Такие разные «детки» художницы Лии Панцулая
Что нужно творцу для достижения новых и новых творческих вершин? Кто-то скажет, что важно постоянно путешествовать, «впитывая» свежие лица, впечатления, необычные ощущения и в конце концов просто неизведанные эмоции. Другому важны исключительно душевная гармония, покой и умиротворение, такие художники ищут уединения, убегают от бытовых трудностей и суеты. Но есть особая категория мастеров, способных творить при любых обстоятельствах и условиях. Их внутренний мир настолько богат и уравновешен, что бытовые неурядицы или отсутствие уникальных и незабываемых впечатлений, не способны перекрыть поток идей и заставить его прекратить создавать красоту вокруг себя. В Тбилиси мне посчастливилось встретиться с таким человеком, речь идет о художнице Лие Панцулая. Приглашаю вас отправиться вместе со мной в виртуальное путешествие по стране ее воображения и фантазий.
Госпожа Лия живет в самом сердце старого города, в тбилисском районе со звучным название Чугурети. О себе художница с плохо срываемой грустью говорит: «Я коренная жительница Тбилиси! На сегодняшний день нас таких осталось очень мало…»
Я не без труда отыскала ее дом в хитросплетении и головокружительном лабиринте улиц. Во дворе дома Лии растет виноградная лоза и розы - гордость хозяйки. Несмотря на непрекращающийся уже много лет подряд ремонт, жилище моей героини выглядит обжитым и очень «теплым». Наблюдая за двумя гибкими, черными кошками, гордо проходящими по длинному коридору частного дома, я задумываюсь: в чем же загадка притягательной и уютной атмосферы дома моей собеседницы? Может быть, это именно кошачья магия в купе с энергетикой самой художницы?
- Калбатоно Лия, расскажите о вашей семье, возможно у вас есть семейная, генетическая, если хотите предрасположенность к созданию предметов искусства?
- Даже не знаю, как ответить на этот вопрос. Моя прабабушка Вера Петровна Кленевская неплохо рисовала, замечательно вышивала. В свое время она училась в институте благородных девиц. Что же касается родителей, то отец Реваз Константинович Панцулая был инженером, а мама Татьяна Львовна Коринтели - музыкантом, она окончила Консерваторию, всю жизнь преподавала сольфеджио и гармонию. Работала в музучилищах и музыкальных школах .
- Скажите, Лия, где вы получали художественное образование?
- Все началось не совсем с этого. После школы я поступила в Тбилисский политехнический институт. Я должна была бы стать инженером, а именно электромеханики и электроники… Но судьба распорядилась по-другому, на первом курсе я вышла замуж, родила дочь Эку и оставила учебу. Все это время я не могла выбросить из головы свою «голубую мечту» стать врачом, правда параллельно вынашивалась идея и о карьере архитектора. При этом я не переставала постоянно что-то рисовать, набрасывать. Из-за необходимости работать чаще всего удавалось заниматься этим по ночам.
- Вы разносторонне развитая личность, притом с самого юного возраста…
- Возможно (улыбается). Дальше я поступила в Цхинвали в художественное училище, училась по специальности моделирование одежды. Мне было немного трудно постоянно находиться вдалеке от дома и, как только удавалось, я всегда сбегала в мой родной город. Как результат, я решилась перевестись через полгода в Тбилиси в художественное училище имени Николадзе, где был выбор между живописью и скульптурой. Я выбрала второе, так что по специальности я скульптор. В 1985 году, после окончания училища произошло мое знакомство с миром гобеленов. Моим проводников в этом новом для меня художественном пространстве стала опытный мастер Нелли Уталишвили, она сейчас живёт работает в Москве, и художник Борис Ганевич. Самое смешное, что я у Нелли была триннадцатой по счету ученицей, всех остальных моих предшественников она просто отбраковала.
Внедрение в необычную для нее среду у Лии произошло довольно оригинальным способом. Ее наставница Нелли просто продемонстрировала несколько базовых ткаческих приемов и оставила «новенькую» на целый месяц в своей мастерской: разбираться, тренироваться, самостоятельно творить. Такое шоковое погружение в совершенно новую для художницы среду оказалось успешным. Следующие 8 месяцев мастерицы создавали гобелены в плодотворном тандеме. Далее пути художниц разошлись, но это не значит, что Лия перестала заниматься гобеленами. В дальнейшем ее партнерами и коллегами стали двое молодых творцов - архитектор Рубен Оганесян и художник Юрий Гайдабура.
