Две особенно мучительные недели после мучительного года.
Я впервые чувствую в разговоре с психологом такое напряжение в горле, что, кажется, вот-вот оно сожмётся совсем, и я не смогу говорить.
Психолог даёт разрешение выражать любые чувства, в том числе злость, и говорит, что она это выдержит. Из-за чувства облегчения я начинаю рыдать и с большим трудом успокаиваюсь. В разговоре дальше я с удивлением обнаруживаю, что горло отпустило и я снова могу свободно говорить.
Разбираем момент в работе психолога, который меня задел. Она делится тем, что сама в это время чувствовала, и признаётся, что слишком перегнула в своём желании обо мне позаботиться. Весь оставшийся день у меня не выходит из головы: «Она делится со мной своими чувствами» и «Она хочет обо мне заботиться».
Когда вспоминаю ситуации, в которых не могла выразить злость, я вдруг понимаю, что сейчас в моём окружении нет ни одного человека, который бы не принял меня злящуюся. И ощущаю себя самым счастливым человеком на планете.
Разрешаю себе забить на собственные планы, если мне не хочется им следовать, и делать то, что хочу вотпрямщас.
Пол-второго ночи. Читаю восхитительный фанфик по «Мерлину». И вдруг чувствую желание жить. Вдруг ощущаю собственную жажду и, не откладывая её на потом, не забивая её мыслью «а какой смысл идти на поводу у физических потребностей, если у меня нет будущего?», просто беру бутылку воды и пью. Чувствую прохладу в горле и полностью нахожусь в настоящем моменте, причём, естественным образом, а не потому что прочитала это в статье про медитацию и включила в свои бесконечные планы. Замечаю, как ярко светит в окно луна, как будто сценический софит. Чувствую как немного болит живот из-за месячных и как побаливает голова от избытка пережитых за день эмоций, и понимаю, что я живая и могу это чувствовать. Я не помню, когда в последний раз ощущала себя такой счастливой.