лытдыбр июля: за отчетный период
Долой перфекционизм, если не написать какой-нибудь пост в один присест, то кажется, он не будет написан вовсе.
Итак, מה היה לנו - ma hayAh lAnu, че с нами было-то? в съеденном ЖЖ черновике (к лучшему ли), написанном довольно давно, фигурировали разные соображения, типа: если мир не интересуется 50-летними женщинами, значит, он развивается и жизнь продолжается, вводилось понятие "постный мозг", был описан исполняемый дважды в год ритуал поплакать над "Стихами из романа", например, в иерусалимском общественном транспорте, но как говорили персонажи "Пеппи Длинныйчулок": "Да ведь Пасха уже давно прошла!"
Поэтому, еще раз, что было - в виде отдельных кадров.
Например, трое взрослых, бегущих на закате по Хевронской дороге, поставив одну из них, самую крупную, на тележку, вроде стоячей тачки, на которой только что был привезен кондиционер, и громко распевая "Мож-но верить и в от-сут-ствие веры, мож-но делать и отсут-ствие де-ла!" Внимание, чуваки, говорю я, these are the good old days (или собираюсь).
Например, страннейший вечер, когда поэтические чтения продолжились походом в литкафе неподалеку - ребята, смотрите, говорит наш спутник, я вот когда-то оставил в шекелевом отделе русской библиотеки (кучу денег, это где дубликаты продают по символическим), и вот унес оттуда том А.К. Толстого. Вадик, говорю поэту Г., когда ты последний раз видел, чтобы из библиотек таскали Алексея Толстого? Да вы посмотрите, продолжает человек по усаживании, какая здесь апологетика Украины. И точно, нашему вниманию предлагается Ты знаешь край с гетевским зачином. Начинается спор, кому читать это дело вслух - давайте я прочту, говорю я, и под конец ажитация доходит до такой силы, что естественным образом перехожу на гимн Украины, встаю, киевлянин Вадик подтягивает сидя, и тут с соседнего столика начинают оглядываться, то ли в ужасе, то ли в недоумении и даже с некоторой жалостью. Позже выясняется, что там говорят по-русски.
Ах да, до этого ведь была странная акция с участием в чужом окуджавском вечере, для которого пришлось неожиданно для себя выучить песню на стихи Агнешки Осецкой "Там за седьмой горою" и увидеть соответствующий ролик, где он поет свои переводы под рояль. Из этого выросло еще более странное мероприятие "Женские образы в авторской песне" (племянница Лотмана много лет назад предлагала мне придумать что-нибудь литературно-музыкальное, и тут то ли психотерапия торкнула, то ли окружающая действительность как бы намекает, что раз живем, но). Уровень организации потряс даже меня - в темном душном зале нашлась пара настольных ламп, поставленных мной на сцену помимо дежурного верхнего света, один из кондиционеров отреагировал на пульт, а с появлением сотрудников выяснилось, что "Освещение сцены в райдер надо было вносить (!!), световым пультом пользуется только звукооператор, а его нету, вы же знаете, это дорого", хорошо хоть не приглашала никого.
В воздухе, то есть в голове, носится идея создания пространства-типа-клуба, с условным названием Navalny Cafe - например, близ мемориала (зря, что ли, рядом столько лет было заведение Putin), который смыло было волной народного гнева, но ряд экспонатов обнаружился в ближайшей урне (впрочем, доброжелатели за эти месяцы выбросили столько игрушек, плакатов и фотографий, что диву даешься). А то Иерусалим начинает напоминать тот необитаемый остров, на котором еврей строит две синагоги, в одну из которых ходит, а в другую ни ногой (если подумать, это обыгрывание копии троянского храма, построенного на одном из островов в "Энеиде").
