"Гоголь-центр" накануне открытия
Всего два дня остается до самого, пожалуй, ожидаемого театрального события этого года - открытия «Гоголь-центра», который еще полгода назад был Драматическим театром им. Н.В. Гоголя.
Событие это ожидаемое по многим причинам. Здесь и интерес ко всему, за что берется Кирилл Серебренников; и внимание к самому революционному для Департамента культуры переформатированию отдельно взятого театра; и, безусловно, любопытство, на протяжение шести месяцев нескончаемо подогреваемое скандалами и актерскими митингами.
- Мы хотим, чтобы Театр им. Гоголя стал своеобразной точкой отсчета для перехода на новую систему управления театрами, - говорит руководитель Департамента культуры Москвы Сергей Капков, - А еще очень хочется, чтобы журналисты приходили в обновленный театр не только на митинги, но и на премьеры.
И вот - почти свершилось.
…На бывшем служебном входе надпись: «Вход через 19 дверь, налево». А налево - одни только мусорные баки, за которыми, правда, обнаруживается старая железная дверь, ведущая будто бы в бытовку. Но за ней - театр. Театр, в котором кипят не скандальные выяснения отношений, а почти рутинная театральная работа. Обычная, но такая притягательная - репетиции!
Пока в реконструируемом помещении для этого лишь два пространства - черное и белое. Оба - на втором этаже, еще незатронутом ремонтом. Черное - Малая сцена, памятная профсоюзными собраниями. Теперь здесь все готово для нового спектакля - первой репертуарной премьеры «Гоголь-центра». Ею станет поэтический спектакль «Митина любовь» молодого режиссера Владислава Насташева. Черное пространство уже изломано и избавлено от привычных канонов. Вместо сцены или хотя бы подобия подмостков - глухая черная стена, утыканная черными же штырями. Именно на них развернется действие. Актеры - за полтора часа - не коснутся земли. Все здесь - в «подвешенном» состоянии. С другой стороны, можно ли нагляднее изобразить состояние, охватывающее влюбленного человека?..
Брожу на фоне декорации к "Митиной любви"
Любовь любовью, но было бы сильным преувеличением сказать, что отныне она воцарилась в стенах «Гоголь-центра». Далеко не все проблемы решены и по сей день. По-прежнему труппа театра имени Гоголя, фактически не работая, формально остается в штате. По-прежнему, ее часть продолжает свои уличные митинги. Но, пока одни митингуют, в те же самые часы другие - уже активно продолжают писать свои актерские биографии. И приоткрыв полог (именно полог - дверей пока нет) белой залы, в самой гуще репетиций мы видим народного артиста России Александра Мезенцева.
Еще в августе, когда только-только с поста художественного руководителя уволили Сергея Яшина, Мезенцев сразу же, не дожидаясь предложений новой администрации, ушел вслед за своим режиссером. Тогда актер признавался «Вечерке», что «дело не в фигуре Серебренникова», а в той ложной форме, в которой была произведена перестановка.
- Главное, мы хотим сохранить наш театр в статусе репертуарного драматического, - говорил Мезенцев, - мы хотим, чтобы осталась труппа.
Про труппу пока говорить рано, но работа над репертуаром кипит во всю. И возможно, именно это активное бурление подлинной театральной жизни и привлекло Мезенцева и, кстати, народную артистку России Светлану Брагарник, в самую гущу репетиционного процесса.
Светлану Михайловну мы не застали, но, судя по подсмотренным нами кусочкам, роль Александра Мезенцева в спектакле, что откроет «Гоголь-центр» будет весьма весомой. По крайней мере, в той его части, которую Серебренников готовит со своей «Седьмой студией». Уже известно, что каждый из четырех резидентов занимается своим кусочком спектакля «00.00». Кусочком, который принадлежит к одному из четырех времен суток. Разыгранные на наших глазах отрывки из будущего спектакля, заставляют думать, что «Седьмая студия» работает над ночью.
- В целом, это будет история про вокзал, что не случайно, - делится Кирилл Серебренников. - Ведь именно положение театра «при вокзале» прежде считалось крайне неудобным и «оправдывало» низкую посещаемость. И вот теперь это вокзальное пространство будет исследовано силами современной драматургии.
Пока на сторонний взгляд в белой комнате царит хаос, в который время от времени врываются реплики режиссера:
- У вас вопрос только в ритме - в смене ритма!
- Играйте, ровно столько, сколько надо - больше не надо!
