Фанские зарисовки. Часть 16. Завершение.
Бухаре 2500 лет. Через неё проходил Великий шёлковый путь. Её завоевывал Александр Македонский. Она - родина Ходжи Нассредина. Была захвачена войсками Чингис-Хана. В ней побывал итальянский путешественник Марко Поло. В ней стоит древняя крепость и дворец Эмира.
Сказочная Бухара. Мы приехали около девяти утра, и сразу попали в руки экскурсовода - приятной женщины, восточной внешности. Она интересно рассказывала, и когда я была рядом, мне с ней было интересно. Но это «рядом» длилось не больше пяти минут. Меня тянуло сбежать в Бухару, но так как это было невозможно, я просто ходила на свободном выпасе, не удаляясь от нашей группы на большие расстояния.
Мы начали с мавзолеев. Первый был старый, необычный, выложен с помощью маленьких кирпичиков с разными углами расположения друг к другу, в итоге свет падает всегда по-разному, и в разное время суток, мавзолей имеет разные оттенки. Он мне запомнился тем, что стоял по соседству с местным парком аттракционов, по которому туда-сюда ходили родители с детьми, бабушки с внуками и можно было увидеть обычный летний день Бухары. Рядом, на клумбах, цвели розы и прекрасно дополняли пейзаж. Именно так должна была выглядеть Бухара. Я знала это.
Ребята зашли внутрь мавзолея, а я села на ступеньки и слушала. Играла музыка! После гор музыка кажется чем-то необычным, ведь там негде было её услышать.
Потом мы пошли к другому мавзолею, странного современного вида. Рядом с ним был рынок! Это я разузнала, сбегав туда пока все слушали экскурсию. Через приоткрытые ворота я заглянула в святая святых мои мечтаний! Рынок Бухары! Понимаете, нам было обещано посещение рынка с промышленными товарами; но меня тянуло на рынок с едой, с местными фруктами и овощами, с восточными сладостями, лепешками, специями… Я не пошла туда одна, у меня не хватило смелости. Страшно потеряться среди незнакомой Бухары и отстать от всех.
Вернувшись к группе, сидевшей на скамеечках в тени деревьев, я примостилась рядышком. Мимо нас туда-сюда бродила молодая женщина с маленькой девочкой и просила денег. Они выглядели бедно и жалостливо. Мне кажется ей не хватало не денег, хотя и их тоже, ей недоставало счастья. Но я не знаю попрошаек счастья, обычно они просят деньги. Я не дала. Я не даю милостыню. Я совсем не гожусь в мусульманки. Но, не смотря на это, я - негодная мусульманка - пошла в мечеть Боло-хауз, которая стала следующим этапом нашей экскурсии. Зайдя внутрь, я села на пол, закрыла глаза и прислушалась. Было тихо, казалось я слышу шаги Аллаха. Он подошёл ко мне и спросил, что я тут делаю. Я сказала:
-Хочу стать мусульманкой!
-Хорошо, - ответил он, - А зачем?
-Зачем? Не знаю… чтоб ходить в мечеть!
-А что сейчас тебе мешает?
-...Чтоб читать Коран!
-А что сейчас тебе мешает?
-…. Чтоб верить в тебя!
Вы бы слышали, как рассмеялся Аллах! Он повторил сквозь смех, вытирая слёзы:
-А что сейчас тебе мешает?
-Ничего…
Аллах широко развёз руками и молча смотрел на меня. И мне стало грустно и почему-то страшно, я встала и быстро ушла.
На обратном пути, в автобусе я написала об этом стишок в свой дневник. Именно тогда я окончательно убедилась, что мусульманство не станет моей религией. И если мне и взбредёт поменять веру, то делать это надо одновременно со сменой пола. Разделить ислам, продолжая оставаться женщиной, у меня не получится. Вместе со сменой пола мне следовало бы вырезать часть мозга, отвечающего за память, а также за мышление и главное - не знаю есть ли такая, но у меня наверняка должна присутствовать - часть мозга, отвечающая за РАЗмышления. Я слишком много размышляю. Впрочем, если убрать всё выше перечисленное, а заодно причесать нервную систему, то я могу по-прежнему «исповедовать» православие. Ведь тогда по сути меня всё должно устраивать. Если не думать. И не размышлять. И строго следовать традициям и правилам.
