Ямщицкое
А к нам нынче зима подкралась незаметно, да. Утром смотрю на термометр - минус двадцать шесть. При том что вчера было что-то вроде двенадцати. Просим любить и жаловать: мороз-стахановец, неожиданный и резкий как диарея.
Но только выйдя на улицу я осознал всю тревожность этих цифр. Нет, к морозам мы тут привычные. Двадцать шесть - это, в общем, об сию пору где-то даже смехотворные показатели для наших ебеней. Но всё же хотелось бы некоторой постепенности, последовательности некоторой. А то три дня назад была слякоть, потом сутки художественно исполненного снегопада, а теперь - хуяк - и минус двадцать шесть. Нет, к резкой перемене погоды мы тут тоже привычные. Но не надо этим злоупотреблять.
Отвёл дочь в садик и звоню, весь такой заботливый, жене. «Жена, - говорю, - пламя чресл моих, не ходи на работу в босоножках, там зябко». «Знаю, о супруг мой и повелитель! - отвечает она. - На том приборе со смешным названием, который измеряет температуру, минус тридцать один градус!». Как так, думаю - ведь было двадцать шесть. Скво обиделась на мою недоверчивость и долго что-то бормотала вполголоса. Оказалось - считала ризочки на шкале термометра. Да, в самом деле - тридцать одна штука.
И поехал я на автобусе. А в нашем измерении помимо езды на автобусе есть только одно явление, которое я ненавижу больше, чем итальянские комедии с Адриано Челентано - это автобусные остановки. Особенно в мороз. Когда бесит не столько температура окружающих предметов, сколько особая концентрация автомобильных выхлопов и прочих миазмов. И вот на остановке, рядом с тобой, обязательно сыщется какая-нибудь старая прожжённая гнида, которая закурит «Приму» или (что, в принципе одно и то же) самокрутку из смеси гнилой помидорной ботвы и мышиного говна. А потом, уже в автобусе, выясняется, что среди пассажиров единственный человек, который вчера не пил - это ты. И толкотня, и даун-водила, впервые увидевший руль полтора месяца назад, когда в сельпо починили телевизор, и замёрзшие окна, которые даже и не замёрзшие не несут никакого позитива… В комплексе всё это довольно хуёво, я бы так сказал.
А год назад я ходил на работу пешком. То есть, я еще неделю назад ходил на работу пешком, но про год назад я уточнил потому, что тогда тоже была зима. Но я всё равно ходил пешком. Отводил ребёнка в учреждение по подавлению личности - и шёл себе в присутственное место. Значительнейшая часть пути проходила по набережной. Там даже в самые лютые морозы можно было, закуклившись в пуховике, бодро вышагивать навстречу восходящему солнцу, глядя, как метель перекатывается от одного берега Ишима до другого. От старого автомобильного моста до Ак-Орды в течение нескольких недель могли наблюдаться только мои следы. Мои и выдр. Ладно, спиздел. Мои и бродячих собак. Вот так и ходил. Только иногда колени замерзали. Идёшь себе, иной раз, идёшь, а потом - хоба-на, а где мои колени? Смотришь: вроде на месте колени, а постучишь по ним - вроде и нету их. Приходишь тогда на работу и водки два стакана выпиваешь, одновременно. Потому что морозы морозами, а в десять утра послы заморских держав вручают президенту верительные грамоты, и ты на это замечательное мероприятие аккредитован. Так что к десяти тебе нужно быть в норме и с коленями. Это называется «профессиональная этика».
И ничего так, нормально добирался. За всю зиму, по-моему, всего раза три-четыре пользовался услугами общественного транспорта. По не зависящим от меня. Ну, бороду обморозил, пришлось сбрить - это да. Но в целом такой метод попадания на работу здоровее во всех отношениях, особенно в психическом.
Вот, а месяца полтора назад контора переехала из Гламурной Перди в Пафосную Пердь. Раньше окна были с видом на реку, Кремль и Пирамиду, а теперь - на Манхеттен какой-то сраный. И хрен бы с ним, с Манхеттеном - добираться неудобно. То есть, первая половина маршрута вполне даже удачна - через парк. Но это на нет сводится второй половиной, проходящей аккурат вдоль трассы. Я было пробовал идти параллельно, через Чубары - но там такого крюка надо давать, я вас умаляю. Да ещё суки собаки. Всего-то неделю там ходы налаживал, а они, падлы, успели запомнить и полюбить - ещё бы, столько мяса.
Короче, по-моему судьба не то чтобы повернулась ко мне жопой, а, скорее, сама пытается зайти ко мне с той стороны. Можно, конечно, пойти на принцип, снова отрастить бороду… Но, как говорил в лос-анжелесской кинокартине «Смертельное оружие» негр-полицейский: «Я слишком стар для всего этого дерьма».
С наступившим понедельником вас, товарищи бойцы. Вольно, можно оправиться и закурить. Но только не «Приму», мамкины дети, только не «Приму»!
