1905 : 2 мимолётное виденье
Попробую описать самый светлый и лучший момент, произошедший со мной на игре, практически, встречу с Богом. Такие вещи очень трудно описывать, потому что суть не в происходящем, а во всём сразу, как оно было.
Играла я женщину 30 лет, не старую на самом деле, но уже старую, потерявшую четырёхлетнего сына, умершего от болезни, и после - мужа, погибшего на фронте. Ещё до игры я знала, что дети для моего персонажа будут важнее всего, я отсылала на игре все деньги детям сестры в деревню, однажды, когда я шла по улице с конфетами, подаренными знатными барынями, и деньгами, полученными за работу в несколько смен, и на улице пели дети и просили милостыню, я заплакала и отдала им абсолютно всё, что у меня было.
Но это всё иллюстрация, история-то вот какая.
В конце игры Варвара заболела чахоткой. В госпитале врач объяснила ей, что работать она больше не сможет, а есть должна регулярно и жить должна в хороших условиях, иначе скоро умрёт.
Я стояла во дворе больницы, ждала ещё чего-то, что мне должна была принести врач, и думала о том, что скоро умру, что буду кашлять кровью за станками или побираться по улицам, буду угасать, всё глубже погружаясь в нищету и грязь, которые теперь стали мне заметны и мучительны. И вдруг во двор больницы заходит девочка полутора лет и идёт ко мне. Выглядывает золотое солнце, и девочку освещает такой ясный и яркий луч. Она смотрит на меня, и в голове у меня поют церковные хоры.
Играла я женщину 30 лет, не старую на самом деле, но уже старую, потерявшую четырёхлетнего сына, умершего от болезни, и после - мужа, погибшего на фронте. Ещё до игры я знала, что дети для моего персонажа будут важнее всего, я отсылала на игре все деньги детям сестры в деревню, однажды, когда я шла по улице с конфетами, подаренными знатными барынями, и деньгами, полученными за работу в несколько смен, и на улице пели дети и просили милостыню, я заплакала и отдала им абсолютно всё, что у меня было.
Но это всё иллюстрация, история-то вот какая.
В конце игры Варвара заболела чахоткой. В госпитале врач объяснила ей, что работать она больше не сможет, а есть должна регулярно и жить должна в хороших условиях, иначе скоро умрёт.
Я стояла во дворе больницы, ждала ещё чего-то, что мне должна была принести врач, и думала о том, что скоро умру, что буду кашлять кровью за станками или побираться по улицам, буду угасать, всё глубже погружаясь в нищету и грязь, которые теперь стали мне заметны и мучительны. И вдруг во двор больницы заходит девочка полутора лет и идёт ко мне. Выглядывает золотое солнце, и девочку освещает такой ясный и яркий луч. Она смотрит на меня, и в голове у меня поют церковные хоры.