«Тогда считался предателем, а потом стал патриотом»
В Вену Семен Абрамович Фридкин переехал в 1972 году. Как он говорит: «Тогда считался предателем, а потом стал патриотом».
Он родился в Гомеле 27 сентября 1925 года. Осенью 1943 года совсем мальчишкой попал на фронт, на 2-й Украинский фронт. Он был сержантом и командиром взвода. После ранения попал в танковую часть и освобождал Вену в составе 6-й танковой армии. Вернее, это была не армия, а один корпус, состоящий из 3х бригад.
«Мы зашли с запада через Шопрон и с боями продвинулись на подступы к Вене. В нашем распоряжении было примерно 30 танков и не доходя несколько километров до Клостнейбурга мы остановились. С одной стороны от нас были скалы, с другой Дунай. Перед тем как продвигаться дальше, необходимо было разведать территорию.
Наша группа разведки продвигалась вдоль скал и обнаружила там немцев. Точные данные об обороне немцев нам выяснить не удалось и наша бригада отправилась в бой. Немцы оказали достойный отпор и мы потеряли много танков. Бой затянулся до темноты.Только под утро танкам удалось прорваться через Клостнейбург и выйти к окраинам Вены. Дальше большого сопротивления уже не было. Ведя автоматический огонь мы дошли до Гринцига и остановились. Взяли тогда много пленных. Наша командир-врач перевязала пленного немецкого офицера и потом поила и кормила его из посуды с горлышком. Мы пробыли в Вене около недели. А ночью переправились через Райхсбруке и выдвинулись в сторону Чехословакии, присоединившись ко 2му украинскому фронту».
До освобождения Вены, Семен Абрамович принимал участие и в других героических событиях.
«В составе 2го украинского фронта в августе 44го мы прошли Румынию и заняли Плоешти, потеряв около трети танков. Преодолели альпы без особых потерь и всю осень вели бои в Венгрии. В ноябре мы заняли город Вац, что расположен в 10 км от реки Грон. Там был вот какой случай: один наш батальон прорвался через реку и с 12 танками занял там оборону. Оказалось, это была ошибка.
На следующее утро нам сообщили, что через реку было два моста: автомобильный и железнодорожный. И один из них был взорван нашими войсками. А на другой стороне в 500 м от моста находились немцы, которые взорвали мост и со своей стороны. До нас доносились звуки стрельбы, однако связи с оставшимся на другой стороне реки батальоном не было. И тогда мне было приказано любым путем проникнуть на другую сторону и связаться с нашими танками. Втроем мы принялись выполнять приказ.
Вплавь было не перебраться: очень холодная вода и течение. И тогда я решил: будь что будет. Дождавшись темноты, мы двинулись по железнодорожному мосту. Темень. Мы ползли вдоль рельс рядом, на полметра сзади друг от друга. И вот мы одолели уже половину пути, когда обнаружили, что вторая половина немного опущена вниз. Это означало, что мост взорван не полностью. Двинулись дальше. Я все думал пока полз, что вот и все, сейчас немцы как шмальнут и конец. А видимость не больше 10 метров вокруг. Вот уже и берег показался и оказалось, что немцы взорвали только 5 метров моста от суши. Мы затаились в ожидании какого-нибудь звука. 10 минут тишины, 15... И я решился. Мы ринулись к берегу через обломки в укрытие, и опять стали слушать, не идет ли кто. Такими перебежками мы потихоньку пошли вдоль берега на звуки стрельбы. Но вот звуки стали реже и мы увидели наш танк на окраине деревни. Мы кинулись к нему, крича что мы свои. Танкисты рассказали нам, что в темноте их атаковала немецкая пехота, сожгли несколько танков. А в их танке сорвало люк. Они были в растеряности и не знали что делать. Но отступать было нельзя, потому что оба моста были взорваны.
