Пропасть в небеса
Я обернулась, он смотрел на меня, даже в темноте я поняла, прямо в глаза, и опять улыбался лишь одними уголками губ. Его пальцы самыми своими кончиками трогали внутреннюю сторону моей руки, чуть выше запястья, и я в одно мгновение ощутила замкнутость цепи: он входил в меня взглядом, проходил через тело и возвращался назад через наше касание, чтобы снова войти в меня, уже с большей силой.
Смотреть в такие глаза - значит подойти настолько близко, чтобы видеть дрожание кромки расширяющегося зрачка. Я кладу руку ему на грудь, скованную рубашкой. Пальцы делают обнимающий жест и тянут за черный шелк узкого галстука. Он наклоняет голову и, касаясь моих губ, позволяет мне скользить ладонью по затылку.
Смотреть в такие глаза - все равно, что собственноручно насаживать свое трепещущее тело на булавку, распластывая чешуйчатые крылья, стирая пеструю пудру в коричневую пыль. Знаю, что никуда не денусь от пронзающего острия, и добровольно свожу лопатки, чтобы ему удобнее было целиться.
Смотреть в такие глаза - тонуть в сизо-зеленых волнах девятого вала. Без слов ясно, чем закончится заплыв, но противостоять искушению окунуться в стихию невозможно. Как отчаянные храбрецы заигрывают с морем - так я горячечно шепчу себе: «Последний раз, в самый последний раз...»
Смотреть в такие глаза - вглядываться в стан противника перед сражением. Силы равны. Мужчина-правитель, женщина-королева. Я сознательно уединяюсь, словно генерал, решающий, когда лучше начать наступление. Впервые мне хочется, побеждая, проиграть... затаиваю дыхание, поднимаю взгляд, вглядываюсь.
Он продолжал гладить мою ладонь, забегая иногда повыше, почти к локтю, и, сама не знаю почему, я не убирала руки, так сильно я чувствовала эти прикосновения. В них не было ни нервозности, ни спешки, наоборот, что-то успокаивающее, будто они увещевали, что не надо торопиться, что впереди еще много времени, что все еще только начинается.
Фото: Joker 74