Ян Палах
19 января 1969 года молодой патриот Ян Палах скончался после самосожжения на Вацлавской площади в Праге несколькими днями ранее. И хотя многие его сверстники на Западе шли на баррикады 1968 года, мечтая о коммунизме, у Палаха был совсем иной путь.
Ян Палах стал не только мучеником, но и символом, символом борьбы своего поколения против лжи, фальши и жестокости режима, который во имя «равенства и свободы» отменил самого Человека и его достоинство, устранил человеческие ценности и традиции, превратив личность в послушную массу, сформированную для удовлетворения потребностей и нужд немногих. Эти немногие, которых писатель-анархист Джордж Оруэлл изобразил в своём анти-утопическом романе «Скотный двор», представляли из себя свиней, чьим девизом было «Все животные равны, но некоторые более равны, чем другие». Жертва Яна Палаха и других семи парней, которые последовали за ним, открыла Советам и всему миру, что дух свободы и справедливости выше любого насилия и угнетения и что сила души свободного человека не боится автомата и даже может пробить броню танка. Свобода выбора часто приводит к экстремальным поступкам, подобным поступку Палаха. Поколения сегодняшнего и завтрашнего дня призадумаются об этой концепции: никогда, ни в коем случае идеология, режим, партия, лидер не смогут подавить эмоции и надежды одиночки, но для этому последнему придётся превратится в мыслящее вещество. Индивидуум является единственным и уникальным в своем роде. Эта особенность делает нас по-настоящему мужчинами и по-настоящему уникальными. Забыть об этом - значит предать память тех, кто отдал за эти ценности свою жизнь.
Ян Палах поджёг себя, облив себя бензином 16 января 1969 года на Вацлавской площади в Праге. С этого дня Ян Палах стал символом «Пражской Революции», подавленной танками тогдашнего Советского Союза.
Стояла холодная зима, во второй половине дня уже гасли огни на готических стенах замка Градчаны и барочных фасадах зданий района Мала-Страна. Пятый месяц Прага жила под советской оккупацией («братской помощи» по официальной версии коммунистического режима) и число изгнанников росло вместе с общей депрессией. Мало чего можно было ожидать от «страны слабых», родины бравого солдата Швейка, который в своё время использовал симуляцию идиотизма в качестве формы сопротивления. Сноровка добродушного кретина Швейка стала «эпичной» в литературном плане, но к унизительной реальности она не имела никакого отношения.
Умерший Ян Палах, 19 января 1969 года.
Существовала большая разница между бюрократической Австро-Венгерской Монархией, с которой с помощью уловок сражался забавный, мирный чешский герой на страницах романа Гашека и Советским Союзом, вмешавшимся с танками для того, чтобы подавить Пражскую Весну - последнюю и тщетную попытку демократизации реального социализма. Жест чешского студента 16 января 1969 года был полной противоположностью стилю Швейка: он был линейным, прямым, бесхитростным. Это был смелый поступок. Молодость того, кто его совершил, вызывает лишь сожаление.
Сегодня Ян Палах - герой анти-Швейк. Он давно побил славу бравого солдата Гашека. Жест Яна Палаха был вызовом застойной и депрессивной ситуации.
Это не было самоубийством от отчаяния, это не была окончательная сдача, доведенного до крайности человека: это была наступательная акция. Одним словом, это был жест бойца, который жертвует собой ради других, побуждая их сражаться.
Это не было и ошибочным отказом от дара Божьего, которым является жизнь, что признал и Ватикан. В некоторых случаях самоубийца не опускается в ад.
Чешский студент-философ Ян Палах, который поджёг себя в Праге в знак протеста против оккупации его страны русскими.
Письмо, которое Ян Палах боялся сжечь со своей одеждой и плотью, было прочитано сразу после его смерти. Оно было вместе с документами, в сумке, которую Ян обронил в нескольких метрах от того места, где чиркнул зажигалкой. Письмо было написано в школьной тетради в линейку: «Поскольку наши народы находятся на грани отчаяния и смирения, мы решили выразить наш протест и встряхнуть народное сознание .
Наша группа состоит из добровольцев, готовых сгореть для нашего дела. Поскольку я имел честь извлечь номер 1, я имею право написать первое письмо и стать первым человеческим факелом. Мы требуем отмены цензуры и запрета Zpravy (газета советских оккупационных сил).
