Евгений Витковский написал когда-то большую статью о переводах "Альбатроса", он перебрал там около 2-х десятков, в том числе и этот. "Очень крупная дичь или реквием по одной птице" - эта статья есть в библиотеке Мошкова, да и в других разных библиотеках, вы её легко найдёте.
Хорош, пожалуй, перевод Левика, хотя анапест вместо ямба - слишком уж нетривиальное решение.
Временами тоска заедает матросов, И они ради праздной забавы тогда Ловят птиц океана - больших альбатросов, Провожающих в бурной дороге суда.
Грубо бросят на палубу. Жертва бессилья, Опороченный царь высоты голубой, Распластав исполинские белые крылья, Он как вёсла их тяжко влачит за собой.
Лишь недавно прекрасный, вздымавшийся к тучам, Стал таким он бессильным, нелепым, смешным. Тот дымит ему в клюв табачищем вонючим, Тот, глумясь, ковыляет вприпрыжку за ним.
Так поэт: ты летишь над грозой в урагане, Недоступный для стрел, непокорный судьбе, Но ходить по земле среди свиста и брани Исполинские крылья мешают тебе!
В молодости с Витковским я был знаком, бывал у него дома, а он у меня. Правда, дружили не очень серьезно, скорее, через общих знакомых. А перевод Якубовича мне нравится больше. Не потому что классический и вошел в первый, кажется, советский сборник Бодлера - как раз во временя, когда я общался с Витковским, кажется. Это был где-то конец 60-х. Просто перевод Якубовича не такой грубый, он как-то тоньше... Что соответствует, на мой взгляд, духу стихотворения и вообще "бодлерианству".
Евгений Витковский написал когда-то большую статью о переводах "Альбатроса", он перебрал там около 2-х десятков, в том числе и этот. "Очень крупная дичь или реквием по одной птице" - эта статья есть в библиотеке Мошкова, да и в других разных библиотеках, вы её легко найдёте.
Хорош, пожалуй, перевод Левика, хотя анапест вместо ямба - слишком уж нетривиальное решение.
Временами тоска заедает матросов,
И они ради праздной забавы тогда
Ловят птиц океана - больших альбатросов,
Провожающих в бурной дороге суда.
Грубо бросят на палубу. Жертва бессилья,
Опороченный царь высоты голубой,
Распластав исполинские белые крылья,
Он как вёсла их тяжко влачит за собой.
Лишь недавно прекрасный, вздымавшийся к тучам,
Стал таким он бессильным, нелепым, смешным.
Тот дымит ему в клюв табачищем вонючим,
Тот, глумясь, ковыляет вприпрыжку за ним.
Так поэт: ты летишь над грозой в урагане,
Недоступный для стрел, непокорный судьбе,
Но ходить по земле среди свиста и брани
Исполинские крылья мешают тебе!
А вот перевод Микушевича я так и не нашёл.
Reply
Reply
Leave a comment