О духовной природе человека: спорно, но всё же… - часть II
Мышление (интеллект/абстрактное-логическое и образно-чувственное/конкретное). В основе него лежит материальный процесс (работа головного мозга), но активность клеток головного мозга - это не мышление. Зачатки интеллекта (логики) есть и у животных (уперждение/опережение, планирование своих действий, ориентация только в четкой идентичности, где А есть А, и только А: это - формальная логика!(1)). Имеются даже зачатки конкретного мышления (но не абстрактного, на основе которого возможно возникновение символьного мышления и человеческих языковых систем), связанного с ощущением, восприятием и представлением. Последнее основывается только на памяти и ассоциациях, но не на воображении: оно - только у человека; через такое, вообразительное, представление у человека и проявляется его способность к подлинной абстракции.
Конкретное мышления не-людей дает о себе знать в наличии сложных знаковых систем, с помощью которых передается информация другим (так, например, пчелка «танцует» перед своими сложнейший танец, каждая фигура которого содержит информацию о местонахождении поля с нектаром), и даже в способности осваивать знаковую систему людей с её смыслами. Но - не символы (!), понятийно или образно оформленные. Ибо символы предполагают индивидуальную работу по осмыслению и наличие абстрактного мышления. Животные не могут производить абстракции - фигуры, понятия, символы, идеи (последние рождаются не из чувственного конкретного опыта), они не могут мыслить символьно и идеально, так как биологическая природа снабдила их достаточными средствами выживания, им избыточность не нужна. Человеческое же мышление характеризуется этой самой избыточностью, человек нуждается в ней не для выживания, а для самореализации, самораскрытия.
Символьное и понятийное мышление, таким образом, являются той самой предпосылкой, без которой не появится ни самосознание, ни высшие чувства. Тот факт, что у животных есть задатки мышления, вовсе не означает, что сознание человека биологично. Мышление - только инструмент для самообнаружения сознания, тогда как для животных оно - инструмент такого же самообнаружения инстинкта выживания, например; качество мышления является маркером, указывающим на то, что через него заявляет о себе. У животных предел мышления биологически задан потребностью в выживании и приспосабливании; у человека потому и появились качественно иное мышление, что духовная природа (сознание, в данном случае) использует его для своего полноценного самоявления.
* * *
Если взять биологическую эволюцию, то вся она - совершенствование механизма приспособления в природе, закрепляемого и передаваемого генетически. Сознание же - механизм не столько приспособления, как было показано, сколько - форма компенсации «прорех» биологической природы (2). Сознание в силу принципиальной вне- и даже антибиологичности его модусов - небиологично, но оно проявляется максимально через мозг как совершенную биологическую систему. То есть, само сознание, его говорение «в голос» стало возможно, благодаря наличию мозга, который является одновременно наиболее совершенными приемником и передатчиком сознания; сознание внебиологично (3) (потому и может дополнять «биологию человека», временами противостоя ей), но оно использует мозг. Последний эволюционизирует в интересах именно сознания (4), а не в сторону усиления биологической адаптации.
С другой стороны, если мы возьмём высшие формы состояния сознания, то мы получаем существо, которое преодолевает смерть, но это - выход из биологической формы существования в иную. Сознание изначально нацелено против биологической природы, к более совершенному способу преобразования энергии и вещества с минимальными потерями и затратами, а еще лучше, к такому их преобразованию в человеке, что энергия не столько тратиться, сколько увеличивается. Недаром, духовные закономерности сплошь и рядом нарушают естественные законы; так, есть присказка: «чем больше отдаешь душевного тепла, тем больше его остается», или вот это: «душа легка, когда полна, и тяжела, когда пуста» (из стиха Веры Павловой).
Если мы возьмём духовные плоды сознания (и бессознательного тоже) - веру, творчество (поэзия, живопись и т.д.), любовь, свободу и т.п., - то увидим эти беспримерные одновременно и экономию энергии, времени (вплоть до того, когда миг вбирает в себя вечность), и производство их избыточности в смысле. Ведь, например, само символьное мышление (символы, знаки, метафоры) - экономно по затратам, но ёмко по результату мышления; символ ли, метафора ли - способы мгновенного схватывания, выражения и передачи глубины и красок смысла/истины/понимания.
Мне видится, что сознание «включается», даёт знать о своём чистом присутствии только в самосознании, воле, высших чувствах и идеях, которые мозг используют, а не он их; сознание есть то, через что вот-этот-вот конкретный человек раскрывается сам по себе, вне зависимости от внешних факторов. Во всех других случаях руководит мозг через мышление и программы мозговой активности (5); развитие же последних напрямую связано с тем, как часто «включается» сознание.