- Как проходила ваша совместная работа в содружестве с другими мастерами?
- Это было крайне любопытно, мы работали много и с размахом. Ребята брались за крупные проекты по всему бывшему Союзу, так последний из них оценивался в 6 миллионов рублей, мы должны были поработать для какого-то запорожского завода. Одних только моих гобеленов планировалось изготовить на 100 тысяч рублей. Но нашим планам не суждено было реализоваться, начался развал Советского Союза, и, безусловно, мы потеряли из вида наших украинских заказчиков. И, вообще, нам было не до создания произведений искусства, нужно было просто учиться выживать. Молодежные мастерские по дизайну и декоративному искусству при Министерстве культуры, где я работала, были закрыты из-за своей нерентабельности.
- Лия, кто в основном заказывал у вас работы?
- Я работала не только с госструктурами, ко мне нередко и «частники» обращались. Знаю, что многие из моих изделий были увезены заграницу и там продавались.
Моя собеседница рассказала мне о том, что ее работы участвовали в нескольких совместных художественных выставках. Так, работы Лии Панцулая можно было видеть в Тбилисском доме художников в 1990 году. Затем, после долгого затишья, в 2006 году работы мастера выставлялись на протяжении месяца в Испании, в городе Валенсия в галерее “Color Elefante ” (владелец Карлос-Альберт Казанова). В 2007 году в Нью-Йорке в «Broadway Gallery» (куратор Тчера Нурьего) прошла совместная выставка Лии Панцуля и ее двоюродной сестры художницы Нины Коринтели. Жители Тбилиси имели возможность ознакомиться с рукотворной красотой, созданной моей героиней на однодневной выставке в галерее «Мегзури», организованной мерией столицы в 2010 году.
- Давайте немного отвлечемся от грустных воспоминаний. Что такое гобелен, как происходит создание этого элемента интерьера?
- Гобелен по-другому еще называют словом «шпалера», - это один из видов декоративно-прикладного искусства, стенной односторонний безворсовый ковёр с сюжетной или орнаментальной композицией, вытканный вручную перекрёстным переплетением нитей.
- Расскажите о технической стороне создания ваших работ. Как выглядят станки, для изготовления гобеленов? Какими они бывают?
- Мне трудно вам объяснить на словах, легче было бы показать, но у меня нет ни одного станка сейчас в собранном виде. Я работаю на простейшей модели - 2 вертикальных стояка, соединённые двумя поперечными вращающимися трубами, на которых и ткутся гобелены. Ширина станка может быть 1.5 метра, или 3 метра.
- Какие нитки вы использовали для работы над шпалерами (гобеленами)?
- Обычно это была шерсть. Дело в том, что именно эти нитки несут особенную энергетику, лучше сохраняют тепло и благородно смотрятся в готовых изделиях. Я покупала некрашеную пряжу и сама в домашних условиях проводила окрашивание, это был довольно трудоемкий процесс с использованием, как анилиновых красителей, так и натуральных.
В сознании художницы рождались определенные образы, мысли, задумки будущих сюжетов работ. Для подготовки эскиза Лия пользовалась обыкновенной бумагой и карандашами. После этого, небольшой рисунок при помощи сетки Да Винчи пропорционально увеличивался до необходимых размеров. Для работы над некоторыми сюжетами, например портретными гобеленами, необходим был четкий шаблон. Однако не всегда схемы шпалер рисовались сразу в цвете. Иногда Лие достаточно было подготовить лишь схематичный узор. Дальше в работу вступали нитки и проворные руки мастерицы. Многие из работ художницы можно назвать импровизацией в чистом виде.
- Лия, скажите, приходилось ли вам, словно верной жене Одиссея, Пенелопе распарывать уже готовый гобелен?
- К сожалению, да. Я помню работу над одним сюжетом, который можно условно можно назвать «морское дно». Мне не нравились оттенки ниток. Вы представляете себе какой богатой была цветовая гамма: камешки и водоросли, многоцветие морской воды… Один только господь Бог знает сколько раз я выпарывала то, что мне было не по вкусу. Правда, в итоге я добилась желанного перехода тонов.
- Можно ли вас назвать самокритичным человеком? Часто ли вы чувствуете удовлетворение от проделанной работы?
- Я просто беспощадный критик своего собственного творчества. Отвечу вам так: в независимости от того, доволен ли мой заказчик изделием, я всегда видела и продолжаю видеть свои огрехи, если они, конечно, есть. Я как творец всегда могу сказать, удалось ли мне достичь желаемого результата.