Кстати, выписанные Жене и Свете 6 лет строгого режима, по крайней мере в свете старого знания, кажутся не самым страшным. А именно, говорят, политзаключенные 80-х с помощью мелких правонарушений намеренно выламывались с общего режима на строгий, где кормили хуже, зато не было малолеток-беспредельщиков, сидеть с которыми интеллигентному человеку было решительно невозможно. Кстати, или некстати, пристрастилась к просмотру эфиров сомнительного жанра на Ютубе, а именно, стримам с московских улиц, когда разные люди просто гуляют, часами снимают то, что видят, и беседуют со зрителями за донаты (о временах напоминают только окрики модераторов "Без политики в чате!") Неизвестно, утоляет оно ностальгию или растравляет, но город узнать крайне сложно, процитирую одного из комментаторов Олега Куваева, запостившего фотку с "бисов", из булгаковского подъезда 80-х:
Тоже недавно думал про это место "Москва которая была". Пример места, которое было ЛУЧШЕ, когда туда еще не пришли профессионалы пластмассовых легенд.
Второе такое место - парк Музеон, что напротив парка Горького. В нулевые это была свалка странных скульптур + советские памятники, свезенные туда по результатам путча. Дзержинский сначала просто валялся и вонял мочой. Потом стерли надписи. Потом поставили вертикально, потом на постамент.
Ждем когда вернется на лубянку.
Но допускаю, что это просто виноград зелен.
И да, кстати: пришлось вникнуть в творчество группы "Дореволюционный советчик", получив абстрактное предложение иметь к ней отношение, буде состав пересоберется здесь, в связи с пребыванием основного автора под стражей, а флейтиста в наших палестинах. Сложные чувства - с одной стороны, творчество молодежи умиляет (небось, к столетию революции собрались), вот например, их пародия на Версус-батл (дорогой старый эмигрант, не пытайся понять это дома, меня просто однажды врубил в эту тему молодой друг, там половина фраз и даже ников - архаизированные цитаты из оригиналов), а с другой - анахронизмы раздражают (в кучу свалена условно старинная лексика, от славянизмов до раннего двадцатого века), как и тот факт, что большей части отсылок и перепевок просто не ловлю без подсказок: совершенно непонятно, что за песни они пародируют и почему это смешно, а ведь за это время в отечестве сложилась новая база прецедентных текстов, от шансона до рока (кто что знал про группу Him? Ну вот). Предложение поступило в романтической обстановке домашнего, то есть садового концерта Кима, к которому подвела-таки брата с текстом "Я вырос на ваших песнях", а мэтр слово за слово да и стал вспоминать почему-то театр "Третье направление" (как раз за пару дней до этого узнала о понятии "зримая песня", и Ким подтвердил, что кроме Товстоногова с Кудряшовым никто этим особо и не развлекался). ЮК - лицо историческое, и слава Богу, что он из тех амфибий, которым судьба позволила существовать и дышать в обеих плоскостях. Насчет себя на всякий случай готова допустить, что, как у БГ:
Но если б я был не здесь,
Все было б точно так же как есть.
А, да,
бесконечный оверпродюсинг трэков к несостоявшемуся пока альбому "Альте захен" группы Гильгулим привел к тому, что "Песня Мери" на иврите выглядит теперь так:
Кажется, как говорят старые поклонники С. Калугину, в акустике было лучше.
В заключение - под кат кладутся очень специфические штуки, доставившие мне много радости. А именно, концерты Алана Прайса, малоизвестного клавишника группы Энималз, автора музыки к фильму "О, счастливчик" и др., не добившегося международной славы в том числе из-за своей аэрофобии, но явно влюбленного в поп-музыку, на этих роликах он в городе Манчестере при участии коллег играет свои версии всякого неочевидного, но и не высоколобого рока, а также странности типа номера из оперы-мюзикла Carmen Jones (интересно, что примерно в это же время в Америке Blues Brothers тоже начали раскапывать наследие предыдущих десятилетий, но соответственно, свое, а не заокеанское). Тот самый саунд и неуловимое чувство тоски по несбывшемуся.
Black music, как они выражаются
Песни с подтекстом, от Леннона до Саймона через Джони Митчелл
Ранний рок-н-ролл
Дилан, Джеймс Тейлор и др., при участии Джорджи Фейма.
