Пьявко - 70 и никогда в это не поверишь!
Это фотография из книги Владислава Ивановича. Она вышла лет 5 назад..Очень жаль, что, по всей видимости, она не продавалась и не продаётся в каждом магазине (да и книжных магазинов стало гораздо меньше). Это - большой труд, собранные воспоминания, с любовью пересказанные страницы большой жизни человеком и Артистом, большим Артистом. Это даже не книга - это абсолютное самовыражение или, как сказали бы заштампованные журналюги, - исповедь певца. Владислав Иванович и раскрывается читателям и оставляет много потаённого, которое угадывается и в фотографиях, и в подписях к ним, и в его стихах, впервые опубликованных, во всём. Как он поёт с процентами, так и рассказал о себе и близких ему людях. А ещё Пьявко - Настоящий, всё правильно понимает и не боится сказать об этом. И как говорит!
Кстати, о Германе - Вы ж узнали сразу его? Владислав Иванович рассказал историю, как он впервые вышел на сцену в Пиковой. Дело было так.. Впрочем, с запева... Не секрет, что два драматических тенора на одной сцене (как и других схожих по репертуару и по амплуа артистов) всегда вызывали большие проблемы для обоих, да и для Театра, конечно. Выигрывала только публика, когда она ....дожидалась на сцене своего любимого Артиста или открывала таланты или характеры. Можно благородно говорить о творческой соревновательности, но все ж всё понимают. Сколько было загублено Судеб, сколько несыгранных, никогда не сыгранных, ролей, не услышанных новых прочтений.. не взятых новых высот....
Но вернёмся к Великой Музыке Чайковского на сцене Великого Театра.
Кому посчастливилось, тот на всю жизнь запомнил весь спектакль как единый образ - блистательные Голоса, умопомрачительные декорации, оркестр в волшебных руках Мелика, Самосуда.. бережных Симонова или Эрмлера.. некоторые на Пиковую приходили специально к выходу Образцовой, или Архиповой, или Левко-Графинь, кто-то с ума сходил по Милашкиной, Вишневской, и правильно делал, каким потрясающим Германом были Нэлепп и Зураб Анджапаридзе, Елецким - Павел Герасимович Лисициан, Мазурок.. Томский - Григорьев, кто-то забрасывал цветами Прилепу и Миловзора.. не хочется никого обижать, не назвав - у каждого поколения своя Пиковая, кто-то знает по записям, кто- то слушал живьём - но всегда это было и будет Счастьем. В самом лучшем смысле академическая постановка Академического Большого Театра Союза ССР, гордости и Святыне Русского народа - с уважением к автору, артистам, Её Величеству Музыке и, безусловно, зрителям и стране.
Тогда в далёких ...тых годах Германом был Атлантов. Предстояли гастроли Большого в Штатах.
Дмитрий Минченок пишет (свидетельствую, это правда - слово в слово, за исключением некоторых деталей - об этом рассказывал сам Пьявко):
В 72 году его обвинили в том, что он хочет сорвать гастроли Большого театра. Первые гастроли Большого в самой большой капиталистической стране - Америке. Организовывал их сам Сол Юрок, который был в хороших личных человеческих отношениях к Министром культуры СССР Екатериной Алексеевной Фурцевой, которая, в свою очередь, как известно, трепетно, заботливо - особо - относилась к ГАБТу и его солистам, как оперы, так и балета.
И по заведенной у него традиции, Соломон Израилевич захотел прослушать тех, кого прочили в США. Пришел в театр. Давали «Бориса Годунова». В бархатных креслах Большого уставший Юрок погрузился в сладкую полудрему. Оркестр играл все тише и тише. Вдруг запел Пьявко. Голос - от смерти на волос. Юрок очнулся. «Он поет в Метрополитен?» - оживленно спросил антрепренер служащего оперной дирекции. Испуганный чиновник смущенно признался, что в списке тех, кто едет на гастроли, фамилии Пьявко нет. «Как же так?» - изумился Сол. «А Пьявко сам не хочет ехать», - "уточнили" Юроку в оперной дирекции.
«What is it таки нэ хочэт?!» - с еще незабытым одесским акцентом успел переспросить мистер Юрок и помчался к Фурцевой...
В огромном кабинете Екатерины Алексеевны маленький человек сиротливо присел на краешек большого красного кресла и приготовился плакать длинными еврейскими периодами... Фурцева была женщиной отзывчивой, к тому же с пониманием политического момента. Она сострадательно выслушала душераздирающую историю о том, как «мальчишка-тенор» отказывается от участия в американских гастролях... Затем попросила пригласить к ней Пьявко.
(здесь надо сделать непременно отступление - 31-летний Владислав Иванович только недавно завоевал 2 место на звёздном легендарном Конкурсе Чайковского, 1-е, кстати, было у Николая Огренича - вот кто забыт! а какой был певец и человек, и педагог, к тому ж.., За плечами Пьявко уже было 1 место на международном конкурсе вокалистов в Вервье.. и, наконец, Пьявко вернулся из Италии, где проходил стажировку, как многие наши певцы, включая Атлантова... стажировка была организована Фурцевой благодаря Ирине Константиновне Архиповой, косвенно Марио дель Монако, Марии Каллас, Антонио Герингелли. Вот так бывает, что великие дела - а пребывание наших солистов в Ла Скала, безусловно, было выдающимся этапом в жизни каждого из них и жизни нашей страны и русской культуры - происходят благодаря личным отношениям больших Личностей во имя Искусства...)
Когда Пьявко входил в кабинет, Фурцева сидела за столом. «А-а, пришел. Ну заходи. Дверь закрой за собой. Поплотнее». Артист сел, Екатерина - напротив. Глаза прищурила и вдруг как заорет:
- Что же это такое мне Соломон рассказывает! Отказываешься петь Германа в «Пиковой даме», американские гастроли срываешь?!!
- Мне в оперной дирекции Большого объяснили, Екатерина Алексеевна - спокойно отвечал Пьявко, - что у них есть, кому Германа петь, потому и не лезу.
- Я тебе не «полезу», - буря пошла на убыль, Фурцевой всё стало понятно. - За лето выучи партию и езжай с ней в Америку, - закончила она миролюбиво.
У этой истории была своя подоплека. Все артисты театра мечтали о том, чтобы выступить в Метрополитен. Однако Владиславу Пьявко в оперной дирекции сказали, что в Америку поедет Атлантов. Ради бога! Развернулся, ушел. Чем иной раз заканчиваются правительственные «ласки», он понял еще в Норильске.
Фурцева знала, что в театре идет война, говорили, что после Козловского и Лемешева на смену пришли два других тенора - Пьявко и Атлантов. И, честно говоря, театральный мир сделал все, чтобы между ними сложились не самые простые отношения. Фурцева это отлично поняла.
Прошли годы. Атлантов покинул театр первым - в начале 90-х, и соревнование прекратилось. «Мнимая вражда - пустое дело. А вот творческое соперничество, - вздыхает Владислав Иванович, - жаль, кончилось. Потому что соперничество - это серьезно. Оно искру высекает из артиста».
А тогда он спел Германа в Мете, своего первого Германа, и пел его очень много на радость слушателям всего мира.
Здоровья и много-много сил Вам, дорогой Владислав Иванович! Творчества и много Музыки! Мы победим!))
послушайте дуэт Ирины Архиповой и Владислава Пьявко из Трубадурв
нам посчастливилось слышать это на сцене - теперь Вы меня понимаете?
Click to view