного языка словно делают иностранный и пишут на этом иностранном. приводились в пример разные экспериментаторства, соединение морфем разных языков, опыты с поиском синонимов. результаты всех этих попыток, на мой обывательский вкус, нечитаемы. эксперимент ради эксперимента - ок, принимаю, уважаю, но читать - увольте. но, если есть, скажем, сильная версия какого-то закона, то должна быть и слабая. и вот слабая-то мне по душе - нельзя ставить слова в зависимость одно от другого, нельзя писать сложившимися словосочетаниями, привычными формулировками. нужно каждый раз соединять слова по-новому, не давать им застаиваться, склеиться друг с другом, образовать "единое и неделимое". только тогда текст твой будет свеж и достоин.
идея эта мне нравится. но как же быть с какими-то излюбленными словечками, греющими душу фразами, полюбившимися принципами построения предложений?
я задумалась - смогу ли я вслепую определить по небольшим отрывкам их авторов? хотя бы тех, кого знаю и люблю? думаю, если мне будет известно, из кого выбирать, то Моэма, скажем, Брэдбери или Остин я угадаю. Белянина, к примеру, определить будет куда проще. и это, думаю, говорит не в его пользу, при всей любви к. у него стиль слишком узнаваем, слишком нарочит, чересчур много у него именно ЕГО.
но с каким удовольствием натыкаешься иногда на совершенно прекрасные фразы - простые, но в которых сами слова сцеплены как-то непривычно, не по канону, и это не дает взгляду просто скользнуть поверх. в последнее время я вот так тихо восхищаюсь строчкой группы Обе Две: "постели' постель - первую, словно снег". и так мне нравится этот скромный фокус с устойчивым образом "белый, как первый снег"!
а Сашину речь я тоже, думается, узнаю. хотя у него манера письма не кричащая и не искусственная, и любимых фразочек не сказала бы, что много. "маленький, но амбициозный айсберг", ага.
не сама книга, а тот факт, что мне нужно ее прочитать. потому что это - сборник эссе, посвященных разным произведениям, ни одно из которых я не читала. почти ни об одном не слышала. и, разумеется, после прочтения этих самых эссе я не поняла ни сами эссе, ни первоисточники.
ну в самом деле, какой толк читать затейливые словесные ухищрения автора по поводу, скажем, какой-то одной очень неширокой темы одного из произведений Ницше, когда ВСЕ мои знания о Ницше в принципе ограничиваются тем, что я что-то слышала о сверхчеловеке, дружбе Ницше с Вагнером и уважении к нему со стороны нацистов.
чтение шло мучительно, перемежаемое возгласами "да какого ж черта-то!" и сдобренное уверенностью, что все это совершенно бесполезно.
и да, ни одна книга до этого не демонстрировала мне с такой силой моей необразованности. боже мой, да я даже, читая про теорию суперсимметрии по-английски, кажется, понимала больше!
но среди всего этого мракобесия было кое-что интересное.
было там эссе про язык и языки. про то, как люди пишут. и была там мысль, что по-настоящему великие писатели каждый раз изобретают новый язык. даже не так - они из родного языка словно делают иностранный и пишут на этом иностранном. приводились в пример разные экспериментаторства, соединение морфем разных языков, опыты с поиском синонимов. результаты всех этих попыток, на мой обывательский вкус, нечитаемы. эксперимент ради эксперимента - ок, принимаю, уважаю, но читать - увольте. но, если есть, скажем, сильная версия какого-то закона, то должна быть и слабая. и вот слабая-то мне по душе - нельзя ставить слова в зависимость одно от другого, нельзя писать сложившимися словосочетаниями, привычными формулировками. нужно каждый раз соединять слова по-новому, не давать им застаиваться, склеиться друг с другом, образовать "единое и неделимое". только тогда текст твой будет свеж и достоин.
идея эта мне нравится. но как же быть с какими-то излюбленными словечками, греющими душу фразами, полюбившимися принципами построения предложений?
я задумалась - смогу ли я вслепую определить по небольшим отрывкам их авторов? хотя бы тех, кого знаю и люблю? думаю, если мне будет известно, из кого выбирать, то Моэма, скажем, Брэдбери или Остин я угадаю. Белянина, к примеру, определить будет куда проще. и это, думаю, говорит не в его пользу, при всей любви к. у него стиль слишком узнаваем, слишком нарочит, чересчур много у него именно ЕГО.
но с каким удовольствием натыкаешься иногда на совершенно прекрасные фразы - простые, но в которых сами слова сцеплены как-то непривычно, не по канону, и это не дает взгляду просто скользнуть поверх. в последнее время я вот так тихо восхищаюсь строчкой группы Обе Две: "постели' постель - первую, словно снег". и так мне нравится этот скромный фокус с устойчивым образом "белый, как первый снег"!
а Сашину речь я тоже, думается, узнаю. хотя у него манера письма не кричащая и не искусственная, и любимых фразочек не сказала бы, что много. "маленький, но амбициозный айсберг", ага.