После закрытия Молодежных мастерских, моей героине надолго пришлось забыть о работе за ткацким станком. Поиски уникальной ниши, как жизненной, так и творческой, для Лии Панцулая были довольно неординарными. Лия вспомнила о своей давней мечте, о работе врача! Вряд ли моя собеседница могла знать, что необыкновеннее знания и навыки помогут ей выжить в трудные годы, которые затянулись в Грузии надолго. Именно в лихие 90-ые гобеленщица плотно занялась массажем и мануальной терапией. Она помогла ни одному десятку людей встать на ноги, правда, о том периоде своей жизни моя респондентка не очень любит вспоминать…
Дело в том, что еще в советские времена, госпожа Панцулая окончила курсы экстрасенсов. В Тбилиси из Москвы приезжали Сергей Аверин с супругой Татьяной - преподаватели Международной Академии Гармонии при Международном благотворительном фонде имени Святого Иоанна Кронштадтского. С художницей работали и лекторы из московского Института парапсихологии. По словам Лии, до близкого знакомства со сферой непознанного и сверхспособностей человека, она никогда не верила в подобные вещи. Следующим шагом к воплощению юношеского желания лечить людей стала учеба у Гии Надареишвили, Лия прошла курсы массажа и мануальной терапии при Тбилисском Институте физкультуры.
Возвращение в мир прикладного искусства произошло в 2000 году, Лия почувствовала, что очень соскучилась по гобеленам, и что пора доставать из подвала свой старый ткацкий станок и приступать к делу.
- Лика, вам пригождаются сейчас те знания, благодаря которым вы смогли в свое время лечить людей?
- Конечно да, я пришла к тому, что поняла: я могу вкладывать в мои работы определенную энергетику! Представьте себе, что шерсть, из которой делаются гобелены - это великолепный проводник информации. Многие мои вещи - это нечто вроде больших настенных оберегов, в которые мною вложена часть моих эмоций, моих сил. Они могут давать своим хозяевам здоровье, удачу, уверенность в своих силах. А еще, я обратила внимание на так называемую «колортерапию», в частности этот нетрадиционный подход к лечению различных заболеваний в последнее время часто практикуется в Японии и Германии.
- В чем его суть?
- Если коротко, то больные рисуют масляными красками картины, выражая свои эмоции, боли, ощущения - это действо помогает избавляться от негатива. Кроме этого, в помещении, где постоянно находится пациент, вешают уже готовые работы мастеров, выполненные так же маслом. Особенно здорово такая техника помогает людям с нервными расстройствами. Она дает возможность успокоиться, избавиться от стресса. Шерсть имеет большую силу, чем масляные краски, зная, как работают законы восприятия предметов прикладного искусства (цвет, форма, размеры, свет), художник способен врачевать!
- Я так понимаю, что в какой-то момент, вы пришли к тому, что просто соединили два ваших самых главных жизненных увлечения: медицину и искусство. Верно?
- Да, именно так. На сегодняшний день, чтоб я ни создавала (будь то гобелены, или мои новые «детки» - маски), я всегда вкладываю в них что-то хорошее, можно назвать это позитивным энергетическим зарядом.
Актуальная сфера художественных интересов моей собеседницы это изготовление карнавальных и интерьерных масок. Не более года назад Лия попробовала свои силы в этом новом для себя ремесле, и у нее прекрасно получилось. Основа для ее «венецианских» карнавальных масок это папье-маше. Тут художнице пригождаются навыки скульптора, она мастерски работает с гипсом, подготавливая основу для будущих декоративных изделий, а маленькие расписные интерьерные масочки художница лепит из глины. Лия не без гордости рассказывает, что сама научилась делать имитацию классической венецианской штукатурки «стукко».
- Лия, для кого вы делаете маски?
- Мне сложно сказать, кто все эти люди, так как часть своих изделий я продаю через магазины и художественные салоны, куда просто отношу их под реализацию. Хотя кое-кого я все-таки знаю в лицо, маски можно купить непосредственно у меня, так сказать из первых рук, через Интернет. Если говорить более конкретно - это молодёжь, заинтересованная в том, чтобы как то украсить свою жизнь Нередко покупают для корпоративных маскарадов, к новогодним вечеринкам. В Грузии это пока не очень популярно, и не в последнюю очередь из-за того, что у многих наших соотечественников нет лишних денег. Многие из моих масок покупают и туристы, у меня есть серия «национальных» грузинских персонажей. Я верю в то, что рано или поздно я найду свою нишу и не опускаю руки. У меня множество крупномасштабных творческих планов, пока не стану их озвучивать, но скажу однозначно, - у этого вида прикладного искусства есть будущее!