Итак, מה היה לנו - ma hayAh lAnu, че с нами было-то? в съеденном ЖЖ черновике (к лучшему ли), написанном довольно давно, фигурировали разные соображения, типа: если мир не интересуется 50-летними женщинами, значит, он развивается и жизнь продолжается, вводилось понятие "постный мозг", был описан исполняемый дважды в год ритуал поплакать над "Стихами из романа", например, в иерусалимском общественном транспорте, но как говорили персонажи "Пеппи Длинныйчулок": "Да ведь Пасха уже давно прошла!"
Поэтому, еще раз, что было - в виде отдельных кадров.
Например, трое взрослых, бегущих на закате по Хевронской дороге, поставив одну из них, самую крупную, на тележку, вроде стоячей тачки, на которой только что был привезен кондиционер, и громко распевая "Мож-но верить и в от-сут-ствие веры, мож-но делать и отсут-ствие де-ла!" Внимание, чуваки, говорю я, these are the good old days (или собираюсь).
Например, страннейший вечер, когда поэтические чтения продолжились походом в литкафе неподалеку - ребята, смотрите, говорит наш спутник, я вот когда-то оставил в шекелевом отделе русской библиотеки (кучу денег, это где дубликаты продают по символическим), и вот унес оттуда том А.К. Толстого. Вадик, говорю поэту Г., когда ты последний раз видел, чтобы из библиотек таскали Алексея Толстого? Да вы посмотрите, продолжает человек по усаживании, какая здесь апологетика Украины. И точно, нашему вниманию предлагается Ты знаешь край с гетевским зачином. Начинается спор, кому читать это дело вслух - давайте я прочту, говорю я, и под конец ажитация доходит до такой силы, что естественным образом перехожу на гимн Украины, встаю, киевлянин Вадик подтягивает сидя, и тут с соседнего столика начинают оглядываться, то ли в ужасе, то ли в недоумении и даже с некоторой жалостью. Позже выясняется, что там говорят по-русски.
Ах да, до этого ведь была странная акция с участием в чужом окуджавском вечере, для которого пришлось неожиданно для себя выучить песню на стихи Агнешки Осецкой "Там за седьмой горою" и увидеть соответствующий ролик, где он поет свои переводы под рояль. Из этого выросло еще более странное мероприятие "Женские образы в авторской песне" (племянница Лотмана много лет назад предлагала мне придумать что-нибудь литературно-музыкальное, и тут то ли психотерапия торкнула, то ли окружающая действительность как бы намекает, что раз живем, но). Уровень организации потряс даже меня - в темном душном зале нашлась пара настольных ламп, поставленных мной на сцену помимо дежурного верхнего света, один из кондиционеров отреагировал на пульт, а с появлением сотрудников выяснилось, что "Освещение сцены в райдер надо было вносить (!!), световым пультом пользуется только звукооператор, а его нету, вы же знаете, это дорого", хорошо хоть не приглашала никого.
В воздухе, то есть в голове, носится идея создания пространства-типа-клуба, с условным названием Navalny Cafe - например, близ мемориала (зря, что ли, рядом столько лет было заведение Putin), который смыло было волной народного гнева, но ряд экспонатов обнаружился в ближайшей урне (впрочем, доброжелатели за эти месяцы выбросили столько игрушек, плакатов и фотографий, что диву даешься). А то Иерусалим начинает напоминать тот необитаемый остров, на котором еврей строит две синагоги, в одну из которых ходит, а в другую ни ногой (если подумать, это обыгрывание копии троянского храма, построенного на одном из островов в "Энеиде").
