Старый, черный зонт.
Она нашла его в кладовой. Повертела, недоумевая, откуда взялся этот антикварный экземпляр среди ее остро-модных вещей. Открыла со звуком выстрела, и от этого щелчка проявилось воспоминание.
Конечно, тогда лил проливной, холодный дождь. Унылый и бесконечный, как ее плохое настроение. Бывают такие времена, когда все совпадает: и общее положение дел в стране, и пейзаж вокруг, и несчастная любовь. Ветви деревьев обвисли под струями, тучи над городом угрожающе накренились, словно обещая великий потоп, а прохожие казались карикатурами на людей.
Она тряслась мелкой противной дрожью, даже не от холода, а от обиды на своего любимого, на эту такую неправильную жизнь, на себя… И тогда с этим щелчком, оглушительным, похожим на выстрел над ней раскрылся зонт. Черный, старый зонт. И это пространство своей персональной уютной крыши вдруг отрезало от нее все печали. Завеса струй, теперь не касавшихся ее, струилась хрустальным, чистым светом…
Зонт открыл над ней Друг. Ну есть такие привычные друзья, к которым бегают излить печали. Чья, то ли дружба, то ли любовь почти не замечаема и воспринимается, как что-то привычное и естественное. Вот и у нее был такой Друг.
Сколько вечеров провела она у него за чашкой крепкого кофе, в разговорах о себе самой. Сколько утешительный слов подарил он ей. Сколько ее звонков поднимало его с постели, чтобы спросить ее голосом: «Как ты думаешь, он и вправду меня не любит?» Как часто Друг говорил ей о ее красоте, о том, что она достойна самой нежной привязанности, об удивительных и оригинальных чертах ее характера. Думала ли она о том, что Друг любит ее? Думала. Но не придавала значения. Нужна ли нам чужая безответная любовь? Ценим ли мы ее? Как правило, нет. А напрасно. Потому что сами того не замечая, мы дышим ею. Вот и она помнила смутно и безотчетно, что есть на свете человек, который обожает ее привычку сдувать прядь со лба и манеру говорить, чуть картавя… Который в любой момент готов прийти к ней с утешением и орешками в пакетике… Как тогда, в тот бесконечный дождь, когда трясясь от обиды она стояла посреди улицы.
Потом они шли под этим огромным зонтом к ее дому. И все было уже не так ужасно. А чуточку светлее. И он сидел у нее дома, и они слушали детские смешные песни… А потом он ушел. И забыл взять зонтик.
А у нее наступили светлые времена. И с Другом она встречалась все реже. А потом он и вовсе исчез куда-то… И вот теперь она вертела в руках старый черный зонт и вспоминала, как держалась за него под ветром и дождем.
За окном снова стояла осень. Мокрый лист прилип к подоконнику. И долго никто не брал трубку. А потом она услышала такой знакомый голос. И спросила, веселостью скрывая волнение: «Вам зонтик не нужен? Черный зонтик? Очень преданный и верный.»
Конечно, тогда лил проливной, холодный дождь. Унылый и бесконечный, как ее плохое настроение. Бывают такие времена, когда все совпадает: и общее положение дел в стране, и пейзаж вокруг, и несчастная любовь. Ветви деревьев обвисли под струями, тучи над городом угрожающе накренились, словно обещая великий потоп, а прохожие казались карикатурами на людей.
Она тряслась мелкой противной дрожью, даже не от холода, а от обиды на своего любимого, на эту такую неправильную жизнь, на себя… И тогда с этим щелчком, оглушительным, похожим на выстрел над ней раскрылся зонт. Черный, старый зонт. И это пространство своей персональной уютной крыши вдруг отрезало от нее все печали. Завеса струй, теперь не касавшихся ее, струилась хрустальным, чистым светом…
Зонт открыл над ней Друг. Ну есть такие привычные друзья, к которым бегают излить печали. Чья, то ли дружба, то ли любовь почти не замечаема и воспринимается, как что-то привычное и естественное. Вот и у нее был такой Друг.
Сколько вечеров провела она у него за чашкой крепкого кофе, в разговорах о себе самой. Сколько утешительный слов подарил он ей. Сколько ее звонков поднимало его с постели, чтобы спросить ее голосом: «Как ты думаешь, он и вправду меня не любит?» Как часто Друг говорил ей о ее красоте, о том, что она достойна самой нежной привязанности, об удивительных и оригинальных чертах ее характера. Думала ли она о том, что Друг любит ее? Думала. Но не придавала значения. Нужна ли нам чужая безответная любовь? Ценим ли мы ее? Как правило, нет. А напрасно. Потому что сами того не замечая, мы дышим ею. Вот и она помнила смутно и безотчетно, что есть на свете человек, который обожает ее привычку сдувать прядь со лба и манеру говорить, чуть картавя… Который в любой момент готов прийти к ней с утешением и орешками в пакетике… Как тогда, в тот бесконечный дождь, когда трясясь от обиды она стояла посреди улицы.
Потом они шли под этим огромным зонтом к ее дому. И все было уже не так ужасно. А чуточку светлее. И он сидел у нее дома, и они слушали детские смешные песни… А потом он ушел. И забыл взять зонтик.
А у нее наступили светлые времена. И с Другом она встречалась все реже. А потом он и вовсе исчез куда-то… И вот теперь она вертела в руках старый черный зонт и вспоминала, как держалась за него под ветром и дождем.
За окном снова стояла осень. Мокрый лист прилип к подоконнику. И долго никто не брал трубку. А потом она услышала такой знакомый голос. И спросила, веселостью скрывая волнение: «Вам зонтик не нужен? Черный зонтик? Очень преданный и верный.»