Интервью с дочерью Лии, диджеем Экалой по ссылке
Наш сюжет про творчество Лии можно посмотреть тут
Госпожа Лия живет в самом сердце старого города, в тбилисском районе со звучным название Чугурети. О себе художница с плохо срываемой грустью говорит: «Я коренная жительница Тбилиси! На сегодняшний день нас таких осталось очень мало…»
Я не без труда отыскала ее дом в хитросплетении и головокружительном лабиринте улиц. Во дворе дома Лии растет виноградная лоза и розы - гордость хозяйки. Несмотря на непрекращающийся уже много лет подряд ремонт, жилище моей героини выглядит обжитым и очень «теплым». Наблюдая за двумя гибкими, черными кошками, гордо проходящими по длинному коридору частного дома, я задумываюсь: в чем же загадка притягательной и уютной атмосферы дома моей собеседницы? Может быть, это именно кошачья магия в купе с энергетикой самой художницы?
- Калбатоно Лия, расскажите о вашей семье, возможно у вас есть семейная, генетическая, если хотите предрасположенность к созданию предметов искусства?
- Даже не знаю, как ответить на этот вопрос. Моя прабабушка Вера Петровна Кленевская неплохо рисовала, замечательно вышивала. В свое время она училась в институте благородных девиц. Что же касается родителей, то отец Реваз Константинович Панцулая был инженером, а мама Татьяна Львовна Коринтели - музыкантом, она окончила Консерваторию, всю жизнь преподавала сольфеджио и гармонию. Работала в музучилищах и музыкальных школах .
- Скажите, Лия, где вы получали художественное образование?
- Все началось не совсем с этого. После школы я поступила в Тбилисский политехнический институт. Я должна была бы стать инженером, а именно электромеханики и электроники… Но судьба распорядилась по-другому, на первом курсе я вышла замуж, родила дочь Эку и оставила учебу. Все это время я не могла выбросить из головы свою «голубую мечту» стать врачом, правда параллельно вынашивалась идея и о карьере архитектора. При этом я не переставала постоянно что-то рисовать, набрасывать. Из-за необходимости работать чаще всего удавалось заниматься этим по ночам.
- Вы разносторонне развитая личность, притом с самого юного возраста…
- Возможно (улыбается). Дальше я поступила в Цхинвали в художественное училище, училась по специальности моделирование одежды. Мне было немного трудно постоянно находиться вдалеке от дома и, как только удавалось, я всегда сбегала в мой родной город. Как результат, я решилась перевестись через полгода в Тбилиси в художественное училище имени Николадзе, где был выбор между живописью и скульптурой. Я выбрала второе, так что по специальности я скульптор. В 1985 году, после окончания училища произошло мое знакомство с миром гобеленов. Моим проводников в этом новом для меня художественном пространстве стала опытный мастер Нелли Уталишвили, она сейчас живёт работает в Москве, и художник Борис Ганевич. Самое смешное, что я у Нелли была триннадцатой по счету ученицей, всех остальных моих предшественников она просто отбраковала.
Внедрение в необычную для нее среду у Лии произошло довольно оригинальным способом. Ее наставница Нелли просто продемонстрировала несколько базовых ткаческих приемов и оставила «новенькую» на целый месяц в своей мастерской: разбираться, тренироваться, самостоятельно творить. Такое шоковое погружение в совершенно новую для художницы среду оказалось успешным. Следующие 8 месяцев мастерицы создавали гобелены в плодотворном тандеме. Далее пути художниц разошлись, но это не значит, что Лия перестала заниматься гобеленами. В дальнейшем ее партнерами и коллегами стали двое молодых творцов - архитектор Рубен Оганесян и художник Юрий Гайдабура.
- Как проходила ваша совместная работа в содружестве с другими мастерами?
- Это было крайне любопытно, мы работали много и с размахом. Ребята брались за крупные проекты по всему бывшему Союзу, так последний из них оценивался в 6 миллионов рублей, мы должны были поработать для какого-то запорожского завода. Одних только моих гобеленов планировалось изготовить на 100 тысяч рублей. Но нашим планам не суждено было реализоваться, начался развал Советского Союза, и, безусловно, мы потеряли из вида наших украинских заказчиков. И, вообще, нам было не до создания произведений искусства, нужно было просто учиться выживать. Молодежные мастерские по дизайну и декоративному искусству при Министерстве культуры, где я работала, были закрыты из-за своей нерентабельности.