Бессознательное
Не стоит задавать вопрос:
почему некоторые люди сходят с ума,
уместнее спрашивать: почему
большинство людей не сходят с ума
Карл Юнг (?)
Бессознантельное - еще одна составляющая духовной природы, проявляющаяся в наличии сублимированных инстинктов (Фрейд), архетипов (Юнг), личностных идеалов (Адлер), ценностных преференций (гуманистическая психология). Бессознательное - то, что возникло в результате «диалога» биологической и духовной природ, это - ответ духовной природы на ситуацию преодоления и подчинения биологической, как мешающей жить «по-человечески». Доказательством «ответного» характера бессознательного является то, что у людей с ограниченными умственными возможностями, практически, отсутствуют комплексы и «внутренние встречи» с архетипами в снах (сны - это форма общения бессознательного с сознанием на символическом языке; они напрямую связаны с содержанием интеллекта, с его силой и гармонией человека с самим собой). «Маугли», будучи возвращенными в человеческую среду, в своей жизни руководствуются, скорее, стереотипами, нежели архетипами; а стереотипы есть приобретение готовых поведенческих программ вне индивидуального переживания. Даже знаменитый «эдипов комплекс» есть результат диалога базовых инстинктов - либидо и агрессии - с осмыслением себя в пространстве социума (6). Разберемся с бессознательным (пока в нескольких словах).
Сублимированные инстинкты - это биологические силы человека, вписанные в социокультурную реальность; сублимация - способ такого преобразования, когда инстинкты не противостоят духовности, но подпитывают её энергетически, а также определяют форму своего выражения. Так, агрессия сублимируется в спорте, институте аскезы, в любом волевом усилии, ибо агрессия - это не только, по Фрейду, инстинкт самосохранения, но и - влечение к смерти (ведь смерть - способ существования жизни). А чем, как не смертью описывается процесс самопреобразования (недаром, в Индии бог Шива - бог смерти, изменений и покровитель монашествующих). Либидо же, - это инстинкт сексуального влечения и тоже видового самосохранения, и потому - влечения к жизни самой по себе. Его сублимация питает творчество, высшие чувства и ценности.
Архетип - это концентрированное выражение опыта не только выживания, но и осмысленного существования человека; он есть идея, подчиняющая себе, преобразующая энергию биологических инстинктов. Архетипы - это проявление символьного переживания действительности человеком.
И сублимированные инстинкты, и архетипы - существуют только в тесной связи с биологической природой человека.
Личностный идеал и духовные ценности - это чистые формы духовной природы человека, дающие о себе знать не столько в противостоянии биологической природе, сколько в независимом от неё существовании. Они не имеют отношения к задаче выживания, но - осмысленной жизни.
Личностный идеал - это образ себя самого совершенного, который складывается, примерно, к пяти годам, переживается человеком, как устремление к какой-то неведомой, то точно значимой цели. Связь с ним позволяет человеку чувствовать, что он живёт свою жизнь, даже если она обречена на самопожертвование (так, у Бруно еще в раннем возрасте его идеал проговаривается в стихе о предначертанности его пути, по сути, к смерти на костре (7)).
Духовные ценности - это идеи должного идеального (совершенного) человеческого бытия, которые не выводятся из повседневного опыта человеческой жизни, но - преобразуют последнюю, высвечивая в ней прорехи и значимое. Так, идея справедливого возмездия не стала ответом на месть, но проявляющееся самосознание востребовало взглянуть на месть как на не-отвечающую интересам (достоинству) человека. Маленький ребенок откуда-то «знает» о добре и красоте, почти интуитивно отбирая для себя в общении людей по этим характеристикам (задолго до того, как он их осмыслит).
Можно здесь, конечно сказать, что так проявляет себя инстинкт самосохранения, но как-то странно он работает у человеческого детеныша: последний не «знает» как выжить, что опасно, а что нет (понаблюдайте, как себя ведет ребёнок - везде лезет, всё ему надо попробовать на зуб, пока не «обожжется» и не поймёт, что можно, а что - нет), но вот что хорошо ему, «знает» наверняка. Как раз это и говорит, что биологический механизм в виде инстинкта самосохранения у человека минимализирован так, что и выживать сам-то по себе не помогает, но есть иной источник - духовная природа, которая и проявляется в чувствовании гармонии как желаемого совершенства. Духовные ценности и есть пути к переживанию этой самой гармонии с самим собой и миром, что не есть состояние покоя, умиротворенности, но такое существование человека, в котором он, максимально будучи собой, проявляет через себя весь мир, когда его эгоцентризм соответствует состояние капли, которая не растворилась в океане, а осталась собой, вобрав его в себя.
