Художник русского многоцветья
«Много я знал в жизни интересных, талантливых и хороших людей, - писал Федор Иванович Шаляпин, - но если я когда-либо видел в человеке действительно высокий дух, так это в Кустодиеве. Только неимоверная любовь к России могла одарить художника такой веселой меткостью рисунка и такой аппетитной сочностью краски в неутомимом его изображении русских людей».
Автопортрет (1912).
Действительно, от полотен Бориса Михайловича Кустодиева так и веет бодростью, энергией, огромной жизненной силой. Глядя на них, трудно поверить, что создавал их тяжелобольной человек. Неизлечимая болезнь (туберкулез позвоночника) приковала 38-летнего художника к инвалидному креслу. Для многих, вероятно, это обстоятельство стало бы роковым. Но светлую натуру Кустодиева оно не переменило. Превозмогая себя, художник продолжал слагать свой красочный гимн России.
Сенокос (1917)
Всем памятны его роскошные, пленительные, яркие, почти сказочные картины русского быта, незабываемые образы русских людей - купцов и купчих, крестьян и крестьянок, мастеровых, лотошников, извозчиков...
Гуляние на Волге (1907)
Палитра художника насыщена тончайшими оттенками. Посмотрите на его прославленную «Масленицу» (1916) - и вы увидите не только прозрачно-изумрудное небо и окрашенные заходящим солнцем желто-розовые облака, но и захватывающе красивый отблеск на снегу, крышах домов, куполах церквей. Городок словно подернут легким туманом, какой бывает в хороший русский мороз.
В 1925-26 годах, незадолго до кончины, Кустодиев создает одно из самых замечательных своих произведений - «Русскую Венеру». С лукавым вызовом изобразил он здесь русскую женщину - пышную, прекрасную, счастливую, задорную. Готовую соперничать со всеми Венерами, известными в мировом искусстве.
В одном из своих поздних писем Кустодиев писал: «Не знаю, удалось ли мне сделать и выразить в моих вещах то, что я хотел - любовь к жизни, радость, бодрость, любовь к своему, «русскому» - это было всегда единственным «сюжетом» моих картин».
Теперь мы точно знаем, что удалось.
***
Я помню отца еще молодым, необычайно подвижным, элегантным, веселым, ласковым. Помню квартиру нашу около Калинкина моста, на Мясной улице, 19. Мы жили на третьем этаже. Высота комнат необычайная. Комнат пять, все они располагались анфиладой… Параллельно комнатам - огромный, широкий коридор, где мы с Кириллом носились на роликах, бегали в прятки. Иногда надевал ролики и папа: он вообще любил кататься на роликах. Дом наш всегда был полон собак и кошек. Папа внимательно следил за их «личной жизнью», любил наблюдать за ними, с удивительным мастерством имитировал их повадки. Мне кажется, что в этом он был похож на А.П. Чехова - и тот, и другой «уважали» животных и изображали их в своих произведениях как равноправных «членов общества».
Воспоминания Ирины Кустодиевой, дочери художника
…настоящий Кустодиев - это русская ярмарка, пестрядина, „глазастые“ ситцы, варварская „драка красок“, русский посад и русское село, с их гармониками, пряниками, расфуфыренными девками и лихими парнями… Я утверждаю, что это его настоящая сфера, его настоящая радость...
А.Бенуа
Только ради бога, Василий Васильевич, не говорите о моей болезни никому - а, напротив, что я здоров, а главное, весел, впрочем, это правда, несмотря на ужасные боли, - я сам удивляюсь на свою жизнеспособность и даже жизнерадостность. Уж очень люблю, видно, «жить»!!
Б.Кустодиев - режиссеру В.В. Лужскому
Автопортрет (1912).
Действительно, от полотен Бориса Михайловича Кустодиева так и веет бодростью, энергией, огромной жизненной силой. Глядя на них, трудно поверить, что создавал их тяжелобольной человек. Неизлечимая болезнь (туберкулез позвоночника) приковала 38-летнего художника к инвалидному креслу. Для многих, вероятно, это обстоятельство стало бы роковым. Но светлую натуру Кустодиева оно не переменило. Превозмогая себя, художник продолжал слагать свой красочный гимн России.
Сенокос (1917)
Всем памятны его роскошные, пленительные, яркие, почти сказочные картины русского быта, незабываемые образы русских людей - купцов и купчих, крестьян и крестьянок, мастеровых, лотошников, извозчиков...
Гуляние на Волге (1907)
Палитра художника насыщена тончайшими оттенками. Посмотрите на его прославленную «Масленицу» (1916) - и вы увидите не только прозрачно-изумрудное небо и окрашенные заходящим солнцем желто-розовые облака, но и захватывающе красивый отблеск на снегу, крышах домов, куполах церквей. Городок словно подернут легким туманом, какой бывает в хороший русский мороз.
В 1925-26 годах, незадолго до кончины, Кустодиев создает одно из самых замечательных своих произведений - «Русскую Венеру». С лукавым вызовом изобразил он здесь русскую женщину - пышную, прекрасную, счастливую, задорную. Готовую соперничать со всеми Венерами, известными в мировом искусстве.
В одном из своих поздних писем Кустодиев писал: «Не знаю, удалось ли мне сделать и выразить в моих вещах то, что я хотел - любовь к жизни, радость, бодрость, любовь к своему, «русскому» - это было всегда единственным «сюжетом» моих картин».
Теперь мы точно знаем, что удалось.
***
Я помню отца еще молодым, необычайно подвижным, элегантным, веселым, ласковым. Помню квартиру нашу около Калинкина моста, на Мясной улице, 19. Мы жили на третьем этаже. Высота комнат необычайная. Комнат пять, все они располагались анфиладой… Параллельно комнатам - огромный, широкий коридор, где мы с Кириллом носились на роликах, бегали в прятки. Иногда надевал ролики и папа: он вообще любил кататься на роликах. Дом наш всегда был полон собак и кошек. Папа внимательно следил за их «личной жизнью», любил наблюдать за ними, с удивительным мастерством имитировал их повадки. Мне кажется, что в этом он был похож на А.П. Чехова - и тот, и другой «уважали» животных и изображали их в своих произведениях как равноправных «членов общества».
Воспоминания Ирины Кустодиевой, дочери художника
…настоящий Кустодиев - это русская ярмарка, пестрядина, „глазастые“ ситцы, варварская „драка красок“, русский посад и русское село, с их гармониками, пряниками, расфуфыренными девками и лихими парнями… Я утверждаю, что это его настоящая сфера, его настоящая радость...
А.Бенуа
Только ради бога, Василий Васильевич, не говорите о моей болезни никому - а, напротив, что я здоров, а главное, весел, впрочем, это правда, несмотря на ужасные боли, - я сам удивляюсь на свою жизнеспособность и даже жизнерадостность. Уж очень люблю, видно, «жить»!!
Б.Кустодиев - режиссеру В.В. Лужскому