После мечети мы пошли в крепость Арк. Это настоящая крепость, она словно выросла из сказок «Тысячи и одной ночи». В средние века ней располагался дворец эмира. Я ступала по камням, и понимая, что они скорей всего, выложены не так давно, но всё же хранили следы правителей, их казначеев, визиря, слуг… Со стены города город казался бескрайним морем, он раскинулся у подножья во все стороны. И меня опять нестерпимо потянуло побродить по его улочкам, затеряться в садах, площадях, рынках.
Внутри крепости есть мечеть, площадь, где короновали эмира и много других зданий и сооружений. При входе стоят торговцы сувенирами.
Следующим по плану был центральный рынок. Но пока мы просто прошли через него, послушали рассказ о его богатой истории. Тут же было несколько минаретов, мечети. Я помню историю, рассказанную про один из самых высоких минаретов. Когда Чингис-Хан захватил Бухару, он подошёл к высокому минарету и поднял голову. У него упала шапка, Чингис-Хан наклонился поднять её и сказал: «Ни что не могло заставить поклонится Чингис-Хана, а тебе удалось это сделать. Я не разрушу тебя!». Из этой красивой легенды нам становится ясно, что Чингис-Хан носил шапку, что он был любопытен и, наконец, что он разговаривал с минаретами. Говорят, Чингис-Хан богат на потомков, судя по сходству наших с ним замашек, я одна из них. Я тоже любопытная и разговариваю с неодушевленными предметами. Правда, он разрушал мусульманские святыни, но не стоит его судить, жизнь тогда была тяжелой и неспокойной, от неё и не на такое пойдёшь.
Нас ждал обед в одном из помещений медресе. В сводчатом зале расположилось несколько столиков. За ними сидели мы. Напротив нас сидели индийцы. Мы ели разную пищу. И смотрели на мир разными глазами. Интересно было бы посмотреть на Бухару глазами индийца. Как это? Вобще, я хотела бы побывать в Индии, думаю, это когда-нибудь мне удастся.
Кормили нас хорошо: салаты, плов, арбуз и дыня на десерт. Но мне было невкусно. Как против шерсти. Хотелось свежего воздуха. Я вышла на улицу, там сидел Серёжа, он не обедал, потому что второй день болел. Мне казалось, я тоже болею второй день, но почему-то этого не чувствую. Мы смотрели на людей, проходящих мимо, на бегающих мальчишек. Бухара жила обычной жизнью, не обращая на нас никого внимания. Вот бы прожить здесь хотя бы день, но только чтоб с утра до ночи. Узнать с какой стороны города встаёт солнце, где продают самые вкусные лепешки, где можно поужинать и покурить кальян, и посидеть, просто глазея по сторонам.
Мы снова пошли осматривать памятники. В одном из дворов медресе мы встретили старичка, он за небольшую плату читает людям молитвы. Старик вёл себя и выглядел словно он очень важный кто-то. Он сел и стал бормотать себе под нос какие-то слова. Наверно, молился.
Он напоминал Хоттабыча. Вот бы попросить его выдернуть из бороды волос и исполнить моё желание. В тот момент оно у меня было одно: очутиться дома. Мгновенно, незаметно. Уснуть, проснуться - а я уже дома! К сожалению, дедушка не исполнял желаний.
Венцом нашего похода по Бухаре стал часовой забег по её рынку, где я купила себе чудесный чайник для заваривания чая, блюдца и пиалы, а также три шарфа. Эти чайные принадлежности, как правильно заметил Тимофей, выглядят кустарно, словно их сделали в соседнем дворе. Абсолютно без лоска. Не презентабельно. Местечково. Короче, именно так как мне нужно, как я мечтала. Я считаю это приобретение одним из самых удачных, мне никогда не удавалось купить такой сувенир, чтоб его можно было использовать ежедневно в обычной жизни. Я завариваю чай в чайнике, в пиалу кладу варенье, а с блюдца ем. Супер! Бухара всегда со мной.
Мы дождались всех членов нашей группы, сели в автобус и поехали. Все делились рассказами о купленных сувенирах и подарках. Круче всех был Женя, обогатившийся местной балалайкой. Он играл на ней по пути назад, и выглядел счастливым, словно ребенок.
Я смотрела на него и думала, что завтра он в это время уже будет в Москве. Они все будут в Москве. Их самолёт улетает рано утром.