Если наши требования не будут выполнены в течение пяти дней, до 21 января 1969 года и если наши люди не окажут достаточную поддержку этим требованиям с помощью всеобщей и неограниченной забастовки, зажжётся новый факел ».
Письмо-манифест имело подпись: факел номер один. Посмертная клевета не повлияла на память Яна Палаха. Другие сожгли себя так же, как и он, по крайней мере таких в Чехословакии было ещё семеро, но цензура была уже более эффективной и информации об этих людях почти не было. «Поскольку наши народы находятся на грани отчаяния и смирения, мы решили выразить наш протест и встряхнуть народное сознание. Наша группа состоит из добровольцев, готовых сгореть для нашего дела. Поскольку я имел честь извлечь номер 1, я имею право написать первое письмо и стать первым человеческим факелом. Мы требуем отмены цензуры и запрета Zpravy (газета советских оккупационных сил). Если наши требования не будут выполнены в течение пяти дней, до 21 января 1969 года и если наши люди не окажут достаточную поддержку этим требованиям с помощью всеобщей и неограниченной забастовки, зажжётся новый факел ».
Ян Палах в 1967 году
Вацлавская площадь, место мученической смерти Яна Палаха
Вацлавская площадь. Место, где сжёг себя Палах
Ян Палах (Вшетаты, 11 августа 1948 года - Прага, 19 января 1969 года) чехословацкий студент, который стал символом антисоветского сопротивления своей страны.
Поступив на философский факультет Карлова университета в Праге, Палах с интересом наблюдал за сезоном реформ в своей стране под названием «Пражская весна». В течение нескольких месяцев, однако, этот опыт был прерван военными Советского Союза и других стран, состоявших в Организации Варшавского договора.
Поздним днём 16 января 1969 года Ян Палах вышел на Вацлавскую площадь в центре Праги и остановился у подножия ступеней Национального музея. Он окропил свое тело бензином и устроил из себя живой костёр с помощью зажигалки. Он оставался в сознании в течение всех трёх дней своей агонии. Он сказал врачам, что взял в качестве образца для себя буддистов Вьетнама. В его похоронах 25 января приняло участие 600 тысяч человек со всей страны.
Ян Палах решил не сжигать свои заметки и статьи (представляющее его мысли и идеалы), которые он держал в наплечной сумке, оставшейся в отдалении от огня. Среди заявлений, найденных в его тетрадях, выделяется это:
«Поскольку наши народы находятся на грани отчаяния и смирения, мы решили выразить наш протест и встряхнуть народное сознание. Наша группа состоит из добровольцев, готовых сгореть для нашего дела. Поскольку я имел честь извлечь номер 1, я имею право написать первое письмо и стать первым человеческим факелом. Мы требуем отмены цензуры и запрета Zpravy (газета советских оккупационных сил). Если наши требования не будут выполнены в течение пяти дней, до 21 января 1969 года и если наши люди не окажут достаточную поддержку этим требованиям с помощью всеобщей и неограниченной забастовки, зажжётся новый факел ». Осталось неизвестным, действительно ли существовала организация, о которой писал Палах в своём письме.
Однако, несомненно, что благодаря этому экстремальному поступку антикоммунисты стали считать Палаха героем и мучеником; в разных городах мира его именем стали называть улицы. Католическая церковь также встала на его защиту, говоря, что «самоубийца в определенных случаях не спускается в ад» и что «Бог не всегда сожалеет, когда человек лишает себя высшего блага от Бога, жизни».
Такая атмосфера привела к драматическим последствиям: по меньшей мере семь других последователей Палаха, включая его друга Яна Зайца, последовали его примеру и покончили с собой при молчании СМИ, контролируемых оккупантами.
После краха коммунизма и падения Берлинской стены фигура Яна Палаха была переоценена: в 1990 году президент Вацлав Гавел посвятил ему мемориальную доску, чтобы почтить его жертву во имя свободы
Милан, Италия. 19 января 1969 года. Манифестация в поддержку Яна Палаха
Click to viewСтудент Палах сжег себя, потому что не мог принять унизительную оккупацию своей родины. Морально он превзошел всё свое поколение, которое, за редким исключением, с изогнутым позвоночником, выживало в оккупированной стране без намека на сопротивление.
В наши дни понятие самопожертвования звучит почти как пришедшее из другого мира. Сколько молодых людей сегодня могут пожертвовать чем-либо ради нации, ради её достоинства?
