Голландский ученый X. Де Фрис открыл
периоды особой чувствительной восприимчивости у животных. В наших школах нам удалось установить эти сензитивные периоды в развитии детей и определить в связи с этим цели воспитания. Речь идет об особой чувствительности в развитии, которая встречается в раннем возрасте у живых существ. Она имеет ограниченное рамками время протекания и служит тому, чтобы облегчить живому существу овладение каким-либо навыком или умением. Как только ребенок осваивает какое-либо умение, то соответствующий ему вид чувствительности исчезает. Так на основе импульса и в течение узко ограниченного времени развиваются особенности характера. Причем это не какое-то неопределенное становление, унаследованное и данное живому существу от рождения, а результат систематической и тщательной внутренней работы, которую ведут проявляющиеся инстинкты. Эти инстинкты побуждают живое существо в определенной стадии его развития к такому подъему энергии, который часто решительно отличается от подъема энергии взрослого индивида.
Отсюда открывается путь к пониманию развития человека, имеющий для ребенка решающее значение. С одной стороны, у человека происходит внутренний толчок, ведущий к достойным восхищения достижениям, а с другой бывает период равнодушия, который делает его слепым и неспособным к достижениям. Взрослый никоим образом не может воздействовать извне на эти основополагающие стадии развития.
Но если у ребенка нет возможности действовать согласно внутренним директивам того или иного периода внутренней чувствительности, то он упускает возможность овладеть каким-либо умением естественным путем. И эта возможность уходит навсегда.
В периоды восприимчивости ребенок осваивает определенные навыки и умения. Эти периоды можно сравнить с прожектором, освещающим ясно, как днем, внутреннее содержание какой-либо области. На основе этой особой восприимчивости ребенок налаживает чрезвычайно интенсивную связь с внешним миром. С этого момента он усваивает все новое легко, вдохновенно, живо. Каждое усилие дает мощный прирост. Если ребенок усваивает за текущий сензитивный период какие-либо навыки, то далее душа ребенка отгораживается от мира завесой равнодушия и усталости.
Но едва погаснет пламя одной страсти, как уже возгорается пламя другой. Так ребенок шагает вперед от завоевания к завоеванию, шагает с беспрерывной вибрацией жизненных сил, которые мы все знаем в нем и характеризуем как «радость и счастье детства». В этом ярком духовном огне, который горит, не потухая, совершенствуется сотворенное духовное произведение человека. Когда период восприимчивости заканчивается, то последующих успехов можно добиться только в рефлектирующей деятельности, с большими затратами силы воли, усилий и усердия. Но в состоянии глухоты работа для ребенка становится утомительной. В этом состоит основное существенное различие между психологией ребенка и взрослого.
Открытие сензитивных периодов прояснило нам причину капризов. Конечно, для внутренней борьбы есть всевозможные причины. Немало капризов является следстви¬ем отклонений от нормы. Их неправильное лечение приводит к ухудшению. Те же капризы, причины которых следует искать во влиянии периодов особой чувствительности, проходят быстро, как и сами эти периоды, не оставляя в характере ребенка ни одного сколько-нибудь стойкого следа. Но взамен они влекут за собой серьезные последствия неполного развития. Упущенное никогда более не восстанавливается в характере ребенка.
Внутренняя чувствительность ребенка определяет, что конкретно из всего многообразия предметов окружающей среды он должен воспринимать и какие ситуации полезны для данной стадии его развития. Она воздействует на ребенка таким образом, что на одни вещи он обращает внимание, а на другие - нет.
Мы можем себе представить эту великолепную творческую деятельность как чередование внезапно появляющихся из подсознания сильных эмоций, которые при соприкосновении с окружающим миром ведут к формированию человеческого сознания. Их путь проходит через деятельность от некой неопределенности к четкой определенности, как в случае овладения речью.
Сначала ребенок воспроизводит неправильные звуки, нагроможденные друг на друга. Ребенок прислушивается к звукам еще непонятного ему языка и буквально очаро¬вывается ими. Его духовный мир, в котором нет пока мыслей, воспринимает язык как музыку и наполняется им. Словно электрический удар проходит по мускулам ребенка - не по всем, а лишь по тем, которые не могут еще порождать ничего другого, кроме бесформенного крика. Эти группы мышц пробуждаются и начинают равномерно и послушно работать. Вновь заведенный порядок их деятель¬ности изменяет рождающиеся звуки. Это имеет значение для последующего развития духовного эмбриона, хотя ребенок живет только настоящим и концентрируется имен¬но на этом. Он еще не знает, к каким завоеваниям призывают его звуки речи. Ухо ребенка начинает распознавать новые импульсы, и язык двигается согласно им. Язык, который до этого мо¬мента участвовал только в акте сосания, соприкасается с гортанью, губами, скользит по щекам. Кажется, в этом не заключена никакая полезная цель. Ребенок производит такие движения лишь потому, что чувствует при этом не¬передаваемое чувство наслаждения.
Это рождающееся в нем жизненное чувство выражается всем его телом, когда он, с напряженными членами, со сжатыми кулачками, приподнимает голову и направляет взгляд на двигающиеся губы говорящего взрослого.
Мария Монтессори, "Дети - другие"