О славе
В детстве самой большой моей мечтой было стать великим писателем. Я никогда не хотела стать просто писателем, обязательно сразу - великим. Сегодня пересматривала свои старые дневники и вспомнила об этом. И задумалась.
Если бы я и сейчас желала стать писателем, то не хотела бы быть знаменитой, как Пушкин: его именем прикрываются многие и любят мумию, а не живого. Не хотела бы быть известна, как Марина Цветаева: девушки, стремящиеся выглядеть интеллектуалками, "любят" ее, при этом часто путая с Ахматовой, ее противоположностью. Хуже всего иметь славу Булгакова ("Мастер и Маргарита" - любимая книга почти всех, даже тех, кто ее никогда не открывал).
Я бы хотела быть такой, как Юкио Мисима. С одной стороны - самый читаемый и переводимый японский автор. С другой - в любви к его творчеству признаются немногие. И в основном те, кто действительно читает и перечитывает его произведения, кто думает над ними. Остальные морщат носик, говорят: "Фу, садист" Даже увлечение Японией не коснулось Мисимы: не зря же его называют самым неяпонским писателем. Я общалась в виртуальных кружках любителей разных авторов. И читатели Юкио Мисимы действительно сильно отличаются от всех остальных. И если бы я могла быть писателем, если бы могла выбирать, я бы хотела, чтобы такие люди были и моими читателями.
Если бы я и сейчас желала стать писателем, то не хотела бы быть знаменитой, как Пушкин: его именем прикрываются многие и любят мумию, а не живого. Не хотела бы быть известна, как Марина Цветаева: девушки, стремящиеся выглядеть интеллектуалками, "любят" ее, при этом часто путая с Ахматовой, ее противоположностью. Хуже всего иметь славу Булгакова ("Мастер и Маргарита" - любимая книга почти всех, даже тех, кто ее никогда не открывал).
Я бы хотела быть такой, как Юкио Мисима. С одной стороны - самый читаемый и переводимый японский автор. С другой - в любви к его творчеству признаются немногие. И в основном те, кто действительно читает и перечитывает его произведения, кто думает над ними. Остальные морщат носик, говорят: "Фу, садист" Даже увлечение Японией не коснулось Мисимы: не зря же его называют самым неяпонским писателем. Я общалась в виртуальных кружках любителей разных авторов. И читатели Юкио Мисимы действительно сильно отличаются от всех остальных. И если бы я могла быть писателем, если бы могла выбирать, я бы хотела, чтобы такие люди были и моими читателями.