Политическое завещание Адольфа Гитлера
28 апреля 1945 года, незадолго до полуночи, когда в Берлине бушевала битва и падение Третьего Рейха было неминуемым, Адольф Гитлер женился на своей подруге Еве Браун, приняв участие в короткой церемонии с заключительным тостом, а затем ушел в личный кабинет в бункере и продиктовал свое политическое завещание своему доверенному секретарю Гертрауд Юнге. «Мое политическое завещание» - это декларация, которая станет последними словами Гитлера для немецкого народа, а также заявлением для грядущих поколений.
В 4 часа утра 29 апреля Адольф Гитлер подписал завещание, которое, в свою очередь, подписали четыре свидетеля: Йозеф Геббельс, Вильгельм Бургдорф, Мартин Борман и Ганс Кребс.
Траудль Юнге (урожденная Гертрауд Хампс) была самым молодым из квартета (Иоганна Вольф, Криста Шрёдер и Герда Кристиан) личных секретарей Адольфа Гитлера с декабря 1942 по апрель 1945 г.
Берлин в огне
Было около двух часов ночи воскресенья, 29 апреля 1945 года, когда 25-летняя секретарь начала стенографировать слова Гитлера. Гитлер почти ничего не изменил, прежде чем она приступила к работе, печатая три копии исторического документа, а также сопроводительное «Личное завещание», которое он также издал. На выполнение задания у нее ушло около двух часов.
Над ними бушевала Битва за Берлин, одно из величайших военных столкновений всех времен. Немецкая столица была окружена вражескими войсками, а некоторые советские подразделения продвигались в центр города. Подземный командный центр Гитлера находился под прямым и сильным артиллерийским обстрелом, в то время как над землей здание Рейхсканцелярии уже лежало в руинах.
Всего девятью днями ранее Гитлеру исполнилось 56 лет. Он был главой Германии двенадцать лет - шесть с половиной лет мира и пять с половиной лет войны. Месяцы нерегулярного и неполноценного сна, тяжелое нервное напряжение, отсутствие физических упражнений, приступы ужасной боли и последствия взорванной убийцей девятью месяцами ранее бомбы серьезно подорвали его здоровье. Хотя физически он был разбитым, его воля, решимость и умственные способности оставались нетронутыми. Все, кто был с ним в последние недели его жизни, впоследствии свидетельствовали, что Гитлер оставался психически бодрым до самого конца.
Гитлер отклонил неоднократные призывы бежать из осажденной немецкой столицы. «Я никогда не уеду из Берлина», поклялся он. «Я буду защищать город до последнего вздоха!» Он добавлял: «Я должен был уже принять это решение, самое важное в моей жизни, в ноябре 1944 года и никогда не должен был покидать ставку в Восточной Пруссии». И даже если бы он действительно вырвался из окруженного города, то, как он указывал: «Мы бы просто бежали от одной сковороды к другой. Должен ли я, Фюрер, спать в любом открытом поле или на ферме и просто ждать конца?»
Гитлер также дал понять, что, хотя он и готов умереть в бою, он опасается, что его могут только ранить, а затем взять в плен, что будет означать унизительное пленение и казнь. Его решение умереть от собственной руки укрепило известие о судьбе его друга и союзника Бенито Муссолини. Вскоре после того, как он попал в плен, итальянский лидер был просто убит, а его истерзанный труп был выставлен на всеобщее обозрение, чтобы удовлетворить истеричную толпу.
В 15:30 30 апреля Адольф Гитлер покончил с собой выстрелом в висок. Ева Браун опередила его цианидной таблеткой. Вскоре после этого их останки вывезли из бункера, полили бензином и сожгли.
История Завещания
Завещание Гитлера содержит последнюю волю Адольфа Гитлера. Первая часть является общей, в ней кратко анализируются причины войны и восхваляется жертвенный дух немецкого народа, который боролся до конца, с самоотречением и с чувством долга. Вторая часть более конкретна, в ней указано, кем будут его преемники. Наконец, имеется третья часть, в которой Гитлер дает завещательные распоряжения о своем личном имуществе, коллекции произведений искусства и о некотором другом.
Завещание было распространено в нескольких экземплярах и доведено до сведения получателей. Таким образом, оно является публичный документом, написанном на немецком языке и впоследствии переведенном на все языки держав-победителей.
Спустя несколько месяцев завещание было также опубликовано и в международной прессе, прежде всего в американской и британской. Оно вызвало большой интерес у читателей и сразу же породило много споров.
Завещание раскололо общественное мнение в англо-саксонских странах и полемика по его поводу продолжалась долгие месяцы.
