Елена Чудинова: О потерянных буквах
Я переступила этот рубеж на двадцатиоднолетие. Не так-то просто он мне дался, надо сказать.
Джорданвилльского орфографического словаря у меня тогда не было, да я и не подозревала о его существовании. И я просто водрузила на стол несколько дореволюционных книг. Сдается мне, им было не очень-то уютно лежать рядом. Случайно уцелевший агрономический альманах из дедовой библиотеки, монография о миннезанге, купленная в букинисте со стипендии, не помню, откуда взявшаяся детская книга - как раз из тех, над которыми издевался в «Защите Лужина» Набоков....
Страницу за страницей - я листала их, пытаясь понять правила. Легче всего далась «i», та самая, без которой из нашего языка ушла прелестная поговорка: расставить точки на «i». He то, чтобы совсем ушла, но, произнося ее, мы курьезным образом превращаемся в иностранцев. Вот оно что, поняла!
Перед гласной, в начале ли слова, в конце ли - эта буква встает перед гласной! «Iисус», «знанiе»! А еще - перед полугласной! «Достоевскiй»! Милая «i», они сделали из тебя чужеземку, но как без твоей помощи отличить «мip» от «мира»?
С «ъ», как я и думала, вышло легче легкого. В конце слова после согласных и вся недолга. Но сюрприз ждал и тут. Мне, студентке гуманитарного факультета, уже знакомой с исторической грамматикой, сделалось вдруг отчетливо видно, как нелеп «ь» - «ерь» без своей исторической пары - без «ер»! Глядя на старую орфографию, мы, как на археологической экскурсии, видим, что дальние-дальние предки когда-то не знали окончаний на согласную. А потом у них - уж кто теперь знает - почему - некоторые гласные окончания сжались - редуцировались. А потом и вовсе отпали, оставив памятки о себе - твёрдые - «ер», а мягкие - «ерь». Экая красивая пара! Можно, конечно, сделать язык функциональным, свободным от древней истории, но как это его выхолащивает!
А эти дурацкие «бесстрашный», «бессмертный» - ну какой в них вообще смысл?! «Безстрашный» куда логичнее - без страха. Я листала старые книги - страницу за страницей - и ругательски себя ругала... Ну отчего не пришло мне в голову озаботиться своей грамотностью хотя бы на год раньше, когда еще жива была бабка, успевшая поучиться в гимназии?! Впереди самая трудная буква - «ять»! Ведь бабка помнила, помнила! Всплывал - из детских лет - полузабытый стишок на слова исключения:
«Бледно белый бедный бес, убежал, бедняга в лес. Песни пел, гнездо качал, на пень с веточки съезжал...»
А как дальше? Еще он за кем-то «следил»... А если я что-нибудь перевираю? И точно ли был «пень»? Пень вызывает самые гнетущие сомнения. Нет, воспоминания о бабкиных гимназических стишках не помогут. И, разложив несколько чистых телефонных книжечек, я усердно вписывала в алфавитном порядке все попадающиеся в книгах слова с буквой «ять»...
«Умолкли, пропали без вести,
Степных кобылиц табуны,
Развязаны дикие страсти
Под игом ущербной луны».
Современный человек (если уж не вовсе записной графоман) нипочем не срифмует «вести» и «страсти». Но, может статься, у людей рубежа XX века слух был капельку тоньше, и в этих самых «вестях» они еще ловили тонкий фонетический привкус, послевкусие дифтонга? Ну не с дурна же ума срифмовано! «Вести» через «ять» это, конечно, не «вясти», но и не совсем «вести». Почему превращенных в словарики телефонных книжечек было сразу несколько - это, конечно, понятно.
После того как орфографические труды мои были завершены, я торжественно дарила самодельные словарики друзьям. Принималось с восторгом. Забавные мы, все-таки, были дети - студенты первой половины восьмидесятых. Ну, еще несколько вечеров, ведь это куда важней подготовки к зачету! Слова-исключения на «ять» выписаны, но не всё можно просто вызубрить. Чем отличается одно «ение» от другого? Почему «привидение» - через «ять», а «значение» - через «е»?! Надо разобраться, разобраться на «ять»!
