Любимые стихи. Денис Новиков
Денис Новиков (1967, Москва - 2004, Израиль) - русский поэт.
Выпустил четыре книги стихов. Послесловие ко второй книге Новикова - сборнику «Окно в январе» (1995) - написал Иосиф Бродский.
Несколько лет Денис Новиков провёл в Англии и Израиле.
31 декабря 2004 года Денис Геннадьевич Новиков умер в возрасте 37 лет от сердечного приступа.
Похоронен на альтернативном кладбище в городе Беэр-Шева (Вирсавия), возраст которого насчитывает 3700 лет, который упоминается в Библии.
***
Пусть начнёт зеленеть моя изгородь
и качели качаться начнут
и от счастья ритмично повизгивать,
если очень уж сильно качнут.
На простом деревянном сидении,
на верёвках, каких миллион,
подгибая мыски при падении,
ты возносишься в мире ином.
И мысками вперёд инстинктивными
в этот мир порываешься вновь:
раз - сравнилась любовь со светилами,
два-с - сравнялась с землёю любовь.
* * *
Будет дождь идти, стекать с карнизов
и воспоминанья навевать.
Я - как дождь, я весь - железу вызов,
а пройду - ты будешь вспоминать.
Будет дождь стучать о мостовую,
из каменьев слёзы выбивать.
Я - как дождь, я весь - не существую,
а тебе даю существовать.
***
Одиночества личная тема,
я закрыл бы тебя наконец,
но одна существует проблема
с отделеньем козлов от овец.
Одиночества вечная палка,
два конца у тебя - одному
тишина и рыбалка, а балка,
а петля с табуреткой кому?
***
Где я вычитал это призванье
И с какого я взял потолка,
Что небесно мое дарованье,
Что ведома Оттуда рука?
Что я вижу и, главное, слышу
Космос сквозь оболочку Земли?..
Мне сказали: «Займи эту нишу» -
Двое в белом. И быстро ушли.
Детский сон мой, придуманный позже,
Впрочем, как и всё детство мое,
В оправдание строчки… О боже,
Никогда мне не вспомнить ее.
Первой строчки, начала обмана,
Жертвой коего стал и стою
Перед вами я, папа и мама.
Пропустите урода в семью.
* * *
Бумага терпела, велела и нам
от собственных наших словес.
С годами притерлись к своим именам,
и страх узнаванья исчез.
Исчез узнавания первый азарт,
взошло понемногу былье.
Катай сколько хочешь вперед и назад
нередкое имя мое.
По белому черным его напиши,
на улице проголоси,
чтоб я обернулся - а нет ни души
вкруг недоуменной оси.
Но слышно: мы стали вась-вась и петь-петь,
на равных и накоротке,
поскольку так легче до смерти терпеть
с приманкою на локотке.
Вот-вот мы наделаем в небе прорех,
взмывая из всех потрохов.
И нечего будет поставить поверх
застрявших в машинке стихов.
1988