Атомно-бытовая романтика
Если вы думаете, что я тут целыми днями на Кольской АЭС работаю, то вы не ошибаетесь. Порой даже без обеда. Просто потому, что сходить на обед - это минимум 20 минут только на то чтобы выйти с рабочего места за периметр станции. А потом столько же обратно, и это не считая собственно похода до столовой и обеда.
Иногда, знаете ли, полезно для профессионального роста и расширения кругозора сменить деятельность офисного планктона-аналитика, делегата конференций и бизнес-миссий, лектора и радиоведущего на будни радиохимика-лаборанта (вы же, конечно, помните что моя основная работа это именно работа в компании "Эксорб", где мы пытаемся спасти мир от радиации, разрабатывая технологии очистки радиоактивных отходов на неорганических сорбентах) и поработать недельку в бетонной коробке внутри цеха по обращению с РАО с приточной вентиляцией, без окон и за стальной дверью 10-см толщины, увешанную там и тут значками радиации, плакатами ПСР (кто знает, тот поймет), табличками на каждом предмете (помним о ПСР!), и уставленную колбами с жидкими радиоактивными отходами (с ними и работаем).
Только на то чтобы оформить пропуск простому командировочному на АЭС, пройти все инструктажи, собеседования, измерение на СИЧ (счетчик измерения человека, который проверяет вас на внутреннее загрязнение техногенными радионуклидами) и получить все допуски нужно минимум полдня, и это еще хороший показатель.
Проход к рабочему месту преграждают несколько барьеров физической и радиационной защиты, где нужно показывать пропуска, документы, называть или вводить на клавиатуре несколько разных кодов (их все надо запомнить!), сличать отпечатки пальцев, проходить санпропускник с полным переодеванием (из своего на вас в итоге только трусы).
И только после всего этого можно смело топать во всем белом и казенном, с каской на голове и дозиметрами на груди по узкими и натопленным коридорам, покрытым наливным пластиком снизу и увешанным трубами и кабелями по потолкам и стенам, мимо циклопических агрегатов и внезапных коллег-атомщиков, к своей заветной лаборатории-бункеру.
В принципе, это уже не первая моя подобная командировка и работа на ядерном объекте. И в качестве журналиста я тоже все это проходил не раз, хотя там обычно требования попроще, даже если это сеанс с полным переоблачением. Но все равно любопытно замечать нюансы, отличающиеся от места к месту. Иногда все эти меры кажутся избыточными, и часть из них попахивает давними и совершенно нетехнологичными традициями на устаревшей материальной базе.
Но есть и технические и организационные новинки, которых я больше нигде не видел кроме Кольской АЭС. Но рассказывать, пожалуй, я о них не буду. Просто отмечу, что прогресс есть и в деле радиационной безопасности и контроля на АЭС у нас все строго и в целом неплохо.
Конечно, после такой смены испытываешь смешанные чувства свободы, свежести, и такое по-мужски приятное и малодоступное жителям мегаполиса ощущение, когда выходишь из раздевалки как будто отпахав смену на шахте или заводе. И еще одно, тяжелое для современного человека ощущение информационного голода. Смартфоны и прочие средства связи командировочным не положены, поэтому фото моих со станции не будет, а на связи я только утром и вечером из гостиницы. Удивительно, но только потеряв круглосуточную связь, я понял, как много контактов мне приходится поддерживать в течение рабочего дня и как осложнилась работа (кроме командировки же еще полно всего) и жизнь в эти дни.
Но это все лирика и романтика атомных будней. После рабочего дня гулять по самому городу Полярные Зори тоже особо не получается. И не только потому что устаешь, а работать по другим проектам приходится вечерами. На самом деле и гулять то особо негде. Большинство достопримечательностей я уже показал несколько дней назад, а погода и сезон напоминают худшие дни грязьбурга.
Тем не менее, сегодня я на полчаса выбрался к реке Ниве, что протекает в 50 м от моей гостиницы. К ней пришлось спускаться по крутому склону, еще засыпанному подтаявшими сугробами. Но спуск стоил того, потому что глядя на реку можно почувствовать свое маленькое место в этом мире. Как раз за мной на селфи видно проточное озеро Пинозеро, в которое впадает река и течет дальше в сторону Кандалакшского залива. Так что всего в 20 км за моей спиной уже Белое море, омывающее Кольский полуостров с южной стороны. С северной он омывается Баренцевым морем, и между ними около 200 км. Такова ширина этого полуострова в Заполярье, занимающего 70% Мурманской области. Кстати, Кольская АЭС обеспечивает область электричеством на 60% работая всего в половину своей мощности. Это довольно печальная история, просто в области резкий спад производства и станция недозагружена.