- Существуйте, словно в концерте!
Отдельные мизансцены рождаются прямо на наших глазах. Пустая площадка вдруг «обогащается» вешалкой с костюмами, которые актеры смогут менять непосредственно перед зрителями. По нескольку раз прокручивают возможности ухода героев со сцены, ищут верный звуковой фон. И вдруг:
- Кирилл Семенович, а можно там (имеется ввиду за спинами зрителей) небольшой band организовать? Это было бы классно!
- Давайте, - соглашается Серебренников.
- И дыма пустим, - воодушевляются своей победой молодые актеры.
- Нет! Дыма не надо! - понимая, что дал слишком много воли, «испуганно» одергивает режиссер.
А история по ходу дела закручивается мрачноватая - даже с участием самой Смерти. Но, не будем раскрывать все карты, и отправимся дальше. Впереди наша главная цель - первый этаж, который, как обещалось, должен принять вид, весьма далекий от классического советского оформления Театра имени Гоголя.
Результат завораживает и пугает одновременно. Завораживает своими открытыми пространствами (сильно увеличенными, кстати, за счет бывших служебных помещений), колоритными кирпичными кладками и стильным сочетанием стекла и неприукрашенного бетона. Пугает… пугает ощущением глобальной незаконченности, словно ремонт только-только начат, а ведь второго сюда уже должны войти первые посетители. В голове не укладывается, что пройдет совсем немного времени, и этот пустой зал, полный строительного мусора, окажется чуть ли не самым модным театральным уголком столицы со своей книжной лавкой, уютным кафе, встречами с любопытными персонами и многим-многим другим. Но, как ни странно, глядя на всю эту (пока еще) разруху, очень радостно веришь в конечный результат.
Тем временем перед нами он - главный зал «Гоголь-центра». Бывшая большая сцена Театра имени Гоголя. Здесь еще нет зрительских кресел - лишь пустой партер да деревянный, похожий на античный, амфитеатр, убегающий ввысь. Только ступени, подушки для которых уже закуплены, - никаких стульев. Пространство, равно подходящее для удобства и для актеров, задумавших какую-нибудь экспериментальную постановку.
Сейчас здесь еще одни резиденты - студия «SounDrama». Один из интереснейших театров Москвы, покоривший зрителей многих европейских, да и не только, стран, долгие годы он не мог найти себе постоянного пристанища в столице. И вот теперь, кажется, свершилось. Сейчас саундрамовцы во главе со своим бессменным руководителем и создателем Владимиром Панковым репетируют все то же открытие «00.00», только, в отличие о «Седьмой студии» - вечер. На этот раз Студия обратилась к непривычному для себя жанру - перформансу, где при минимальной сюжетной линии металлические звуки перемешанные с инструментальной и голосовой партитурой создадут полифоническую историю о рождении нового театрального пространства под именем « Гоголь-центр».
«SounDrama» - вообще, самое ценное, наверное, приобретение для нового театра и для Кирилла Серебренникова. По многим причинам, среди которых есть и такая: с приходом студии «Гоголь-центр» обогатит свой репертуар сразу тремя гоголевскими названиями. Ведь у Панкова уже есть цикл «Гоголь. Вечера», куда входят три спектакля по «Майской ночи», «Сорочинской ярмарке», и «Вечеру накануне Ивана Купала».
- Еще с Кириллом Семеновичем у нас был разговор о том, чтобы доделать и четвертую часть «Вечеров» - по «Ночи перед рождеством», - чтобы Гоголя было больше, - смеется Владимир Панков.
Так что «Гоголь-центру» еще долго не придется заморачиваться «оправданием» своего названия!
Огромный зал - финальная точка нашего путешествия, доступного пока лишь избранным. Вероятно, поэтому именно в этом зале мы услышали красивую легенду о том, как этот театр появился. Говорят, что когда-то некий высокопоставленный чиновник-транспортник был влюблен в красавицу актрису и, по примеру купцов XIX века, решил, что его возлюбленная достойна собственного театра. И подарил ей его - именно это здание, где она могла бы блистать, не затмеваемая никем. Так родился будущий Театр транспорта, в самой своей архитектуре сохранивший память о своем происхождении. Ведь если присмотреться, то главный зал очень похож на ангар, а огромные люстры, его освещающие, подозрительно напоминают те, что украшают станции московского метро.
Уже послезавтра этот трогательный театральный подарок получит новую жизнь. И будем надеяться, что новый театр не забудет, что когда-то давно начался он именно с любви.
