Текст Бодрийяровского «Соблазна» как пример мужского понимания мира
Двух вещей хочет настоящий мужчина: опасностей и игры.
Именно поэтому ему нужна женщина - как самая опасная игрушка.
Ф. Ницше
Читая текст этой книги, никак не могла избавиться от ощущения, что автор не перестает играть, творя сам соблазн в тексте и через текст, как будто он сам не может вырваться из этого соблазна, становясь его частью, его голосом, или не хочет. И после того, как Бодрийяр несколько раз подчеркнул связь соблазна с жизненной стратегией женщины, меня пронзило ощущение некоего перевертыша. Перевертыша, в котором желаемое выдается за действительное.
Это сам мужчина видит во всем соблазн, тогда как женщина - это реальность, которой он боится и с которой не хочет считаться, потому что соблазн есть выражение власти его Эго, а женщина - это Иное, требующее выпадения из соблазна-иллюзии в реальность. Не женщина соблазняет, но мужчина соблазняется и желает быть соблазненным, требуя от женщины соблазнения-игры. Она поддается и попадает в капкан, потому как не игра ей органична (с её правилами, ведь женское - стихийно), а только - искреннее (естественное) со-бытие с любимым и для любимого. Мужчина рассредоточен в символической вселенной, которая и есть соблазн, а женщина целостна в своем естестве: она вбирает в себя мир, разоблачая символы. Любящий, доверяющий женщине мужчина, знает эту силу женщины - возвращать миру самого себя, мужчине самого себя, восстанавливая целостность и изначальную красоту, смысл, форму; но мужчине для этого достаточно одной единственной женщины, со всеми другим он живет в мире соблазна.
Мужчина полигамен не только в силу своей биологической природы, но и в силу своего духовного настроя на самоутверждение. Адюльтер - это форма преодоления тождественности самому себе в поле любви одной женщины, это выражение эксцентричности как выхода за собственные пределы. Думаю, что для большинства мужчин, адюльтер - это игра именно в силу того, что для мужчины любовь необязательна, а лучше, чтоб вообще её не было; любовь несет с собой дополнительное чувство ответственности за еще одну женщину (любовницу). Для женщины секс в принципе неотделим от любви, любовных переживаний, и потому для неё он не может быть игрой, экспериментом, но - самой жизнью. Для женщины все всерьез, т.к. в этом она отдается, тогда как для мужчины это - всего лишь дополнительное поле для самоутверждения, давания (дарения) и констатации побед.
Любовь мужчины к соблазну, иллюзии как миру символов замечательно иллюстрирует «Тысяча и одна ночь»: он желает быть соблазненным, увлеченным в мир фантазии. Даже сама мужская идентичность является более символической, чем реальной. Все способы женского привлечения мужского внимания - ответ на запрос мужчины. Женщинам мужчина нужен такой, какой он есть. Мужчина для женщины - это не знак, это внутренняя сила, тогда как женщина желанна как игра символов, скрывающая за собой тайну, которая и манит мужчину. Поэтому для мужчины знаки своего имиджа важны только при знакомстве с женщиной и при самоутверждении в социальных отношениях (какое количество отличительных знаков произведено в мужской вселенной!), для женщины - слияние со знаками стало важнейшим условием устойчивого интереса к ней со стороны мужчины; потому она всегда думает более о приукрашивании себя, чем о красоте своего естества. Но ведь именно естественность, спонтанность являются для мужчины настоящей тайной, они и составляют сердцевину нежно излучающейся женственности. С другой стороны, женщине никуда не уйти от потребности мужчины в культурной огранке естества. И только, наверное, по-настоящему любящий мужчина способен любить женщину такой, какая она есть, либо в силу того, что он сам бесконечно творит её образ в своей голове, либо потому, что она не посягает на его символическую вселенную в отношении всего остального мира.
Можно еще вспомнить миф об Эроте, который блестяще с позиций юнгианства был интерпретирован Р. Джонсоном в книге "Она". Но здесь стоит увидеть еще одну подоплеку: Эрот запретил Психее открывать глаза - все то же нежелание быть увиденным реальным, не потому что он красив, а потому что для него важнее, чтоб она была с ним в его символической реальности. Для мужчины в отношениях важны правила, автором которых он предпочитает быть единолично, и их соблюдение, тогда как для женщины - сами отношения в их видимой реальности. Только состоявшийся и по-настоящему любящий женщину мужчина способен быть реальным и существовать в реальности, что вовсе не означает уничтожение его символической вселенной. Или, по-другому, он по-настоящему начинает любить ту женщину, которой открывается таким как он есть (в отличие от женщины: она любит и потому открывается).
Единственный неигровой момент в большой игре мужчины под названием «жизнь» - это его дело. Неигровой, потому что к нему относятся серьезно, дело (работа) - это то, в чем мужчина утверждает свою реальность (себя и мир своих знаков) среди других; неигровой, так как только в деле надо всегда соблюдать установленные (проверенные) правила, чтоб утвердиться наверняка, тогда как ко всему остальному в этой игре относятся играючи, так как в игре правила могут меняться не только им самим, но и другими. Но ведь любое правило может быть игнорировано, и мужчина переходит от одной игре к другой.
Не та женщина интересна мужчине, которую он бесконечно добивается (как бы реализуя инстинкт хищника), а та, которая остается тайной. Но все дело в том, что тайность женщины - не столько её свойство (хотя, и это тоже), сколько показатель способности конкретного мужчины создавать символическую вселенную относительно вот-этой-вот-реальной женщины. Если этого не происходит, мужчина сталкивается с женской реальностью, и бежит от неё, теряет к ней интерес (именно это происходит с дон жуанами). Так что дело не в том, что некого больше завоевывать, когда мужчина добивается близости с женщиной, а в том, что «завоеванное» поглощает, давит своей хаотической для него реальностью, и мужчина бежит в столь любимую им символическую вселенную, где все по правилам, все понятно.
Видение мира сквозь призму властных отношений, в которых «соблазн дает власть над символической вселенной» (Бодрийяр), и есть мужское понимание отношений между людьми, в которых мужчина утверждается и стремится контролировать всё вокруг себя. Женское переживание мира - не символическое, а смысловое; оно высекает смыслы из прямого диалога с реальностью без символических посредников. Женщина видит мир не столько как процесс осуществления вертикальных связей, но - как процесс бесконечного творения горизонтальных отношений с разной степенью близости; язык женщины - не язык подчинения и принуждения, или контроля, но язык нежности, доверия и любви.
С другой стороны, эротичность, полноценное сексуальное наслаждение не отделимы от соблазнения как игры воображения, в которую оказываются втянуты как мужчины, так и женщины. Погружение в действительную реальность и переживание другого только таким, каков он есть, опасно тем, что можно перестать чувствовавать эту завораживающую, усиливающую чувственность границу. И тогда, мужчина и женщина оказываются в такой близости, о которой писала А. Ахматова в своем стихе "Есть в близости людей заветная черта...", что становятся холодны друг к другу. И в этом видится мне самый красивый из всех танцев, в котором символическая вселенная мужчины позволяет сохранять границы и творить отношения полов как увлекательную игру , а смыслы обнажают это пограничье и насыщают символику доверительностью, искренностью, открытостью.