Mar 11, 2013 13:14
ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН
Наконец настали каникулы - это всегда прекрасно и волшебно! Мамочка сказала, что у неё есть для меня и Ёлки сюрприз! Конечно, как всегда будет много походов для нас троих и в Кукольный, и в Детский театр, и в Цирк! Но, мы втроём - Мамочка, Ёлка и я - мы пойдём в БОЛЬШОЙ ТЕАТР, на оперу «Евгений Онегин»!!! И будем сидеть там «в первом ряду третьей ложе бенуа справа» - Мамочка сказала, что для неё это лучшее место в Большом театре - есть, правда, ещё Царская ложа!
Я так обрадовалась, что уже больше не могла ни о чём думать и целый день бегала к Маме, Папе и Бабушке и просила их рассказать мне - что же это такое - «ложа бенуа» и «Царская ложа»?! И все мне отвечали одно и тоже - скоро пойдёшь в Театр - и всё сама увидишь! И тогда я подумала - что я к ним пристала, прямо, как маленькая!
И вот мы в Большом театре - зал, это целый дворец: ярусы, сцена, занавес, партер, мы, в нашей ложе бенуа чуть выше партера, Царская ложа - кажется, что всюду золото и бархат - я не очень люблю золото, когда его люди носят, а здесь это замечательно! И много, много свечей - Мамочка сказала, что это не свечи, а лампочки, похожие на свечи! И оркестровая яма! Яма - некрасивое слово, но там сидит такой большой, замечательный оркестр - Мамочка говорит - они сейчас будут настраиваться! Я жду! И вот оркестр начинает «настраиваться» - каждый музыкант настраивает свой инструмент - музыки, как будто нет, звучит много-много разных инструментов. Можно подумать, что это просто шум музыки, но для меня это не шум - это уже музыка - я слышу, как подстраиваются многие инструменты и в груди у меня растёт и растёт восторг - сейчас из всего этого получится какая- то большая, стройная и прекрасная музыка - потому что её написал Чайковский!!! Скорей! Скорей! Я не заметила, как появился дирижёр. И стал гаснуть, медленно гаснуть свет! Погас! И началась увертюра - никогда не слышала такой прекрасной музыки - кажется, что она идёт отовсюду - такая красивая, но такая печальная!
Опера - потрясающая, в смысле музыки, ну и слова, конечно! Играет огромный оркестр это такой восторг в груди! Но меня немножко удивили певцы - они так странно ходят, и совсем странно садятся на стул. Но хуже всех был Ленский - у него был такой голос, как будто его…немножко прищемили! Но, когда Онегин его застрелил, я почувствовала ужас! Я не понимаю, как он мог убить своего лучшего друга! Я знаю - сам Пушкин был убит на дуэли - и я не понимаю, неужели люди тогда могли ТАК делать - они договаривались о каком -то месте, чуть подальше, где людей мало, ехали туда в каретах, или верхом, разговаривали, чуть ли не шутили - потом стреляли друг в друга, и кого-то убивали. Мне кажется, что это какая - то чудовищная и невозможная глупость! И преступление!
Опера замечательная - мне кажется, я запомнила её наизусть! Но в арии Ленского «Куда, куда, куда вы удалились…» есть странная и очень странная строчка - не хочу о ней думать, но всё время вспоминаю: «Благославен и день забот, благославен и тьмы приход!» Вот что такое - «…тьмы приход!»? Почему- то я думаю, что это не ночь!
Даже не заметила, как домой приехали - а дома, как всегда, замечательная ЁЛКА! Её ставят в угол между шкафом и Папиным письменным столом и ветки закрывают половину стола - но, всё равно, когда там стоит ёлка - за столом работать нельзя - но зато есть чудесная ёлка! Правда, я в 44 и 45 году очень расстраивалась, что пропали, нарисованные Мамочкой игрушки со Свердловской ёлки - остались только «Три поросёнка», и Анночка с Ёлкой расстраивались! Но сейчас мы уже привыкли и не расстраиваемся, наверное ещё потому, что очень много красивых и разных игрушек у нас на ёлке.
Мы сели все за стол и я просто не могла дождаться, когда я смогу всё-всё высказать. И вот, когда Мамочка закончила свой рассказ - я сказала, что замечательная необыкновенная музыка, замечательная опера, но Онегин негодяй и подлец - он убил, просто так, ни за что, своего лучшего друга - и я даже не очень понимаю, как Татьяна, которая написала ему в юности такое удивительное письмо - но он тогда же ещё никого не убил, почему она его не разлюбила, не стала презирать, не возненавидела?! А в конце сказала - «…я вас люблю»!
Мама, Папа и даже Элка стали то по очереди, то хором, говорить про другие времена, про «законы чести» и про то, что если человек отказывался стреляться - его считали трусом, и другие люди, за его «трусость», могли вызвать его на дуэль и убить…Я сказала: «Ну и что, это всё тут совсем не при чём - какая разница, кто, что о тебе думает - а вот застрелить человека, не на войне, а в мирной жизни, просто так, - это ужасное преступление!»
А Мамочка вдруг говорит - Нинуша, это длинный и серьёзный разговор - ты лучше расскажи, про БУФЕТ, и что мы там ели! Я сначала немножко растерялась, но потом, как только вспомнила про буфет - сразу стала рассказывать, потому что там необыкновенный буфет и мы там ели необыкновенные вещи.
Дело в том, что для «лож бенуа» - есть отдельный буфет. И когда мы только туда пришли - это я всё рассказываю нашим за столом - Мамочка мне сказала: «Нинуша - видишь эту дверь и комнату - видишь, стоит несколько столиков - в антракте пробегись, сядь за один из этих столов, из стопки на середине стола возьми три тарелки, поставь их на стол - одну около себя и ещё две - на стол - там, где рядом стулья. Посередине стола стоит ещё ваза с ПИРОЖНЫМИ, бутылки лимонада и стаканы - выбери пирожное, какое хочешь и положи себе на тарелку - а тут и мы подойдём и сядем за стол!»
Анночка захлопала в ладоши, а потом спрашивает: « Ниночка, а какое ты пирожное выбрала?!»
- Эклер! - говорю.
А потом Мамочка стала рассказывать, как они подошли, сели рядом со мной и выбрали себе тоже по эклеру, подошла женщина, открыла бутылку лимонада, а Мамочка попросила её открыть вторую - она улыбнулась и открыла!
- Ниночка, а какое пирожное ты выбрала потом? - спрашивает Анночка.
- Больше я уже ничего съесть не смогла! - говорю. - Эклер очень большой и очень сытный!
Мы ложимся спать, я раскладываю посередине комнаты свою раскладушку и думаю - какой замечательный день - я ведь никогда не была, как говорит Бабуся «в опере»! И какая замечательная опера - эту музыку невозможно забыть! Ёлка с Анкой что- то у меня спрашивают - я что- то им отвечаю, ложусь, говорю - «Спокойной ночи!», и вдруг вспоминаю: «Благославен и день забот, благославен и тьмы приход!» Тьмы приход - это что?! Нет, не хочу сейчас!
И я быстро кладу голову на подушку!
каникулы,
ОПЕРА это АХ! и буфет,
Москва 1946 год