- Лия, кто в основном заказывал у вас работы?
- Я работала не только с госструктурами, ко мне нередко и «частники» обращались. Знаю, что многие из моих изделий были увезены заграницу и там продавались.
Моя собеседница рассказала мне о том, что ее работы участвовали в нескольких совместных художественных выставках. Так, работы Лии Панцулая можно было видеть в Тбилисском доме художников в 1990 году. Затем, после долгого затишья, в 2006 году работы мастера выставлялись на протяжении месяца в Испании, в городе Валенсия в галерее “Color Elefante ” (владелец Карлос-Альберт Казанова). В 2007 году в Нью-Йорке в «Broadway Gallery» (куратор Тчера Нурьего) прошла совместная выставка Лии Панцуля и ее двоюродной сестры художницы Нины Коринтели. Жители Тбилиси имели возможность ознакомиться с рукотворной красотой, созданной моей героиней на однодневной выставке в галерее «Мегзури», организованной мерией столицы в 2010 году.
- Давайте немного отвлечемся от грустных воспоминаний. Что такое гобелен, как происходит создание этого элемента интерьера?
- Гобелен по-другому еще называют словом «шпалера», - это один из видов декоративно-прикладного искусства, стенной односторонний безворсовый ковёр с сюжетной или орнаментальной композицией, вытканный вручную перекрёстным переплетением нитей.
- Расскажите о технической стороне создания ваших работ. Как выглядят станки, для изготовления гобеленов? Какими они бывают?
- Мне трудно вам объяснить на словах, легче было бы показать, но у меня нет ни одного станка сейчас в собранном виде. Я работаю на простейшей модели - 2 вертикальных стояка, соединённые двумя поперечными вращающимися трубами, на которых и ткутся гобелены. Ширина станка может быть 1.5 метра, или 3 метра.
- Какие нитки вы использовали для работы над шпалерами (гобеленами)?
- Обычно это была шерсть. Дело в том, что именно эти нитки несут особенную энергетику, лучше сохраняют тепло и благородно смотрятся в готовых изделиях. Я покупала некрашеную пряжу и сама в домашних условиях проводила окрашивание, это был довольно трудоемкий процесс с использованием, как анилиновых красителей, так и натуральных.
В сознании художницы рождались определенные образы, мысли, задумки будущих сюжетов работ. Для подготовки эскиза Лия пользовалась обыкновенной бумагой и карандашами. После этого, небольшой рисунок при помощи сетки Да Винчи пропорционально увеличивался до необходимых размеров. Для работы над некоторыми сюжетами, например портретными гобеленами, необходим был четкий шаблон. Однако не всегда схемы шпалер рисовались сразу в цвете. Иногда Лие достаточно было подготовить лишь схематичный узор. Дальше в работу вступали нитки и проворные руки мастерицы. Многие из работ художницы можно назвать импровизацией в чистом виде.
- Лия, скажите, приходилось ли вам, словно верной жене Одиссея, Пенелопе распарывать уже готовый гобелен?
- К сожалению, да. Я помню работу над одним сюжетом, который можно условно можно назвать «морское дно». Мне не нравились оттенки ниток. Вы представляете себе какой богатой была цветовая гамма: камешки и водоросли, многоцветие морской воды… Один только господь Бог знает сколько раз я выпарывала то, что мне было не по вкусу. Правда, в итоге я добилась желанного перехода тонов.
- Можно ли вас назвать самокритичным человеком? Часто ли вы чувствуете удовлетворение от проделанной работы?
- Я просто беспощадный критик своего собственного творчества. Отвечу вам так: в независимости от того, доволен ли мой заказчик изделием, я всегда видела и продолжаю видеть свои огрехи, если они, конечно, есть. Я как творец всегда могу сказать, удалось ли мне достичь желаемого результата.
