Начну с двух цитат: первая из статьи В.Бибихина "Понять другого", вторая - из очерка О.Баллы о Витгенштейне.
Приоткрывается захватывающая перспектива: тысячелетнюю историю понимания, то есть всю историю человеческой культуры несет на себе движение смысла, авторскую ответственность за которое не удается приписать ни индивиду, ни коллективу…
В
(
Read more... )
Во-первых: "утверждает себя как таковой, как именно смысл". Но что это такое - смысл как таковой? Можно ставить воспрос - что такое материя как таковая? что такое вещь как таковая? что такое боль как таковая? Но в таком вопросе ускользает сам его смысл - как вопроса. Это понятие, соотнесенное с целью, которая может быть у субъекта или коллектива субъектов, в нем скрыт призыв двигаться к этой цели или хоть как-то соотнестись с ней. И при этом - призыв совершенно пустой, одна лишь форма. Только отдельный человек знает, что в нем содержится, потому что умеет проецировать его в свой опыт, да и то - фифти-фифти, потому что там еще и загадка, которую он отгадает, когда совершит действие, и результат задним числом все замкнет. Уберите "головы" - и встанет вопрос: для кого смысл?
Во-вторых, "смысл …заново утверждает себя... воспроизводит себя, обновляется" - а зачем он все это делает? Почему бы ему не замереть на месте в вечной неподвижности? Или не разложиться на ( ... )
Reply
*а зачем он все это делает? Почему бы ему не замереть на месте в вечной неподвижности?*
Вопросы вообще-то не ко мне, а к Бибихину. У меня же определение смысла незатейливое: то, что нематериально воздействует. Есть и позатейливей: то, что, даже не будучи мною понятым, само п(р)онимает меня.
*не понимаю, как можно обойтись без "голов"*
Так у Бибихина речь как раз о "головах"! Начинает он вот с какого тезиса: долгая жизнь моей мысли обеспечивается поскольку, поскольку она, будучи переданной другому, понята им иначе, нежели мной самим. А в итоге у него так (пересказываю своими словами): именно благодаря превращениям с переходом из одной головы в другую в культуре она бытует как смысл. Понимаю это буквально: каким-то образом все ее индивидуальные модификации воедино с-мысливаются.
Reply
Правда, я думаю, что смысл все-таки не кодируется и не существует сам по себе. Произведение провоцирует порождение новых значений, которые связаны с тем, что было, но не оно как таковое несет их в себе, оно только "знает где стукнуть", а результат появится у читателя, без его личной истории вряд ли что возможно.
Reply
Reply
Собственно - язык, но не только он: может ли он нести что-то? И вопрос, как я полагаю, должен быть задан максимально предельно - а есть ли во всем мире хоть что-то, что способно вообще нести хоть что-то? Есть ли хоть одна вещь, способная выбрать направление? Есть ли хоть одна вещь, которой было бы не наплевать куда идти? Вы может потратить вечность, обыскать все уголки Вселенной, вывернуть наизнанку все концепции - результат будет полный, голый ноль. За исключением одной единственной вещи - человека. Ему единственному не наплевать куда идти, он способен выбрать направление, не абы какое, а какое нужно. Пусть он потом решит, что ошибся, пусть это "нужно" имеет смысл только для него самого - но для других и такого нет. Вселенной на все наплевать. Конечно, планеты крутятся вдоль орбит, ветер дует с запада на восток, камни падают вниз. Но с таким же успехом планеты могут ( ... )
Reply
Так оно в отношениях поэта с языком.
Reply
Reply
Объективности, как Вы, наверное, понимаете, тут никакой быть не может. Так что ответ напрашивается в духе Ваших размышлений: "статус" стихии задает сама творческая личность; осмысленной и целеполагающей стихию она своей установкой ДЕЛАЕТ - а если в этих свойствах апроиорно ей отказывает, то и на самом деле (своем деле) никакого проявления оных не обнаружит. Лично мне первое решение кажется более продуктивным. Резоны в его пользы я изложил в своей записи "Воскрешение духов" (ссылку Вам, кажется, давал).
*Мы горазды на иллюзии и мифы*
Если вышеозначенную установку я сам не принимаю за объективный расклад, то она уже не миф.
Reply
Reply
Вопрос, а кто занимается творчеством? Кто создает принципиально новое(не путать с просто новым, как новой комбинации из известного старого). Если спросить об этом у тех людей, которых принято называть людьми творческими, одаренными, иначе людей великих (философов, поэтов, ученых и т.д.), то они отвечают. Например Ахматова, на вопрос "как вам удается писать такие гениальные стихи?", ответила "ничего сложного, мне диктуют, а я только записываю". Аналогично отвечал и ученый Н.Тесла.
Получается, что принципиально новый смысл они получают "от кого-то", а их задача сводится только к проявлению этого смысла, к его "упаковке" в слова. Таким образом, те, кого мы называем людьми таорческими, вовсе не творят, они ремесленники, а кто же творец?
Reply
Reply
Я знаю, так бывает, что неожиданный отклик находят тексты - просто пара слов - из английских стихов. Меня это всегда поражало, так как я не знаток английского и не практикую его в такой степени, чтобы он что-то вызывал во мне. Но нашлись какие-то моменты, которые "стукнули" так, что врезалось намертво, а куда они стукнули - не знаю.
Reply
Меня таким манером "торкают" стихи из 50-го псалма:
зивхэй Ъэлоим
руах нишбара
лев нишбар вэнидкэ
Ъэлоим лоъ тивзэ.
Если в том и "замешана" история, то уж родовая, а не личная.
Но не менее сильно "вдаряют" по мне стихи Гарсия Лорки:
Y el primer pajaro muerto
Sobre la rama.
А этого даже на родовую не спишешь.
Reply
Первый раз это было, когда мне вздумалось пересказать однокласснику какую-то историю, то ли из приключений Шерлока Холмса, то ли Робинзона Круза - не бог весть что сложное. И он меня поразил - нет, просто убил - тем, что он не понял, а зачем читают книги? То есть непонимание касалось не содержания истории - это-то она как раз понять худо-бедно мог, а именно самого действия - чтения книги. Причем писать-читать он, разумеется, умел, но книг для него не было вообще. Могло бы быть так, что и в самом деле, он не знал смысл действия, но он мог бы уловить в нем что-то важное для себя, загореться идеей освоить что-то новое и интересное. Могло бы быть и по-другому - он мог бы с презрением отнестись к чтению, как чем-то нестоящему по сравнению, скажем, с вождением мотоцикла. И в том, и в другом случае это было бы отношение, и абстрактная идея книги как-то проецировалась в его опыт и наполняла - по-своему, индивидуально - эту идею смыслом, ну хоть ( ... )
Reply
Reply
Reply
Leave a comment