А кое-что из бабкиного наследства все же пригодилось. Какой смысл гордо строчить письма с ятем, если печатная буква нелепо выпирает из прописного строя? И вдруг вспомнилось. Совсем маленькая, я уныло сижу над прописями. (Препротивное занятие, так бы и писала всю жизнь «печатно» - чем плохо?) Бабушка заглядывает мне через плечо, берет ручку и выводит что-то вроде «п» с округленной завитушечкой: «А вот, чему еще нас учили!» «А какую букву вы так писали?» «Теперь такой буквы нет, Елечка. Это «ять».
Словно наяву неуверенная рука в пигментных «цветах смерти» вновь вывела передо мною - двадцатиоднолетней - закругленный значок. Тут же - боясь позабыть - я схватила ручку, попробовала.
«Вере о деле, репу-то съели!» Получилось! Еще как получилось! В написанных моим почерком строках нет ни капли фальши, натужности. Напротив, кажется, будто я всю жизнь только так и писала. И всю дальнейшую жизнь я действительно пишу от руки только так.
Друзья, одаренные моими крошечными глоссариями с ятями, ижицами и фитами, наигрались примерно за год. Потом надоело, стали опять писать как все люди. Я отдыхала душой только работая с архивами. Детское воспоминание не подвело - прописные мои яти идеально совпали с ятями на страницах пожелтевших рукописей.
В орфографии же я, конечно, лепила иногда ошибки, вот только ловить меня на них, к сожалению, было некому. Но и по сей день при обстоятельствах официальных мне приходится делать над собою усилие, чтобы не впустить в слово «заявление» напрашивающегося «i».
В языках не бывает лишних букв. Слишком сложного написания тоже не бывает. Живут же англичане и французы - и нимало не тужат, когда пишут made, a читают мейд, пишут monsieur, а читают мосьё. И детей учат, и никто еще от этого не заболел. Никакого практического смысла не было в большевицкой реформе, кроме одного: приспособить великий язык к нуждам недоучек.
«Единение в хлеве свином будет легко и просто. И, конечно, не в букве ять здесь дело. Буква ять - это мелочь. Но вся эта история страшна как симптом, как первая веха дурной дороги. Неужели этот путь уготован нам?» - Так писала в 1918 году Тэффи, в рассказе «Контрреволюционная буква».
Да, Надежда Александровна, предчувствия Ваши вполне сбылись. Зря Вы только приветствовали февраль, ведь из него октябрь и проклюнулся.
О чем мы еще до сих пор не удосужились пожалеть? О гармоничном и точном Юлианском календаре, который большевики сменили на нелепый, слепленный на скорую руку в конце XVI века Григорианский новодел? (В Российской Империи даже католики и лютеране праздновали «юлианское» Рождество).
А потом мы почему-то говорим о недостатке у нашего народа идентичности. Ну откуда бы взяться недостатку?
А тоска наша по утраченным буквам иногда принимает порой анекдотические формы. Когда РТР экранизировало Достоевского, я обнаружила в почтовом ящике шикарную рекламу, притворившуюся театральным билетом конца XIX века. «Телевiзионный спектакль», было начертано под заглавием. Не помню, заплакала я или рассмеялась. Ах, друзья мои, если вам не жаль кучи денег на полиграфию, но при этом лень один раз позвонить в Институт Русского Языка, то не надо мне вашей трактовки «Идиота»! Идиотизма с меня уже довольно.
Что еще сказать о потерянных буквах? Есть в моей жизни один их враг - компьютер. А ведь печатная машинка - не мешала. В её время невозможно было обойтись без рукописных черновиков. Еще бы: захотел переставить одно слово - перепечатывай всю страницу. Все изменения делались от руки. В рукописях и резвились всяческие ижицы. Но уже пятнадцать лет как я называю рукописью банальную распечатку. Монитор, на котором можно переставлять слова как вздумается, изрядно меня разбаловал. Бумажных писем я тоже почти не пишу. Для еров и ятей остаются только записные книжки.
Увижу ли я когда-нибудь чаемое прибавление на клавиатуре? Кто знает, не стоит так уж сразу решать, что это невозможно и немыслимо.
Всё возвращается на круги своя.
Елена Чудинова
Наша Страна, № 2974, 2013
.[И напоследок - документики:]
Сначала этот:
.