После закрытия Молодежных мастерских, моей героине надолго пришлось забыть о работе за ткацким станком. Поиски уникальной ниши, как жизненной, так и творческой, для Лии Панцулая были довольно неординарными. Лия вспомнила о своей давней мечте, о работе врача! Вряд ли моя собеседница могла знать, что необыкновеннее знания и навыки помогут ей выжить в трудные годы, которые затянулись в Грузии надолго. Именно в лихие 90-ые гобеленщица плотно занялась массажем и мануальной терапией. Она помогла ни одному десятку людей встать на ноги, правда, о том периоде своей жизни моя респондентка не очень любит вспоминать…
Дело в том, что еще в советские времена, госпожа Панцулая окончила курсы экстрасенсов. В Тбилиси из Москвы приезжали Сергей Аверин с супругой Татьяной - преподаватели Международной Академии Гармонии при Международном благотворительном фонде имени Святого Иоанна Кронштадтского. С художницей работали и лекторы из московского Института парапсихологии. По словам Лии, до близкого знакомства со сферой непознанного и сверхспособностей человека, она никогда не верила в подобные вещи. Следующим шагом к воплощению юношеского желания лечить людей стала учеба у Гии Надареишвили, Лия прошла курсы массажа и мануальной терапии при Тбилисском Институте физкультуры.
Возвращение в мир прикладного искусства произошло в 2000 году, Лия почувствовала, что очень соскучилась по гобеленам, и что пора доставать из подвала свой старый ткацкий станок и приступать к делу.
- Лика, вам пригождаются сейчас те знания, благодаря которым вы смогли в свое время лечить людей?
- Конечно да, я пришла к тому, что поняла: я могу вкладывать в мои работы определенную энергетику! Представьте себе, что шерсть, из которой делаются гобелены - это великолепный проводник информации. Многие мои вещи - это нечто вроде больших настенных оберегов, в которые мною вложена часть моих эмоций, моих сил. Они могут давать своим хозяевам здоровье, удачу, уверенность в своих силах. А еще, я обратила внимание на так называемую «колортерапию», в частности этот нетрадиционный подход к лечению различных заболеваний в последнее время часто практикуется в Японии и Германии.
- В чем его суть?
- Если коротко, то больные рисуют масляными красками картины, выражая свои эмоции, боли, ощущения - это действо помогает избавляться от негатива. Кроме этого, в помещении, где постоянно находится пациент, вешают уже готовые работы мастеров, выполненные так же маслом. Особенно здорово такая техника помогает людям с нервными расстройствами. Она дает возможность успокоиться, избавиться от стресса. Шерсть имеет большую силу, чем масляные краски, зная, как работают законы восприятия предметов прикладного искусства (цвет, форма, размеры, свет), художник способен врачевать!
- Я так понимаю, что в какой-то момент, вы пришли к тому, что просто соединили два ваших самых главных жизненных увлечения: медицину и искусство. Верно?
- Да, именно так. На сегодняшний день, чтоб я ни создавала (будь то гобелены, или мои новые «детки» - маски), я всегда вкладываю в них что-то хорошее, можно назвать это позитивным энергетическим зарядом.
Актуальная сфера художественных интересов моей собеседницы это изготовление карнавальных и интерьерных масок. Не более года назад Лия попробовала свои силы в этом новом для себя ремесле, и у нее прекрасно получилось. Основа для ее «венецианских» карнавальных масок это папье-маше. Тут художнице пригождаются навыки скульптора, она мастерски работает с гипсом, подготавливая основу для будущих декоративных изделий, а маленькие расписные интерьерные масочки художница лепит из глины. Лия не без гордости рассказывает, что сама научилась делать имитацию классической венецианской штукатурки «стукко».
- Лия, для кого вы делаете маски?
- Мне сложно сказать, кто все эти люди, так как часть своих изделий я продаю через магазины и художественные салоны, куда просто отношу их под реализацию. Хотя кое-кого я все-таки знаю в лицо, маски можно купить непосредственно у меня, так сказать из первых рук, через Интернет. Если говорить более конкретно - это молодёжь, заинтересованная в том, чтобы как то украсить свою жизнь Нередко покупают для корпоративных маскарадов, к новогодним вечеринкам. В Грузии это пока не очень популярно, и не в последнюю очередь из-за того, что у многих наших соотечественников нет лишних денег. Многие из моих масок покупают и туристы, у меня есть серия «национальных» грузинских персонажей. Я верю в то, что рано или поздно я найду свою нишу и не опускаю руки. У меня множество крупномасштабных творческих планов, пока не стану их озвучивать, но скажу однозначно, - у этого вида прикладного искусства есть будущее!
Интервью с дочерью Лии, диджеем Экалой по ссылке
Наш сюжет про творчество Лии можно посмотреть тут