Бриллиантовый юбилей черного золота Башкирии
Привет, поклонники славного прошлого нашей огромной страны!
Соскучились по папиным воспоминаниям? И я соскучился, поэтому, когда увидел в сообществе 102 приглашение
black_professor порыться в архивах и проникнуть внутрь и вглубь компании «Башнефть», то немедленно загорелся и сам, и передал это приглашение моему папе, которому идея тоже понравилась и в итоге перед вам.. та-даааам... очередная серия славных мемуаров! На этот раз про черное золото, которое сделало из маленькой сельскохозяйственной Башкирии огромную промышленную БАССР! Слово папе...
К 70-летию открытия девонской нефти -
Большой Нефти Башкортостана
Два события второй трети двадцатого века определили судьбу Башкирии. Связанные между собой, но очень и очень разные.
Это Великая Отечественная война и открытие башкирской нефти.
О первой исторической развилке нужно говорить обстоятельно и отдельно - она того заслуживает. И мы это непременно сделаем. Потом.
Позвольте сегодня поподробнее о втором пункте.
Этот памятник в народе называют «бабушка башкирской нефти».
От специалистов знаю, что при желании «бабушку» (скважину 702) можно вновь поставить в строй.
И после несложных и недорогих мероприятий указанная скважина наверняка проявит далеко не стариковскую прыть.
Собственно говоря, красивые сказки о железной воле большевиков, по гениальному наитию перевернувших тысячелетние ковыли и доставших из башкирских недр «черное золото» на благо советского народа, все-таки - сказки.
Нет, и железная воля была, и пять миллионов тонн башкирской нефти в жилах Отечественной войны - все это было, и даже очень было.
Но нефть Башкирии, сказать по совести, искали и находили задолго до судьбоносного Октября 1917, а тем более, до судьбоносного мая 1932 г.
Не будем порочить академика Губкина, но не он был первым академиком, заявившим о башкирской нефти. Первым был действительный член (академик, то бишь) С.-Петербургской де сиянс академии И.И.Лепехин. И заявления свои он делал аж в 1770 году.
Зримые проявления башкирской нефти находили практически все Х1Х столетие. И к ВОСР (Великой Октябрьской социалистической революции - вроде правильно написал) накопилось таких свидетельств чертова уйма. Так много, что игнорировать их было нельзя, да и не больно хотелось.
До начала тридцатых готов, т.е. до возникновения очевидных признаков грядущей мировой бойни, вопрос нефти Башкирии лежал более в теоретической плоскости. И, поверьте, немало научных копий было сломано, обсуждаючи перспективы дорогостоящего бурения в нехоженых башкирских степях. Ключевое слово - дорогостоящего!
Однако, напомню, в воздухе начало сильно припахивать войной. По общему мнению, грядущая война - война моторов.
И вопрос нефти, добываемой не на уязвимом южном подбрюшье Страны Советов, а в глубоком, откуда ни погляди, в тылу, из теоретического стал очень даже практическим.
Вот так выглядела буровая площадка в далеких тридцатых.
Как видим, нефтяники и тогда увлекались внедорожниками. Джип о двух горбах вполне соответствовал поставленным задачам.
В 1929 году по постановлению ВСНХ СССР в Уфу из Азербайджана ушло 104 вагона оборудования, 17 буровых станков и вся прочая инфраструктура Второго Баку. «Население» его в тот момент составляло приблизительно 800 человек. Все это были специалисты высокого уровня и невероятной трудоспособности, энтузиасты и, скажем честно, авантюристы. Ну, кто еще сорвется с обустроенного гнезда в городе-сказке Баку и мотанет в непонятные башкирские дебри?
Отметим, что главным практическим буровиком «башкирского Баку» стал Дмитрий Тимофеевич Шашин. Нам он интересен не только, как отец башкирской нефти, но и как отец совершенно легендарного Министра нефтяной промышленности СССР в 1965-1977 годах Валентина, соответственно, Дмитриевича Шашина. Однокашник, между прочим, в старорусском понимание этого слова моего дядюшки - Александра Генриховича Эйгенсона. Оба они очень жирно отметились в истории башкирской нефти.
