Большое Алханайское гороо. День второй. Сага Дава
Еще вчера мои натруженные ноги родили сомнительные мысли: а сможешь ли ты прошагать еще столько, еще столько и еще полстолько километров? Ночь пролетела как комариный писк. Я вышла из сарая паломников и оглядела местность. Раннее утро, около шести, а паломники уже вовсю копошатся у костра, рюкзаков. Столы заставлены туристическими "явствами", сворачиваются палатки. Возле сарая лежит вповалку "беспалаточный" народ, с вечера завернутый в целлофан. На некоторых "коконах" я заметила холодную росу. 
Время 6-40, а уже за кустами промелькнули спины уходящих первых отрядов паломников.
"Сегодня вас ждет дорога потруднее чем вчера, впереди два затяжных подъема в гору. Подъем-спуск и опять подъем-спуск, подъемы не крутые, но довольно длинные" - с утра напутствовал нас Буда. Мне помогли закинуть рюкзак за спину - "ну, что ножки? готовы?" - и я двинулась в путь, стараясь немного забежать вперед и сделать несколько кадров, идущей мне навстречу группы.
Сегодня путь лежал вдоль западного склона Алханайского горного массива. Унылое зрелище обгоревшего леса сопровождало нас довольно долго, навевая грустные мысли о лесной трагедии.
"Когда же сгорел лес?"
" Хожу уже восьмой год, и вижу его таким, лет десять точно прошло" - был ответ Буды.
Вскоре дорога, а вернее тропинка, пробитая ногами паломников, стала затрудняться поваленными деревьями. Через каждые несколько метров приходилось перешагивать через лежащие на земле деревья.
Наконец мы поднялись на вершину холма, и нам открылось обоо Хандамы. Это святое место - Хандамаанарай газар, куда спускаются небесные феи - богини. Паломники подносили табаг божествам, зажигали хужээ, совершали гороо, повязывали хадаки, простирались ниц. Некоторые уединенно сидели и медитировали, мысленно погружаясь в состояние покоя и блаженства.
После совершенных обрядов, группы паломников продолжили свой путь. Все так же путников окружала сгоревшая тайга, лишь молодая, выбивающаяся поросль березок и сосенок, давала надежду на новую жизнь леса. За деревьями стали просматриваться причудливые каменные скалы - останцы. Одни из них, очертаниями похожие на верблюда, и носящее имя "Тумэн шулуун" я сфотографировала со своей тропы.
Ближе подойти не удалось, так как путь к ним преграждали упавшие деревья и нагромождения камней. Вскоре тропа стала исчезать, и "дорога" превратилась в полное бездорожье. Приходилось ориентироваться по меткам, оставленными предыдущими паломниками. Это были вязки из материй на деревьях, ленточки или обрывки целлофана.
Паломник Юрий, прихрамывающий на одну ногу, некоторое время шел рядом со мной. Он оказался работником лесного хозяйства. Мой вопрос о судьбе леса был естественным: "Когда же этот лес восстановится и станет прежним?"
Мне была прочитана целая лекция о жизни леса: "Вы видите деревца, которые Вам только по пояс? Они начали расти через год после пожара, им около десяти лет. А теперь взгляните на высокую сосну с заостренной верхушкой, ей около 130 лет. Выходит, что маленькой сосеночке расти еще 120 лет! Получается, что лес, похожий на прежний, если опять пожар не случится, увидят только третье и последующие поколения людей, живущих после нас."
"Дааа! -удрученно думала я, - мои дети и внуки будут видеть этот горельник, а новый лес увидят только мои правнуки..."
Теперь дорога пошла под уклон. Под ногами зачавкала почва: мы пересекали низменную болотистую местность, где местами били ручьи. Кроссовки быстро намокали, а глаза выискивали кочку посуше, чтобы сделать следующий шажок или "скачок". В одном месте я заметила скопление бабочек - голубянок, которые похоже были на водопое. Я задержалась на несколько минут, чтобы запечатлеть их "пиршество - гулянку":
Вскоре мы спустились к журчащему среди камней и буйной растительности ручью. Слышны были бодрые покрякивания - это молодые парни уже вовсю плескались в холодной воде.
Немного передохнув, угостившись хрустальной водой из прозрачного ручья, утолив жажду ног, насытившись прохладой, по камушкам перебираемся на другой берег.