Путь обратно был легче. Мы скорее доложили начальнику разведки обстановку. С рассветом наш штаб послал автоматчиков. Первые солдаты были встречены метким пулеметным обстрелом с элеватора возле моста. Проход на немецкую сторону был закрыт.
И нас вновь отправили в разведку. Через мост уже было не пройти. С элеватора велся прицельный огонь. На мосту лежал наш раненый солдат, но унести его было невозможно. По кувету мы добрались до моста и дальше под прикрытием железных балок, которые выступали всего на 20 см снизу и сверху, перебрались на тот берег. Тогда наш отряд направил один танк, который выскочил из укрытия и точными выстрелами из пушки разбил верхушку элеватора. Огонь прекратился. С другой стороны переправилась большая группа автоматчиков и вскоре мы с танками вернулись в штаб. Там я узнал, что начальник разведки капитан Валов убит. Его погубила фуражка с лаковым козырьком. Немецкий снайпер с элеватора заметил единственную блестящую фуражку и решил, что это не простой солдат, а старший офицер. Мы похоронили его на главной площади города Вац.
Окончилась война для меня внезапно. После небольшого пополнения танками, наша бригада состредоточилась в какой то деревне, На следующее утро танки должны были выдвинуться на исходный рубеж. Наш взвод уже спал, когда в 10 вечера нас разбудила стрельба. Выбежав из дома, мы увидели, что стреляют всюду. Пробравшись к штабу, мы стали ждать указаний. Думали, что нас окружили немцы. Но через несколько минут вышел начальник штаба майор Хромов и спокойно сказал: «Война окончена. Немцы капитулировали».
Сначала мы не осознали, что значат эти слова. Кто-то сказал: «Хорошо. Пойдемте досыпать».
И только когда мы вошли в дом, где остановились, мы поняли, что же произошло. Радость опьянила всех. Я залез на крышу дома и начал строчить из автомата. Повсюду гремела победная стрельба...
Утром мы двинулись на Прагу. Местные жители стояли возле дороги и приветствовали солдат. Они ликовали вместе с нами. Так для меня закончилась война».
Материал предоставлен red_catty
Он родился в Гомеле 27 сентября 1925 года. Осенью 1943 года совсем мальчишкой попал на фронт, на 2-й Украинский фронт. Он был сержантом и командиром взвода. После ранения попал в танковую часть и освобождал Вену в составе 6-й танковой армии. Вернее, это была не армия, а один корпус, состоящий из 3х бригад.
«Мы зашли с запада через Шопрон и с боями продвинулись на подступы к Вене. В нашем распоряжении было примерно 30 танков и не доходя несколько километров до Клостнейбурга мы остановились. С одной стороны от нас были скалы, с другой Дунай. Перед тем как продвигаться дальше, необходимо было разведать территорию.
Наша группа разведки продвигалась вдоль скал и обнаружила там немцев. Точные данные об обороне немцев нам выяснить не удалось и наша бригада отправилась в бой. Немцы оказали достойный отпор и мы потеряли много танков. Бой затянулся до темноты.Только под утро танкам удалось прорваться через Клостнейбург и выйти к окраинам Вены. Дальше большого сопротивления уже не было. Ведя автоматический огонь мы дошли до Гринцига и остановились. Взяли тогда много пленных. Наша командир-врач перевязала пленного немецкого офицера и потом поила и кормила его из посуды с горлышком. Мы пробыли в Вене около недели. А ночью переправились через Райхсбруке и выдвинулись в сторону Чехословакии, присоединившись ко 2му украинскому фронту».
До освобождения Вены, Семен Абрамович принимал участие и в других героических событиях.
«В составе 2го украинского фронта в августе 44го мы прошли Румынию и заняли Плоешти, потеряв около трети танков. Преодолели альпы без особых потерь и всю осень вели бои в Венгрии. В ноябре мы заняли город Вац, что расположен в 10 км от реки Грон. Там был вот какой случай: один наш батальон прорвался через реку и с 12 танками занял там оборону. Оказалось, это была ошибка.