Шашин Валентин Дмитриевич
(1916-1977 гг.)
Министр нефтяной промышленности СССР в 1965-1977 гг.
Буровой мастер, начальник отряда треста «Ишимбайнефть», начальник группы бурения, начальник отдела СМ конторы бурения, главный инженер, затем директор геолого-поисковой конторы, управляющий трестом Башзападнефтеразведка (1932-1953 гг); заместитель начальника Татнефти (1953-1960 гг.)
Лауреат Ленинской премии
Награжден орденами и медалями СССР и соц.стран.
Имя Шашина носят Татнефть, морские и речные суда, улицы в татарских и башкирских городах.
Эйгенсон Александр Генрихович
(1914-1979 гг. )
Главный инженер конторы бурения, затем треста Туймазабурнефть (1947-1956 гг.), управляющий треста Татнефтеразведка (1957-1967гг), замначальника - главный инженер Главбурнефти Миннефтепрома СССР (1967-1979гг).
Награжден орденами и медалями СССР.
Почетный нефтяник СССР. Заслуженный работник нефтяной и газовой промышленности РСФСР. Заслуженный деятель науки и техники РСФСР.
Мне довелось застать участников увлекательной эпопеи открытия башкирской нефти. Рассказы их были матерны и переполнены энергией. Хотя бы рассказывающие и были при этом в инвалидном кресле.
Но, энтузиазм энтузиазмом, а первые метры скважин дались куда как нелегко. Точнее, первые 600 с лишком метров (детская, по нынешним понятиям глубина!).
Бурили их полтора (!) года. И сюрпризы были не редкостью. Скорее - правилом.
Буровики оценили первыми, а уж потом сполна познали и добытчики, и транспортники, и переработчики коварство и тяжелый (в прямом и переносном смысле) характер башкирской нефти. Высокосернистой. Высокосмолистой. Шибко газированной.
Но зато фонтанной! О чем в местах традиционной нефтедобычи, признаться, к этому моменту могли только мечтать.
И 16 мая 1932 года ударил фонтан скважины № 702 Ишимбайского месторождения нефти. Башкирской нефти! Впервые!
Слов нет, первая нефть дело свое сделала. К Башкирии начали относиться очень серьезно. Практически в один день из рядового сельскохозяйственного региона, республика стала флагманом индустриализации в масштабах всей страны.
В течение пары-тройки лет начали строительство нефтеперерабатывающих заводов. Первый, попроще, в Ишимбае. А следом, и красавчик «417 п/я», весь из себя американистый крекинг-завод. Уфимский ордена Ленина нефтеперерабатывающий.
И вот такая красотень, да посреди бывших неудобий да буераков.
Нет, не зря седые ветераны, вспоминая о своем приходе на Уфимский НПЗ, употребляли выражение «первая любовь»
Кстати, мой отец, нефтепереработчик от Бога, честно признавался - в полную силу себя инженером ощутил отнюдь не в Баку, а именно на Урале.
- Бакинскую нефть и бездарь переработает, ее на хлеб мазать можно!
Он до Уфы в Перми работал. Там нефть башкирской под стать, даже по-чудесатей будет. Но все-таки отладили технологию, сумели.
Страсти по Девону
Верховая нефть, по определению, почище и полегче. Пенки, извините за сравнение. Но пенок не бывает много.
Были вполне законные ожидания, что где-то поглубже спряталась Большая Нефть. Где-то - имелся в виду девон. Палеозойские слои, насчитывающие какие-то два с половиной миллиона лет от роду и пару километров от поверхности.
Хотя заранее знали, что нефть наверняка будет еще коварней, еще труднее в переработке, но война была в самом разгаре. Башкирский бензин, башкирская дизелька были очень нужны на фронте. Каждая третья тонна топлива, сгоревшего в наших «топках» за 1941-1945 гг., была башкирской. Но этого было мало. Хотелось больше!
А коли война закончится - народное хозяйство из руин без большой башкирской нефти поднимать придется в несколько раз дольше.
