Иссык-Куль, 1986
Преодолев последний перегон Ташкент - Фрунзе на поезде, я вновь сел на велосипед, чтобы объехать далёкое и загадочное озеро Иссык-Куль. Вместе с ведущей к нему Чуйской долиной, весь примерно 600-километровый кольцевой путь занял четверо суток. Никаких культурных мероприятий не планировалось (да и откуда им было взяться), так что данный вояж стал как бы отдыхом на природе после тяжёлых среднеазиатских испытаний: просто по пути любовался горными видами, купался в озере, пил кумыс, ел плов и абрикосы, и больше ничем не напрягался.
Столица Киргизии Фрунзе в то время был тихим, зелёным, уютным городом, на две трети заселённым русскими. Основанный в конце 19 века в качестве одного из уездных центров Семиречья, Фрунзе, естественно, не имел памятников старины, зато брал благоустройством: повсюду свободно росли цветы на клумбах, тротуары и фасады отличались чистотой и аккуратностью, и на тенистых улицах легко дышалось даже в жару - и всё это на фоне гор. В финансовом отношении, Киргизия, конечно, не могла сравниться с Узбекистаном, поэтому небоскрёбов в её столице не было, но центральные площади и здания на них не уступали ташкентским по размаху и торжественности. Своего рода индикатор благополучия - музей Ленина - здесь тоже выделялся монументальностью. Совархом я тогда интересовался мало (его и в Москве хватало), поэтому ограничился одним кадром:
Это Киргизская филармония им.Токтогула Сатылганова (1980, арх. А.Печёнкин). У её главного входа - скульптурная композиция “Манас”: легендарный герой на своём волшебном коне побеждает дракона, а позади скромно стоят его супруга и советник. У независимой Киргизии не всегда имелись лишние деньги на градостроительство, поэтому облик зданий и площадей с тех пор изменился незначительно. Вот та же площадь в 2010 году:
Дальше осматривать город я не стал - пора было выдвигаться в путь. От Фрунзе до Иссык-Куля предстояло проехать сотню километров по Чуйской долине, а потом забраться в горы: озеро хоть и не считается высокогорным, но над уровнем моря всё-таки возвышается на 1600 м. Плодородная долина была плотно заселена; сёла с типично русскими названиями (Новопокровка, Дмитриевка, Ивановка) переходили одно в другое, а дорога была в отличном состоянии и поднималась пока что очень плавно. Ехать было легко и приятно:
Перед подъёмом в горы стоило чем-то подкрепиться. В те годы никаких придорожных палаток не было, зато можно было отведать настоящий плов в одной из лагманных. Вилку, впрочем, надо было спрашивать особо, ибо по умолчанию рис предполагалось есть руками. Готовили плов прямо на виду у посетителей, в огромных чугунных чанах:
За Быстровкой (ныне Кемин) дорога стала заметно сужаться, а река Чу превращаться в горный поток - начиналось Боомское ущелье. Километровый столбик на однопутке завораживал своими цифрами - 5000 км до Москвы:
После цветущей долины, ущелье выглядело брутально. На протяжении 30 км оно представляет собой узкий каньон, стиснутый высокими скалистыми обрывами, ниспадающими на километр и более. А чтобы ехать было веселее, кое-где расставили скульптуры представителей местной фауны - орла, снежного барса, оленя:
Наконец, ущелье расступилось, и показался город Рыбачье (ныне Балыкчи, что оззначает то же самое, но по-киргизски) - ворота Иссык-Куля. Здесь я переночевал, а наутро решил объезжать озеро против часовой, чтобы преодолеть сначала более трудный путь вдоль южного берега. Здесь, в отрогах Тянь-Шаня, меня ещё ждали крутые подъёмы и перевалы, а природа была гораздо более дикой, нежели на северном, курортном берегу. Снежные вершины, видневшиеся на некотором отдалении к югу, выступали фоном на всём протяжении пути:
А между горами и берегом, местность была довольно аридной, хотя и пригодной для сельского хозяйства:
Где-то здесь, остановившись на привал, я даже проколол оба колеса, набрав на них два десятка острейших колючек:
Израсходовав весь запас дефицитных трубок, пришлось дальше ехать предельно аккуратно, перенося велосипед на руках через места без асфальта. Дорога не везде шла вдоль берега, иногда уходя в прибрежные горы. Там повезло увидеть целое стадо невиданных доселе животных - яков, которое пастух пытался перегнать через дорогу:
Яки на редкость сильны и упрямы, поэтому справиться с ними совсем непросто. Операция перехода дороги заняла приличное время, а проскользнуть мимо рогатого стада у меня даже мысли не возникало. Пришлось дожидаться, а между делом снимать диковинных лохматых зверей с безопасного расстояния:
Вскоре добрался до перевала Кескен-Бель - последнего двухтысячника в этом путешествии. Перевал порадовал длинной капитальной лестницей к статуе снежного барса, а также отметкой высоты в честь нашей любимой аудитории 2109 в универе:
Дальше было легче: дорога пошла вниз, вдоль берега, и можно было купаться в своё удовольствие:
А самый роскошный пляж оказался у поворота на Барскоон:
Здесь же, на редкость удачно, оказалась гостиница для дальнобойщиков, так что можно было совместить приятное с полезным. Шофёры, впрочем, пребывали в гораздо менее радужном настроении: они возили грузы с дальних горных рудников и опасались получить лучевую болезнь.