В США и Англии антисемитизм, уже широко распространенный до войны, резко возрос. В опросе 1938 года, проведенном в США, 41% респондентов согласились с идеей о том, что евреи держат в своих руках всю страну. Эта цифра значительно снизилась во время конфликта, но подскочила аж до 58% в 1945 году, сразу после окончания войны.
В тот период английский посол в Вашингтоне сообщал своему правительству, что Соединенные Штаты можно считать антисемитской страной.
Все больше и больше американцев приходили к выводу о том, что они участвовали в войне, развязанной международным иудаизмом и что они внесли огромный вклад своей кровью в поддержку дела другого народа.
Снова на авансцену вышли Генри Форд и Чарльз Линдберг, великие противники международного иудаизма.
Еврейская община была обеспокоена, она потребовала, чтобы публикация завещания была заблокирована, а документ снова стал конфиденциальным. Министр иностранных дел Великобритании Эрнест Бевин поддержал это требование и в январе 1946 г. отправил запрос прессе в целом и правительствам США и Великобритании в частности прекратить распространение содержания документа и ограничить его доступ для общественности.
В своих официальных сообщениях министр Бевин говорил об общей озабоченности тем, что завещание Гитлера может стать предметом поклонения для немцев.
Но немцы в то время были заняты выживанием после продовольственного кризиса, вызванного планом Моргентау, большинство мужчин были либо убиты на войне, либо все еще находились в плену и немцев вовсе не интересовало Завещание Гитлера, а тем более возрождение Национал-Социалистической партии.
Следовательно, причины запроса были другими, очень отличными от того, что утверждал британский министр.
Чтобы понять, как все обстояло на самом деле, достаточно внимательно прочитать само завещание. Эрнеста Бевина беспокоило не маловероятное возрождение нацизма в Германии, теперь побежденной, мертвой и похороненной вместе с ее основателем, а скорее негативная реакция, которую это завещание вызвало среди англо-американского населения, особенно по поводу истинных причин войны, её зачинщиках и спонсорах, которых как правило идентифицировали с крупными еврейскими финансами и международным иудаизмом.
Несмотря на то, что американское правительство, по крайней мере, на первый взгляд, не разделяло опасений, лежащих в основе этого запроса, оно все равно приняло просьбу о прекращении распространения завещания и отозвало его из того места, где оно было представлено общественности: из Национального архива штата Мэриленд. С того момента все западные газеты одновременно прекратили публикацию документа и его содержание полностью стерлось из памяти.
Этот шаг не остановил рост антисемитизма в англосаксонских странах, который переживал очень высокие пики до конца 1940-х годов, но отвлек внимание от вызывающего разногласия документа, проливающего иной свет на причины войны и на инициаторов конфликта.
В настоящее время оригинал завещания хранится в сейфе Национального архива в Колледж-Парке, штат Мэриленд.
Вызвавшее споры содержание Завещания Гитлера
Как уже упоминалось выше, завещание Адольфа Гитлера разделено на две части. Первая часть - это собственно политическое завещание, в ней основное внимание уделяется общим темам, а затем даются распоряжения по распределению полномочий. Вторая часть посвящена завещанию его личного имущества.
Самым удивительным в документе является то, что Гитлер не считал, что он вел войну против союзных держав, он ни разу не упоминает Соединенные Штаты, Советский Союз, Францию и Великобританию. По словам Гитлера победителями являются не они, а другие.
Гитлер пишет о войне, что:
«...её хотели и продвигали исключительно те международные государственные деятели, которые либо сами имели еврейское происхождение, либо работали в еврейских интересах».
Далее он заявляет:
«Я сделал так много предложений по контролю над вооружениями и их ограничению, что потомки никогда не смогут обвинить меня в развязывании этой войны. Я никогда не хотел, чтобы после фатальной Первой мировой войны вспыхнул повторный конфликт с Англией или с Америкой».
Далее он делает утверждение:
«Пройдут века, но из руин наших городов и наших произведений искусства будет все больше и больше возрождаться ненависть к тем людям, которые действительно ответственны за все это и которых мы должны благодарить за то, что произошло: международный иудаизм и его пособников».
«За три дня до начала войны с Польшей я еще раз предложил британскому послу в Берлине решение германо-польской проблемы, аналогичное тому, которое было принято для района Саара - международный контроль. Едва ли это предложение могло быть отвергнуто. Но это предложение было отклонено лишь потому, что лидеры британской политики хотели войны, отчасти из-за надежды на обогащение, а отчасти из-за пропаганды международного иудаизма».
Итак, Гитлер черным по белому пишет, что настоящим врагом Германии был международный иудаизм. Действительно, в 1933 году евреи, вскоре после того, как Гитлер пришел к власти, с большой помпой собрались в Нью-Йорке и объявили войну Третьему Рейху, еще до того, как Гитлер поставил под угрозу интересы международного еврейства.