-Что я буду делать весь день без них? Что я вобще буду делать без них?!
Впереди меня спала Катя, сбоку Андрей, за ним - Никита. Все спали.
Я смотрела на них и вспоминала наш первый день. Их незнакомые лица и не запомнившиеся имена. Сейчас я знала их не только по имени, но и по голосу, по манере и поведению, мне кажется, я знала их целиком. Кто как смеётся, кто над чем смеётся, как говорит, щурит глаза. Походку каждого, привычки - почёсывать щёку, кусать губы, одергивать футболку.
Я не представляла как, с какой силой воли, я должна буду завтра проводить их утром, пожелать счастливого пути и остаться без них, а потом дождаться вечера, сесть в самолёт и улететь домой.
-Уж лучше улететь прямо сейчас, чем растягивать время. Закрыть глаза и оказаться дома, - подумала я, вспомнила про старичка во дворе медресе, закрыла глаза и уснула.
Я проснулась через три дня дома в Петербурге, на своей кровати. И это не шутка. Проснулась, открыла глаза, увидела бабочек, наклеенных на моей стене, встала и пошла вызвать себе врача. Шёл четвёртый день моей болезни, и моего сна, который изредка прерывался на полчаса максимум. И каждый раз, просыпаясь, я долго не могла понять, где я. В эти полчаса я неустанно рассказывала о нашем походе, о том какие они красивые - Фанские горы и восточные города…
Пришедшая врач сказала, что у меня серьезная инфекция.
-Придется вас регистрировать!
-Где?
-В СЭС.
Она говорила с грустью в голосе, словно речь шла о моих похоронах. Я, в самом деле, чувствовала себя очень плохо. Температура и озноб делали меня совершенно беспомощной, я ничего не ела, и много спала.
Однажды, мне приснился сон, что мы все вместе идём по высоким горам, но мы в океане. Над нами сотни метров воды. Мы идём по дну океана и одновременно по поверхности гор. Тяжело дышим, вдыхая холодную окружающую нас воду, и выдыхая её обратно. Дойдя до самого края, мы смотрим на тот мир со стороны. Вода чистая, прозрачная, через неё видны скалы, горные хребты, всё как обычно, но в воде. Высоко над горами эта вода волнами бьётся друг об друга, но на границе миров не переливается за край, а встаёт прозрачной стеной.
Вдруг мы видим людей в длинных белых одеждах, они идут по миру гор, по шею в воде, их одежды красиво развиваются и колышутся в волнах, их головы находятся над поверхностью.
-Аня, - сказала я, - Я тоже хочу так идти, и дышать не водой, а воздухом.
-Это боги, - ответила мне Аня, - Они дышат не воздухом, а жизнью.
-Боже ты мой, - подумала я.
Мы смотрели с восторгом на их шествие. Боги, проплывая, прошли мимо, и только шлейфы их одежд долго качались на волнах, напоминая о том, что всё в этом мире течёт и изменяется, и что нам - увы - не дано подняться так высоко над миром, чтоб начать дышать жизнью.
Роst scriptum
Леонид Филатов. «Про Федота-стрельца».
Выдержки.
Царь:
«Исхитрись-ка мне добыть
То-Чаво-Не-Может-Быть!
Запиши себе названье,
Чтобы в спешке не забыть!».
Маруся
Ну-ко душу мне излей,
Отчаво ты черта злей?
Аль в салате по-милански
Не хватает трюфелей?..
Федот
Я твое, Марусь, меню
Исключительно ценю,
Только жисть мою, Маруся,
Загубили на корню!
Что мне делать? Как мне быть?..
Как беду мою избыть?
Приказал мне царь доставить
То-Чаво-Не-Может-Быть!..
Маруся
Не печалься и не хнычь!
Стоит только кинуть клич!
Ну-ко станьте предо мною,
Тит Кузьмич и Фрол Фомич!
(Маруся хлопает в ладоши - появляются два дюжих молодца.)
Коли поняли приказ --
Выполняйте сей же час!
Пауза.
Молодцы
Извиняемся, хозяйка,
Энто дело не про нас!
Кабы схемку аль чертеж --
Мы б затеяли вертеж,
Ну а так - ищи сколь хочешь,
Черта лысого найдешь!
Где искать и как добыть
То-Чаво-Не-Может-Быть?