И - как назло! Одна скважина «суше» другой… Все надежды на скважину со счастливым номером 100.
Такоев Дзандар Авсимайхович
(1916-2001 гг)
Заместитель Министра нефтяной промышленности СССР по внешнеэкономическим вопросам (1970-1984 гг)
Рабочий, мастер по добыче треста Ишимбайнефть, руководитель промысла треста Туймазанефть (1941-1948 гг), управляющий треста «Ставропольнефть», завотделом Куйбышевского обкома партии, начальник объединения «Куйбышевнефть» (1948-1970 гг).
Лауреат Ленинской премии.
Награжден советскими и иностранными орденами и медалями.
Как рассказывал тогдашний начальник промысла треста «Туймазанефть», в 80-е годы - заместитель Министра нефтяной промышленности СССР Д.А. Такоев, на эту скважину как-то сразу все стали «возлагать надежды». Ждали от нее чего-то необычного, и все тут.
А дела на «девоне», между тем, шли как нельзя хуже. Скважины то дорогущие, на большие по тем временам глубины, народные денежки утекают со свистом. А результаты…
Рассказ идет о 1943 и 1944 годах, самый разгар войны. За бессмысленную трату денег и ресурсов к стенке прислонить могли.
Начальники, естественно, засуетились. Создали представительнейшую комиссию. От должностей и званий аж голова кружилась.
Вот такие «фомы неверующие» и двигают человечество вперед!
Им объясняют, что нет ничего и нечего искать. А они упрямо стоят на своем. И побеждают!
Скважина 100 - хороший памятник человеческому победительному упрямству.
Съездили на скважину №100, постояли на холодном сентябрьском ветру, померзли, поругались, поспорили. Еще раз посмотрели керны…
- Ну, голый вася! Нет тут ничего! И быть не может.
И поехали в поселок Октябрьский, в буровую контору. В тепле писать протокол о прекращении бурения на девон, ввиду полной бесполезности и бесхозяйственной траты народных денег.
…Не больно охотно, но уже около половины членов высокой комиссии протокол подписала. Вторую половину доламывают…
Аккурат в этот момент, раздается треск мотоцикла и в высокое собрание вламывается блестящий в прямом смысле человек. Ибо полностью облит нефтью. И срывающимся голосом орет: - Сотка фонтан дала! До неба!
… Шум, гам, суета. Охи, ахи, поздравления…
Постепенно страсти улеглись. Начали искать протокол. Тот самый, наполовину подписанный.
Все перерыли. Исчез, как корова слизнула. Очевидцы потом клеветали, что один из подписавших в суматохе протокол сожрал.
И ничего, между прочим, смешного.
Добро бы только позор, как посрамленному в неверии!
В 1944 году попытку сорвать открытие нефти для фронта могли расценить вполне конкретно.
Все счастливо кончилось.
Под Октябрьском стоит памятник скважине №100, а вовсе не трагической судьбе описанной выше комиссии. Так что, протокольчик можно было бы и дважды сожрать по такому поводу.
Где же ты, Вторая Уфа?
Дальше Башкирская Нефть развивалась планомерно и победоносно. Практически ежегодно фактом биографии становились все новые и новые месторождения - одно другого богаче. А в 1958 году было открыто уникальное по своим размерам и мощности Арланское месторождение.
В 1980 году башкирские нефтяники «завершили» первый миллиард (!) тонн добытой нефти.
А все начиналось, напомню, с почти 700 метров буровой скважины и фонтана в 50 тонн нефти.
Зря, что ли, вплоть до Самотлора объединение Башнефть прочно занимало второе место по Советскому Союзу.
А кто на первом? На первом была Татария с ее богатейшим Ромашкинским месторождением.
И вот что интересно. Любую фамилию возьми на первых страницах истории татарской нефти - сплошь выходцы из нефти башкирской. Да только почему-то Татарию (как впрочем, через два десятилетия и Тюмень) никто назвать Второй Уфой не озаботился. Несправедливо, однако.
Продолжение следует...