Почему над морем должна воевать морская авиация
И чем корабль лучше самолёта.
Ув. igor_ktb привёл очень важное и интересное свидетельство. Оно как таковое заслуживает теоретического комментария. И, кроме того, касается одной важной гипотезы, о которой тоже хочется поговорить.
Свидетельство из отчёта немецкого 5-го Воздушного флота об атаках на PQ18 - первый полярный конвой, в состав которого входил эскортный авианосец. Автор(ы) отчёта отмечают: из 12 групповых атак только одна столкнулась с эффективным противодействием истребителей (что ожидаемо для 1942 г.) И делают вывод: атаки на авианосец в составе конвоя не стоит считать приоритетом (как было при ударах по PQ18), а бить в первую очередь по транспортам, каковые являются "настоящей целью боевой деятельности".
Полагаю, это можно считать очень хорошим свидетельством в пользу тезиса о том, что войну в любой среде следует доверять специалистам. В выводе сделана ошибка: конечной целью морской войны в Арктике можно было бы считать либо завоевание локального господства на море, либо прекращение движения конвоев. Первое, понятно, Люфтваффе никак не могло заинтересовать, второе было бы много понятнее. И этого, второго результата гораздо проще добиться, нанося удары по боевым кораблям. Последних всегда много меньше, чем транспортов. Причиной отказа от проводки конвоя гораздо чаще является отсутствие возможности обеспечить достаточно сильный эскорт, а не дефицит собственно транспортных судов. И это не только чистая логика, но и вполне конкретная пратика, соответствующие примеры есть в истории как арктических, так и мальтийских конвоев.
Случай с PQ18 был вообще особым именно потому, что это был первый конвой с авианосцем. Британцы хотели проверить, как это работает. Неудача - потеря авианосца - могла убедить их в том, что авианосец проблему вражеской авиации не решает. Однако, "Эвенджер" уцелел. Что было большой неудачей для немцев. Командование 5-го Воздушного флота, похоже, этого не поняло.
Теперь собственно к гипотезе. Есть предположение, что относительные неудачи немецких ВВС в действиях над морем были связаны с доктринальными, теоретическими проблемами. Каковые можно проиллюстрировать на примере действий против конвоя "Пьедестал" - в сравнении с авианосными сражениями на Тихом океане в том же 1942 г. В последних нормой была ситуация, когда ударная группы - хоть японская, хоть американская - пытается пробиться к цели (обычно - авианосцу), невзирая на потери. Не были исключением атаки пикировщиков буквально с истребителями на хвосте. В случае с "Пьдесталом", где немцам так же противостояли британские палубные истребители, такого не было. Немецкие (и итальянские) ударные самолёты могли либо атаковать транспорт (при живом авианосце неподалёку), либо же сбросить в море бомбы и развернуться - при появлении британских истребителей. Во время "Пьдестала" пара британских авианосцев пережила состязания с авиационной группировкой чуть не в 700 самолётов. - нечто совершенно немыслимое по тихоокеанским меркам, где в результативных авианосных сражениях стороны имели по 100-200 самолётов.
Это, конечно, можно трактовать как недостаток боевого духа, но я бы не стал (да, даже в случае итальянцев). Отчасти это объясняется спецификой материальной части - каковая, в свою очередь, есть следствие доктрины. И во многом - разницей в базовых теоретических установок. Люфтваффе, разумеется, создавалось как инструмент воздушной войны над сушей. В такой войне нет (или почти нет) ситуаций типа "здесь и сейчас, или нигде и никогда". Трудно найти цель, ради поражения которой можно пожертвовать, скажем, половиной группы хорошо подготовленных пикировщиков. На море же такие ситуация являются хоть и редкими, но типичными и решающими. В крупном сражении или крупной конвойной операции тяжёлые потери ради уничтожения приоритетной цели приемлемы. Отсюда и разница в действиях американских, японских и немецких пилотов против морских целей, прикрытых палубными истребителями.
Сказанное выше помогает проиллюстрировать ещё одну важную мысль: морская авиация существенно отличается от авиации "обычной". Даже при той же материальной части. Необходима специфическая лётная и тактическая подготовка. Необходимы иные оперативные и стратегические взгляды высшего офицерского состава. Ещё раз: Ил-4 (или Су-30) в составе ВВС не эквивалентен Ил-4 (или Су-30) в составе флота.
Это может показаться тривиальным, однако есть очень важное следствие: при использовании морской авиации над сушей или ВВС над морем результаты не пропорциональны ожидаемым, если ожидания строятся на простом подсчёте самолётов. При этом попытки "нецелевого" использования почти неизбежны, соответствующие желания подавить трудно. Много примеров нам дали Вторая мировая и Великая Отечественная (включая удары торпедоносцев КБФ по мостам). Относительно свежий и масштабный пример - проблемы американской палубной авиации во время "Бури в пустыне".
И, наконец, эта цепочка рассуждений приводит нас к старому выводу: пытаться заменить самолётом корабль не стоит. Дополнить, использовать авиацию в морской войне как особое средство, дающее новые качества - да. Заменять - нет. Самолёт, "позаимствованный" у ВВС, будет над морем работать плохо. Самолёт, принадлежащий флоту, скорее всего будет "позаимствован" для плохой работы над сушей. В том числе - но не только - поэтому следует держаться максимы: всё, что можно сделать с помощью корабля, нужно делать с помощью корабля. Даже на Балтике.