А я через пару дней снова пересеку полуостров в направлении юг-север, чтобы выдвинуться из Мурманска домой.
Такой вот урок атомной жизни и географии в одном селфи)
Иногда, знаете ли, полезно для профессионального роста и расширения кругозора сменить деятельность офисного планктона-аналитика, делегата конференций и бизнес-миссий, лектора и радиоведущего на будни радиохимика-лаборанта (вы же, конечно, помните что моя основная работа это именно работа в компании "Эксорб", где мы пытаемся спасти мир от радиации, разрабатывая технологии очистки радиоактивных отходов на неорганических сорбентах) и поработать недельку в бетонной коробке внутри цеха по обращению с РАО с приточной вентиляцией, без окон и за стальной дверью 10-см толщины, увешанную там и тут значками радиации, плакатами ПСР (кто знает, тот поймет), табличками на каждом предмете (помним о ПСР!), и уставленную колбами с жидкими радиоактивными отходами (с ними и работаем).
Только на то чтобы оформить пропуск простому командировочному на АЭС, пройти все инструктажи, собеседования, измерение на СИЧ (счетчик измерения человека, который проверяет вас на внутреннее загрязнение техногенными радионуклидами) и получить все допуски нужно минимум полдня, и это еще хороший показатель.
Проход к рабочему месту преграждают несколько барьеров физической и радиационной защиты, где нужно показывать пропуска, документы, называть или вводить на клавиатуре несколько разных кодов (их все надо запомнить!), сличать отпечатки пальцев, проходить санпропускник с полным переодеванием (из своего на вас в итоге только трусы).
И только после всего этого можно смело топать во всем белом и казенном, с каской на голове и дозиметрами на груди по узкими и натопленным коридорам, покрытым наливным пластиком снизу и увешанным трубами и кабелями по потолкам и стенам, мимо циклопических агрегатов и внезапных коллег-атомщиков, к своей заветной лаборатории-бункеру.
В принципе, это уже не первая моя подобная командировка и работа на ядерном объекте. И в качестве журналиста я тоже все это проходил не раз, хотя там обычно требования попроще, даже если это сеанс с полным переоблачением. Но все равно любопытно замечать нюансы, отличающиеся от места к месту. Иногда все эти меры кажутся избыточными, и часть из них попахивает давними и совершенно нетехнологичными традициями на устаревшей материальной базе.
Но есть и технические и организационные новинки, которых я больше нигде не видел кроме Кольской АЭС. Но рассказывать, пожалуй, я о них не буду. Просто отмечу, что прогресс есть и в деле радиационной безопасности и контроля на АЭС у нас все строго и в целом неплохо.
Конечно, после такой смены испытываешь смешанные чувства свободы, свежести, и такое по-мужски приятное и малодоступное жителям мегаполиса ощущение, когда выходишь из раздевалки как будто отпахав смену на шахте или заводе. И еще одно, тяжелое для современного человека ощущение информационного голода. Смартфоны и прочие средства связи командировочным не положены, поэтому фото моих со станции не будет, а на связи я только утром и вечером из гостиницы. Удивительно, но только потеряв круглосуточную связь, я понял, как много контактов мне приходится поддерживать в течение рабочего дня и как осложнилась работа (кроме командировки же еще полно всего) и жизнь в эти дни.
Но это все лирика и романтика атомных будней. После рабочего дня гулять по самому городу Полярные Зори тоже особо не получается. И не только потому что устаешь, а работать по другим проектам приходится вечерами. На самом деле и гулять то особо негде. Большинство достопримечательностей я уже показал несколько дней назад, а погода и сезон напоминают худшие дни грязьбурга.
Тем не менее, сегодня я на полчаса выбрался к реке Ниве, что протекает в 50 м от моей гостиницы. К ней пришлось спускаться по крутому склону, еще засыпанному подтаявшими сугробами. Но спуск стоил того, потому что глядя на реку можно почувствовать свое маленькое место в этом мире. Как раз за мной на селфи видно проточное озеро Пинозеро, в которое впадает река и течет дальше в сторону Кандалакшского залива. Так что всего в 20 км за моей спиной уже Белое море, омывающее Кольский полуостров с южной стороны. С северной он омывается Баренцевым морем, и между ними около 200 км. Такова ширина этого полуострова в Заполярье, занимающего 70% Мурманской области. Кстати, Кольская АЭС обеспечивает область электричеством на 60% работая всего в половину своей мощности. Это довольно печальная история, просто в области резкий спад производства и станция недозагружена.
А я через пару дней снова пересеку полуостров в направлении юг-север, чтобы выдвинуться из Мурманска домой.
Такой вот урок атомной жизни и географии в одном селфи)