На следующий день я достиг самого дальнего пункта своего путешествия - города Пржевальск (киргизы его снова переименовали в Каракол). Город, с момента основания в 1869 году, фактически служил форпостом на краю русской ойкумены, а также базой для научных экспедиций в Центральную Азию. Тем не менее, интересных объектов в городе было немного; к ним можно причислить музей и могилу Пржевальского, а также дунганскую мечеть:
Мечеть в стиле буддистской пагоды была построена в 1910 году, целиком из дерева, и отличается богатством оформления - резными орнаментами и украшениями и цветовой гаммой. Кровлю внешней галереи поддерживают 30 колонн, а все детали соединяются друг с другом без помощи гвоздей или других металлических креплений. На мой взгляд, зелёный минарет (справа на снимке) мало отличается от православных колоколен. Пагода и сегодня выглядит точно так же, поэтому лучше приведу снимок с интернета, на котором хорошо видны детали карниза:
Теперь можно было и возвращаться. Северный берег был абсолютно плоским, на севере вдали виднелась гряда Алатау, на юге - бирюзовые воды озера, и пейзаж оживляли разве что стройные тополя у линии воды:
Ближе к курортному городу Чолпон-Ата, тополей становится больше:
Объехав к тому времени почти всё озеро и не заметив каких-либо организованных туристов, я немало удивился, обнаружив крупный туристический центр, с обилием отелей, санаториев, домов отдыха, пристанью и даже собственным аэропортом:
Отели выглядели суперсовременно для тех лет. Вот, например, санаторий "Аврора" в виде белого океанского лайнера:
Комплекс был построен ещё в 1979 году и включал в себя несколько корпусов и большой парк. По-видимому, в то время он принадлежал ЦК партии, а сейчас - управделами киргизского президента. Но не только элита отдыхала на Иссык-Куле; было много и обычных ведомственных санаториев для горожан Фрунзе и Алма-Аты:
Ну а я закончил день на городском пляже:
Спешить было больше некуда. На следующий день я легко доехал по уже знакомой дороге до Фрунзе, где сел на московский поезд. Мегапутешествие на этом благополучно завершилось.
Столица Киргизии Фрунзе в то время был тихим, зелёным, уютным городом, на две трети заселённым русскими. Основанный в конце 19 века в качестве одного из уездных центров Семиречья, Фрунзе, естественно, не имел памятников старины, зато брал благоустройством: повсюду свободно росли цветы на клумбах, тротуары и фасады отличались чистотой и аккуратностью, и на тенистых улицах легко дышалось даже в жару - и всё это на фоне гор. В финансовом отношении, Киргизия, конечно, не могла сравниться с Узбекистаном, поэтому небоскрёбов в её столице не было, но центральные площади и здания на них не уступали ташкентским по размаху и торжественности. Своего рода индикатор благополучия - музей Ленина - здесь тоже выделялся монументальностью. Совархом я тогда интересовался мало (его и в Москве хватало), поэтому ограничился одним кадром:
Это Киргизская филармония им.Токтогула Сатылганова (1980, арх. А.Печёнкин). У её главного входа - скульптурная композиция “Манас”: легендарный герой на своём волшебном коне побеждает дракона, а позади скромно стоят его супруга и советник. У независимой Киргизии не всегда имелись лишние деньги на градостроительство, поэтому облик зданий и площадей с тех пор изменился незначительно. Вот та же площадь в 2010 году:
Дальше осматривать город я не стал - пора было выдвигаться в путь. От Фрунзе до Иссык-Куля предстояло проехать сотню километров по Чуйской долине, а потом забраться в горы: озеро хоть и не считается высокогорным, но над уровнем моря всё-таки возвышается на 1600 м. Плодородная долина была плотно заселена; сёла с типично русскими названиями (Новопокровка, Дмитриевка, Ивановка) переходили одно в другое, а дорога была в отличном состоянии и поднималась пока что очень плавно. Ехать было легко и приятно:
Перед подъёмом в горы стоило чем-то подкрепиться. В те годы никаких придорожных палаток не было, зато можно было отведать настоящий плов в одной из лагманных. Вилку, впрочем, надо было спрашивать особо, ибо по умолчанию рис предполагалось есть руками. Готовили плов прямо на виду у посетителей, в огромных чугунных чанах:
За Быстровкой (ныне Кемин) дорога стала заметно сужаться, а река Чу превращаться в горный поток - начиналось Боомское ущелье. Километровый столбик на однопутке завораживал своими цифрами - 5000 км до Москвы:
После цветущей долины, ущелье выглядело брутально. На протяжении 30 км оно представляет собой узкий каньон, стиснутый высокими скалистыми обрывами, ниспадающими на километр и более. А чтобы ехать было веселее, кое-где расставили скульптуры представителей местной фауны - орла, снежного барса, оленя:
Наконец, ущелье расступилось, и показался город Рыбачье (ныне Балыкчи, что оззначает то же самое, но по-киргизски) - ворота Иссык-Куля. Здесь я переночевал, а наутро решил объезжать озеро против часовой, чтобы преодолеть сначала более трудный путь вдоль южного берега. Здесь, в отрогах Тянь-Шаня, меня ещё ждали крутые подъёмы и перевалы, а природа была гораздо более дикой, нежели на северном, курортном берегу. Снежные вершины, видневшиеся на некотором отдалении к югу, выступали фоном на всём протяжении пути:
А между горами и берегом, местность была довольно аридной, хотя и пригодной для сельского хозяйства:
Где-то здесь, остановившись на привал, я даже проколол оба колеса, набрав на них два десятка острейших колючек:
Израсходовав весь запас дефицитных трубок, пришлось дальше ехать предельно аккуратно, перенося велосипед на руках через места без асфальта. Дорога не везде шла вдоль берега, иногда уходя в прибрежные горы. Там повезло увидеть целое стадо невиданных доселе животных - яков, которое пастух пытался перегнать через дорогу:
Яки на редкость сильны и упрямы, поэтому справиться с ними совсем непросто. Операция перехода дороги заняла приличное время, а проскользнуть мимо рогатого стада у меня даже мысли не возникало. Пришлось дожидаться, а между делом снимать диковинных лохматых зверей с безопасного расстояния:
Вскоре добрался до перевала Кескен-Бель - последнего двухтысячника в этом путешествии. Перевал порадовал длинной капитальной лестницей к статуе снежного барса, а также отметкой высоты в честь нашей любимой аудитории 2109 в универе:
Дальше было легче: дорога пошла вниз, вдоль берега, и можно было купаться в своё удовольствие:
А самый роскошный пляж оказался у поворота на Барскоон:
Здесь же, на редкость удачно, оказалась гостиница для дальнобойщиков, так что можно было совместить приятное с полезным. Шофёры, впрочем, пребывали в гораздо менее радужном настроении: они возили грузы с дальних горных рудников и опасались получить лучевую болезнь.
На следующий день я достиг самого дальнего пункта своего путешествия - города Пржевальск (киргизы его снова переименовали в Каракол). Город, с момента основания в 1869 году, фактически служил форпостом на краю русской ойкумены, а также базой для научных экспедиций в Центральную Азию. Тем не менее, интересных объектов в городе было немного; к ним можно причислить музей и могилу Пржевальского, а также дунганскую мечеть:
Мечеть в стиле буддистской пагоды была построена в 1910 году, целиком из дерева, и отличается богатством оформления - резными орнаментами и украшениями и цветовой гаммой. Кровлю внешней галереи поддерживают 30 колонн, а все детали соединяются друг с другом без помощи гвоздей или других металлических креплений. На мой взгляд, зелёный минарет (справа на снимке) мало отличается от православных колоколен. Пагода и сегодня выглядит точно так же, поэтому лучше приведу снимок с интернета, на котором хорошо видны детали карниза:
Теперь можно было и возвращаться. Северный берег был абсолютно плоским, на севере вдали виднелась гряда Алатау, на юге - бирюзовые воды озера, и пейзаж оживляли разве что стройные тополя у линии воды:
Ближе к курортному городу Чолпон-Ата, тополей становится больше:
Объехав к тому времени почти всё озеро и не заметив каких-либо организованных туристов, я немало удивился, обнаружив крупный туристический центр, с обилием отелей, санаториев, домов отдыха, пристанью и даже собственным аэропортом:
Отели выглядели суперсовременно для тех лет. Вот, например, санаторий "Аврора" в виде белого океанского лайнера:
Комплекс был построен ещё в 1979 году и включал в себя несколько корпусов и большой парк. По-видимому, в то время он принадлежал ЦК партии, а сейчас - управделами киргизского президента. Но не только элита отдыхала на Иссык-Куле; было много и обычных ведомственных санаториев для горожан Фрунзе и Алма-Аты:
Ну а я закончил день на городском пляже:
Спешить было больше некуда. На следующий день я легко доехал по уже знакомой дороге до Фрунзе, где сел на московский поезд. Мегапутешествие на этом благополучно завершилось.