Татьяна Тау. Стихи (8). Часть 1
***
Никому худого не желая,
Словно ворох грязного белья,
Город Осень-прачка заливает
Мутными потоками дождя.
Хлопьями махровой грязной пены
Облака над крышами висят,
И тускнеет в стирке постепенно
Сентябрем подаренный наряд.
Смыв с рябин оранжевые пятна,
Желтизну с берез и тополей,
Погружает Осень безвозвратно
Серый город в будни серых дней.
Дни текут, сливаются в недели,
А потом дороги и дома
Свежим снегом начисто отбелит
Строгая приемщица-Зима.
***
Мы стену с тобой возводили не год и не два
Из грубых камней не-взаимности, не-пониманья,
Осколками острыми сыпали злые слова,
Скрепляя их щедро тяжелым раствором молчанья.
И вот по прошествии лет мы вжимаем тела -
Избитые, жалкие - в еле заметные ниши
В надежде слепой уловить отголоски тепла
С другой стороны, чтобы сделаться чуточку ближе.
Изодраны в кровь наши души, потоками слез
Размыть не удастся добротную, прочную кладку...
...а вроде бы камешек первый был взят не всерьез
и даже на ощупь казался нам теплым и гладким...
***
Она любила пить вино, смотреть в окно, читать романы.
Боялась выглядеть смешно, водить "Рено", соседей пьяных...
И если слитком серебра мерцает бра, уютом плавясь,
Нелепой кажется игра тех, что вчера ей лгать пытались,
Что там, за прочным кирпичом, жизнь бьёт ключом, бодрит и нежит,
Что жить-не думать ни о чём - быть палачом самой себе же;
Что мир велик и многолик, что сотням книг не стать заменой
Всему тому, что сам постиг, в чью суть проник, что сам изведал...
...а дни проходят не спеша, их лёгкий шаг её не тронет,
На взгляд с восьмого этажа следы лежат как на ладони...
***
Неделя лета нам с тобой оставлена,
Успеть бы надышаться им до осени,
Пока из-за повязок ватно-марлевых
Простывшие дожди не загундосили.
Пока не обжигает резким холодом
Рассветный ветер, тело облегающий,
И не висит туман кисейным пологом
Над стылыми озерами. Пока еще
Бликуют паутинки штрих-пунктирами,
Рябины плечи украшают бусами,
А облака бесстыжие позируют
Как дамы пышнотелые для Рубенса,
Пока березы косы красят прядями,
Цвет целиком примерить не решаются,
Мы ждем прихода осени. А надо ли?
Еще неделя. Лето продолжается...
Настоящий мужчина
Увы, прошли те времена,
Когда все дамы, как одна,
Носили платья, кружева
И кринолины;
И каждый, кто глаза имел,
Тот усомниться б не посмел,
Что каждый, кто штаны надел -
Уже мужчина.
Кто мог подумать: век пройдёт -
И нежный, слабый женский род
Буквально весь с ума сойдёт
На брючной моде.
Теперь различья не видны:
Залезли женщины в штаны
И стали выглядеть как мы,
Назло природе.
От дам не отличаться - грех!
И вот я на виду у всех
Шагаю, презирая смех,
Гордясь поступком;
Перед растерянной толпой
Я утверждаю статус свой
Одеждой истинно мужской -
Короткой юбкой!
***
Истерзан снег рифлеными подошвами,
Истыкан шпильками, укатан автошинами...
Не льсти себе, мою тоску по прошлому
Не объясняй известными причинами.
Не льсти себе: все, что с тобою связано,
Заметено змеистыми поземками,
Морозом выжжено, метелью перевязано,
И корочками льда покрыто ломкими.
Не льсти себе: твоих следов отчетливость
Не сдавит сердце, как бывало ранее,
И лживых обещаний изворотливость
Не погрузит в промозглое отчаянье.
Ты где-то там остался, в поздней осени,
И я сквозь призму льда прозрачно-синего
Смотрю, как первый снег искрится проседью
Твоих волос... Чужого... Нелюбимого...
***
Посмотри... Из-под пальцев срываются искры
И во тьме зажигаются новые звёзды...
Если примешь решение чётко и быстро,
То успеешь уйти. А потом будет поздно.
Месяц узким зрачком наблюдает, как густо
Растекается ночь - внутривенно, подкожно...
Если разум в тебе говорит, а не чувства,
То успеешь уйти. А потом будет сложно.
Не хвосты от комет, а кинжальные когти;
Не кольцо нежных рук, а удавка на шее...
Если дух твой сильнее податливой плоти,
То успеешь уйти. Может быть, ты успеешь...
мир нисходил к нам подарком, а мы не брали,
мы всё искали получше чего-нибудь.
Лотта Фогель "точка отсчёта"
девизом жизни начертав "не верю",
бесплатный сыр оставив для лохов,
ломиться лбом в незапертые двери
до полного отбития мозгов;
искать подвох в простом и очевидном,
подспудно презирая тех, кто слеп,
кто разглядеть не может под повидлом
в руке дающей камень, а не хлеб;
за принцип взяв хождение под богом,
мир не делить на злыдней и друзей,
предательство считая не пороком,
а "плюсом" прозорливости своей;
и вновь и вновь над производной биться
в экстремуме, где все равно нулю,
и плакать по непойманной синице,
сворачивая шею журавлю...