Пределы роста: 30 лет спустя
«Тем, кто больше уважает цифры, мы можем сообщить: итоговые сценарии модели World3 оказались на удивление точными - прошедшие 30 лет подтвердили это. Численность населения в 2000 году - порядка 6 млрд.чел. в сравнении с 3.9 млрд. в 1972 г. - оказалась именно такой, какой мы её рассчитывали по модели World3 в 1972 г. Больше того, сценарий, показывавший рост мирового производства продовольствия (с 1.8 млрд т в год в зерновом эквиваленте в 1972 г. до 3 млрд т в 2000 г.) практически совпал с реальными цифрами" («Пределы роста: 30 лет спустя», с.24).
Грэм Тёрнер сравнил прогнозы модели World3 начала 1970-х гг. с реальным ходом развития до 2000 года
Получилось хорошее соответствие со стандартным сценарием, когда развитие идёт по схеме «бизнес как всегда», что означает коллапс в середине 21 века. Видно что авторы, бывшие тогда мальтузианцами, недооценили демографический переход, с одной стороны, и рост потребления , с другой. И переоценили истощение невозобновимых ресурсов, с одной стороны, рост грамотности и прочих «вложений в человека», с другой, а вот развитие производства и выбросы загрязнений с последствиями прогнозировали точно. Также показано несоответствие реального развития мира со сценариями, в которых растущие экологические проблемы, в первую очередь загрязнение и падение плодородия почв решались через прогресс технологий и/или изменения в поведении людей, осознавших опасность кризиса. Как ни надеялись авторы на эти последние, надо систему менять - в какую сторону, явствует из их данных. См. рисунок реального развития vs спрогнозированное Медоузами, сделанный к статье С.И.Плеханова про солнечную энергетику в "Химии и жизни"
Это означает, что модель состоятельна: её предположения и сделанные заключения актуальны и сегодня (критики же утверждали их абсурдность). В первую очередь эти:
«1. Мировая экономика использует множество ключевых ресурсов и образует отходы со скоростями, которые не являются устойчивыми. Источники постепенно истощаются. Истоки заполняются, а в некоторых случаях уже переполнены. Большинство существующих сегодня потоков в таких масштабах поддерживать продолжительное время невозможно, и тем более нельзя сделать это, если они ещё возрастут. Мы ожидаем, что уже в этом столетии многие из них достигнут максимума, а затем придут в упадок.
2. Такие высокие уровни потребления вовсе не являются необходимыми. Технические и организационные изменения, а также изменения в схемах распределения могут радикально уменьшить эти потоки, поддержав на том же уровне или даже увеличив среднестатистическое качество жизни населения мира.
3. Антропогенная нагрузка на окружающую среду уже превышает уровни устойчивости, её невозможно сохранить такой высокой в течение жизни более одного поколений. И тогда наступят негативные последствия, которые ухудшат здоровье человека, а экономика придёт в упадок.
4. Истинная цена сырья непрерывно растёт».
В результате ещё в 2002 г. автор концепции «экологического следа» Морис Вакернагель определил, что человечество расходует на 20% больше ресурсов, чем необходимо для самоподдержания. В том числе на рубеже 21 века ему требуется на 20% больше земель, чем располагает планета земля, т.е. выход мирового хозяйства за пределы составил 20%. См. статью об этом Германа Дэйли - экономиста, впервые задумавшегося над тем, какие институты могут поддерживать экологически устойчивую экономику, в New Scientist от 16 октября 2008 г.
Грэм Тёрнер сравнил прогнозы модели World3 начала 1970-х гг. с реальным ходом развития до 2000 года
Получилось хорошее соответствие со стандартным сценарием, когда развитие идёт по схеме «бизнес как всегда», что означает коллапс в середине 21 века. Видно что авторы, бывшие тогда мальтузианцами, недооценили демографический переход, с одной стороны, и рост потребления , с другой. И переоценили истощение невозобновимых ресурсов, с одной стороны, рост грамотности и прочих «вложений в человека», с другой, а вот развитие производства и выбросы загрязнений с последствиями прогнозировали точно. Также показано несоответствие реального развития мира со сценариями, в которых растущие экологические проблемы, в первую очередь загрязнение и падение плодородия почв решались через прогресс технологий и/или изменения в поведении людей, осознавших опасность кризиса. Как ни надеялись авторы на эти последние, надо систему менять - в какую сторону, явствует из их данных. См. рисунок реального развития vs спрогнозированное Медоузами, сделанный к статье С.И.Плеханова про солнечную энергетику в "Химии и жизни"
Это означает, что модель состоятельна: её предположения и сделанные заключения актуальны и сегодня (критики же утверждали их абсурдность). В первую очередь эти:
«1. Мировая экономика использует множество ключевых ресурсов и образует отходы со скоростями, которые не являются устойчивыми. Источники постепенно истощаются. Истоки заполняются, а в некоторых случаях уже переполнены. Большинство существующих сегодня потоков в таких масштабах поддерживать продолжительное время невозможно, и тем более нельзя сделать это, если они ещё возрастут. Мы ожидаем, что уже в этом столетии многие из них достигнут максимума, а затем придут в упадок.
2. Такие высокие уровни потребления вовсе не являются необходимыми. Технические и организационные изменения, а также изменения в схемах распределения могут радикально уменьшить эти потоки, поддержав на том же уровне или даже увеличив среднестатистическое качество жизни населения мира.
3. Антропогенная нагрузка на окружающую среду уже превышает уровни устойчивости, её невозможно сохранить такой высокой в течение жизни более одного поколений. И тогда наступят негативные последствия, которые ухудшат здоровье человека, а экономика придёт в упадок.
4. Истинная цена сырья непрерывно растёт».
В результате ещё в 2002 г. автор концепции «экологического следа» Морис Вакернагель определил, что человечество расходует на 20% больше ресурсов, чем необходимо для самоподдержания. В том числе на рубеже 21 века ему требуется на 20% больше земель, чем располагает планета земля, т.е. выход мирового хозяйства за пределы составил 20%. См. статью об этом Германа Дэйли - экономиста, впервые задумавшегося над тем, какие институты могут поддерживать экологически устойчивую экономику, в New Scientist от 16 октября 2008 г.