Трэш и угар.
Вчера поздно вечером, в 11 часов, загорелась соседняя школа. Коллективная мечта миллионов детей воплотилась в огне, поразив зверя в самом его логове - кабинете директора.
Меня в составе гуманитарной помощи отправили разгребать завалы после пожара. Коридор, актовый зал были покрыты густым слоем сажи. Её смывали тётки с тряпками, согнанные со всех окрестных бюджетных учреждений. Тётки - секретарши из сельской администрации, психологи из детских садов и учителя наравне с уборщицами тёрли, мыли, суетились. Пузатые вальяжные мужики в пиджаках группами шлялись по коридору, что-то увлечённо рассматривая и обсуждая. Кроме меня, работающих мужчин было всего двое. Кабинет директора представлял собой трэш, в котором охватывал угар. Хотя с пожара прошло более 12 часов и всё было давно потушено, гарь щипала глаза. Подвесные потолки превратились в осклизлое месиво и осыпались. Огонь не нанёс существенных повреждений, но дым испортил куда больше, а остальное довершила вода. Толстый слой летучей сажи. покрывал все поверхности. После того, как мы растащили попорченую мебель и побросали её в контейнер во дворе, стал очевиден и очаг возгорания. Пятно на стене в охват руками.
Загорелся, очевидно, предмет на столе, стоящий рядом с компьютером. Температура горения была высокой - толстый слой штукатурки на стене выгорел и обвалился, обнажив кирпичную стену. При этом сама столешница осталась довольно целой - на неё можно было класть нетяжёлые предметы. Что могло дать такую устойчивую высокую температуру? У ИБП, чьи останки полетели в корзину, аккумуляторы вытекли, обнажив металлические пластины. Принтер-ксерокс? Странно, очень странно. Бумаги в основном остались целы, мы вытащили около полутонны шкафов с бумагами, лишь слегка подмокшими.
Когда я вышел на улицу, ко мне подошли дети и протянули осколок стекла. "Мы нашли его здесь" - сказал один, показывая на россыпь осколков на газоне. Я поднял взгляд. Стекло на третьем этаже было разбито. Краткий анализ фактов показал, что его разбили пожарные - чтобы дым выходил.
Меня в составе гуманитарной помощи отправили разгребать завалы после пожара. Коридор, актовый зал были покрыты густым слоем сажи. Её смывали тётки с тряпками, согнанные со всех окрестных бюджетных учреждений. Тётки - секретарши из сельской администрации, психологи из детских садов и учителя наравне с уборщицами тёрли, мыли, суетились. Пузатые вальяжные мужики в пиджаках группами шлялись по коридору, что-то увлечённо рассматривая и обсуждая. Кроме меня, работающих мужчин было всего двое. Кабинет директора представлял собой трэш, в котором охватывал угар. Хотя с пожара прошло более 12 часов и всё было давно потушено, гарь щипала глаза. Подвесные потолки превратились в осклизлое месиво и осыпались. Огонь не нанёс существенных повреждений, но дым испортил куда больше, а остальное довершила вода. Толстый слой летучей сажи. покрывал все поверхности. После того, как мы растащили попорченую мебель и побросали её в контейнер во дворе, стал очевиден и очаг возгорания. Пятно на стене в охват руками.
Загорелся, очевидно, предмет на столе, стоящий рядом с компьютером. Температура горения была высокой - толстый слой штукатурки на стене выгорел и обвалился, обнажив кирпичную стену. При этом сама столешница осталась довольно целой - на неё можно было класть нетяжёлые предметы. Что могло дать такую устойчивую высокую температуру? У ИБП, чьи останки полетели в корзину, аккумуляторы вытекли, обнажив металлические пластины. Принтер-ксерокс? Странно, очень странно. Бумаги в основном остались целы, мы вытащили около полутонны шкафов с бумагами, лишь слегка подмокшими.
Когда я вышел на улицу, ко мне подошли дети и протянули осколок стекла. "Мы нашли его здесь" - сказал один, показывая на россыпь осколков на газоне. Я поднял взгляд. Стекло на третьем этаже было разбито. Краткий анализ фактов показал, что его разбили пожарные - чтобы дым выходил.