Единственная деревянная табличка, встретившаяся нам на пути. Вперед!
К нашей радости началась "хорошая" дорога, и примерно через час мы вышли к следующему горному ручью и месту отдыха.
Народ вовсю готовил обед на газовых горелках, пил чай и наслаждался отдыхом вблизи чистейшего ручья, перекатывающегося через небольшие пороги.
"А падь эта носит название Дыбыкса, от бурятского слова "дэбhэхэ" - что означает: топтать, вытаптывать. И все это связано с легендами о Бальжин - хатын. На этом месте, по легенде, ее верные люди, прильнув ухом к земле, услышали топот конских копыт: их преследовали враги," - рассказал нам Буда.
Впереди нас ждал еще один затяжной подъем на вершину Ара - Илинского хребта. Было уже за полдень, день был жаркий, все бы хорошо, да стали донимать слепни.
Укусить нас, облитых всевозможными репеллентами, они не могли, поэтому такие злые бросались то в глаза, то в уши. Пришлось спасать глаза и уши под москитной шляпкой.
Здесь произошел еще один случай ухода с тропы паломников молодой женщины по имени Катя. Обрадовавшись "хорошей" дороге, она с племянником ушла на час пути вперед, не заметив метки на дереве, указывающей поворот тропы в гору. Беглянку с племяшом догнал муж и возвратил в группу.
Ну вот мы и достигли вершины Ара-Илинского хребта. Наш "гуру" обрадовал нас, сообщив, что мы прошли ровно половину пути.
"За спиной вы оставляете все свои грехи, освобождаетесь от накопленного негатива. Душа и тело ваши очистились, и теперь как на чистый лист бумаги, накапливайте только добродетель - прочитал напутствие паломникам Буда, - Вы увидите, как Вам теперь будет легко шагаться".
Я сама видела, как молодежь еще до этого напутствия, спускалась с хребта назад и предлагала более пожилым паломникам донести их рюкзаки до вершины. А они еще и не отдавали свои рюкзаки молодежи, мол "свою ношу донесу сам". Видела также молодую женщину, собиравшую редкий мусор, для переноса в место его сбора. Видела на протяжении пути, что паломники не оставляли мусор, а забирали с собой.
Вниз с хребта мы спустились к деревушке Ара - Иля. На часах 19-00. Как радостно было видеть жилье и людей. На краю деревни навстречу нам попалась русская женщина, которая спросила на бурятском языке: "Могойтын зонууд танадаар ябалсана гу?" (Есть ли с вами люди из Могойтуя?). Таких среди нас не оказалось.
Но я в ответ спросила женщину: "А Вы бурятка или русская? И какое село Ваше - русское или бурятское?" Она ответила: "Я русская, а живут здесь больше буряты, и многие говорят на бурятском".
"А это что за разработки?" - заинтересовалась я видом разрушения гор. Оказалось, когда-то в 1850-х годах вокруг горы Алханай велись геолого - изыскательные работы. Мудрый йогин Намнанай-багша пророчил, что Аршан южного ущелья уйдет под камень на целых сто лет. Китайцы начали мыть золото в пади Улэнтэ, начиная с 1851 года. И действительно, целебная вода появилась только в 1960-х годах, после закрытия золотого прииска.
Для паломников было отведено здание бывшей почты. Внутри было чисто, также стояли нары в два ряда, было электричество, и уже кипел самовар, который включили пришедшие первыми. Гостеприимная хозяйка, по просьбе паломниц, принесла 3-х литровую банку холодного, настоящего деревенского молока. За два дня пути паломники соскучились по цивилизации, и хотя сотовой связи здесь не было, народ воспользовался случаем подзарядить свои телефоны.
Люди поужинав и отдохнув, стали спускаться к речке Иле и принимать водные процедуры. Ходили и мы на речку. Вечерний покой, тихое журчание воды, воздух, настоянный на травах - были для тела и души настоящим бальзамом, наполняя нас блаженством и умиротворением.
Заканчивался день и наступала ночь. В ночном небе вставала огромная луна. Полнолуние. В далеком Тибете паломники разных стран совершали Кору вокруг священной горы Кайлас и праздновали Сага Даву в год Лошади. Сага Дава - это благословенный праздник посвященный сразу трем событиям из жизни Будды Шакьямуни: его Рождению, Просветлению и Уходу в нирвану. Считается, что в этот день последствия всех добрых или недобрых дел возрастают в сотни и даже тысячи раз.