На следующее утро нам сообщили, что через реку было два моста: автомобильный и железнодорожный. И один из них был взорван нашими войсками. А на другой стороне в 500 м от моста находились немцы, которые взорвали мост и со своей стороны. До нас доносились звуки стрельбы, однако связи с оставшимся на другой стороне реки батальоном не было. И тогда мне было приказано любым путем проникнуть на другую сторону и связаться с нашими танками. Втроем мы принялись выполнять приказ.
Вплавь было не перебраться: очень холодная вода и течение. И тогда я решил: будь что будет. Дождавшись темноты, мы двинулись по железнодорожному мосту. Темень. Мы ползли вдоль рельс рядом, на полметра сзади друг от друга. И вот мы одолели уже половину пути, когда обнаружили, что вторая половина немного опущена вниз. Это означало, что мост взорван не полностью. Двинулись дальше. Я все думал пока полз, что вот и все, сейчас немцы как шмальнут и конец. А видимость не больше 10 метров вокруг. Вот уже и берег показался и оказалось, что немцы взорвали только 5 метров моста от суши. Мы затаились в ожидании какого-нибудь звука. 10 минут тишины, 15... И я решился. Мы ринулись к берегу через обломки в укрытие, и опять стали слушать, не идет ли кто. Такими перебежками мы потихоньку пошли вдоль берега на звуки стрельбы. Но вот звуки стали реже и мы увидели наш танк на окраине деревни. Мы кинулись к нему, крича что мы свои. Танкисты рассказали нам, что в темноте их атаковала немецкая пехота, сожгли несколько танков. А в их танке сорвало люк. Они были в растеряности и не знали что делать. Но отступать было нельзя, потому что оба моста были взорваны.
Путь обратно был легче. Мы скорее доложили начальнику разведки обстановку. С рассветом наш штаб послал автоматчиков. Первые солдаты были встречены метким пулеметным обстрелом с элеватора возле моста. Проход на немецкую сторону был закрыт.
И нас вновь отправили в разведку. Через мост уже было не пройти. С элеватора велся прицельный огонь. На мосту лежал наш раненый солдат, но унести его было невозможно. По кувету мы добрались до моста и дальше под прикрытием железных балок, которые выступали всего на 20 см снизу и сверху, перебрались на тот берег. Тогда наш отряд направил один танк, который выскочил из укрытия и точными выстрелами из пушки разбил верхушку элеватора. Огонь прекратился. С другой стороны переправилась большая группа автоматчиков и вскоре мы с танками вернулись в штаб. Там я узнал, что начальник разведки капитан Валов убит. Его погубила фуражка с лаковым козырьком. Немецкий снайпер с элеватора заметил единственную блестящую фуражку и решил, что это не простой солдат, а старший офицер. Мы похоронили его на главной площади города Вац.
Окончилась война для меня внезапно. После небольшого пополнения танками, наша бригада состредоточилась в какой то деревне, На следующее утро танки должны были выдвинуться на исходный рубеж. Наш взвод уже спал, когда в 10 вечера нас разбудила стрельба. Выбежав из дома, мы увидели, что стреляют всюду. Пробравшись к штабу, мы стали ждать указаний. Думали, что нас окружили немцы. Но через несколько минут вышел начальник штаба майор Хромов и спокойно сказал: «Война окончена. Немцы капитулировали».
Сначала мы не осознали, что значат эти слова. Кто-то сказал: «Хорошо. Пойдемте досыпать».
И только когда мы вошли в дом, где остановились, мы поняли, что же произошло. Радость опьянила всех. Я залез на крышу дома и начал строчить из автомата. Повсюду гремела победная стрельба...
Утром мы двинулись на Прагу. Местные жители стояли возле дороги и приветствовали солдат. Они ликовали вместе с нами. Так для меня закончилась война».
Материал предоставлен red_catty