Лондонское издание DAILY EXPRESS от 24 марта 1933 г. объясняет, как лидеры иудаизма вместе с влиятельными международными еврейскими интересантами начали экономический бойкот Германии с явной целью поставить и без того нестабильную немецкую экономику на колени в надежде на то, чтобы свергнуть новый режим Гитлера. В статье описывалась грядущая «священная война» и содержался призыв к евреям всего мира бойкотировать немецкие товары и организовывать массовые демонстрации, направленные на нанесение ущерба экономическим интересам Германии во всем мире.
Гитлер рассматривал евреев и международный иудаизм как страну, которой нет на карте, но которая способна манипулировать другими странами и вести войну.
На самом деле это мнение уже было широко распространено в Соединенных Штатах и особенно поддерживалось Генри Фордом и Чарльзом Линдбергом.
Завещание продолжается так:
«У меня не было никаких сомнений в том, что, если эти международные заговорщики денег и финансов в очередной раз станут рассматривать народы Европы как пакеты акций, то именно евреи, как истинные преступники в этой кровавой борьбе, понесут за это ответственность!»
«Кроме того, я не оставил ни у кого сомнений, что в этот раз миллионы европейских арийских детей не будут голодать, миллионы взрослых мужчин не умрут, а сотни тысяч женщин и детей не будут сожжены и убиты бомбами в городах без искупления своей вины настоящими виновниками, пусть и даже более гуманными способами».
И вновь в завещании упоминается еврейская тема:
«… я не хочу попасть в руки врага, которому нужно еще одно шоу, организованное евреями для развлечения их истеричных масс».
Заканчивается Завещание следующими словами:
«...я приказываю лидерам нации и тем, кто находится в их подчинении неукоснительно соблюдать законы расы и беспощадно противостоять универсальному отравителю всех народов - международному иудаизму».
Стоит напомнить, что расовые законы на которые в своем завещании ссылается Гитлер - это так называемые Нюрнбергские расовые законы, которые дискриминировали только и исключительно евреев, но не никакие другие народы.
Политическое завещание Адольфа Гитлера
Мое политическое завещание
Прошло более тридцати лет с тех пор, как в 1914 году я внес свой скромный вклад в качестве добровольца в Первой мировой войне навязанной Рейху.
За эти три десятилетия я во всех своих мыслях, действиях и жизни руководствовался исключительно любовью и верностью своему народу. Это давало мне возможность принимать самые трудные решения с которыми когда-либо приходилось сталкиваться простому смертному. За эти три десятилетия я потратил на это все свое время, силы и здоровье.
Неправда, что я или кто-либо еще в Германии хотели войны в 1939 году. Её хотели и продвигали исключительно те международные государственные деятели, которые либо сами имели еврейское происхождение, либо работали в еврейских интересах. Я сделал так много предложений по контролю над вооружениями и их ограничению, что потомки никогда не смогут обвинить меня в развязывании этой войны. Я никогда не хотел, чтобы после фатальной Первой мировой войны вспыхнул повторный конфликт с Англией или с Америкой. Пройдут века, но из руин наших городов и наших произведений искусства будет все больше и больше возрождаться ненависть к тем людям, которые действительно ответственны за все это и которых мы должны благодарить за то, что произошло: международный иудаизм и его пособников.
За три дня до начала войны с Польшей я еще раз предложил британскому послу в Берлине решение германо-польской проблемы, аналогичное тому, которое было принято для района Саара - международный контроль. Едва ли это предложение могло быть отвергнуто. Но это предложение было отклонено лишь потому, что лидеры британской политики хотели войны, отчасти из-за надежды на обогащение, а отчасти из-за пропаганды международного иудаизма.
У меня не было никаких сомнений в том, что, если эти международные заговорщики денег и финансов в очередной раз станут рассматривать народы Европы как пакеты акций, то именно евреи, как истинные преступники в этой кровавой борьбе, понесут за это ответственность! Кроме того, я не оставил ни у кого сомнений, что в этот раз миллионы европейских арийских детей не будут голодать, миллионы взрослых мужчин не умрут, а сотни тысяч женщин и детей не будут сожжены и убиты бомбами в городах без искупления своей вины настоящими виновниками, пусть и даже более гуманными способами.
После шести лет войны, которая, несмотря на все неудачи, однажды войдет в историю как демонстрация самых славных и доблестных причин существования нации, я не могу покинуть город, который является столицей этого Рейха. Поскольку силы слишком малы, чтобы нанести дальнейшие удары по врагу и наше сопротивление постепенно ослабевает из-за разочарования и потери людьми инициативы, я хотел бы остаться в этом городе, чтобы разделить свою судьбу с теми миллионами жителей, которые уже приняли решение остаться. Я также не хочу попасть в руки врага, которому нужно еще одно шоу, организованное евреями для развлечения их истеричных масс.