Ну, а мы прочитав молитву и передав благопожелания через Луну другим буддистам (сколько их сейчас смотрит на Луну?), умиротворенные ушли спать. Пройдено было в этот день 30 км.
Время 6-40, а уже за кустами промелькнули спины уходящих первых отрядов паломников.
"Сегодня вас ждет дорога потруднее чем вчера, впереди два затяжных подъема в гору. Подъем-спуск и опять подъем-спуск, подъемы не крутые, но довольно длинные" - с утра напутствовал нас Буда. Мне помогли закинуть рюкзак за спину - "ну, что ножки? готовы?" - и я двинулась в путь, стараясь немного забежать вперед и сделать несколько кадров, идущей мне навстречу группы.
Сегодня путь лежал вдоль западного склона Алханайского горного массива. Унылое зрелище обгоревшего леса сопровождало нас довольно долго, навевая грустные мысли о лесной трагедии.
"Когда же сгорел лес?"
" Хожу уже восьмой год, и вижу его таким, лет десять точно прошло" - был ответ Буды.
Вскоре дорога, а вернее тропинка, пробитая ногами паломников, стала затрудняться поваленными деревьями. Через каждые несколько метров приходилось перешагивать через лежащие на земле деревья.
Наконец мы поднялись на вершину холма, и нам открылось обоо Хандамы. Это святое место - Хандамаанарай газар, куда спускаются небесные феи - богини. Паломники подносили табаг божествам, зажигали хужээ, совершали гороо, повязывали хадаки, простирались ниц. Некоторые уединенно сидели и медитировали, мысленно погружаясь в состояние покоя и блаженства.
После совершенных обрядов, группы паломников продолжили свой путь. Все так же путников окружала сгоревшая тайга, лишь молодая, выбивающаяся поросль березок и сосенок, давала надежду на новую жизнь леса. За деревьями стали просматриваться причудливые каменные скалы - останцы. Одни из них, очертаниями похожие на верблюда, и носящее имя "Тумэн шулуун" я сфотографировала со своей тропы.
Ближе подойти не удалось, так как путь к ним преграждали упавшие деревья и нагромождения камней. Вскоре тропа стала исчезать, и "дорога" превратилась в полное бездорожье. Приходилось ориентироваться по меткам, оставленными предыдущими паломниками. Это были вязки из материй на деревьях, ленточки или обрывки целлофана.
Паломник Юрий, прихрамывающий на одну ногу, некоторое время шел рядом со мной. Он оказался работником лесного хозяйства. Мой вопрос о судьбе леса был естественным: "Когда же этот лес восстановится и станет прежним?"
Мне была прочитана целая лекция о жизни леса: "Вы видите деревца, которые Вам только по пояс? Они начали расти через год после пожара, им около десяти лет. А теперь взгляните на высокую сосну с заостренной верхушкой, ей около 130 лет. Выходит, что маленькой сосеночке расти еще 120 лет! Получается, что лес, похожий на прежний, если опять пожар не случится, увидят только третье и последующие поколения людей, живущих после нас."
"Дааа! -удрученно думала я, - мои дети и внуки будут видеть этот горельник, а новый лес увидят только мои правнуки..."
Теперь дорога пошла под уклон. Под ногами зачавкала почва: мы пересекали низменную болотистую местность, где местами били ручьи. Кроссовки быстро намокали, а глаза выискивали кочку посуше, чтобы сделать следующий шажок или "скачок". В одном месте я заметила скопление бабочек - голубянок, которые похоже были на водопое. Я задержалась на несколько минут, чтобы запечатлеть их "пиршество - гулянку":
Вскоре мы спустились к журчащему среди камней и буйной растительности ручью. Слышны были бодрые покрякивания - это молодые парни уже вовсю плескались в холодной воде.
Немного передохнув, угостившись хрустальной водой из прозрачного ручья, утолив жажду ног, насытившись прохладой, по камушкам перебираемся на другой берег.
Единственная деревянная табличка, встретившаяся нам на пути. Вперед!
К нашей радости началась "хорошая" дорога, и примерно через час мы вышли к следующему горному ручью и месту отдыха.
Народ вовсю готовил обед на газовых горелках, пил чай и наслаждался отдыхом вблизи чистейшего ручья, перекатывающегося через небольшие пороги.