Ведь его ж на свете нету,
Сколько землю не копыть!..
Маруся
Не взыщи, мил-друг Федот,
Не велик с меня доход!
Знать, судьба тебе, любимый,
Самому идти в поход!
За границей не блуди,
В чистоте себя блюди.
В разговоры не мешайся
И знакомств не заводи!
Избегай пустых морок,
Избегай кривых дорог,
Думай больше о здоровье,
Ешь сметану и творог!..
Федот
Ты, Марусь, того, не трусь!
Образуется, Марусь!
Сполню царское заданье --
И целехоньким вернусь!
Без меня не унывай!
Чаще фикус поливай!
Хошь - играй на балалайке,
Хошь - на пяльцах вышивай!
Проплавал Федот без малого год. Ел халву, ел хурму -- а свое держал в
уму! Чудес в мире -- как мух в сортире, а нужного чуда -- не видать покуда.
Тревожится Федот -- время-то идет! Решил без истерики -- съезжу до Америки!
Плывет Федот средь бескрайних вод, впереди -- закат, позади восход. Вдруг
средь похода -- спортилась погода. Не было напасти -- и на тебе, здрасьте,
корабль -- хрясь! -- и распался на части!.. Стихла гроза -- открыл Федот
глаза: лежит на волне, невредимый вполне. Видит -- островок торчит, как
поплавок. Добрался до берега, думал -- Америка. Вынул карту, сверил-ка -- ан
нет, не Америка! Остров Буян, будь он окаян,-- может, в карте какой изъян?!
Сидит Федот икает, в обстановку вникает...
Федот
Энто что за чудеса?
Энто что за голоса?
Тут и спрятаться-то негде
Окиян да небеса!
Окажи, хозяин, честь,
Покажись, каков ты есть!
Неприлично как-то гостю
В одиночку пить да есть!
Голос
Я бы рад, да мой портрет
Для меня и то секрет!
Сам порою сумлеваюсь,
То ли есть я, то ли нет!..
У меня забот не счесть:
Есть еда, да нечем есть,
Есть табак, да нечем нюхать,
Есть скамья, да нечем сесть!
Так устал за тыщу лет,
Что не в радость белый свет!
Думал было удавиться,--
Дак опять же шеи нет!
Федот
Ай да встреча! Стало быть,
Я сумел тебя добыть
То-Чаво-На-Белом-Свете -
Вообче-Не-Может-Быть!
Чем, тоскуя да хандря,
Жисть расходовать зазря,--
Может, сплаваешь со мною
До расейского царя?..
Прогуляйся, освежись,
С белым светом подружись!
Что за жисть без приключений, -
Просто ужасть, а не жисть!..
Голос
Я полезных перспектив
Никогда не супротив!
Я готов хоть к пчелам в улей,
Лишь бы только в колефтив!
Вот так Федот - Стрелец нашёл Бога. Надеюсь, я тоже когда-нибудь его найду. А пока я поняла, что смена религии - это смена свода правил и традиций. Поменять Бога нельзя. Это я поняла. Я хочу найти его. Или понять, что Бога нельзя найти. Как найти море, плавая посреди него? Но мне нравится искать. Недавно у меня появилась ссылка на вебкамеру с видом на Эверест. Картинка обновляется каждые пять минут с 6 до 18 часов по непальскому времени.
http://www.evk2cnr.org/WebCams/PyramidO ... ebcam.html
Я ищу его всеми способами.
PPS
В мечети.
«Разреши, я тихо посижу
на твоей расстеленной дорожке?
В своды, словно в небо погляжу,
где мозайки разлетелись крошки?»
В тишине, висящей словно бант,
на плече у мудрого Аллаха,
Муэдзин как будто на брильянт,
на Коран смотрел,не зная страха.
«Разреши я просто посмотрю
как молитва воздух наполняет,
И уходит в вечность чрез зарю,
и за горизонтом исчезает.
И пускай я слов не понимаю,
ясен смысл и не затейлив слог…».
Я встаю и по ковру ступаю,
и мне вслед устало смотрит Бог.
«Разреши мне просто удалиться,
чтоб не разрывалось на куски
Сердце, словно сшитое из ситца,
от нахлынувшей печали и тоски.
О! Аллах, прости моё смятенье,
не дано мне перейти в ислам,
Слишком много страхов и сомнений
в голове у европейских дам».