Главное
доказательство моего бытия это зло. Ибо в мире без Бога зло было бы не злом, а
корпоративным этикетом.
- Путают путь им лукавые черти.
Даль просыпается в россыпях солнца.
Бог не повинен ни в жизни, ни в смерти.
Мук не принявший вовек не спасется…
…объяснить человеку, что такое Бог, невозможно. Вернее,
можно объяснить человеку концепцию Бога, и она станет частью его умственного
багажа. Но это не значит, что человек познает Бога. Это значит, что на его
горбу появится еще один чемодан барахла, который он понесет с собой на
кладбище. Бога можно только непосредственно пережить.
- О ты, пространством бесконечный,
Живый в движеньи вещества,
Теченьем времени превечный,
Без лиц, в трех лицах божества!
Дух всюду сущий и единый,
Кому нет места и причины,
Кого никто постичь не мог,
Кто всё собою наполняет,
Объемлет, зиждет, сохраняет,
Кого мы называем: Бог!
-Не могут духи просвещенны,
От света твоего рожденны,
Исследовать судеб твоих:
Лишь мысль к тебе взнестись дерзает,
В твоем величьи исчезает,
Как в вечности прошедший миг!
- Себя собою составляя,
Собою из себя сияя,
Ты свет, откуда свет истек…
- Как искры сыплются, стремятся,
Так солнцы от тебя родятся…
- А я перед тобой - ничто.
Ничто! - Но ты во мне сияешь
Величеством твоих доброт;
Во мне себя изображаешь,
Как солнце в малой капле вод…
- Но, будучи я столь чудесен,
Отколе происшел? - безвестен;
А сам собой я быть не мог.
Я телом в прахе истлеваю,
Умом громам повелеваю,
Я царь - я раб - я червь - я Бог!
Сначала мое тело истлело во прахе. Оно разлагалось очень
долго, наверное, сотни лет. Потом раздался оглушительный удар грома, прах
рассеялся легким облаком, и я понял, что теперь я свободный ум, который может
стать чем угодно.
И я стал царем. Это было неприятно и тревожно, потому что я
знал: скоро меня с семьей расстреляют в подвале романтические красные
часовщики.
Потом я сделался рабом. Это было как прийти лишний раз на
курсы «Intermediate Advanced» в восемь тридцать утра.
Наконец я стал червем. Это был особо унылый момент - мне
показалось, что время остановилось, и я теперь вечно буду рассказывать о
мобильном тарифе «любимый» в бесконечной эфирной пропасти между последним гэгом
Сидора Задорного и шансоном «Брателла сам отнес матрас на петушатник».
А потом я вдруг стал Богом.
Как передать тот миг.
Знаете, все эти приторные индийские метафоры насчет того,
что Бог и его искатель подобны паре возлюбленных - это таки самая настоящая
правда. Здесь, конечно, не такая любовь, после которой остаются детки или хотя
бы песня «Show must go on». И все же из человеческого опыта этот миг сравнить
больше не с чем.
Так же замирает сердце перед сказочной невозможностью того,
что сейчас произойдет, так же побеждаешь смущение и стыд, перед тем как
полностью открыться - но только в убогой земной любви через десять минут уже понимаешь,
что тебя просто использовала в своих целях равнодушная природа, а здесь… Здесь
обещание чуда действительно кончается чудом. И описать это чудо, как оно есть,
нельзя. То есть можно, но слова не позволят даже отдаленно представить
описываемое.
И все-таки самое важное я попытаюсь сказать. Знаете, часто в нашем мире ругают Бога.
Мол, бензин дорогой, зарплата маленькая и вообще мир исходит гноем под пятою
сатаны. И когда люди такое говорят, они в глубине души думают, что чем больше
они так гундосят, тем больше процентов Бог им должен по кредиту доверия - ведь
все теперь ушлые, хитрые и понимают, как выгодно иметь за душой свой маленький
международно признанный голодомор. И я тоже, в общем, примерно так
рассуждал.
И вдруг я понял, что Бог
- это единственная душа в мире, а все прочие создания есть лишь танцующие в ней
механизмы, и Он лично наполняет Собой каждый из этих механизмов, и в каждый из
них Он входит весь, ибо Ему ничто не мелко.
Я понял, что Бог принял форму тысячи разных сил, которые
столкнулись друг с другом и сотворили меня - и я, Семен Левитан, со своей
лысиной и очками, весь создан из Бога, и кроме Бога во мне ничего нет, и если
это не высшая любовь, какая только может быть, то что же тогда любовь? И как я
могу на нее ответить? Чем? Ибо, понял я, нет никакого Семена Левитана, а только
неизмеримое, и в нем самая моя суть и стержень - то, на что наматывается весь
остальной скучный мир. И вся эта дикая кутерьма, на которую мы всю жизнь
жалуемся себе и друг другу, существует только для того, чтобы могла воплотиться
непостижимая, прекрасная, удивительная, ни на что не похожая любовь - про
которую нельзя даже сказать, кто ее субъект и объект, потому что, если
попытаешься проследить ее конец и начало, поймешь, что ничего кроме нее на
самом деле нет, и сам ты и она - одно и то же. И вот это, неописуемое,
превосходящее любую попытку даже связно думать - и есть Бог, и когда Он хочет,
Он берет тебя на эту высоту из заколдованного мира, и ты видишь все ясно и без
сомнений, и ты и Он - одно.
Как будто я летел за вихрем искр, и был одной из искр и всем
вихрем, и смеялся и пел на разные голоса… Продолжалось это совсем недолго, не
больше секунды, но за эту секунду я познал так много сокровенного, что странные
и непостижимые видения преследовали меня потом не один год. Словно я зашел в
небесный дворец по другому делу - хотя довольно непонятно, какие вообще могли
быть дела у Сени Левитана в небесном дворце, - и случайно заглянул в ковчег
великой тайны…
Я увидел ангелов в дарованной им силе и славе. Я ощутил их
просто как сгустки силы, могучие законы и принципы, на которых покоится мир.
Если я скажу, например, что закон всемирного тяготения - это один из ангелов
Божьих, так вы просто засмеетесь. А между тем, так оно и есть. Мыслящий
человеческий ум, который подвергает все сомнению - тоже один из ангелов, и
таковы же пространство и время, рождение и смерть.
Некоторые из ангелов
поистине страшны, особенно Смерть и Ум, и если понять, что они делают с
человеком и как это выглядит на самом деле, так можно сойти с ума от страха.
Но Бог всегда в человеке, и не надо бояться ангелов, потому что именно из
человека Бог на них смотрит, и поражается, и смеется, и плачет, как дитя… И
много других тайн увидел я в тот момент, записать их все не хватило был
длинного свитка. А думать, что такие вещи можно писать карандашом по бумаге,
мне даже как-то смешно.
Потом я лежал в соленой воде, и слезы двумя ручьями текли из
моих глаз, и я уже знал, что одна эта секунда искупила и все мои беды, и все
страдания мира.
- Господи, - прошептал я, - ты поразил меня в самое сердце…
- Тысяча семьсот восемьдесят четвертый год, - отозвался в
моем черепе сальный бас радиодиктора. - Гавриил Романович Державин. Ода «Бог».
* * *
Виктор
Олегович Пелевин
отрывок
из сборника «Ананасная вода для прекрасной дамы»
http://neotdarki.ru/ana2.html