Пасти Бытие...)
Принимала я тут экзамен у студентов 1 курса химико-технологического факультета в виде собеседования по одной из заранее выданного списка философской книжке. Что сказать: порадовали. Особенно, я боялась за "Вещь" М.Хайдеггера, однако выбравшие этот текст вполне достойно осилили его.
Во время экзамена не раз вспоминался мне рассказ Александра Секацкого из книжки "Прикладная метафизика" о приеме им экзамена у химиков: "Некоторое время тому назад мне пришлось принимать экзамен по философии у студентов химического факультета. Одному из бедолаг попался вопрос о философии Хайдеггера. Положение было бы и вовсе безнадежным, но каким-то образом юноша запомнил два тезиса из статьи Хайдеггера, переведенной В. Бибихиным. Первый тезис гласил: человек есть пастух бытия. Второй запомнившийся тезис звучал так: человек стоит в просвете бытия. Воспроизводя эти формулировки и вставляя между ними различные слова, студент смог продержаться минуты три-четыре. Я уже хотел было поставить честно заработанную пятерку (ибо не каждый химик на такое способен), но на всякий случай спросил:
- А что же он делает там, в просвете? Просто стоит?
- Как что делает? Пасет! Пасет бытие…"
Понятно, что Секацкого позабавил образ бытия, подобного овце, но ведь у Хайдеггера в "Письме о гуманизме" человек и правда - пастух бытия. Так о чем он? Помнится как-то давно я рассказала этот анекдотичный случай нашему завкафедрой, который как-то очень безапелляционно сказал: человек должет стоять, охранять просвет. Я тогда возмутилась: просто стоять?! как пограничник что ли? Сейчас понимаю: чтобы смочь стоять, нужно всей собой держать просвет бытия открытым.
Да, человек - пастух этого самого просвета в себе. Его забота, как пастуха, состоит в том, чтобы:
- переживать экзистенциалы;
- удерживать диалектику близи и дали, без которой невозможны бережное отношение и слышание зова мира;
- чтобы собой, своей открытостью (своим творчеством ли, поступками ли, речами ли) инициировать в других переживание "мирности мира" (как это звучит в переводе В.В. Бибихина), я бы сказала "ладности мира", его цельности, благодаря чему тот и может быть воспринят как одно сплошное чудо;
- реализовывать заботу как чистое эстетическое - не утилитарное, не прагматическое - отношение к временной ладности мира.
И не только инициировать, но провоцировать умножение этих просветов, обращающих Сущее во множество жизненных миров...
Во время экзамена не раз вспоминался мне рассказ Александра Секацкого из книжки "Прикладная метафизика" о приеме им экзамена у химиков: "Некоторое время тому назад мне пришлось принимать экзамен по философии у студентов химического факультета. Одному из бедолаг попался вопрос о философии Хайдеггера. Положение было бы и вовсе безнадежным, но каким-то образом юноша запомнил два тезиса из статьи Хайдеггера, переведенной В. Бибихиным. Первый тезис гласил: человек есть пастух бытия. Второй запомнившийся тезис звучал так: человек стоит в просвете бытия. Воспроизводя эти формулировки и вставляя между ними различные слова, студент смог продержаться минуты три-четыре. Я уже хотел было поставить честно заработанную пятерку (ибо не каждый химик на такое способен), но на всякий случай спросил:
- А что же он делает там, в просвете? Просто стоит?
- Как что делает? Пасет! Пасет бытие…"
Понятно, что Секацкого позабавил образ бытия, подобного овце, но ведь у Хайдеггера в "Письме о гуманизме" человек и правда - пастух бытия. Так о чем он? Помнится как-то давно я рассказала этот анекдотичный случай нашему завкафедрой, который как-то очень безапелляционно сказал: человек должет стоять, охранять просвет. Я тогда возмутилась: просто стоять?! как пограничник что ли? Сейчас понимаю: чтобы смочь стоять, нужно всей собой держать просвет бытия открытым.
Да, человек - пастух этого самого просвета в себе. Его забота, как пастуха, состоит в том, чтобы:
- переживать экзистенциалы;
- удерживать диалектику близи и дали, без которой невозможны бережное отношение и слышание зова мира;
- чтобы собой, своей открытостью (своим творчеством ли, поступками ли, речами ли) инициировать в других переживание "мирности мира" (как это звучит в переводе В.В. Бибихина), я бы сказала "ладности мира", его цельности, благодаря чему тот и может быть воспринят как одно сплошное чудо;
- реализовывать заботу как чистое эстетическое - не утилитарное, не прагматическое - отношение к временной ладности мира.
И не только инициировать, но провоцировать умножение этих просветов, обращающих Сущее во множество жизненных миров...