Декрет Наркомпроса РСФСР от 23.12.1917 года о введении нового правописания
Народный комиссариат по просвещению РСФСР
Декрет
от 23 декабря 1917 года
О введении нового правописания
В целях облегчения широким народным массам усвоения русской грамоты, поднятия общего образования и освобождения школы от ненужной и непроизводительной траты времени и труда при изучении правил правописания, предлагается всем, без изъятия, государственным и правительственным учреждениям и школам в кратчайший срок осуществить переход к новому правописанию.
Порядок проведения реформы в жизнь
Все правительственные и государственные издания, периодические (газеты, журналы) и не периодические (книги, труды, сборники и т. д.), должны печататься согласно новому правописанию с 1 Января 1918 года.
Во всех школах республики переход к новому правописанию должен быть произведен, согласно следующим основаниям:
1. Реформа правописания проводится постепенно, начиная с младшего отделения начальной школы.
2. При проведении реформы не может быть допущено принудительного переучения тех, кто уже усвоил правила прежнего правописания.
3. Для всех учащихся и вновь поступающих остаются в силе лишь те требования правописания, которые являются общими и для прежнего и для нового правописания, и ошибками являются лишь нарушения этих правил. Государственной комиссии поручается принять меры для проведения в жизнь нового правописания.
Изменения правописания и новые правила
1. Исключить букву «ѣ» с последовательною заменою ее через «е» (колено, вера, семя, в избе, кроме).
2. Исключить букву «ѳ» с заменою ее через «ф» (Фома, Афанасий, фимиам, кафедра).
3. Исключить букву «ъ» в конце слов и частей сложных слов (хлеб, посол, меч, контр-адмирал), но сохранить ее в середине слов в значении отделительного знака (съемка, разъяснить, адъютант).
4. Исключить букву «і» с заменою её через «и» (учение, Россия, пиявка, Иоанн, высокий).
5. Признать желательным, но необязательным употребление буквы «ё» (пёс, вёл, всё).
6. Писать приставки (из, воз, раз, роз, низ, без, чрез, через) перед гласными и звонкими согласными с «з», но заменять «з» буквой «с» перед глухими согласными, в том числе и перед «с» (извините, воззвание, низвергать, безвольный, чрезвычайно, - исправить, воспитать, всхожие семена, расстаться, роспись, ниспосланный, бесполезно, чересполосица, чересседельник).
7. Писать в род. пад. прилагательных, причастий и местоимений - ого, его, вместо аго, яго (доброго, пятого, которого, синего, свежего).
8. Писать в имен. и вин. пад. мн. женск. и ср. рода прилагательных, причастий и местоимений ые, ие, вместо ыя, ія (добрые, старые, синие, какие).
9. Писать они, вместо оне, в имен. пад. мн. ч. женского рода.
10. Писать в женском роде одни, одним, одних, одними, вместо одне, однехъ, однемъ, однеми.
11. Писать в род. пад. ед. ч. местоимения личного женск. рода ее (или её), вместо ея.
12. При переносе слов ограничиться следующими правилами: согласная (одна или последняя в группе согласных) непосредственно перед гласной не должна быть отделяема от этой гласной. Равным образом, группа согласных в начале слов не отделяется от гласной. Буква «й» перед согласной не должна быть отделяема от предшествующей гласной. Также конечная согласная, конечное «й» и группа согласных на конце слова не могут быть отделяемы от предшествующей гласной. При переносе слов, имеющих приставки, нельзя переносить в следующую строку согласную в конце приставки, если эта согласная перед согласной, наприм., надлежит переносить под-ходить, а не по-дходить, раз-вязать, а не ра-звязать.
13. Допустить слитное и раздельное написание в наречиях, составленных из сложения существительных, прилагательных и числительных с предлогами (встороне и в стороне, втечение и в течение, сверху и с верху, вдвое и в двое).
Народный Комиссар
по просвещению
А. В. Луначарский
Секретарь
Д. Лещенко
Источник: СУ РСФСР, 1917, № 12, ст. 176, «Газета Временного Рабочего и Крестьянского Правительства», № 40, 23.12.1917
.
А теперь окончательный:
.