Кстати, выписанные Жене и Свете 6 лет строгого режима, по крайней мере в свете старого знания, кажутся не самым страшным. А именно, говорят, политзаключенные 80-х с помощью мелких правонарушений намеренно выламывались с общего режима на строгий, где кормили хуже, зато не было малолеток-беспредельщиков, сидеть с которыми интеллигентному человеку было решительно невозможно. Кстати, или некстати, пристрастилась к просмотру эфиров сомнительного жанра на Ютубе, а именно, стримам с московских улиц, когда разные люди просто гуляют, часами снимают то, что видят, и беседуют со зрителями за донаты (о временах напоминают только окрики модераторов "Без политики в чате!") Неизвестно, утоляет оно ностальгию или растравляет, но город узнать крайне сложно, процитирую одного из комментаторов Олега Куваева, запостившего фотку с "бисов", из булгаковского подъезда 80-х:
Тоже недавно думал про это место "Москва которая была". Пример места, которое было ЛУЧШЕ, когда туда еще не пришли профессионалы пластмассовых легенд.
Второе такое место - парк Музеон, что напротив парка Горького. В нулевые это была свалка странных скульптур + советские памятники, свезенные туда по результатам путча. Дзержинский сначала просто валялся и вонял мочой. Потом стерли надписи. Потом поставили вертикально, потом на постамент.
Ждем когда вернется на лубянку.
Но допускаю, что это просто виноград зелен.
И да, кстати: пришлось вникнуть в творчество группы "Дореволюционный советчик", получив абстрактное предложение иметь к ней отношение, буде состав пересоберется здесь, в связи с пребыванием основного автора под стражей, а флейтиста в наших палестинах. Сложные чувства - с одной стороны, творчество молодежи умиляет (небось, к столетию революции собрались), вот например, их пародия на Версус-батл (дорогой старый эмигрант, не пытайся понять это дома, меня просто однажды врубил в эту тему молодой друг, там половина фраз и даже ников - архаизированные цитаты из оригиналов), а с другой - анахронизмы раздражают (в кучу свалена условно старинная лексика, от славянизмов до раннего двадцатого века), как и тот факт, что большей части отсылок и перепевок просто не ловлю без подсказок: совершенно непонятно, что за песни они пародируют и почему это смешно, а ведь за это время в отечестве сложилась новая база прецедентных текстов, от шансона до рока (кто что знал про группу Him? Ну вот). Предложение поступило в романтической обстановке домашнего, то есть садового концерта Кима, к которому подвела-таки брата с текстом "Я вырос на ваших песнях", а мэтр слово за слово да и стал вспоминать почему-то театр "Третье направление" (как раз за пару дней до этого узнала о понятии "зримая песня", и Ким подтвердил, что кроме Товстоногова с Кудряшовым никто этим особо и не развлекался). ЮК - лицо историческое, и слава Богу, что он из тех амфибий, которым судьба позволила существовать и дышать в обеих плоскостях. Насчет себя на всякий случай готова допустить, что, как у БГ:
Но если б я был не здесь,
Все было б точно так же как есть.
А, да,
бесконечный оверпродюсинг трэков к несостоявшемуся пока альбому "Альте захен" группы Гильгулим привел к тому, что "Песня Мери" на иврите выглядит теперь так:
Click to viewКажется, как говорят старые поклонники С. Калугину, в акустике было лучше.
В заключение - под кат кладутся очень специфические штуки, доставившие мне много радости. А именно, концерты Алана Прайса, малоизвестного клавишника группы Энималз, автора музыки к фильму "О, счастливчик" и др., не добившегося международной славы в том числе из-за своей аэрофобии, но явно влюбленного в поп-музыку, на этих роликах он в городе Манчестере при участии коллег играет свои версии всякого неочевидного, но и не высоколобого рока, а также странности типа номера из оперы-мюзикла Carmen Jones (интересно, что примерно в это же время в Америке Blues Brothers тоже начали раскапывать наследие предыдущих десятилетий, но соответственно, свое, а не заокеанское). Тот самый саунд и неуловимое чувство тоски по несбывшемуся.
Black music, как они выражаются
Песни с подтекстом, от Леннона до Саймона через Джони Митчелл
Ранний рок-н-ролл
Дилан, Джеймс Тейлор и др., при участии Джорджи Фейма.