Поэтому я решил остаться в Берлине и здесь по собственной воле выбрать смерть в тот момент, когда, по моему мнению, штаб-квартира Фюрера и канцлера больше не сможет удерживаться. Я умираю с радостным сердцем, помня о безмерных подвигах и достижениях наших солдат на фронте, наших женщин дома, о достижениях наших крестьян и рабочих, об уникальных в истории свершениях нашей молодежи, носящей мое имя.
То, что я от всего сердца выражаю вам всем свою благодарность так же самоочевидно, как и мое желание, чтобы вы, верные принципам великого Клаузевица, ни в коем случае не прекращали борьбу, а продолжали ее против врагов Родины. Из жертвы наших солдат и из моей солидарности с ними до самой смерти будет рождена новая история Германии, семя светлого возрождения Национал- Социалистического движения и, следовательно, будет реализовано подлинное национальное сообщество.
Многие из храбрейших мужчин и женщин в конце концов решили соединить свою жизнь с моей. Я умолял и в итоге приказал им не делать этого, а вместо этого принять участие в дальнейшей борьбе нации. Прошу руководителей армии, военно-морского флота и военно-воздушных сил всеми возможными средствами укрепить дух сопротивления наших солдат в национал-социалистическом духе, особенно с учетом того, что я сам, как основатель и создатель этого движения, также предпочел смерть трусливому отречению или даже капитуляции.
Пусть в будущем невозможность капитуляции района или города станет частью кодекса чести немецких офицеров - как это уже происходит на нашем флоте - и пусть в первую очередь командиры идут впереди, являясь ярким примером добросовестного выполнения своего долга до самой смерти.
Вторая часть политического завещания
Перед смертью я исключаю из партии бывшего Рейхсмаршала Германа Геринга и лишаю его всех полномочий, которыми он пользовался на основании указа от 29 июня 1941 года, а также на основании моего заявления в Рейхстаге 1 сентября 1939 года. Вместо него я назначаю гросс-адмирала Дёница президентом Рейха и Верховным главнокомандующим Вооруженными силами. Перед смертью я исключаю бывшего Рейхсфюрера СС и министра внутренних дел Генриха Гиммлера из партии и снимаю его со всех правительственных постов. На его место Рейхсфюрером СС и шефом германской полиции я назначаю гауляйтера Карла Ханке, а гауляйтера Пауля Гизлера - министром внутренних дел Рейха.
Геринг и Гиммлер, помимо своей нелояльности ко мне лично, нанесли неизмеримый вред стране и всей нации тайными переговорами с врагом, которые они вели без моего ведома и против моей воли, а также незаконными попытками захвата власти в государстве.
Чтобы дать немецкому народу правительство, состоящее из людей чести - правительство, которое намерено продолжать войну любыми средствами - я назначил следующих членов нового кабинета в качестве лидеров нации:
Рейхс-президент: Дёниц, Рейхсканцлер: доктор Геббельс, министр партии: Борман, министр иностранных дел: Зейсс-Инкварт
[+ еще пятнадцать имен.]
Хотя некоторые из этих людей, такие как Мартин Борман, доктор Геббельс и другие, вместе со своими женами присоединились ко мне по собственной воле и не хотели покидать столицу Рейха ни при каких обстоятельствах, но были готовы погибнуть вместе со мной здесь, я все же должен просить их подчиниться моей просьбе и в этом случае поставить интересы нации выше своих собственных чувств.
Своей работой и преданностью в качестве коллег они будут так же близки мне после смерти, как и я надеюсь, что мой дух останется среди них и всегда будет с ними. Пусть они будут жестоки, но никогда не будут несправедливы; прежде всего, пусть они никогда не позволят страху влиять на их действия и поставят честь нации выше всего на свете. Наконец, пусть они помнят, что наша задача - построение Национал-Социалистического Государства - представляет собой дело грядущих веков и налагает на каждого обязанность всегда служить общим интересам и подчинять этому свою собственную выгоду. Я призываю всех немцев, всех Национал-Социалистов, мужчин, женщин и всех солдат вооруженных сил быть преданными и послушными до смерти новому правительству и его Президенту.
Прежде всего я приказываю лидерам нации и тем, кто находится в их подчинении неукоснительно соблюдать законы расы и беспощадно противостоять универсальному отравителю всех народов - международному иудаизму.
Берлин, 29 апреля 1945 г., 4:00 утра.
Адольф Гитлер
Оригинальный документ со всеми его частями из архива немецкого журнала Bild.
www.bild.de