ПС. Кстати, сегодня ровно восемь лет, как я взвалил на хрупкие, но упоительно смуглые плечи моей жены бремя семейных обязанностей. Выражайте своё сочувствие здесь, я забаню передам.
Но только выйдя на улицу я осознал всю тревожность этих цифр. Нет, к морозам мы тут привычные. Двадцать шесть - это, в общем, об сию пору где-то даже смехотворные показатели для наших ебеней. Но всё же хотелось бы некоторой постепенности, последовательности некоторой. А то три дня назад была слякоть, потом сутки художественно исполненного снегопада, а теперь - хуяк - и минус двадцать шесть. Нет, к резкой перемене погоды мы тут тоже привычные. Но не надо этим злоупотреблять.
Отвёл дочь в садик и звоню, весь такой заботливый, жене. «Жена, - говорю, - пламя чресл моих, не ходи на работу в босоножках, там зябко». «Знаю, о супруг мой и повелитель! - отвечает она. - На том приборе со смешным названием, который измеряет температуру, минус тридцать один градус!». Как так, думаю - ведь было двадцать шесть. Скво обиделась на мою недоверчивость и долго что-то бормотала вполголоса. Оказалось - считала ризочки на шкале термометра. Да, в самом деле - тридцать одна штука.
И поехал я на автобусе. А в нашем измерении помимо езды на автобусе есть только одно явление, которое я ненавижу больше, чем итальянские комедии с Адриано Челентано - это автобусные остановки. Особенно в мороз. Когда бесит не столько температура окружающих предметов, сколько особая концентрация автомобильных выхлопов и прочих миазмов. И вот на остановке, рядом с тобой, обязательно сыщется какая-нибудь старая прожжённая гнида, которая закурит «Приму» или (что, в принципе одно и то же) самокрутку из смеси гнилой помидорной ботвы и мышиного говна. А потом, уже в автобусе, выясняется, что среди пассажиров единственный человек, который вчера не пил - это ты. И толкотня, и даун-водила, впервые увидевший руль полтора месяца назад, когда в сельпо починили телевизор, и замёрзшие окна, которые даже и не замёрзшие не несут никакого позитива… В комплексе всё это довольно хуёво, я бы так сказал.
А год назад я ходил на работу пешком. То есть, я еще неделю назад ходил на работу пешком, но про год назад я уточнил потому, что тогда тоже была зима. Но я всё равно ходил пешком. Отводил ребёнка в учреждение по подавлению личности - и шёл себе в присутственное место. Значительнейшая часть пути проходила по набережной. Там даже в самые лютые морозы можно было, закуклившись в пуховике, бодро вышагивать навстречу восходящему солнцу, глядя, как метель перекатывается от одного берега Ишима до другого. От старого автомобильного моста до Ак-Орды в течение нескольких недель могли наблюдаться только мои следы. Мои и выдр. Ладно, спиздел. Мои и бродячих собак. Вот так и ходил. Только иногда колени замерзали. Идёшь себе, иной раз, идёшь, а потом - хоба-на, а где мои колени? Смотришь: вроде на месте колени, а постучишь по ним - вроде и нету их. Приходишь тогда на работу и водки два стакана выпиваешь, одновременно. Потому что морозы морозами, а в десять утра послы заморских держав вручают президенту верительные грамоты, и ты на это замечательное мероприятие аккредитован. Так что к десяти тебе нужно быть в норме и с коленями. Это называется «профессиональная этика».
И ничего так, нормально добирался. За всю зиму, по-моему, всего раза три-четыре пользовался услугами общественного транспорта. По не зависящим от меня. Ну, бороду обморозил, пришлось сбрить - это да. Но в целом такой метод попадания на работу здоровее во всех отношениях, особенно в психическом.
Вот, а месяца полтора назад контора переехала из Гламурной Перди в Пафосную Пердь. Раньше окна были с видом на реку, Кремль и Пирамиду, а теперь - на Манхеттен какой-то сраный. И хрен бы с ним, с Манхеттеном - добираться неудобно. То есть, первая половина маршрута вполне даже удачна - через парк. Но это на нет сводится второй половиной, проходящей аккурат вдоль трассы. Я было пробовал идти параллельно, через Чубары - но там такого крюка надо давать, я вас умаляю. Да ещё суки собаки. Всего-то неделю там ходы налаживал, а они, падлы, успели запомнить и полюбить - ещё бы, столько мяса.
Короче, по-моему судьба не то чтобы повернулась ко мне жопой, а, скорее, сама пытается зайти ко мне с той стороны. Можно, конечно, пойти на принцип, снова отрастить бороду… Но, как говорил в лос-анжелесской кинокартине «Смертельное оружие» негр-полицейский: «Я слишком стар для всего этого дерьма».
С наступившим понедельником вас, товарищи бойцы. Вольно, можно оправиться и закурить. Но только не «Приму», мамкины дети, только не «Приму»!
ПС. Кстати, сегодня ровно восемь лет, как я взвалил на хрупкие, но упоительно смуглые плечи моей жены бремя семейных обязанностей. Выражайте своё сочувствие здесь, я забаню передам.