"А падь эта носит название Дыбыкса, от бурятского слова "дэбhэхэ" - что означает: топтать, вытаптывать. И все это связано с легендами о Бальжин - хатын. На этом месте, по легенде, ее верные люди, прильнув ухом к земле, услышали топот конских копыт: их преследовали враги," - рассказал нам Буда.
Впереди нас ждал еще один затяжной подъем на вершину Ара - Илинского хребта. Было уже за полдень, день был жаркий, все бы хорошо, да стали донимать слепни.
Укусить нас, облитых всевозможными репеллентами, они не могли, поэтому такие злые бросались то в глаза, то в уши. Пришлось спасать глаза и уши под москитной шляпкой.
Здесь произошел еще один случай ухода с тропы паломников молодой женщины по имени Катя. Обрадовавшись "хорошей" дороге, она с племянником ушла на час пути вперед, не заметив метки на дереве, указывающей поворот тропы в гору. Беглянку с племяшом догнал муж и возвратил в группу.
Ну вот мы и достигли вершины Ара-Илинского хребта. Наш "гуру" обрадовал нас, сообщив, что мы прошли ровно половину пути.
"За спиной вы оставляете все свои грехи, освобождаетесь от накопленного негатива. Душа и тело ваши очистились, и теперь как на чистый лист бумаги, накапливайте только добродетель - прочитал напутствие паломникам Буда, - Вы увидите, как Вам теперь будет легко шагаться".
Я сама видела, как молодежь еще до этого напутствия, спускалась с хребта назад и предлагала более пожилым паломникам донести их рюкзаки до вершины. А они еще и не отдавали свои рюкзаки молодежи, мол "свою ношу донесу сам". Видела также молодую женщину, собиравшую редкий мусор, для переноса в место его сбора. Видела на протяжении пути, что паломники не оставляли мусор, а забирали с собой.
Вниз с хребта мы спустились к деревушке Ара - Иля. На часах 19-00. Как радостно было видеть жилье и людей. На краю деревни навстречу нам попалась русская женщина, которая спросила на бурятском языке: "Могойтын зонууд танадаар ябалсана гу?" (Есть ли с вами люди из Могойтуя?). Таких среди нас не оказалось.
Но я в ответ спросила женщину: "А Вы бурятка или русская? И какое село Ваше - русское или бурятское?" Она ответила: "Я русская, а живут здесь больше буряты, и многие говорят на бурятском".
"А это что за разработки?" - заинтересовалась я видом разрушения гор. Оказалось, когда-то в 1850-х годах вокруг горы Алханай велись геолого - изыскательные работы. Мудрый йогин Намнанай-багша пророчил, что Аршан южного ущелья уйдет под камень на целых сто лет. Китайцы начали мыть золото в пади Улэнтэ, начиная с 1851 года. И действительно, целебная вода появилась только в 1960-х годах, после закрытия золотого прииска.
Для паломников было отведено здание бывшей почты. Внутри было чисто, также стояли нары в два ряда, было электричество, и уже кипел самовар, который включили пришедшие первыми. Гостеприимная хозяйка, по просьбе паломниц, принесла 3-х литровую банку холодного, настоящего деревенского молока. За два дня пути паломники соскучились по цивилизации, и хотя сотовой связи здесь не было, народ воспользовался случаем подзарядить свои телефоны.
Люди поужинав и отдохнув, стали спускаться к речке Иле и принимать водные процедуры. Ходили и мы на речку. Вечерний покой, тихое журчание воды, воздух, настоянный на травах - были для тела и души настоящим бальзамом, наполняя нас блаженством и умиротворением.
Заканчивался день и наступала ночь. В ночном небе вставала огромная луна. Полнолуние. В далеком Тибете паломники разных стран совершали Кору вокруг священной горы Кайлас и праздновали Сага Даву в год Лошади. Сага Дава - это благословенный праздник посвященный сразу трем событиям из жизни Будды Шакьямуни: его Рождению, Просветлению и Уходу в нирвану. Считается, что в этот день последствия всех добрых или недобрых дел возрастают в сотни и даже тысячи раз.
Ну, а мы прочитав молитву и передав благопожелания через Луну другим буддистам (сколько их сейчас смотрит на Луну?), умиротворенные ушли спать. Пройдено было в этот день 30 км.