(no subject)
Вчера поздно вечером по пути домой встретила в трамвае людей с корзинами, прикрытыми кружевными салфетками: украинцы, возвращались домой с пасхальной службы, святили куличи и яйца.
Потом, уже дома, прочла новости про Одессу и про убитую трехмесячную девочку.
Рационально я не понимаю, почему убитых всегда делят на детей и взрослых, но когда смотрю на фотографии этой девочки - чувствую, как безумие подбирается ближе.
Рационально не понимаю, почему по красивым и классным разрушенным городам скорбят сильнее, чем по некрасивым, но вспоминаю вишни и платаны и море и лестницу и автостоп - и чувствую что-то, чего не могу описать.
Потом, уже дома, прочла новости про Одессу и про убитую трехмесячную девочку.
Рационально я не понимаю, почему убитых всегда делят на детей и взрослых, но когда смотрю на фотографии этой девочки - чувствую, как безумие подбирается ближе.
Рационально не понимаю, почему по красивым и классным разрушенным городам скорбят сильнее, чем по некрасивым, но вспоминаю вишни и платаны и море и лестницу и автостоп - и чувствую что-то, чего не могу описать.