* * *
Итак, весь этот пространный текст был призван показать, что человек приходит в это мир с двумя природами - биологической и духовной, - что последняя, скорей всего, не является порождением первой (а если и является, то давно уже самостоятельна). Духовная природа располагается в гостеприимном теле, то используя его, то преображая под себя. Именно их «диалог» позволил появиться человеческой форме социальности, культурной в своей основе, а также - и таким реалиям как мужское и женское. Мы телесно рождаемся мальчиками и девочками по биологии, имея в себе и противоположное начало (хотя бы на уровне гормонов), но самосознавание собственного тела, наложенное на социально-исторические формы существования духовности, дают толчок к формированию мужского и женского начал в каждом из нас. Считаю, что именно такое видение позволит выскользнуть из двух сложных ситуаций: в первой, пол сводится только к телу, во второй, пол выводится только из социокультурных ожиданий в отношении мужчин и женщин, игнорируя тело как важный источник мужского и женского (сами же мужское и женское видятся, отныне, текучими ипостасями бесполого человека). Изначальное наличие двух природ позволит увидеть пол как духовность, по-особенному расположенную в теле человека, а тело - как важный источник, влияющий на формы существования духовного начала в человеке и социальной действительности.(8)
P.S. Вроде так, а вроде и что-то не так: жду вопросов, сомнений и анти-аргументов. Очень.
СНОСКИ:
(1) Помимо формальной логики существует еще и неформальная (А есть и А, и Б, и С, и т.п., и одновременно с этим: А не есть А, не есть Б, не есть С и т.п.), которая имеется только у человека, и которая представлена в символьном мышлении, языках искусства и поэзии.
(2) Биологическая природа человека отлична тем, что она снабжена у нас минимальной инстинктивной программой, что делает человека самой неприспособленным животным на этой Земле (Анри Гелен), но с другой стороны, именно это обстоятельство дает человеку свободу от жесткой привязки к виду: человек пластичен, он может быть кем угодно (с кем вырастет, тем и будет; а еще у человека есть возможность самопреобразования, правда, если выполнено одно важнейшее условие - полноценная социализация и индивидуализация).
(3) Еще одним аргументом в пользу небиологичности сознания является следующее. Автономия сознания по отношению к биологической природе дает о себе знать в наличии морали, чьё возникновение и существование без свободы воли, которая не существует на уровне организма, невозможно.
(4) См.: T. Deacon. «Symbolic species», в которой прямо утверждается, что язык (т.е. говорящее сознание) оккупировал мозг, направлял и направляет его эволюцию под себя. Или, можно вспомнить теорию «грамматического взрыва» (Н. Хомский, например), утверждающую, что возникновение синтаксических структур языка не связано с когнитивным опытом человека, что именно «грамматический взрыв» вызвал изменения головного мозга опять же под усиление языковой активности человека.
(5) Как было сказано, например, интеллект, а еще лучше, синтаксическая структура языка наследуются генетически, хотя их именно биологическое происхождение спорно. Так, можно вспомнить И. Канта с его идеей априорных категорий рассудка (присутствующих в нём до индивидуального опыта, не выведенные из него), которая в наше время получила своё развитие, например, у Джерри Фодора, утверждающего наличие врожденных концептов (порядка 30), проявляющихся в детской активности нерефлексивно. Другое дело, что это еще вопрос: генетически ли всё это наследуются, или просто способные изменяться мозговые структуры обеспечивают устойчивое и всеобщее проявление данных эффектов сознания?
(6) Эдипов комплекс возникает на стыке факта биологического соперничества самцов за самку и наличия социальных ролей «отец» - «сын» (родство же обесценивает идею соперничества), а также определенных социальных реалий, сделавших конкуренцию абсолютной королевой человеческих отношений. Последнее стало характерно для индустриальной цивилизация, особенно, в европейском исполнении, что провоцировало в человеке зависть и порождало данный комплекс. Думаю, что сам комплекс присутствовал единично как деструкция личностного развития и ранее, но в эпоху индустриализации он стал, практически, всеобщ, и не только потому что эпоха такая, а потому что этот комплекс был назван и стал «навязываться» культурной средой, наложив отпечаток, в том числе, и на отношения между полами. При этом, фрейдистское видение взаимоотношение полов описывает и другие комплексы, выражающие деструктивный вариант этих отношений, основанный на зависти девочек к пенису, а мальчиков - к деторождению (см.: См.: Карен Хорни. Психология женщины. М.: Академический проект, 2007). Но ведь даже если эта зависть и имеет место быть, она - как раз результат стремления человека к самоутверждению, самовыражению (на что и нацелена духовная природа).
(7) Стих можно прочесть здесь: http://www.frizia.agni-age.net/4-Bruno.html.
(8) Это проявляется, например, в том, как по-разному структурируются ценности и реализуются жизненные стратегии мужчинами и женщинами.