Питер, я люблю тебя или Автобус
Довелось попасть на окраину города снова. Это нелепо, но мне так нравится эта картонная аляповатость. Когда-то заводы и их извергающие выхлоп трубы были манифестом индустрии. Сегодня это руины, к которым скоро пристанет этикетка "Ретро". Я подхватываю эту трансформацию и с удовольствием отмечаю красоту этих масштабных сооружений, смело разрывающих небо и поглощающих зелень Гринписа. Моя извращенная рука вечно тянется за карандашом, когда глаз наблюдает заводы, или строительные краны, или развалины. Даже в красивейших местах Петербурга я неизменно выискиваю обвалившуюся штукатурку или впитавшее многие десятилетия пыли здание.
Окраины Петербурга также нелепо заляпаны рекламой, как и Москва, только здесь, кажется, это множественные пятна, в то время как столица вся целиком стала одним большим пятном. Жилые здания тут выше, чем в центре. И построены наспех, так, что нет никакой завершенности. Если центр - это вечный уже не ансамбль, то окраине, пожалуй, суждено быть вечным еще не ансамблем.
[Spoiler (click to open)]
Но надо отметить, что окраины Петербурга не умещаются в единственное число - это разные куски, органично сшитые цветными нитками линий метро. Я не могу, так сказать, не способна описать город целиком, город, который все еще остается для меня незнакомцем, несмотря на частые визиты и месяцы проживания. Тут все еще много слепых пятен. Но где-то карта уже приобретает личные черты. Если зеленая ветка метро приведет меня к истокам городской Невы, то красная погрузит в поэзию заводской жизни, а синяя вверху - пока лишь трамплин для прыжка в Пушкин.
Наверное, то, что Рыбацкое владеет "истоком" Невы, придает ему немного спокойствия, насколько это возможно вблизи железнодорожных линий и металлов торговых центров. Несколько лет назад, когда мы приезжали сюда с К., было здорово пройтись вдоль неотесанной Невы, ее берег был практически пуст и даже одинок. Сейчас это отошло в прошлое - повсюду мусор, следы костров, палатки, засиженные лавочки и кучки людей, между которыми нет пространства для неспешной прогулки. И все же, я очень люблю гулять в том районе. Вечером, когда уже стемнело, идти в наушниках налегке по Шлиссельбургскому проспекту, широкому и неизменно встречающему порывом ветра. Там есть простор для мысли. Там есть "Рыбацкая библиотека", мимо которой нельзя пройти без улыбки.
Вечерний Питер особенно хорош. Он ненавязчив, несмотря на обилие света. Он создает непроницаемость. Люблю гулять вечером. Жаль, музеи закрывают слишком рано.
Сегодня ощутила это затершееся чувство любви к Петербургу, его многогранности, его загадкам. Все-таки, как ни крути я не могу отделаться от неприязни к людям. Стоит признать, здесь царит агрессия, даже в лучшие дни. С другой стороны, Питер все еще принимает в себя фриков из разных уголков Вселенной. Поэтому тут легко остаться незамеченным. Тут много интересных людей и, что приятно, они являются сюда постоянно и покидают этот город. Но нет, мне нужно забыть о людях, чтобы любить этот город, а может быть, любой. Удел мизантропа, что сказать). Но бывает, зайдешь в магазин, где тебе улыбнутся, где пожелают приятного дня, а иной раз на улице можно встретить светящиеся глаза прохожего.
Сегодня отчего-то я вижу Питер сквозь Маяковского. Может быть, это связано с заводами, заполнившими значительную долю восприятия. Но вот нашла у него самого кое-что про Питер, иного характера, но очень "маяковское"):
"Слезают слёзы с крыши в трубы,
к руке реки чертя полоски;
а в неба свисшиеся губы
воткнули каменные соски.
И небу - стихши - ясно стало:
туда, где моря блещет блюдо,
сырой погонщик гнал устало
Невы двугорбого верблюда".
Смотрю и вижу, как расслаивается порой этот торт Петербурга, как под сегодняшними взбитыми сливками туризма, консюмеризма и прочих ругательств выглядывают развалины 90-х, как различимы то там, то здесь былые подполья музыкантов и поэтов, эксплуатируемые сегодня в толще взбитых сливок. Как еще ниже в этот палимпсесте монументально дремлет Ленинград. И как всплывает Раскольников, кареты, балы, возведение дворцов, трупы, Петр, леса и голая Нева... Все это по-прежнему в этом торте. Только сегодня все это вишенки, украшающие поверхность.
Такое вот осмысление пришло мне сегодня, пока ехала в автобусе и смотрела в окно.