Оригинал здесь - "Вечерняя Москва"
Событие это ожидаемое по многим причинам. Здесь и интерес ко всему, за что берется Кирилл Серебренников; и внимание к самому революционному для Департамента культуры переформатированию отдельно взятого театра; и, безусловно, любопытство, на протяжение шести месяцев нескончаемо подогреваемое скандалами и актерскими митингами.
- Мы хотим, чтобы Театр им. Гоголя стал своеобразной точкой отсчета для перехода на новую систему управления театрами, - говорит руководитель Департамента культуры Москвы Сергей Капков, - А еще очень хочется, чтобы журналисты приходили в обновленный театр не только на митинги, но и на премьеры.
И вот - почти свершилось.
…На бывшем служебном входе надпись: «Вход через 19 дверь, налево». А налево - одни только мусорные баки, за которыми, правда, обнаруживается старая железная дверь, ведущая будто бы в бытовку. Но за ней - театр. Театр, в котором кипят не скандальные выяснения отношений, а почти рутинная театральная работа. Обычная, но такая притягательная - репетиции!
Пока в реконструируемом помещении для этого лишь два пространства - черное и белое. Оба - на втором этаже, еще незатронутом ремонтом. Черное - Малая сцена, памятная профсоюзными собраниями. Теперь здесь все готово для нового спектакля - первой репертуарной премьеры «Гоголь-центра». Ею станет поэтический спектакль «Митина любовь» молодого режиссера Владислава Насташева. Черное пространство уже изломано и избавлено от привычных канонов. Вместо сцены или хотя бы подобия подмостков - глухая черная стена, утыканная черными же штырями. Именно на них развернется действие. Актеры - за полтора часа - не коснутся земли. Все здесь - в «подвешенном» состоянии. С другой стороны, можно ли нагляднее изобразить состояние, охватывающее влюбленного человека?..
Брожу на фоне декорации к "Митиной любви"
Любовь любовью, но было бы сильным преувеличением сказать, что отныне она воцарилась в стенах «Гоголь-центра». Далеко не все проблемы решены и по сей день. По-прежнему труппа театра имени Гоголя, фактически не работая, формально остается в штате. По-прежнему, ее часть продолжает свои уличные митинги. Но, пока одни митингуют, в те же самые часы другие - уже активно продолжают писать свои актерские биографии. И приоткрыв полог (именно полог - дверей пока нет) белой залы, в самой гуще репетиций мы видим народного артиста России Александра Мезенцева.
Еще в августе, когда только-только с поста художественного руководителя уволили Сергея Яшина, Мезенцев сразу же, не дожидаясь предложений новой администрации, ушел вслед за своим режиссером. Тогда актер признавался «Вечерке», что «дело не в фигуре Серебренникова», а в той ложной форме, в которой была произведена перестановка.
- Главное, мы хотим сохранить наш театр в статусе репертуарного драматического, - говорил Мезенцев, - мы хотим, чтобы осталась труппа.
Про труппу пока говорить рано, но работа над репертуаром кипит во всю. И возможно, именно это активное бурление подлинной театральной жизни и привлекло Мезенцева и, кстати, народную артистку России Светлану Брагарник, в самую гущу репетиционного процесса.
Светлану Михайловну мы не застали, но, судя по подсмотренным нами кусочкам, роль Александра Мезенцева в спектакле, что откроет «Гоголь-центр» будет весьма весомой. По крайней мере, в той его части, которую Серебренников готовит со своей «Седьмой студией». Уже известно, что каждый из четырех резидентов занимается своим кусочком спектакля «00.00». Кусочком, который принадлежит к одному из четырех времен суток. Разыгранные на наших глазах отрывки из будущего спектакля, заставляют думать, что «Седьмая студия» работает над ночью.
- В целом, это будет история про вокзал, что не случайно, - делится Кирилл Серебренников. - Ведь именно положение театра «при вокзале» прежде считалось крайне неудобным и «оправдывало» низкую посещаемость. И вот теперь это вокзальное пространство будет исследовано силами современной драматургии.
Пока на сторонний взгляд в белой комнате царит хаос, в который время от времени врываются реплики режиссера:
- У вас вопрос только в ритме - в смене ритма!
- Играйте, ровно столько, сколько надо - больше не надо!
- Существуйте, словно в концерте!
Отдельные мизансцены рождаются прямо на наших глазах. Пустая площадка вдруг «обогащается» вешалкой с костюмами, которые актеры смогут менять непосредственно перед зрителями. По нескольку раз прокручивают возможности ухода героев со сцены, ищут верный звуковой фон. И вдруг:
- Кирилл Семенович, а можно там (имеется ввиду за спинами зрителей) небольшой band организовать? Это было бы классно!
- Давайте, - соглашается Серебренников.
- И дыма пустим, - воодушевляются своей победой молодые актеры.
- Нет! Дыма не надо! - понимая, что дал слишком много воли, «испуганно» одергивает режиссер.
А история по ходу дела закручивается мрачноватая - даже с участием самой Смерти. Но, не будем раскрывать все карты, и отправимся дальше. Впереди наша главная цель - первый этаж, который, как обещалось, должен принять вид, весьма далекий от классического советского оформления Театра имени Гоголя.
Результат завораживает и пугает одновременно. Завораживает своими открытыми пространствами (сильно увеличенными, кстати, за счет бывших служебных помещений), колоритными кирпичными кладками и стильным сочетанием стекла и неприукрашенного бетона. Пугает… пугает ощущением глобальной незаконченности, словно ремонт только-только начат, а ведь второго сюда уже должны войти первые посетители. В голове не укладывается, что пройдет совсем немного времени, и этот пустой зал, полный строительного мусора, окажется чуть ли не самым модным театральным уголком столицы со своей книжной лавкой, уютным кафе, встречами с любопытными персонами и многим-многим другим. Но, как ни странно, глядя на всю эту (пока еще) разруху, очень радостно веришь в конечный результат.
Тем временем перед нами он - главный зал «Гоголь-центра». Бывшая большая сцена Театра имени Гоголя. Здесь еще нет зрительских кресел - лишь пустой партер да деревянный, похожий на античный, амфитеатр, убегающий ввысь. Только ступени, подушки для которых уже закуплены, - никаких стульев. Пространство, равно подходящее для удобства и для актеров, задумавших какую-нибудь экспериментальную постановку.
Сейчас здесь еще одни резиденты - студия «SounDrama». Один из интереснейших театров Москвы, покоривший зрителей многих европейских, да и не только, стран, долгие годы он не мог найти себе постоянного пристанища в столице. И вот теперь, кажется, свершилось. Сейчас саундрамовцы во главе со своим бессменным руководителем и создателем Владимиром Панковым репетируют все то же открытие «00.00», только, в отличие о «Седьмой студии» - вечер. На этот раз Студия обратилась к непривычному для себя жанру - перформансу, где при минимальной сюжетной линии металлические звуки перемешанные с инструментальной и голосовой партитурой создадут полифоническую историю о рождении нового театрального пространства под именем « Гоголь-центр».
«SounDrama» - вообще, самое ценное, наверное, приобретение для нового театра и для Кирилла Серебренникова. По многим причинам, среди которых есть и такая: с приходом студии «Гоголь-центр» обогатит свой репертуар сразу тремя гоголевскими названиями. Ведь у Панкова уже есть цикл «Гоголь. Вечера», куда входят три спектакля по «Майской ночи», «Сорочинской ярмарке», и «Вечеру накануне Ивана Купала».
- Еще с Кириллом Семеновичем у нас был разговор о том, чтобы доделать и четвертую часть «Вечеров» - по «Ночи перед рождеством», - чтобы Гоголя было больше, - смеется Владимир Панков.
Так что «Гоголь-центру» еще долго не придется заморачиваться «оправданием» своего названия!
Огромный зал - финальная точка нашего путешествия, доступного пока лишь избранным. Вероятно, поэтому именно в этом зале мы услышали красивую легенду о том, как этот театр появился. Говорят, что когда-то некий высокопоставленный чиновник-транспортник был влюблен в красавицу актрису и, по примеру купцов XIX века, решил, что его возлюбленная достойна собственного театра. И подарил ей его - именно это здание, где она могла бы блистать, не затмеваемая никем. Так родился будущий Театр транспорта, в самой своей архитектуре сохранивший память о своем происхождении. Ведь если присмотреться, то главный зал очень похож на ангар, а огромные люстры, его освещающие, подозрительно напоминают те, что украшают станции московского метро.
Уже послезавтра этот трогательный театральный подарок получит новую жизнь. И будем надеяться, что новый театр не забудет, что когда-то давно начался он именно с любви.
Оригинал здесь - "Вечерняя Москва"